Глава 5 РАННИЙ БРОНЗОВЫЙ ВЕК: ТРОЯ III–V

Глава 5

РАННИЙ БРОНЗОВЫЙ ВЕК: ТРОЯ III–V

Работа экспедиции университета Цинциннати показала, что Третий, Четвертый и Пятый города хотя и не имели такого важного значения, но они были чем-то большим, чем предыдущие «жалкие деревеньки», как называл их Дерпфельд. Судя по всему, в каждом из них была оборонительная стена; каждое из них занимало большую территорию и имело большее количество населения, чем предшествующее поселение. В каждый из этих периодов жилые дома, построенные неровными рядами, которые были разделены узкими улочками, заполняли все пространство внутри крепости. Несмотря на то что остатков царского дворца не сохранилось, вероятно, в любом из этих поселений, могла по-прежнему находиться царская резиденция. Центральная часть крепости, где, как можно было предположить, располагалась царская резиденция, была срыта в ходе раскопок Шлимана, который велел снести все стены, подробно не описав их. Правда, он оставил упоминание о здании внушительных размеров, которое было снесено ради того, чтобы добраться до мегарона IIА, построенного на его руинах. Вполне возможно, что это здание и было дворцом периода Трои III.

Троя III

По самым последним результатам раскопок Третий город представлен стратифицированным слоем толщиной от двух до двух с половиной метров; на одних участках он состоит из трех пластов, на других – из четырех, очевидно в соответствии с количеством фаз существования этого поселения. Стены некоторых домов начала периода Трои III по сравнению с аналогичными сооружениями всех прочих предшествовавших периодов имеют отличительные особенности: все они полностью, сверху донизу, сложены из камня, в то время как в более ранние и в более поздние периоды из камня было принято делать только низкие фундаменты высотой от 30 до 60 сантиметров, на которых затем возводились стены из необожженного кирпича. Возможно, эта особенность объяснялась тем, что после пожара Трои II на развалинах осталось такое изобилие готового строительного материала – камня, что горожанам было проще и выгоднее использовать его, а не завозить глину для изготовления кирпичей. В любом случае стены Третьего города высотой более двух метров дошли до наших дней. На последующих этапах существования Трои III при кладке стен использовался прием чередования рядов камня и кирпичей из глины; необходимо отметить, что этот прием уже использовался при строительстве домов в некоторые периоды Трои II.

Отдельные дома, вероятно, были большой редкостью, если такое вообще случалось. (Рис. 20.) Простые люди жили, очевидно, в своего рода квартирах, состоявших из одной, двух или трех комнат; между собой «квартиры» были разделены стенами; в каждой из них была дверь на улицу. Возможно также, что существовали небольшие открытые дворики. Стены обычно обмазывали грубой «штукатуркой» – слоем жидкой грязи, иногда сверху его покрывали слоем глины. Полы были глиняными; небольшие участки пола занимали очаги неправильной формы – в таких местах под воздействием огня глина сильно спекалась.

До последнего времени мало какие предметы из коллекции Шлимана можно было с полной уверенностью отнести к периоду Третьего города. Сейчас в нашем распоряжении появилось достаточное количество материалов, принадлежность которых к этому периоду установлена. Дело в том, что экспедиция университета Цинциннати извлекла из сохранившихся нетронутыми отложений примерно 445 разнообразных предметов из металла, кости, раковин и терракоты и смогла восстановить полностью или реконструировать 195 сосудов различных форм и размеров. Кроме того, она собрала большую коллекцию черепков. Несмотря на то что по сравнению с жирными «сливками» Шлимана этот материал может показаться снятым молоком, он действительно дает нам достоверную информацию о Трое III.

Среди обнаруженных 22 медных булавок одна, головка которой сделана из скрученной проволоки, имеет характерные особенности изготовленных на Кикладах изделий. Все остальные напоминают изделия Трои I и Трои II, а также изделия мастеров Центральной Анатолии и бассейна Эгейского моря. Четыре иглы с похожим на прорезь ушком, находящимся почти посередине, навевают воспоминания об их предшественницах из Трои I. Обломок ножа, острый конец которого загнут, вероятно в традициях его предков из Первого города, напоминает по крайней мере один аналогичный предмет, найденный в доме периода ранней элладской цивилизации в Евтрезии в Беотии.

