Глава 3 ДРЕВНИЕ ГРЕКИ

Глава 3

ДРЕВНИЕ ГРЕКИ

Героический век греческих войн начался приблизительно в 1400 г. до н. э. – именно в этот период происходила Троянская война. Сражения тех дней описываются как испытания доблести и героизма могучих воинов: Аякса, Гектора, Ахилла. Воины прибывали на поле боя в колесницах, спешивались и вступали в единоборство, подбадриваемые сторонниками. Легко снаряженные ради быстроты и проворности, они имели по круглому щиту, два копья для метания и прямому мечу. Лук презирали как оружие трусов. Если копья не решали исхода поединка, следовало единоборство на мечах.

После 1100 г. до н. э. в Грецию с севера вторглись дорийцы. Последовало четыре черных столетия, во время которых Греция вступила в железный век. В конечном счете в начале VI в. в Греции наступил 250-летний период военного превосходства Спарты. Спарта была военным государством. Слабых младенцев оставляли умирать на горном склоне, а спартанских мальчиков и молодежь от семи до тридцати лет держали в казармах, где они учились соблюдать дисциплину и привыкали переносить трудности. Все мужское население состояло в высокопрофессиональной регулярной армии, каждый воин был предан правилу «победить или умереть». Экономические потребности обеспечивали рабы.

К 500 г. нависла угроза войны между Грецией и Персией. Во второй половине VI в. персы, воспользовавшись возможностями, открывшимися с исчезновением Ассирии, расширили свою империю в западном направлении, и в 500 г. греки с Ионических островов обратились за помощью к материковой Греции. Тогда Дарий решил завоевать всю Грецию. Перед лицом такой опасности все греческие города впервые объединились под спартанским руководством. Первое массированное вторжение персов было отражено в 490 г. до н. э. в Марафоне, второе в 480 – 479 гг. у Саламина и около Платеи. Греки одержали победы над многочисленными считавшимися непобедимыми персидскими войсками, потому что усовершенствовали два весьма эффективных средства ведения войны: фалангу гоплитов и трирему.

Вскоре после 700 г. до н. э. сражения между расположенными на расстоянии друг от друга свободными формированиями уступили место схваткам между плотными фалангами тяжеловооруженной пехоты, или гоплитов. С совершенствованием плавильной техники и экономическим процветанием большее число граждан могло позволить себе приобрести доспехи гоплита. Они состояли из восьмифутового копья, меча, шлема, нагрудной кирасы, наголенников и круглого щита диаметром около трех футов на левой руке. Шлем увенчивался гребнем, а щит часто украшался изображениями птиц и зверей.

Тактика фаланги гоплитов состояла в том, чтобы противостоять противнику сплошным плотным строем, чередуя щиты и копья. Во время боя каждый воин старался нанести врагу удар копьем в горло. Чрезвычайно важно было сохранять строй, ибо каждый зависел от соседа. Личных отличий полагалось добиваться не на поле боя, а в атлетичеких состязаниях. У Платеи спартанская фаланга состояла из восьми шеренг. Назначение задних шеренг состояло в том, чтобы заполнять бреши в передних, нести запасные копья и заниматься ранеными – добивать воинов противника и оказывать помощь своим. Чтобы поддерживать плотность рядов и избежать образования опасных брешей в передней шеренге, требовались дисциплина и целеустремленность. Исход битвы, которая обычно бывала краткой, решался твердостью и числом. Поскольку было важно максимально проявить силу в начальной стадии, вся мощь армии вводилась в бой без промедления. Если шеренга разрушалась, терпящие поражение гоплиты спасались бегством, так как в отсутствие резерва повторная атака была невозможна. Преследование продолжалось недолго, поскольку после напряженной схватки тяжело экипированные воины бывали полностью обессилены.

Древняя Греция

Тактика, как мы видим, была весьма ограниченной. Но благодаря превосходной подготовке и дисциплине спартанцы в такой войне оставались непревзойденными. Они внесли простое усовершенствование в атаку гоплитов, почти триста лет приносившее им победу. Поскольку каждый воин искал защиты за щитом соседа, наступающее войско, естественно, понемногу сдвигалось вправо. Получалось, что правое крыло фаланги в какой-то мере обходило слева фланг противника, и спартанцы пользовались этим обстоятельством. Обойдя противника с фланга, они разворачивались и разрушали его строй. Их медленное, но неуклонное продвижение под звуки флейт давало достаточно возможностей для маневра.

Одного короткого сражения бывало достаточно, чтобы решить исход кампании. Во всяком случае, плохие дороги, горная местность и строгие боевые порядки ограничивали масштабы стратегических или тактических замыслов. Войны ограничивались летними месяцами, поскольку единственным средством выманить противника из-за обнесенного стенами города и вступить с ним в бой было уничтожение его урожая и поголовья скота. Осады случались редко. Гоплиты почти никогда не применяли другого оружия. Конница могла бы быть полезной, если бы у греков было больше сильных коней. Но Греция с ее скудными пастбищами не годилась для коневодства, только фессалийцы обычно полагались на конницу. Персы, покорившие Азию благодаря лучникам и коннице, поставили греков перед лицом невиданных ранее способов ведения войны, но и сами столкнулись с не уступающей по силе греческой фалангой. В сражении у Платеи (479 г.), после того как греки выдержали ливень стрел, Павсаний идеально рассчитал время атаки спартанских гоплитов, ударив по войскам противника, когда те сосредоточились в одном месте.

