Глава 5. Древние русичи: миграции и «остановки»

Глава 5. Древние русичи: миграции и «остановки»

Анатолий Александрович Абрашкин, опираясь на свои и чужие исследования, заявляет, что срок существования любой империи — примерно 1200 лет. Правда, он не отрицает, что здесь можно говорить лишь с некоторым приближением — допустим, 1200 плюс-минус 200 лет. Таким образом, он сам пришел к выводу о том, что Российская империя, созданная примерно в IX веке новой эры, сейчас терпит или свой закат, или уже, как говорится, перестала иметь место быть. В то же время, если учесть, что духовная идея для строительства империи — христианство — на Руси было принято лишь в конце X века, то можно сметь надеяться, что лет этак двести-триста нам все-таки осталось, протянем как-нибудь.

Еще, скажу от себя, меня давно беспокоило «звание» России — «Третий Рим». Сначала, когда большинство из нас было атеистами, пионерами и комсомольцами, истории настоящей нас не учили, давая лишь выжимки из партийных инструкций, а из русских сказок мы знали только Змея Горыныча да Ивана Дурака, да и то потому, что ребенок без сказок не мог уснуть, — мне казалось это звание (Третий Рим) нарочитым, безумным, полным апломба. Я не мог представить себе, что серьезные люди, стоявшие когда-то во главе государства Российского, могли считать себя полноправными наследниками великой Римской империи. Все эти беспокойства о несерьезности и необоснованности такого звания теперь улетучились. И не потому, что я тоже впал в некий имперский апломб. Просто поглубже стал вглядываться в настоящую историю, которая хоть и есть «современность, опрокинутая в прошлое» (К. Маркс), но все же лишь отчасти. На самом деле я вдруг обнаружил, что русский народ — и впрямь строитель империи. Помогли мне в этом и книги Ивана Солоневича, работы Владимира Нилова (выдающийся публицист, в конце 1940-х годов по каким-то причинам эмигрировавший за границу и теперь престарелый житель США), В. Демина, Л. Наровчатской, А. Кожедуба, В. Щербакова, В. Кожинова, А. Сахарова (историка), А. Абрашкина и других. А также собственные исследования или размышления на эту тему.

И подумал я вот о чем. А сколько мы знаем вообще империй за всю историю нашей цивилизации? Пожалуй, пять-шесть. Монгольская не дотянула до 400 лет. Арабская, охватившая Среднюю и Центральную Азии, а также север Африки, почти мгновенно раскололась. Из нее выросли самостоятельные государства, эмираты, султанаты, часть из которых, пройдя и еще почти сто лет социалистической истории, все продолжают отделяться и разбираться между собой. Их не скрепила даже самая «железная» религия — ислам. Великий Китай всегда занимался какими-то перестройками — в зависимости от того, какая династия приходила к власти. Он также делился, членился, объединялся и так далее, а одна провинция могла, к примеру, отказаться помочь другой (даже за деньги), если вдруг наступал голод… Поэтому, несмотря на большое мое уважение к Китайской империи, история которой настолько давняя, что за древностью потерялось ее начало, я как-то не смею назвать Китай империей. Германские империи-однодневки — это насмешка над идеей империи: совершенно отличный от русского, немецкий дух не давал немцам построить империю, ибо им очень нравилось ездить на загривках побежденных, таких же мелких по сути хозяйчиков, как и сами победители. Говорить следует лишь о тех империях, которые оставались империями на протяжении хотя бы 700–800 лет. Остальные — просто государства. К тому же, империей, видимо, следует считать еще и такое государство, которое имеет свойство (скажем помягче) к постоянному расширению своих границ, то есть, несмотря на отпадения некоторых ее частей, империя практически тут же приобретает, приращивает к себе другие земли и народы и становится обширнее. В эти приращения может входить и прежде отпавшая часть, но уже на иных правах — не как ном (так по-гречески называют отдельную провинцию Древнего Египта), а как область, не имеющая никакого права на самоуправление.