Рис. 20. План домов периода Трои III в квадрате Д6

Ножи с загнутым острым концом наподобие этого были в ходу в более поздние времена у хеттов, населявших центральные районы Малой Азии.

В числе 102 предметов из камня, извлеченных из сохранившегося в нетронутом виде культурного слоя, – три обсидиановых отщепа и 20 фигурок божков (почти все из мрамора) разных типов; более ранние варианты последних можно распознать в изделиях Трои I и II. По большей части это упрощенные варианты хорошо узнаваемых изделий с Киклад. Кроме того, были найдены два вырезанных из известняка божка: один, без сомнения, времен Трои III, а место второго в стратиграфии установить не удалось. Обе фигурки необычно больших размеров: первая – высотой 35 сантиметров, а вторая, голова которой не сохранилась, – 45 сантиметров. Если у нее была такая же голова, как у экземпляра № 7597 в коллекции Шлимана, то есть длиной примерно 20 сантиметров, то высота всей фигуры могла достигать 65 сантиметров. Такие крупные предметы не могли быть амулетами или талисманами, которые можно было носить в кармане; вероятно, они стояли в доме или храме.

Экспедиция также обнаружила 100 изделий из кости, в том числе 86 шил и булавок семи или восьми различных типов, большинство из которых известны по ранним эгейским и анатолийским поселениям. Примечательны четыре плоские фигурки божков, напоминающие такие же мраморные. Кроме этого, были найдены четыре небольшие трубки, на которых обычно вырезался рисунок; возможно, они были рукоятками ножей, кинжалов или других орудий. Одна подобная трубка, обнаруженная Шлиманом, почти наверняка сделана кикладскими мастерами. Она служила контейнером для краски – предположительно для нанесения декоративной косметики или татуировок. Отдельного упоминания заслуживают две или три аккуратно и со вкусом оформленные пластинки, возможно являвшиеся частями головных украшений или диадемы; на них нанесен нарезной орнамент в виде нескольких рядов кругов с точками посередине. Любопытный и очень своеобразный предмет – большой кусок рога оленя или горного козла, на одном из концов которого грубо и очень приблизительно вырезана голова человека. Может быть, из него собирались сделать рукоятку какого-нибудь тяжелого оружия или инструмента.

Однако не только сами изделия, но и их материал представляет определенный интерес. После изучения извлеченных из слоя Трои III костей животных зоолог Н. Джейвал пришел к выводу, что по сравнению с Троей I и II в этом слое заметно увеличилось содержание костей cervus dama (лани). Самым популярным видом мяса стала оленина, за ней шли баранина, свинина и, наконец, говядина. Достаточно внезапное увеличение в рационе оленины, судя по всему, объясняется появлением новых методов охоты: выросло мастерство охотников, были придуманы новые способы заманивания животных или изобретено более совершенное оружие. Однако нельзя не учитывать и возможность климатических изменений, в результате которых могли возникнуть новые пастбища для этих диких животных.

Экспедиция университета нашла и описала 209 предметов из терракоты, из них 177 пряслиц. Все эти предметы мало отличаются формой и отделкой от своих предшественников времен Трои II. (Рис. 21.) С другой стороны, можно считать новшеством появление двух грубо вылепленных фигурок животных. Фрагменты двух или трех других подобных фигурок говорят о том, что такие изделия не были редкостью. Шлиман, обнаруживший их довольно много, писал, что они стали попадаться только в, как он его называл, Четвертом городе (по крайней мере часть которого явно относится к Трое III). Какие-то из этих фигурок изображают, как складывается впечатление, собак, какие-то – овец или крупный рогатый скот, но все они вылеплены настолько неаккуратно, что с полной уверенностью определить конкретное животное нельзя.