Греки не стремились совершенствовать средства ведения войны. Все они, за исключением спартанцев, не терпели дисциплины и не любили воевать. Они могли хорошо воевать, когда требовалось, но их интересовало и кое-что получше. «Самые сильные духом те, кто, имея совершенно отчетливое представление о страданиях и радостях жизни, не отступает в силу этого перед опасностями». Перикл, узнав об убийстве на Самосе юных афинян, почувствовал, «словно из года изъяли весну».

В героический век в Греции не велось военных действий на море, корабли использовались только как транспорт. Но к VII в. до н. э. появились военные корабли с носом, специально усиленным для тарана, и с палубами для пехотинцев, обстреливавших или захватывавших неприятельский корабль. Начиная приблизительно с 650 г. до н. э. в военно-морской тактике основное внимание отдавалось тарану и корабли стали длиннее, быстроходнее и более низкой посадки. Между 550-м и 500 гг. греки создали трирему, прототип галеры, которой предстояло господствовать в морских войнах до сражения при Лепанто в 1571 г. н. э. Трирема могла вмещать до 170 гребцов, каждый за одним веслом, весла, вероятно, располагались в три яруса с выносными уключинами, служащими дополнительными рычагами. Быстроходные и маневренные триремы открывали большие возможности для опытных мореходов. Первое сражение с участием флотилий трирем произошло у острова Лада в 494 г. до н. э., когда обладавшие превосходящими силами персы подавили восстание ионийцев.

Весной 480 г. персидские войска во главе с Ксерксом в составе 160 тысяч воинов и, согласно Геродоту, 1207 военных и 3000 транспортных судов продвинулись в северную Грецию. На всегреческом собрании под председательством Спарты был согласован план обороны. Чтобы свести до минимума численное превосходство персов, было решено встретить их в узком Фермопильском ущелье примерно в 80 милях к северу от Афин и на востоке в Эвбейском проливе. Фермопильская операция должна была удержать Ксеркса и заставить его попытаться обойти греков с фланга в морском сражении, на которое греки возлагали все надежды. На север Эвбейского пролива послали флотилию из 324 трирем во главе со спартанцем Эврибиадом. Главной ее силой был афинский контингент под командой Фемистокла.

Персы намеревались взять штурмом фермопильский проход и закупорить греческий флот в Эвбейском проливе. Но, направляясь к восточному побережью Магнесии, персидский флот попал в шторм и понес значительные потери. Тогда Фемистокл убедил колеблющегося греческого адмирала атаковать немедленно, пока неприятельский флот не восстановил порядки. Последовало тяжелое, но не определившее победителя двухдневное сражение у мыса Артемисий. Персы вышли из боя в лучшем состоянии, а греки к концу второго дня подумывали отступить. Затем пришло сообщение о сдаче Фермопил. Спартанский царь Леонид с 7000 гоплитов (из них только 300 спартанцев) держались три дня против всей персидской армии. Но кончилось тем, что нашелся предатель, который показал обходной путь в тыл греков. Все до одного спартанцы погибли, и персидская армия, захватив ущелье, двинулась на юг к Афинам.

Греческий флот двинулся по проливу на юг и обогнул Аттику, теперь только он мог спасти Грецию. Задача состояла в том, чтобы склонить персидский флот принять бой в водах, устраивающих греков. Фемистокл решил, что такое место у острова Саламин, расположенного у входа в Элефсийский залив. К заливу можно подойти с запада или с востока. Восточный подход разделяется островом Пситталея на два очень узких пролива, каждый не более трех четвертей мили шириной. Большой персидский флот оказался бы зажатым в этих узких пространствах, и у опытных греческих мореходов открывались большие возможности. Однако теперь персы уже не нуждались в морском сражении. Предпочтут ли они пренебречь греческим флотом? Боевой дух греков был невысок, поскольку Ксеркс к тому времени опустошил Аттику и безжалостно расправился с защитниками афинского Акрополя. Эврибиад колебался. Но Фемистокл решился на очень смелый замысел, имевший целью соблазнить персов захватить греческий флот. Он оставил пролив между Саламином и Мегарой незащищенным и 22 сентября 480 г. до н. э. довел до сведения Ксеркса, что «греками овладел страх и они подумывают о поспешном бегстве».

