Глава 7. Боевые действия на Дунае

В кампанию 1790 г. на суше первой боевые действия начала австрийская армия принца Кобургского. Весной австрийцы овладели турецкой крепостью Орсово, а затем осадили крепость Журжу (Журжево). Однако удачная вылазка турок 18 июня заставила австрийцев снять осаду Журжи.

13 июня австрийцам удалось одержать победу над турками у Калофата, но на этом успехи «цесарцев» закончились. Принц Кобург получил известие, что турки собираются наступать от Журжи к Бухаресту. И Кобург написал письмо Суворову с просьбой о помощи. 13 июля Суворов выступил из Гирлешти и 31 июля прибыл в Ауфмац, где расположился лагерем в трех часах езды от Бухареста.

Но в этот момент ситуация коренным образом изменилась – Австрия начала сепаратные переговоры с Турцией, и было заключено перемирие. Суворов мог быть окружен превосходящими силами турок. В связи с этим Потемкин приказал корпусу немедленно возвращаться назад. 2 августа он писал Екатерине: «Генерала графа Суворова я отправил в подкрепление австрицов к Букарешту, но теперь необходимо его оттуда взять должно, ибо что копилось противу союзников, обратиться уже на него одного, и он, будучи отрезан браиловским и силистрийским неприятелем, не в состоянии возвратиться без большой потери». 4 августа корпус Суворова начал отступление. По указанию Потемкина он расположился у Фурчени.

Река Серет стала демаркационной линией между австрийскими и русскими войсками. Согласно соглашению с Турцией австрийцы не должны были пропускать русские войска в Валахию. Теперь русская армия могла действовать на ограниченном участке, а именно, в низовьях Дуная, где господствовала крепость Измаил.

В 1789 г. на Дунае вторично (после 1772 г.) создается русская военная флотилия. В этом году из Днепра на Дунай прибыл отряд судов под командованием капитана 1-го ранга Ф. А. Ахматова.

2 октября 1790 г. Потемкин приказал гребной Лиманской флотилии генерал-майора де Рибаса войти в Дунай. На переходе моря ее должна была прикрывать Севастопольская эскадра Ушакова. Флотилия де Рибаса состояла из 33 судов (22 лансонов[166], 6 дубель-шлюпок, двух катеров, двух шхун и одного бомбардирского корабля «Константин»), 48 казацких лодок и нескольких транспортов.

15 октября 1790 г. Ушаков вывел в море Севастопольскую эскадру. В ее составе было 5 кораблей, 12 фрегатов, репетичное судно «Полоцк», бомбардирский корабль «Рождество Богородицы» и 23 крейсерских судна. Целью операции было обеспечение проводки морем гребных судов до устья Дуная. 20 октября эскадра подошла к Аккерману, а на следующий день – к устью Дуная. Но выход запоздал – эскадра подошла к флотилии де Рибаса близ устья Дуная. Таким образом, Гуссейн-паша имел реальный шанс уничтожить флотилию де Рибаса на переходе морем.

19 октября флотилия де Рибаса напала на турецкие суда в Сулинском устье (гирле) Дуная. В ходе двухдневного боя одно большое гребное судно турок было взорвано, захвачено 7 купеческих судов. На берег было высажено 600 гренадер, которые взяли штурмом две турецкие батареи.

Авангард Дунайской флотилии под командованием капитана Ф. А. Ахматова 6 ноября подошел к турецкой крепости Тульча. Навстречу им вышла флотилия из 17 турецких судов. В ходе жаркой артиллерийской дуэли два турка взлетели на воздух, а остальные пошли вверх по течению, при этом их команды высадились на берег и стали волочь свои суда бечевой, как бурлаки.

Ахматов приказал преследовать турок. Две русские канонерки и шесть казацких лодок пошли на веслах против течения Дуная. С остальных же судов были высажены на берег 50 гренадер и бечевщики[167]. Впереди по берегу шли гренадеры, а за ними бечевщики волокли остальные суда отряда Ахматова.