Рис. 21. Пряслица с рисунком, Троя III

Похожие фигурки животных часто встречаются в отложениях медного и раннего бронзового веков в Анатолии и в странах эгейской цивилизации. Среди других изделий из терракоты периода Трои III стоит отметить ручку от щетки. Помимо того, что она сделана значительно аккуратнее, чем фигурки, она еще и занимает определенное место в ряду подобных предметов, являясь связующим звеном между изделиями Трои II и Трои IV.

Но в целом керамика Трои III практически ничем не отличается от керамики Трои II. (Рис. 22.) За небольшими исключениями это изделия одних и тех же видов, и в обоих слоях эти виды встречаются примерно в одинаковых пропорциях. Большинство видов сосудов, которым отдавали предпочтение в Трое II, по-прежнему пользовались популярностью в Трое III. Тем не менее можно отметить небольшие различия: например, некоторые виды сосудов, часто встречавшихся в слое Трои II, не удалось обнаружить в слое Третьего города. Кроме того, в Трое III появились сосуды новых форм. Поскольку большинство из них встречается довольно редко, могло случиться, что в слое Трои II их просто не удалось обнаружить. И все же эти и другие небольшие различия, вместе взятые, свидетельствуют о том, что производство керамики не стояло на месте и стремилось отвечать меняющимся условиям, нуждам и потребностям людей. По сравнению с аналогичными изделиями Трои II плоские, расширяющиеся книзу чаши, которых было найдено достаточно много, становятся массивнее и глубже, их объем увеличивается. Одновременно немного меняется качество покрытия и способ полировки изделий, поверхность которых окрашена в красный цвет.

Рис. 22. Характерные формы керамических сосудов Трои III

В целом плоские чаши, более глубокие чаши с закругленными плечиками, кубки с одной ручкой, высокие узкие кубки с двумя ручками, большие кувшины с цилиндрическим горлышком и горизонтальным краем, кувшины с носиком в нижней части, кувшины с носиком в верхней части, сосуды и крышки с изображением человеческих лиц, трехногие сосуды-триподы и специальные сосуды для приготовления пищи на огне – это самые распространенные изделия гончаров Третьего города. Наряду с изделиями местного производства во всех пластах слоя Трои III постоянно в небольших количествах встречается керамика, завезенная, судя по всему, с Киклад и из элладских поселений. Почти все сосуды довольно большие и вместительные – вполне вероятно, что в Трою в них привозили какие-нибудь товары, например оливковое масло.

Среди керамики местного производства своим изяществом выделяются несколько ваз – и это несмотря на то, что они одноцветные. Кроме них лишь очень немногие предметы, извлеченные из остатков Трои III, могут претендовать на особую художественную ценность. Два фрагмента «диадем» и декоративная пластина – все из рога дикого оленя – выполнены точной и умелой рукой мастера; эти работы не лишены вкуса и определенного очарования. Сосуды с изображением человеческих лиц тоже свидетельствуют о возросшем мастерстве гончаров; в данном случае это особенно хорошо заметно, ведь мастерам удалось передать индивидуальность изображаемого человека. А вот фигурки из терракоты сделаны грубо, то же самое можно сказать и о голове человека, вырезанной на конце оленьего рога.

Рис. 23. Две крышки, украшенные изображениями человеческих лиц, Троя III

Отсутствие сколько-нибудь примечательных с художественной точки зрения изделий совсем не обязательно означает, что их не существовало вовсе; там, где утрачено так много, отсутствие чего-либо ни о чем не говорит. Тем не менее Трое III, вероятно, было чем гордиться.

Пережив три или более этапа своего существования, история Трои III подошла к концу. Что явилось причиной заката Третьего города – неясно. Один дом, без сомнения, погиб в огне пожара, однако, судя по тому, что весь слой не был усеян сгоревшими обломками и другими следами огня, похоже, этой напасти городу удалось избежать. С другой стороны, нет сомнения, что все дома в крепости были разрушены и новый город вырос на их развалинах.