Ксеркс заглотил наживку. В ту же ночь его флот блокировал оба пролива у Саламина, а войска высадились на Пситталее. К рассвету большая часть персидского флота развернулась тремя рядами от Киносуры до Пирея. Греки быстро развернули свою флотилию из 366 трирем. Сражение начали персы. Из-за того что пролив оказался узким, их рядам пришлось разбиться на два кильватерных строя, финикийцы справа, ионийцы слева. Почти сразу строй нарушился, то ли из-за тесноты, то ли из-за бурного моря. Греческие суда пошли в атаку, и началась свалка. Тактика греческих трирем заключалась в том, чтобы срезать весла на неприятельских судах, делая их неуправляемыми, а затем таранить их в борта и иногда брать на абордаж. Решающими были действия афинян и эгинцев на левом фланге. Двигаясь вплотную к берегу, они оттеснили правый фланг персов к центру. Персы все больше и больше сбивались в кучу и ломали боевые порядки. Поначалу в центре бой шел на равных, а на правом фланге у греков, казалось, были затруднения. Но через семь-восемь часов напряженного сражения греки стали брать верх по всему полю битвы и афиняне угрожали зайти в тыл левого фланга персов. В результате ионийцы покинули поле боя. Персы оставили Пситталею и отошли к Фалеру. Цифры потерь точно неизвестны, но, во всяком случае, греки не были в состоянии преследовать противника, и их флотилия ушла к Саламину.

Битва при Саламине

Сражение у Саламина имело огромное стратегическое значение. Без флота, обеспечивавшего перевозки и охрану коммуникаций, Ксеркс решился оставить в Греции лишь небольшую армию, и ту греки в 479 г. смогли разбить при Платее. В V в. до н. э. Афины продолжали наращивать военно-морскую мощь, однако, говоря словами Фукидида, «рост мощи Афин и тревога, которую он вызывал у Спарты, делали войну неизбежной». В 431 г. до н. э. разразилась Пелопоннесская война. В следующие 27 лет в нее в разное время были втянуты почти все греческие города-государства. Расцвет афинского военно-морского флота пришелся на время Пелопоннесской войны (431 – 404 гг. до н. э.). Но Перикл уделял слишком много внимания чисто военно-морской стратегии. Он не осознавал, что Афины не могут победить без надлежащей армии, без сбалансированной морской и сухопутной мощи, и эта неосмотрительность привела к окончательному поражению Афин в 404 г.

По своей продолжительности и масштабам Пелопоннесская война превосходила все предыдущие войны, имевшие место в Греции. На протяжении всей войны и в первой половине IV в., когда борьба между Спартой, Фивами и Афинами за главенство в Греции продолжалась, ведение сухопутной войны переросло старые спартанские каноны.

Во время Пелопоннесской войны имело место несколько осад. Первым греческим городом, который в 424 г. взяли штурмом, был Делос. Его спешно воздвигнутые деревянные стены были сожжены огнем, выдувавшимся из гигантской трубы. Первым греческим знатоком в области фортификаций и осадного искусства был тиран Сиракуз Дионисий I (405 – 367 гг. до н. э.). Обороняясь от карфагенян, он сделал остров Ортигия неприступным, а на холмах Эпипол построил величественную крепость. Революционизирующим стало применение осадных башен и катапульт. Существовало два вида катапульт. Малые, «катапелтес», могли точно метать стрелы, копья и камни весом до 8 фунтов на расстояние до 250 ярдов, более крупные, «петроболос», могли забрасывать камни весом до 55 фунтов. В обоих случаях движущей силой были скрученные жилы животных или женские волосы. Правда, города чаще брали старыми способами: измором, с помощью пятой колонны и благодаря предательству.

На протяжении этого периода оружие становилось разнообразнее, стали больше ценить конницу и легковооруженные войска. В 415 г. Никий доставил на Сицилию всего тридцать коней, но скоро увидел, что надо защищать фуражиров, так что пришлось увеличивать конницу. Но прежние препятствия для применения конницы оставались в силе. В летние месяцы, когда велись военные действия, не хватало кормов и воды и греки не знали подков и стремян – подковы придумали кельты в IV в. до н. э., а стремена появились в Индии в I в. до н. э. Греческие кони были недостаточно сильными, чтобы нести доспехи, поэтому были уязвимы для ударов копьями, особенно в момент, когда конница разворачивалась после атаки. Но достоинства применения конницы на такой пересеченной местности, как в Греции, становились все более очевидными.