Турки, увидев погоню, пришли в замешательство и отпустили четыре канонерки вниз по течению, которые перехватили русские. А ночью турки подожгли остальные свои суда. Зрелище горящих судов напугало гарнизон в крепости, и турки, открыв ворота, ринулись в степь кто куда. На рассвете 7 ноября десантники Ахматова вошли в пустую Тульчу.

К крепости Исакча подошел отряд гребных судов капитан-лейтенанта Литке. Турки при виде русских подожгли 32 своих судна, команды которых сбежали на берег. Затем повторились события в Тульче – гарнизон Исакчи испугался горящих судов и бросил крепость. Русские десантники нашли там большие запасы провианта и боеприпасов для турецкой армии и Дунайской флотилии. При всем при том в отряде Литке не было ни убитых, ни даже раненых.

Через несколько дней все отряды русской Дунайской флотилии соединились, и 17 ноября все вместе подошли к Измаилу. Русская флотилия прошла мимо Измаила и стала на якорь выше, у берега острова Чатал. 18 ноября де Рибас высадил на остров Чатал 5 батальонов пехоты с артиллерией под начальством генерал-майора Арсеньева, и в тот же день двинулся с флотилией к Измаилу. Десантный отряд должен был занять часть острова напротив береговой стороны Измаила и построить на нем батареи для действия против крепости и турецкой флотилии. До возведения батарей де Рибас не мог приблизиться к Измаилу.

Турки, желая подвести флотилию под огонь, выслали на правый берег реки Репида часть конницы для действий по русским судам во фланг и выдвинули к устью Репиды 5 лансонов, которые должны были открыть огонь по русским судам и потом отступить к редуту Табии, завлекая за собой неприятеля.

Де Рибас выслал часть судов, которые, взорвав один турецкий лансон, принудили остальные отступить к Измаилу. Конница была отброшена к крепости небольшим отрядом, высаженным с нашей флотилии на левый берег Дуная. Отряд этот занял постами все течение Репиды до озера Кугурлуй.

19 ноября работы по возведению батарей на острове Чатал продолжались. Для отвлечения внимания турок от этих работ вечером того же дня флотилия де Рибаса и суда запорожских казаков приблизились на пушечный выстрел к Измаилу и открыли огонь, наносивший урон крепости и особенно турецкой флотилии.

Для уничтожения последней де Рибас на рассвете 20 ноября направил 6 брандеров под прикрытием 6 лодок. Однако сильное течение отнесло брандеры от турецких судов.

К 6 ч. 30 мин. утра 20 ноября наши батареи на Чатале были закончены и открыли огонь, принудивший турок, бросив суда и очистив редут Табию, искать убежища в крепости. Редут был занят русским десантом, а часть турецких судов уничтожена. Вслед за этим запорожские казаки, высадившись на берег, стали готовиться к атаке береговых батарей. Но в это время из крепости вышла турецкая пехота, и казакам пришлось возвратиться на суда и отплыть к Чаталу.

Турки произвели превосходящими силами несколько отчаянных атак на редут Табия. В час дня де Рибас приказал оставить редут и отплыть под прикрытие батарей острова. Огонь с обеих сторон продолжался до 3 часов дня. В 4 часа турки предприняли высадку на Чатал, но потерпели неудачу.

Со дня своего прибытия к Измаилу и до 20 ноября русская флотилия захватила 77 турецких судов и 124 орудия. 210 неприятельских судов с находившимися на них 340 орудиями были потоплены. Русские потеряли 3 лансона, 87 человек было убито и 238 ранено.

21—22 ноября к Измаилу подошла 31-тысячная русская армия. Командовать ею собирался сам Потемкин, но позже раздумал и остался в Яссах. Командовали же армией два неподчиненных друг другу генерал-поручика – И. В. Гудович и П. С. Потемкин (двоюродный брат фаворита). Командующий речной флотилией генерал-майор де Рибас был младше их по чину, но подчиняться генерал-поручикам не имел ни малейшего желания.