Таким образом поразмыслив, я и стал перечислять сам для себя эти империи по именам. Кто они?

Конечно же, первой из известных мне империй была империя Древнего Египта. Впрочем, это мы его так называем — с позиций нашего времени. Сам себя он звал несколько по-иному: Khemit, «черная земля». Кстати, зная прекрасные способности египетских жрецов, владевших тайнами магии, превращений одного в другое и прочими премудростями, средние века по достоинству их оценили и назвали свою тайную науку, коей многие учились именно в Египте, по этому древнему имени — алхимия. Теперь это просто химия, имя которой еще ближе совпадает с именем Древнего Египта (Запад произносит даже «хеми»). Правда, если признаться, химия и алхимия имеют весьма отдаленное родство — примерно как поэт стенгазеты и гений Пушкин…

А почему Черная земля? Разлив Нила (с августа по октябрь) начинается после начала тропического дождевого сезона в горах Абиссинии, откуда плодоносный слой переносится большой водой в пустыню, по которой протекает Нил. Недаром Геродот назвал эту страну еще и по-своему: Дар реки.

Но пока оставим в покое Египет и пойдем дальше. Вторая империя — что это?

Мы мало знаем о том, было ли Критское государство империей. Но лелеги, упоминаемые Геродотом в качестве наиболее древних жителей Крита, выводятся А. Абрашкиным из имени Лель — древнерусского бога весны и любви и его матери по имени Лада. Однако в III тысячелетии до н. э. зафиксировано появление там же более позднего народа — пеласгов. Известно также, что пеласги — более раннее население балканских земель, позже ставших ахейскими. Ахейцы же и дорийцы — предки древних греков.

Как бы то ни было, зарождение Крито-Микенского государства следует отнести по меньшей мере к концу III тысячелетия (если не раньше), когда в центре острова появился дворец царя Крита — Миноса. Как и Менее, первый фараон династической поры — заметьте созвучие! — Минос был, вероятно, великим правителем и почти обожествлен. О величии государства Крит говорит тот факт, что даже поздние фараоны XVIII династии, великие завоеватели и строители империи, раскинувшейся на громадной площади, не смели воевать с Критом и критянами, бывшими, к тому же, еще и великими мореплавателями.

Третьей империей по праву можно назвать Древнюю Грецию. Она хоть и хвасталась какое-то время своими демократическими свободами, но этими свободами обладали только некоторые граждане города-полиса, остальным же находилась причина отказать в правах. Кроме того, Греция строилась по принципу империи, вначале пройдя стадию становления через войны и смерти, когда провинции воевали одна с другой, потом же только подчиняясь верховной власти. Еще одним отличительным признаком имперской сути Эллады были города-колонии по всем берегам Эгейского и Черного морей, а также завоевания, с которыми греки не раз вторгались в Малую и Переднюю Азии. Кульминацией таких походов был поход Александра Македонского, строившего, как все помнят, империю. О Римской империи как-то неудобно и упоминать, ее все знают. Конечно, это была, по крайней мере, третья или четвертая империя после Египетской.

Почти на том же территориальном и культурном месте возникла пятая империя — Византийская, соединившая в себе многие черты Греции и Рима. С падением Византии все ее духовные черты (потому и называясь Третьим Римом) вобрала Россия. Вместе с Софьей Палеолог, бабушкой Иоанна Грозного, дочерью брата последнего византийского царя Константина. Кстати, в то время норманистов звание Третьего Рима не шокировало, поскольку звучало понятно и естественно.

Так называемую Советскую империю империей, конечно, назвать можно, потому что она, во-первых, явилась полным правопреемником царской России и, не считая примерно 20 лет, продолжала строить, а не разрушать. Падение империи, о котором стало можно думать лишь теперь, в последние двадцать лет, вполне вероятно, следует считать мнимым, ибо небольшие периоды, когда империи болеют и страдают от слабости, обязательно сменяются сотнями лет процветания.