Подобным же образом стали признавать, что легковооруженные войска значительно лучше годятся для греческой территории, чем гоплиты, а в прошлом их презирали как варваров. Афиняне усвоили горький урок в 426 г., когда 120 гоплитов под началом Демосфена были истреблены этолийскими копьеметателями, решившими не идти врукопашную. Демосфен не замедлил создать в 425 г. отряд легковооруженных воинов и, к удивлению греков, задействовал его, пленив спартанцев на Сфактерии. Легковооруженные пешие воины обходились дешево, и созданию таких формирований способствовало развитие системы наемников. Многие греки, воевавшие в Пелопоннесской войне, когда та кончилась в 404 г., не знали никакого другого ремесла, так что они становились профессиональными солдатами. В 401 г. до н. э. персидский правитель Кир Младший нанял в свою армию 10 тысяч греков. Ксенофонт, описывая в «Анабазисе» пятимесячное отступление войск Кира к Черному морю, рассказывает, сколь многому они научились в отношении военных действий с применением легкого оружия, особенно луков, у горных племен, с которыми воевали, прокладывая себе путь. Между 399-м и 375 гг. наемниками за границей служили 25 тысяч греков, многие из которых, такие, как родосские пращники и критские лучники, вернулись, владея новыми приемами. В Афинах вскоре после 400 г. Ификрат создал по образцу фракийцев отряд пелтастов, наемных копьеметателей. Они были одеты в кожаные жилеты, имели при себе меч и щит и были обучены маневренной тактике. Во всех боях, кроме крупных заранее подготовленных сражений, они показали себя самыми эффективными пешими подразделениями, например, в 390 г. близ Коринфа уничтожили 600 спартанских гоплитов.

С созданием этих новых родов войск начала меняться и тактика. Последним крупным спартанским военачальником гоплитов старой традиции был победитель сражения при Амфиполе в 422 г. до н. э. Брасид. В 424 г. фиванский военачальник Пагонд, усилив правый фланг своей фаланги и применив конницу в качестве мобильного резерва, разгромил у Делоса афинскую армию. Наконец-то в Греции появилась передовая военная мысль. Ксенофонт отмечал, что «умное военное руководство состоит в том, чтобы атаковать там, где противник всего слабее». Армия Дионисия I Сиракузского состояла из объединенных частей гоплитов, легкой пехоты и конницы – большой шаг вперед. Действия фаланги были революционизированы фиванским военачальником Эпаминондом в битве при Левктрах 371 г. Его тактика была простой, хотя требовала мастерства. Он считал за правило сосредоточить силы в главной точке боя, вместо того чтобы, как бывало в прошлом, расположить их так, что он повсюду оказывался слабым и нигде сильным. Стоя перед спартанской армией, он знал, что противник сконцентрирует силы на правом фланге, стремясь опрокинуть его левый фланг. Поэтому Эпаминонд выставил против спартанской фаланги косой строй. Он оттянул назад правый фланг и разместил ударную силу на левом, колонной глубиной в пятьдесят шеренг под прикрытием конницы. На удар спартанцев он ответил контрударом, одержал верх на левом фланге, сохранив достаточный резерв в центре и на правом фланге. Левктры, как и Рокруа в 1643 г. н. э., положили конец легенде о непобедимости. Действия Эпаминонда на следующий год после этой победы также свидетельствовали о его стратегической прозорливости. Из Фив он двинулся в Лаконию, освободил Мессению (основу экономической мощи Спарты) и объединил Аркадию – тем самым уравновесив то, что осталось от мощи Спарты на юге.

В 359 г. до н. э., вскоре после смерти Эпаминонда, царем Македонии стал Филипп П. Честолюбивый, склонный к авантюрам, но в то же время блестящий проницательный организатор, он считал, что города-государства Греции, не перестававшие жестоко враждовать на протяжении семидесяти лет, не объединятся, чтобы изгнать обладавшего сильной армией незваного гостя. «Силе предшествует обман, но конец вершит сила» – таков был метод Филиппа. В 338 г. до н. э. он одержал верх в сражении с Фивами и Афинами у Херонеи, что в конечном счете принесло ему господство над Грецией. После этой победы Филипп предложил грекам объединиться под его главенством и напасть на Персидскую империю. Но из-за его убийства в 336 г. дальше слов дело не пошло, и его план перешел в руки наследника – Александра. Армия Филиппа и его военные замыслы послужили основой будущих побед Александра.

Пути завоеваний Александра Македонского

Основными чертами военного искусства македонцев был упор на географические факторы, мобильность и взаимодействие родов войск. Предшествовавшие сражению при Херонее операции являют собой образец маневренности. Дальние форсированные марши совершались очень редко. Путь Филиппу в Беотию был перекрыт и по западному, и по восточному маршрутам. Для того чтобы скрыть свои намерения, он расположился в Элатее, заставив оборонявших западный проход ослабить бдительность. Затем, совершив ночной бросок к Амфиссе, нанес сокрушительное поражение 10 тысячам наемников и тем самым уничтожил крайний левый фланг растянутой оборонительной линии. Теперь он мог навязывать фиванцами и афинянам сражение. Но он не двинулся прямо на восток навстречу главным силам противника. Этот путь был прямее, но по рельефу удобнее для обороняющейся стороны. Вместо этого он повернул армию обратно к Элатее, а затем быстро спустился через перевал Парапотамию и напал на противника у Херонеи.

Его руководство боем впервые продемонстрировало, что одна из греческих армий освоила успешное взаимодействие родов войск на поле боя. Противник выстроил сплошную линию, фланги которой защищали возвышенность и река. Филипп проделал в этой линии брешь путем трудного маневра – отступления с боем на правом фланге своей хорошо обученной фаланги. Левый фланг противника выдвинулся вперед, тогда как правый цеплялся за естественную защиту. Как только образовалась брешь, Филипп предпринял решающий удар, двинув слева конницу под командой 18-летнего сына Александра. В тот же момент пошла в стремительную атаку всей своей мощью фаланга.