Измаил же являлся одной из самых сильных крепостей Турции. Со времени войны 1768–1774 гг. турки под руководством французского инженера Де-Лафит-Клове и немца Рихтера превратили Измаил в грозную твердыню. Крепость была расположена на склоне высот, покатых к Дунаю. Широкая лощина, простиравшаяся с севера на юг, разделяла Измаил на две части, из которых большая, западная, называлась старой, а восточная – новой крепостью. Крепостная ограда бастионного начертания достигала 6 верст длины и имела форму прямоугольного треугольника, прямым углом обращенного к северу, а основанием – к Дунаю. Главный вал достигал 8,5 метров высоты и был обнесен рвом глубиной до 11 метров и шириной до 13 метров. Ров местами был заполнен водой. В ограде было четверо ворот: на западной стороне – Царьградские (Бросские) и Хотинские, на северовосточной – Бендерские, на восточной – Килийские. Ворота оборонялись 260 орудиями, из которых 85 пушек и 15 мортир находились на речной стороне. Городские строения внутри ограды были приведены в оборонительное состояние. Было заготовлено большое количество огнестрельных и продовольственных запасов. Гарнизон крепости состоял из 35 тысяч человек. Командовал гарнизоном Айдозли-Махмет-паша.

Русские войска обложили Измаил и бомбардировали крепость. Сераскиру было послано предложение сдать Измаил, на что был получен издевательский ответ. Генерал-поручики созвали военный совет, на котором было постановлено осаду снять и отходить на зимние квартиры. Части генерал-поручиков начали медленно отходить, а флотилия де Рибаса осталась у Измаила, и ее деятельность ограничивалась блокадой со стороны реки. Кроме того, 8 артиллерийских батарей на острове Чатал периодически постреливали по Измаилу.

Еще не зная о постановлении военного совета, Потемкин решил назначить командующим осадой генерал-аншефа Суворова. Суворов был наделен весьма широкими полномочиями. 29 ноября Потемкин писал Суворову: «…предоставляю вашему сиятельству поступить тут по лучшему вашему усмотрению продолжением ли предприятий на Измаил или оставлением онаго».

2 декабря Суворов прибыл к Измаилу. Вместе с ним из его дивизии прибыли фанагорийский полк и 150 мушкетеров апшеронского полка. К 7 декабря под Измаилом было сосредоточено до 32 тысячи войск и 40 орудий полевой артиллерии. Около 70 орудий было в отряде генерал-майора де Рибаса, расположенного на острове Чатал напротив Измаила, и 500 орудий – на судах. Орудия отряда де Рибаса не уходили на зимние квартиры, а оставались на прежних семи огневых позициях. С этих же позиций артиллерия де Рибаса обстреливала город и крепость Измаил в период подготовки к штурму и в ходе штурма. Кроме того, по распоряжению Суворова 6 декабря была заложена еще одна батарея на 10 орудий. Таким образом, на острове Чатал было восемь батарей.

Свои войска Суворов расположил полукружьем в двух верстах от крепости. Их фланги упирались в реку, где флотилия де Рибаса и отряд на Чатале довершили обложение. Несколько дней подряд производились рекогносцировки. Одновременно заготавливались лестницы и фашины. Чтобы дать понять туркам, что русские собираются вести правильную осаду, в ночь с на 7 декабря на обоих флангах были заложены батареи на 10 орудий каждая, две – с западной стороны в 340 м от крепости, и две – с восточной стороны, в 230 м от ограды. Для обучения войск производству штурма в стороне был вырыт ров и насыпаны валы, подобные измаильским. В ночь на 8 и 9 декабря Суворов лично показывал войскам приемы эскалады и учил действовать штыком, причем фашины представляли турок.

7 декабря в 2 часа дня Суворов послал коменданту Измаила записку: «Сераскиру, старшинам и всему обществу: Я с войсками сюда прибыл. 24 ч. на размышление для сдачи и воля; первые мои выстрелы уже неволя; штурм – смерть. Чего оставляю вам на рассмотрение». На другой день пришел ответ от сераскира, который просил разрешения послать двух человек к визирю за повелением и предлагал заключить перемирие на 10 дней 9 декабря. Суворов ответил, что он на просьбу сераскира согласиться не может и дает срок до утра 10 декабря. В назначенный срок ответа не последовало, и участь Измаила была решена. Штурм был назначен на 11 декабря.