Троя IV

Новое поселение, Троя IV, возникшее на руинах своей предшественницы, расположилось почти на 17 тысячах квадратных метров (примерно на 4 акрах). Остатки Четвертого города на его основной территории были срыты Шлиманом. Поэтому для наших раскопок и исследований осталась нетронутой лишь небольшая часть города; соответственно не богат и извлеченный из этого слоя материал. Не затронутыми раскопками Шлимана оказались участки в разных концах крепости: один – в центральной части, другой – в восточной, третий – на южном склоне, четвертый – в юго-западной части, а пятый – в западной части холма. Благодаря такому разбросу участков раскопок результаты последних вполне можно считать объективно отражающими действительную ситуацию. Толщина культурного слоя варьировалась от 1 метра 70 сантиметров до 2 метров и более; однако рядом с восточным участком находилось большое скопление различных остатков и мусора толщиной более 5 метров. Поскольку оно располагалось непосредственно под домом VIE – одним из представляющих наибольшую важность зданий Шестого города, вопрос о разрушении которого не мог даже подниматься, это скопление, к сожалению, не удалось подробно исследовать. Как хорошо было видно на всех площадках раскопок, культурный слой Трои IV состоял из пяти пластов. Для удобства описания они были названы IVa, IVб и так далее до IVд. Никаких заметных отличий между ними не было, однако все вместе они, должно быть, охватывают определенный период.

Изучение восточной и южной границ поселения позволило сделать вывод о том, что оно, по крайней мере с этих двух сторон, было окружено мощной каменной крепостной стеной; возможно, она выполняла двойную задачу, одновременно служа своего рода внешней подпорной стенкой для террасы, на которой располагались городские постройки, и оборонительным сооружением. Из-за того, что стена находится под постройками более позднего времени и слоем мусора, можно увидеть только ее отдельные небольшие участки с внешней или внутренней стороны; первоначальная толщина стены и ее конструктивные особенности неизвестны. Тем не менее она дает основания полагать, что Троя IV по-прежнему играла роль оплота в своем регионе.

Сам город, как и его ближайший предшественник, состоял из домов, построенных вплотную друг к другу и образующих небольшие комплексы свободных форм и различных размеров, которые были разделены кривыми улочками. В плане ни улицы, ни строения нисколько не совпадали с местами расположения улиц и строений Трои III. Фундаменты новых домов, похоже, закладывались без учета находившихся под ними стен Третьего города; последние были покрыты слоем мусора и на поверхности не были заметны. Следует отметить, что осуществлявшие перестройку города каменщики вернулись к приемам и методам возведения зданий, характерных для Трои II и более раннего времени, когда из камня делали только низкий фундамент, а на нем возводили стену из необожженного кирпича. Как и в предыдущие периоды, изнутри и снаружи стены, вероятно, покрывали толстым слоем «штукатурки» из жидкой грязи или глины.

Появление новой планировки внутренних помещений дома заслуживает особого внимания. (Рис. 24.) Дом представляет собой довольно большое строение, состоящее из по крайней мере трех отдельных «квартир», отделенных друг от друга общими стенами. Каждая «квартира» состоит из одной или двух комнат; двери всех «квартир» выходят на одну улицу. Такой дом вполне можно назвать многоквартирным. Возможно, вывод о том, что население города увеличилось, а средний уровень его благосостояния упал, не будет слишком поспешным. Ведь это явно не жилища богатых горожан.

Еще одним новшеством в Трое IV стало появление печей с верхней частью в виде купола. Очевидно, они очень быстро завоевали популярность – подтверждением этому служат пять или шесть таких сооружений, обнаруженных экспедицией университета Цинциннати. По крайней мере в одном случае печь находилась в помещении; однако, возможно, значительно чаще они стояли на улице, в открытых двориках. Изобретение и эксплуатация более совершенного вида очага – печи с верхней частью в виде купола – вполне может быть признаком более высокого уровня жизни. Если, как мы заключили, население Трои III по сравнению со своими предками из Второго города стало питаться лучше, то в данном случае вполне логичным представляется вывод о том, что население Трои IV стало больше уделять внимания технике приготовления пищи и совершенствованию кулинарного искусства.