Македонская армия, которой после смерти отца командовал Александр, была, как никогда раньше в Греции, превосходно организована, вооружена и обучена. Филипп объединил прежних македонских рекрутов и собственные царские вассальные войска в единую силу, включавшую все рода войск, в которой «территориальная армия» служила тактической опорой решающих действий «царской армии». Последняя состояла из двух элитных частей – кавалерии сподвижников и гипаспистов. Македонские конники всегда были на высоте, и теперь их роль в бою состояла в нанесении решающего удара на флангах или в бреши в тот момент, когда противника останавливала фаланга. Кавалерия состояла из восьми эскадронов во главе с командиром, каждый насчитывал по двести – триста конников. Они носили кирасы и были вооружены коротким копьем. Гипасписты были пешими воинами, вероятно вооруженными как гоплиты, но считавшимися профессиональной элитой. Их главное назначение состояло в том, чтобы в ходе боя обеспечивать тактическую связь между конницей и остальной фалангой. Но иногда они также двигались вслед за конницей, участвовали в ночных бросках и в штурме укреплений. Они подразделялись на три батальона по тысяче человек каждый. Царскую гвардию составляли батальон гипаспистов и эскадрон кавалеристов. Сам Александр обычно становился во главе кавалеристов, но время от времени возглавлял гипаспистов и фалангу, а однажды даже лучников.

Территориальная армия состояла из основной части пехоты – фаланги. В нее входили сначала шесть, а позднее семь подразделений, каждое из 1536 воинов, разделенных на отряды из 512 человек, в свою очередь разбитых на шеренги из 16 воинов. Во главе каждого большого подразделения стоял командир, Филипп первым в греческих армиях ввел у себя командную иерархию. Он также по-новому вооружил гоплитов, уменьшив размер щита и заменив 8-футовое копье 13-футовой пикой. Фаланга выполняла подчиненную, но чрезвычайно важную функцию – удерживать противника, когда конница наносит решающий удар. Имея такую твердую поддержку, сподвижники Александра могли побивать персидскую конницу, которая мало в чем уступала им. Филипп и Александр также набирали личный состав из населения подвластных и союзных государств, важнейшую роль здесь играли фессалийская тяжелая конница, фракийские копейщики, критские лучники и агрийские копьеметатели. Александр был первым военачальником, полностью включившим легко вооруженных воинов в другие рода войск; они хорошо проявили себя против персидских колесниц и в операциях против горных племен. Он также все больше доверял наемникам охрану коммуникаций, а в последние годы своей кампании создал конное войско из кочевников восточного Ирана.

Осадное снаряжение Александра состояло из башен, таранов, навесов и катапульт и никогда не отказывало. Он первым из военачальников применил полевые метательные снаряды. Орудия разбирали на части и во всех его кампаниях перевозили на вьючных животных. К сожалению, мало что известно о его системе снабжения. Вместе с армией перемещались военные инженеры, специалисты по водоснабжению, горному и военно-морскому делу, топографы, географы, ботаники, врачи, секретарский персонал и официальный историк.

В результате появилась самая гармоничная и могущественная армия античного периода – армия, способная воевать в любой местности и против любого противника. Особенностью военного мастерства македонской армии под командованием Александра было сочетание твердой как скала фаланги с легкой и тяжелой конницей. Персам, чье главное преимущество сводилось к численности, было не по силам противостоять маневренным ударам конницы, имевшей надежную опору в объединенной с ней пехоте. Численность сама по себе была бесполезна против непоколебимой твердости, стрельбы метательными снарядами, ударной тактики и первоклассного руководства.

336-й и 335 гг. Александр посвятил укреплению внутренней базы. Варваров оттеснили за Дунай, после того как его войска ночью переправились через реку на плотах, сооруженных из набитых соломой палаточных чехлов. Затем в 334 г. он вторгся в Малую Азию с 30 тысячами пеших и 5 тысячами конных воинов и 160 судами и почти не имея денежных средств. За девять лет ему было суждено покорить Персидскую империю от Дарданелл до Пенджаба. Александру благоприятствовали безволие Дария III и хаотическое состояние империи, но численность населения и богатства персов были неисчислимы.

Дарий не ожидал вторжения, и Александр встретил только наспех собранное небольшое войско, которое он наголову разбил в сражении у реки Граник, получив тем самым контроль над западной частью Малой Азии. После этого он двинулся вокруг Малой Азии, застав врасплох оборонявших Киликийский проход. Его цель состояла в том, чтобы обеспечить коммуникации, прежде чем двинуться дальше на восток и устранить сильный персидский флот, лишив его баз. Он завоевал большую часть страны благодаря мягкости обращения с покоренными. Кроме того, поддержав демократичекие движения в городах, он склонил многие экипажи персидского флота к дезертирству. Зимой 334/33 г. он отпустил домой в отпуск многих женатых воинов – человечный жест, завоевавший преданность солдат.