Накануне штурма, в ночь на 10 декабря, Суворов отдал войскам приказ, который воодушевил их и вселил в них веру в предстоящую победу: «Храбрые воины! Приведите себе в сей день на память все наши победы и докажите, что ничто не может противиться силе оружия российского. Нам предлежит не сражение, которое бы в воле вашей отложить, но непременное взятие места знаменитого, которое решит судьбу кампании, и которое почитают гордые турки неприступным. Два раза осаждала Измаил русская армия и два раза отступала; нам остается, в третий раз, или победить, или умереть со славою». Приказ Суворова произвел на солдат сильное впечатление.

Подготовка штурма началась артиллерийским огнем. С утра 10 декабря около 600 орудий открыли мощный артиллерийский огонь по крепости и вели его до глубокой ночи. Турки отвечали из крепости огнем 250 орудий, но безрезультатно. Действия русской артиллерии были очень эффективными. Достаточно сказать, что к вечеру артиллерия крепости была совершенно подавлена и прекратила огонь. «…По восхождении солнца, с флотилии, с острова и с четырех батарей, на обеих крылах в берегу Дуная устроенных, открылась по крепости канонада и продолжалась беспрерывно до самых пор, как войски на приступ приняли путь свой. В тот день из крепости сначала ответствовано пушечною пальбою живо, но к полудни пальба умаялась, а к ночи вовсе пресеклась и через всю ночь было молчание…»

В 3 часа дня 11 декабря взвилась первая сигнальная ракета, по которой войска построились в колонны и двинулись к назначенным местам, а в 5 часов 30 минут по сигналу третьей ракеты все колонны пошли на штурм.

Турки подпустили русских на дистанцию картечного выстрела и открыли огонь. Первая и вторая колонны Львова и Ласси успешно атаковали Бросские ворота и редут Табия. Под огнем противника войска овладели валом и штыками проложили дорогу к Хотинским воротам, через которые в крепость вошли конница и полевая артиллерия. Третья колонна Мекноба остановилась, так как на данном участке подготовленные к штурму лестницы оказались недостаточно длинными, и их пришлось связывать по две. С огромными усилиями войскам удалось взобраться на вал, где они встретили упорное сопротивление. Положение спас резерв, который позволил опрокинуть турок с крепостного вала в город.

Четвертая колонна Орлова и пятая Платова достигли успеха после жестокой схватки с турецкой пехотой, внезапно сделавшей вылазку и ударившей в хвост четвертой колонне. Суворов немедленно выслал резерв и вынудил турок отойти в крепость. Первой взошла на вал пятая колонна, а за ней – четвертая.

В наиболее трудном положении оказалась шестая колонна Кутузова, которая атаковала новую крепость. Войска этой колонны, достигшие вала, подверглись контратаке со стороны турецкой пехоты. Однако все контратаки были отражены, войска овладели Килийскими воротами, что позволило усилить наступавшую артиллерию. При этом «достойный и храбрый генерал-майор и кавалер Голеницев-Кутузов мужеством своим был примером подчиненным».

Большую роль в штурме Измаила сыграла Дунайская флотилия. С вечера 10 ноября 567 орудий флотилии открыли огонь по Измаилу и вели его до утра. Со стороны реки почти все турецкие батареи были подавлены, а укрепления сильно повреждены. Вечером 10 декабря Дунайская флотилия понесла серьезную потерю: погибло ее самое крупное судно – бомбардирский корабль «Константин»[168]. В пороховой погреб «Константина» попала турецкая бомба, и он взлетел на воздух. Погиб весь экипаж.

Со стороны реки крепость штурмовал девятитысячный отряд де Рибаса, расположенный на острове Чатал. Утром суда флотилии, построившись в две линии, двинулись к крепости. В первой линии было 145 легких судов и запорожских лодок с десантом, а вторую составляли 58 более крупных судов, осуществлявших огневую поддержку. На правом фланге высадилась колонна генерал-майора Арсеньева в составе трех батальонов пехоты и двух тысяч запорожцев; в центре десантировалась колонна бригадира Чепиги с тремя батальонами пехоты и тысячей запорожцев, а слева – колонна секунд-майора Маркова с тремя батальонами пехоты и тысячей запорожцев. В ходе упорного боя все три колонны ворвались в город. В ходе штурма на судах флотилии (без десанта) было убито 95 человек и 224 ранено.