Рис. 24. План домов периода IVa в квадрате Д6

Его мясной рацион, судя по остаткам костей животных, отличался значительным разнообразием. В него входили (начиная с того, чему отдавалось наибольшее предпочтение) оленина, свинина, баранина и козлятина, говядина и крольчатина. А в одном доме, судя по всему, больше всего любили жаркое или суп из черепахи. Морепродукты пользовались особой популярностью почти у всех троянцев.

Как и в Трое III, в культурном слое Трои IV продолжает встречаться огромное количество костей оленей, и по сравнению с костями других животных кости оленя часто используют в качестве материала для поделок. Схематичное изображение самца оленя с огромными рогами, нацарапанное в качестве украшения на крышке керамического сосуда, возможно, следует считать еще одним подтверждением того, какую значительную роль играло это животное в жизни троянцев.

Количество артефактов, которые с полной уверенностью можно отнести к периоду Трои IV, ограничивается всего 232 штуками, причем все они были обнаружены в ходе самых последних раскопок. Среди 11 предметов из меди и бронзы – семь шпилек, одна игла, шило или дротик, а также два плоских предмета, по форме отдаленно напоминающие примитивные фигурки божков; два подобных предмета в коллекции Шлимана были названы бритвами, там также есть два похожих на них предмета с длинными лезвиями – судя по всему, это ножи.

Артефакты из камня, чье положение в стратиграфии установлено, насчитывают 69 штук, в том числе восемь плоских фигурок божков таких же типов, как и в более ранних слоях, два небольших кусочка обсидиана, 17 кремневых отщепов, а также несколько других предметов, не отличающихся особым качеством исполнения и не представляющих особого интереса. Предметы из кости, числом 39, столь же неинтересны и не могут пролить новый свет на культуру Трои IV. То же самое относится и к большей части из 111 найденных изделий из терракоты. Пряслица вносят разнообразие в этот перечень. Всего их 92 штуки, и в основном при их изготовлении мастера придерживались старых традиций, однако новшество проявляется в том, что две трети пряслиц украшены нарезным орнаментом в виде линий, нанесенных острым предметом по сырой глине и потом заполненных каким-то белым красящим веществом. (Рис. 25.) По сравнению с любым другим периодом число пряслиц с рисунком значительно увеличилось.

Рис. 25. Пряслица с рисунком, Троя IV

Может, это означает, что обитатели Четвертого города проявляли больше интереса к декоративному искусству, чем можно было предположить при первом взгляде на малочисленные и скучные остатки, которым повезло дожить до наших дней?

Горшечные изделия Трои IV выполнены в традициях предыдущих эпох и заслуживают лишь беглого обзора. Изучение большого количества фрагментарного материала и 110 или более экземпляров керамических изделий из пластов определенных периодов позволяют сделать вывод о постепенном, без резких поворотов и скачков, развитии гончарного дела. Всего можно выделить примерно 59 форм сосудов. Использование в смеси с глиной соломенной резки при изготовлении сосудов большого объема, что уже было опробовано в Трое III, стало всеобщей практикой. Произошло увеличение числа изделий, изготовленных с помощью гончарного круга, хотя все еще встречаются отдельные изделия ручной лепки. Подавляющее большинство горшков и кувшинов сделано без изысков, явно для повседневного использования, однако иногда попадаются вазы, которые, как складывается впечатление, рассчитаны на определенный эстетический эффект. К их числу относятся огромные кувшины с похожими на крылья выступами по бокам и декоративным лепным орнаментом в виде изогнутых, переходящих на конце в спираль полос. (Рис. 26.) Нанесенные с помощью краски узоры сравнительно редки и главным образом ограничены простыми большими крестами на внутренней стороне или на дне плоских сосудов. Популярностью пользуются чашки с одной и двумя ручками, гончары продолжают делать сосуды и крышки с изображениями человеческих лиц, а также кубки, хотя и не в таком количестве, как в Трое III.