Быстро продвигаясь через Киликию к Тарсу и обогнав главные силы, Александр единожды просчитался. Дарий, искавший боя, обошел его и перерезал ему коммуникации. Но в ноябре 333 г. до н. э., при Иссе, Александр одержал еще одну победу. В его руки попала казна Дамаска, и тем самым закончились его финансовые заботы. В этот период он не стал преследовать непосредственно Дария, а сосредоточился на уничтожении других баз флота противника в Финикии. Марафон, Библ и Сидон сдались быстро. Труднее было с Тиром.

Осада Александром Тира была самой значительной осадой античности. Тир надо было обязательно взять, потому что тогда был бы полностью обеспечен контроль над Эгейским морем и открыт путь в Египет. Однако взятие города создало ряд труднейших проблем. Построенный на скале в полумиле от берега, он был окружен стеной, местами достигающей высоты 150 футов. С восточной стороны находились две гавани – северная называлась Сидонской, а южная Египетской.

Осада началась в январе 332 г. до н. э. Александр и его главный инженер Диад начали с сооружения мола от берега к скале. Сначала дело продвигалось легко. Но, удаляясь от берега, рабочие стали страдать от сильных ветров и обстрелов со стен и тирских кораблей. С большим трудом воины Александра перетащили две осадные башни на край мола. Они были 150 футов высотой и покрыты шкурами для защиты от горящих стрел. Установленные на разных ярусах катапульты обстреливали стоявших на стенах защитников города и неприятельские галеры. В ответ на приступ тирцы направили к молу два брандера, загруженные смолой, серой и древесной стружкой. Когда башни сгорели, они совершили вылазку на лодках и разобрали остатки мола. Александр понял, что ему придется иметь дело с достойным противником, и, приказав строить мол побольше, отправился на север собирать флот.

Финикийские города всегда смертельно враждовали, и Александру не потребовалось много времени, чтобы собрать для борьбы с тирцами флот из 220 судов. Но когда он вернулся, царь Тира Аземилк отказался вступать в сражение. В результате Александр блокировал обе гавани, хотя без подходящей якорной стоянки это оказалось трудным делом. К тому времени был построен новый мол и установлена еще одна группа осадных башен с таранами и катапультами. Поскольку с мола можно было обстреливать только 200 ярдов городской стены, Александр установил осадные орудия также на суда, которые могли ходить вокруг скалы. Но тирцы были наготове. Набросав в море крупных камней, они сделали невозможным вплотную подойти к острову, а град горящих стрел изматывал противника. Когда же Александр подтянул суда для удаления подводных препятствий и военные корабли для охраны, тирские ныряльщики обрезали якорные канаты. Тогда он поставил якоря на цепях, на этот шаг защитники города не нашли ответа. Потом тринадцать тирских военных кораблей, выйдя из Сидонской гавани, застигли врасплох флот Александра, когда экипажи принимали на берегу пищу. Несколько его кораблей были уничтожены. Но Александр отреагировал молниеносно. Он приказал блокировать Египетскую гавань, а сам с несколькими кораблями обошел Тир, зашел в тыл противника и отбил атаку. К тому времени суда со стенобитными орудиями нашли слабое место в стене к югу от Египетской гавани. Начался решительный штурм. Когда была проделана достаточная брешь, Александр направил туда два транспорта с мостами и штурмовыми группами. Сам вместе с Адметом повел в бой царскую гвардию гипаспистов. После семимесячной осады Тир пал. Разгневанные демонстративными расправами защитников города над попадавшими к ним в плен воинами Александра греки в ответ убили 8 тысяч тирцев и более 30 тысяч продали в рабство.

Греки в армии Александра думали, что с завоеванием Малой Азии цель войны будет достигнута. Но он смотрел шире. Сначала прошел через Сирию и Египет. Эти страны покорились сравнительно легко. Затем повернул в сторону Персии.

В июле 331 г. до н. э. Александр переправился через Евфрат и двинулся на северо-восток к Тигру. 23 сентября разведка доложила, что армия противника расположилась лагерем на равнине близ Гавгамел. Лучшей тактикой для персов было бы изматывать вторгшуюся армию, не вступая в большое сражение. Однако Дарий решил сражаться. Александр был доволен.

За двадцать месяцев после Исса персы предприняли попытку создать приличную армию. Но они задолго до этого отказались от способов ведения войны, благодаря которым в VI в. до н. э. была завоевана империя. За исключением небольшой царской гвардии, пехота теперь состояла лишь из необученных рекрутов и не поддающихся дисциплине племен. Самой лучшей единицей персидской армии была конница, снаряженная кольчугами, копьями и длинными мечами. В дополнение к коннице Дарий вернул давно не использовавшиеся колесницы, но на подготовку возничих не хватало времени. Беда персидской армии, по выражению Фуллера, заключалась в «избытке мобильности и нехватке стабильности». К тому же Дарий в качестве главнокомандующего был для нее обузой. Армия включала двадцать четыре народности и численно явно превосходила противника.