Я ничего не сказал о Хеттии и Вавилоне, но быстро изменявшаяся обстановка в Передней Азии, думаю, не позволяет относить эти государства к «правильным» империям. Как ни странно, задумавшись о том, что в мире есть, наверное, только один народ, которому можно приписать качество строителя империи, я очень жалел, что никак не могу обнаружить хоть какую-то его роль в строительстве самых древних империй. Значит, казалось мне, нужно искать его происхождение не на Севере, как я думал всегда, а на Юге!..

Однако нет. Все оказалось сложнее и проще. Как только выявились древние шаги этого народа — арийцев, которых А. Абращкин считает древними русичами, причем блистательно доказывает это, — все стало на свои места. И Египет, и Крит, и Грецию, и Русену, и Митанни, и Фракию, и Финикию, и Этрурию, и Рим, а значит, и Византию, и уж тем более Россию — строили древние русичи.

Конечно, это всего-навсего научная гипотеза (научная потому, что многие другие авторы также пришли к ней, но часто бездоказательно: В. Щербаков, А. Егурнов, Л. Наровчатская, А. Кожедуб и др.). Однако у меня есть мнение, что гипотеза, каковой в научных кругах, где 95 процентов норманистов, она может оставаться еще 400 лет, должна быть для нас уже просто научным открытием. По крайней мере я к этому отношусь именно так, хотя сам свои догадки в последние годы так ничем и не сумел обосновать.

Лучше А. Абрашкина всю древнюю русскую историю трудно пересказать. Потому и отсылаю вас к его книгам, и в первую очередь к книге «Предки русских в древнем мире» (М.: Вече, 2001). Но все же следовало хотя бы кратко перечислить основные вехи миграции русичей и их более-менее длительные остановки в Азии, Европе и Африке. Суть «путешествий» ариев весьма проста и однозначна: во-первых, завоевание конкретных земель, потом — строительство на этих землях государства, а если государство оказывается крепким, то и империи на его основе. Арии (русичи) построили одновременно или почти одновременно несколько государств, например в Малой и Передней Азиях. Это Русена, Митанни и Египет. Позже — островной Крит. Позже — Троя и Греция. Ханаан с его Иерихоном — дело рук того же народа ванов, русичей. В Ливии империя по каким-то причинам не удалась, но имя столицы мы и до сих пор легко прочтем по-древнерусски: Триполи.

Абрашкин исследует богов всех этих государств и народов и, обнаружив, что боги эти практически одни и те же, делает свои выводы. Перечисление богов: Яга (Баба-Яга) и Кощей, Кочет, Курет; Петух, Птах, Пта (один и тот же бог, к тому же имеющий отчество — Трипетович, то есть рожденный от третьего цыпленка в семье) — это самые древние боги и богини. Кстати сказать, имя Египет легче всего произвести как раз из этих имен: Яги-Пет. Второе название столицы Мемфиса — Хикупта (Крепость духа Пта), из которого принято выводить имя Египет, более сложно и более условно, хотя и здесь слышны оба этих имени: Яга и Птах.

Не следует считать, что русичи не могли поклоняться «плохим» богам: известно, что это два злых бога, которые и в сказках фигурируют лишь в отрицательном качестве. Нет, говорит А. Абрашкин, они поклонялись этим богам именно тогда, когда боги эти были хорошими. Причем внешность этих богов была совсем не та, к которой мы привыкли в русских сказках: Баба-Яга была красавицей и родительницей, плодоносицей, да и Кощей не представлялся ходячим скелетом, а был красавцем и героем не хуже Алеши Поповича или Ильи Муромца. То, что боги со временем сделались плохими, говорит Абрашкин, доказывает лишь их седую древность: практически все боги с течением времени делаются плохими и даже вредными, переходят в разряд антибогов, а их место занимают новые, «хорошие» боги.