В слое Четвертого города не было найдено ни одной могилы; ничего не известно о погребальных обычаях этого периода. Тем не менее экспедиция университета Цинциннати столкнулась с загадкой, разрешить которую не удалось. Дело в том, что в пласте IVд в квадрате Е8 мы натолкнулись на череп взрослого человека, причем ни одной кости рядом не было.

Рис. 26. Характерные формы керамических сосудов Трои IV

Проведенные на этом и соседних участках поиски не дали никакого ключа к раскрытию тайны. Как череп попал туда? Может быть, он принадлежал несчастной жертве вражеского нашествия, погубившего город? Очень хотелось бы это узнать, ведь причины гибели Трои IV остаются неизвестными.

Троя V

От Пятого города остались руины и нагромождения мусора, образовавшие слой толщиной в среднем не меньше полутора метров. Экспедицией университета Цинциннати был изучен культурный слой этого поселения, располагавшийся выше культурного слоя Трои IV, на участках в центральной, южной, юго-западной и западной частях акрополя. Такой разброс исследованных участков делает выводы экспедиции достоверными. Во всех перечисленных местах культурный слой состоит из трех или четырех пластов в соответствии с количеством хронологических фаз существования данного поселения. Нет полной уверенности в том, что везде, где этот слой был исследован, он сохранился полностью: по крайней мере в нескольких местах самый верхний пласт, судя по всему, был довольно сильно поврежден в результате земляных работ, осуществлявшихся в более поздние времена.

Период Трои V начинается с полной перестройки всего города. Сначала троянцы, видимо, возвели крепостную стену, которая так же, как и ее ближайшая предшественница, выполняла одновременно оборонительную функцию и функцию подпорной стенки, поддерживавшей террасу на южном и восточном краях холма. Сама стена сейчас не видна, однако, судя по горизонтальным пластам, которые она когда-то поддерживала, она, должно быть, заменила собой или повторно использовала части стены более раннего периода, выполнявшей те же функции.

По сравнению с предыдущим периодом в Трое V были усовершенствованы приемы и методы строительства: кладка стен домов стала более аккуратной, толщина стен уменьшилась, а план зданий стал более четким.

Рис. 27. План домов Трои V6 в квадрате Д6

Здания Трои V просторнее, чем здания Трои IV, – возможно, это говорит о том, что незадолго до своей гибели Четвертый город достиг определенного уровня процветания, что дало возможность троянцам при возникновении необходимости воплотить в жизнь весьма амбициозную программу восстановления города. Так, в одном из домов основная комната имеет длину не менее 10 метров и ширину около 5 метров, причем, как минимум, с трех сторон к ней примыкают смежные комнаты. (Рис. 27.) Как и прежде, в доме есть стационарные предметы обстановки; очаги и печи с верхней частью в виде купола, впервые появившиеся в Трое IV, продолжают оставаться стандартным оборудованием дома, а вот табуреты и скамьи из глины, которые также были изобретены в Четвертом городе, приобрели более совершенные формы и стали размещаться в углах комнат. Одна или две печи оборудованы искусно сделанными внизу топками и идущими наверх дымоходами.

Как отмечалось в рассказе о предыдущих периодах существования города, создается впечатление, что от периода к периоду наблюдался неуклонный, хотя и медленный рост уровня жизни горожан. Конечно, небольшие изменения в манерах, обычаях, идеях и даже в пищевых пристрастиях с течением времени могут считаться вполне естественными. Одним из новшеств, появившихся в Трое V (о чем очень сильно сожалеют археологи), явился переход к новым, более эффективным приемам уборки дома. Теперь полы подметали, таким образом освобождая их от скапливавшегося день за днем мусора, поэтому на долю археологов выпадают лишь редкие находки в виде костей животных, различных выброшенных за ненадобностью или утерянных мелких предметов, а также целых или разбитых керамических сосудов. Некоторые археологи из-за этого испытывали что-то вроде ненависти к древним обитателям Пятого города, в чем ученых конечно же трудно винить.

Хотя найденных костей животных в данном слое не так уж много, тем не менее создается впечатление, что горожане изменили столь любимой прежде оленине и стали отдавать предпочтение говядине и свинине.