Стратегия персов диктовалась составом их армии. Поле у Гавгамел было тщательно выровнено, дабы как можно лучше подходило для колесниц. Дарий воспользовался численным превосходством и растянул фронт, создав два мощных фланга за счет конницы. Сам он командовал центром, расположившись позади тысячи конных гвардейцев, а также индийских и карийских конников. При нем находились единственные обученные пехотинцы, гвардейцы-копьеносцы и 2 тысячи греческих наемников-гоплитов. На левом фланге под командованием Бесса сосредоточились конные части из восточных провинций империи, включая тысячу тяжеловооруженных конников с Яксарта, известных как «сакские катафракты». Справа, под командованием Мазеуса, располагалась западная конница, включая каппадокийцев. Пехотные части находились в тылу кавалерии. Вперед было выдвинуто около двухсот колесниц. В центре персидской позиции стояли пятнадцать слонов. Кони не любят встреч со слонами, и, если бы Дарий знал, как использовать своих слонов, они были бы весьма полезны против конницы Александра.

У Александра в ту пору была самая многочисленная армия, которая когда-либо находилась под его командованием. Он набрал некоторое количество греческих наемников, усилил конницу еще тремя подразделениями, доведя численность личного состава до 40 тысяч пеших и 7 тысяч конных воинов. Было ясно, что его обойдут с флангов и что первый эшелон персидских колесниц и конницы атакует всеми силами в самом начале сражения. Поэтому Александр избрал оборонительный порядок. Передняя линия состояла из фаланги шириной лишь в половину фронта противника, подкрепленной глубокими колоннами на флангах. В центр он поставил шесть батальонов фаланги и гипаспистов. Слева от центра под командованием Пармениона разместились фессалийская конница, половина конницы союзников, часть лучников и наемная пехота. Справа стояли главные силы, кавалерия под командованием Филота, другая часть конницы, а перед ними копьеметатели и половина македонских лучников. На левом краю располагалась колонна другой части конницы союзников, на правом – конница, остальные лучники и агрийские копьеметатели. Второй эшелон наемных гоплитов должен был помешать персидским флангам обойти войско Александра с тыла. Позади них под охраной фракийской пехоты находились обоз и пленные.

Битва при Гавгамелах

Боевые порядки Александра были прекрасно продуманы. Позже таким правилом боя пользовался Наполеон – «хорошо обоснованная и всесторонне продуманная оборона, за которой следует стремительное и смелое наступление». Вопрос состоял в том, что скорее скажется на исходе сражения – шаткая позиция персов или слабость греческого левого фланга. Дарий продержал своих воинов под ружьем всю ночь накануне сражения, отчего они устали еще до начала боя.

Александр же, определив диспозицию, хорошо выспался до позднего утра 1 октября 331 г. Выведя армию на поле боя, он увидел, что кавалеристы оказались против колесниц, так что он отклонил ее вправо, а перед колесницами поставил пехоту. В результате этого маневра кавалеристы оказались на самом краю выровненного участка. Дарий понял, что должен остановить продвижение противника вправо, иначе от колесниц не будет пользы, и двинул против края правого фланга Александра сакских катафрактов и следом бактрийскую конницу. Завязался тяжелый бой, в течение которого Александр умело вводил одну за одной свежие части. Но только некоторое время спустя персов остановили кавалеристы гвардии, а затем оттеснили копьеносцы.

Тем временем началась атака персидских колесниц. И закончилась полным провалом. Град копий внес в их ряды сумятицу, кони испуганно заметались, многие возничие погибли; когда же те, что остались, достигли фаланги, гипасписты разомкнули ряды и пропустили колесницы сквозь строй – дело завершил второй эшелон пехоты.

Увидев, что Александр ввел в бой на правом фланге свой последний маневренный резерв, Дарий подумал, что дела у Бесса обстояли лучше, чем было на самом деле. В результате он решил, что пришло время начать два решающих охватывающих маневра. Весь строй персидской кавалерии перешел в наступление. Этот момент оказался переломным для всей битвы. Вместо того чтобы всеми силами левого фланга атаковать кавалерийскую гвардию, персы двинулись на самый край правого фланга греческой армии. Этот просчет, возможно, произошел из-за неправильно понятого приказа или, как предполагает Фуллер, склонности конницы действовать привычным путем – как это случилось с некоторыми французами при Ватерлоо. Возможно, кони не выдержали обстрела снарядами в центре. Как бы то ни было, в рядах персов появилась брешь.

Арриан описывает, как Александр моментально ухватился за благоприятную возможность:

«Когда в результате того, что конница ринулась помогать обходившим (греческий) правый фланг, в передних рядах персидской армии образовался прорыв, Александр повернул в брешь и, сформирвав клин из гвардейской кавалерии и стоявшей там части фаланги, под громкие боевые кличи повел их в стремительную атаку, направляясь прямо к Дарию. Последовал короткий рукопашный бой, но, когда македонская конница под командованием самого Александра продолжала решительно пробиваться сквозь ряды персов, поражая их в голову своими копьями, и когда македонская фаланга плотным строем, ощетинившись длинными пиками, тоже двинулась в атаку, все это, вместе взятое, показалось Дарию настолько ужасным, что он первым бросился бежать».