Содержание второго этапа штурма составляла борьба внутри крепости. К 11 часам русские войска захватили Бросские, Хотинские и Бендерские ворота, через которые Суворов двинул в бой резервы. Многочисленный турецкий гарнизон продолжал сопротивляться. Хотя турки не имели возможности маневрировать, и без поддержки артиллерии их борьба была малоэффективна, все же они упорно дрались за каждую улицу и каждый дом. Турки «дорого продавали свою жизнь, никто не просил пощады, самыя женщины бросались зверски с кинжалами на солдат. Остервенение жителей умножало свирепость войск, ни пол, ни возраст, ни звание не были пощажены; кровь лилась повсюду – закроем завесой зрелище ужасов». Когда так пишут в документах, нетрудно догадаться, что на самом деле население было просто вырезано.

Известным новшеством стало применение русскими легких полевых орудий в уличных боях. Так, например, комендант крепости Айдозли-Махмет-паша засел в ханском дворце с тысячью янычар. Русские вели безрезультатные атаки более двух часов. Наконец были наведены орудия майора Островского, огнем которых разрушили ворота. Фанагорийские гренадеры пошли на штурм, перекололи всех находившихся внутри дворца. Артиллерией был разбит армянский монастырь и ряд других зданий внутри крепости.

К 4 часам дня город был окончательно взят. 26 тысяч турок и татар (военнослужащих) было убито, а 9 тысяч взято в плен. Потери же гражданских лиц в те времена афишировать было не модно. В крепости было взято 245 орудий, из них 9 мортир. Кроме того, на берегу было захвачено 20 орудий. Трофеями русских стали 3 тысячи пудов пороха, 20 тысяч ядер и на 10 миллионов пиастров золота, серебра и драгоценных камней[169]. Моряки и казаки Дунайской флотилии захватили 8 лансонов, 12 паромов и 22 различных малых судна.

Потери русских составили 1879 человек убитыми и 3214 ранеными. По тем временам это были огромные потери, но игра стоила свеч. В Стамбуле началась паника. Султан во всем обвинил великого визиря Шериф-Гассана-пашу. Голова несчастного визиря была выставлена у ворот султанского дворца.

О роли Дунайской флотилии говорят ее потери: 95 человек убитых, 224 раненых. При штурме потоплены три лансона (№ 1, № 11 и № 14).

В следующем 1791 г. генерал-майор де Рибас, командовавший флотилией, действовал не менее удачно, поддерживая наступление сухопутных войск. Флотилия охраняла берега, переправы сухопутных частей, наводила мосты, в том числе у Галаца.

В марте 1791 г. флотилия участвовала в рейде на Браилов отряда генерал-лейтенанта Голицына. Утром 30 марта 50 судов Дунайской флотилии под командованием капитанов 1-го ранга Поскочина и Лаврова высадили Днепровский полк. Далее русские суда подавили огонь турецкой береговой батареи на полуострове Кунцефан. 31 марта судовая артиллерия, а также пушки десанта бомбардировали Браилов. Городу были причинены большие разрушения. Кроме того, были потоплены турецкие суда: три канонерские лодки и четыре бомбарды[170]. Утром 1 апреля Голицын вернул десанты на суда и благополучно возвратился на левый берег Дуная.

В ночь на 23 июня Дунайская флотилия производила переправу через Дунай войск князя Голицына в четырех верстах выше Галаца на полуостров Кунцефан. Из-за сильного ветра и течения переправа длилась всю ночь и весь день 23 июня. Турецкая флотилия в числе 50 судов пыталась атаковать русскую Дунайскую флотилию, но была обращена в бегство. При этом шесть турецких гребных судов были потоплены.

Действия Дунайской флотилии в 1790–1791 гг. приводятся в «Военной энциклопедии» 1912 г. как «лучший пример согласованных по общему плану действий армии и флота»[171].