Мелких предметов разного рода, к сожалению, обнаружено так мало, что делать какие-либо обобщения не представляется возможным. Было найдено несколько предметов из металла: простой нож, резец, три булавки, обрывок проволоки – все из меди или бронзы, а также скатанный в рулон кусок тонкой свинцовой пластины.

Рис. 28. Пряслица с рисунком, Троя V

Состав некоторых предметов был подвергнут анализу; он показал, что в Трое V стали выплавлять настоящую бронзу. Предметы из камня и кости не представляют почти никакого интереса. К изделиям из терракоты относятся фрагмент фигурки животного, напоминающей ее предшественниц из Трои III, грузик для ткацкого станка, 10 круглых пластинок с дырочками, вырезанных из осколков керамических изделий, 88 пряслиц разнообразных форм, встречавшихся в Трое в предыдущие эпохи. (Рис. 28.) Здесь соблюдается примерно такое же пропорциональное соотношение пряслиц наиболее часто встречающихся типов, какое встречалось на протяжении всех периодов, с Трои II по Трою V включительно.

Рис. 29. Характерные формы керамических сосудов Трои V

Это наглядный пример преемственности культуры в поселении, вероятно жившем главным образом спокойной, мирной жизнью.

Справедливость этого вывода подтверждается и результатами исследования керамических изделий. (Рис. 29.) Только 35 целых или почти целых сосудов удалось извлечь из слоя Пятого города. Большое количество осколков различных сосудов, относящихся к этому же периоду, предоставляет дополнительные аргументы в пользу такого вывода. Для раннего этапа существования Трои V была характерна керамика тех же форм, что и для Четвертого города. В среднюю и последнюю фазы Трои V можно было наблюдать повышение общего технического и художественного уровня изготовления изделий. Наряду с этим появились как новые формы сосудов, так и модификации старых. Теперь сосуды начали более тщательно формовать и обжигать, результатом чего стала более симметричная форма, более гладкая поверхность, более высокое качество и более яркие цвета глазуроподобного покрытия. В рамках традиции, начало которой было положено в Трое IV, плоские сосуды достаточно часто снаружи и изнутри украшались широким крестом, который наносился на изделие с помощью краски. Как и прежде, гончары не забывали о нарезном орнаменте и о декоративной отделке с использованием лепного орнамента. Кроме того, время от времени они прибегали к полировке изделий до обжига.

В пласте, относящемся, вероятно, к начальному этапу существования Трои V, была обнаружена отдельная человеческая кость (правая бедренная кость мужчины). В отложении, относимом к периоду Vb, непосредственно под полом дома № 501 было найдено детское захоронение. Скелет, лежавший в согнутом положении, принадлежал новорожденному ребенку; никаких предметов в захоронении не было. Подобные захоронения под полами домов отмечались и в предыдущие периоды – этот обычай восходит к временам Трои I. Несмотря на поиски на обширной территории, настоящих кладбищ Пятого города найти не удалось. Поэтому о погребальных обычаях ничего не известно.

Несмотря на то что фактов удручающе мало, человек, изучающий этот материал, не может отделаться от ощущения, что если бы жизнь этого города продлилась еще полвека-век, то Пятый город, вероятно, создал бы одну из замечательных культур раннего бронзового века. Но этому не суждено было случиться. Каким-то образом, и пока никому не удалось объяснить, каким именно, город был опять разрушен. В развалинах зданий нет четких следов всепоглощающего пожара, ничто не говорит о нападении и захвате города врагом. При отсутствии свидетельств такого рода некоторые археологи не желали соглашаться с тем, что конец существования Трои V знаменует собой резкое нарушение преемственности культуры Трои. Однако не вызывает сомнения тот факт, что здания были разрушены тем или иным образом и что жители следующего поселения – Трои VI – построили совершенно другой город, план застройки которого в корне отличался от прежнего. При строительстве нового города не учитывались ни расположение улиц, ни местонахождение домов предыдущего поселения.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.