Однако сражение еще не было выиграно, потому что продвижение четырех батальонов фаланги следом за кавалеристами создало брешь в греческом строю и в нее ринулась персидская конная гвардия, разрезав фалангу надвое. Большинство конников проскакали дальше и принялись грабить обозы в тылу, упустив возможность помочь Мазеусу разгромить греческий левый фланг. Однако части под командованием Пармениона на греческом левом фланге были окружены. Парменион обратился за помощью к Александру. Призыв достиг последнего, когда тот развивал победное наступление на левом фланге персов. Показательно его необыкновенное владение обстановкой – он немедленно повернул свою кавалерию и повел ее на другую сторону поля боя. Здесь он натолкнулся на возвращавшихся вместе с парфянскими и индийскими конниками персидских гвардейцев и завязалась самая ожесточенная за все сражение схватка конницы. Но до персидского войска стала доходить весть о бегстве Дария, и бойцы упали духом. Оттесненные назад на левом фланге фессалийцы снова перешли в атаку, на этот раз успешно. Правый фланг персов распался, хотя левый под командованием Бесса отступил, сохранив порядки.

Александр отдал приказ о немедленном общем преследовании, он твердо решил не дать противнику реорганизовать армию. Его воины преследовали персов на протяжении 35 миль, до самой Арбелы, останавливаясь только на короткий отдых в полночь.

Гавгамелы были одной из величайших битв в мире не только как класический пример военного таланта Александра, но и по своим историческим последствиям. Победа под Гавгамелами открыла путь в глубь Персидской империи и превратила Александра во властелина Азии со всеми вытекающими отсюда последствиями.

После Гавгамел Александр двинулся к крупным персидским центрам – Вавилону, Сузам и Персеполю. Все они сдались без сопротивления. Затем в 330 г. он отправился завоевывать Восток. В начале лета 326 г., после четырех лет сражений, в которых он и его армия совершили не один подвиг, Александр дошел до Инда. Преследуя Дария в направлении Каспийского моря, он покрыл 400 миль за 11 дней, а затем посадил на коней 500 фалангистов, чтобы за ночь продвинуться еще на 50 миль. В 329 г. он разгромил кочевников на Оксусе, обстреляв их из установленных на лодки катапульт, а затем атаковав силами тяжелой конницы при поддержке копьеметателей и лучников. Зимой 328 г. воины Александра захватили крепость на Согдианской скале, вскарабкавшись на 300 футов по заснеженному склону с помощью канатов. В 327 г. он с 27 тысячами воинов пересек Гиндукуш и после тяжелых боев на следующий год достиг реки Гидасп. Здесь он одержал четвертую из своих великих побед. Сначала ему пришлось форсировать реку, а затем бороться со слонами, которые вывели из строя его конницу.

Но вскоре, у реки Биас, армия Александра взбунтовалась и отказалась двигаться дальше. Миновало восемь лет с тех пор, как воины покинули Грецию и прошли за это время 17 тысяч миль. Александр повел их обратно в Сузы, куда они пришли весной 324 г. Этот последний этап войны оказался самым тяжелым. Александр был ранен и в июне 323 г. до н. э. в возрасте 33 лет скончался.

Бесспорно, Александр принадлежит к когорте военных стратегов самого высокого полета. Но также он обладал великим даром – куда бы ни приходил с войной, везде вводил новые критерии гуманности и терпимости. В Эфесе он поддержал демократов, в Карии отнесся с уважением к матриархальному строю, всегда старался не оскорблять религиозные чувства своих подданных. В Вавилоне, например, Александр восстановил храм Мардука, разрушенный Ксерксом. Утверждают, что он основал в своей империи семьдесят новых городов. С его именем связана эллинизация Ближнего Востока. Но величие Александра прежде всего состоит в том, что он отошел от традиционных представлений о том, что цивилизованная Греция должна держаться в стороне от варваров, населяющих остальной мир. Жрецу Амона в Египте он говорил, что Бог – это «отец всех людей», а в 324 г. на большом пиру в Описе вместе сидели около девяти тысяч представителей каждого народа, входивших в его империю. Мечта Александра не сбылась: как только личность его масштаба ушла со сцены, империя распалась. Но мечта эта была одной из великих вех в развитии цивилизации.

После Александра греческие войска излишне усложнились, все больше стали использовать слонов. Они могли успешно действовать против конницы и против войск, не встречавшихся с ними прежде, – как в битве при Гераклее в 280 г. до н. э., когда царь Эпира Пирр печально дорогой ценой одержал победу над римлянами. Но большой пользы слоны не принесли, а эллинское военное искусство не превзошло того высокого уровня, что был достигнут при Александре.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.