Теперь перечислим далее: Лада, Лель, Бел (Бал, Вал, Ваал, Пел — от его имени произошли пеласги, раннее население Балкан, чье место позже заняли ахейцы и дорийцы), Марья Моревна, Мара, или Морена (позже также превратилась в богиню смерти), вариант — Мардук (вавилонский бог, которому поклонялись все соседние государства тоже — так он был «силен»), также Хор (Хоре, Хорог, позже — Гор в Египте), он же Гермес в Греции, Яр, или Ра, Ярило, он же Тур (Тавр, Тир, Тибр), Род и Жива, Ван (Иван, также превратившийся со временем в Ивана-дурака). Происхождение этих и многих других богов и богинь и тех, что не названы мною из-за ограниченности места в книге, очень хорошо и толково объяснено А. Абрашкиным (часто со ссылкой на других исследователей). Приведу лишь простой пример: Бел получился из Белбога (противоположен ему Чернобог — комментарии излишни). Причем и здесь имеют место варианты. Например, автор приводит такую цепочку:

Бел = Кибела Купала = Аполлон

Понятно, что в исследовании русских богов неизбежны какие-то не увязанные между собой параллели, соотношения, которым трудно подобрать объяснения ввиду их слишком глубокой древности, но в основном текст Абрашкина в этом разделе весьма убедителен и строен. Полностью безошибочным, на мой взгляд, пантеон именно русских богов быть не может: слишком долго нас отучали от этих богов, слишком много сведений уничтожено, и виноваты в этом не совсем большевики или не совсем православие (хотя и та, и другая сила приложили, конечно, свои руки): уж очень давние это дела, само время сокращает наши познания.

О родственности перечисленных государств, народ которых поклоняется одним и тем же богам, тоже можно поспорить, пользуясь таким, например, аргументом: Христос стал богом многих народов, и это вовсе не означает, что эти народы родственники по крови. Да, аргумент серьезный. Но не стоит забывать, что и Христос, и Аллах представляют религии единобожия, где невозможны разночтения и переименования, да и сама религия строится на других принципах, нежели языческое многобожие. А при том сонме богов, который существовал в окружении русичей, трудно поверить, что вдруг некое племя, не имеющее вовсе к русичам никакого отношения, взяло себе в качестве бога русского Яр-Тура только потому, что он ему понравился. Да и примеров подобного рода в истории мы не знаем, кроме одного: Хеттия была страной тысячи богов, потому что хетты, завоевав какой-то народ, аккуратно поступали с его богами — они причисляли их к своему собственному пантеону.

Отчего же русичи «понастроили» столько государств? Разве мало им, например, одного Египта? Неужели ариев было так много, что им не хватало жизненного пространства, и они все шли и шли по земле, завоевывая народы и «организовывая империи»?

И на этот вопрос есть хороший ответ, который можно дать, не привлекая к нему объяснений А. Абрашкина. Вместе с той силой, которая позволяла русичам довольно легко строить империю, они обладали и большой слабостью: «научив» автохтонов всему тому, что знали сами, они получали, в конце концов, обиженного на их старшинство соперника. «Мы сам с усам» — этому русскому выражению, пожалуй, не одна тысяча лет. Так вот, поняв, что можно обойтись и без «учителей», аборигены (или те народы, что пришли на данную землю раньше русичей) в конце концов изгоняли русичей (может быть, только выдавливали) со своей территории. Поскольку аборигенов становилось в итоге больше (арии были воинами и не очень-то успевали размножаться), а умели они теперь то же, что и «учителя», они довольно легко справлялись с непобедимыми когда-то русичами. Тем более что и до сих пор нынешние русские умеют заботиться о ком и о чем угодно, но только не о самосохранении и не о взаимовыручке; если же взять любой другой народ (не обязательно малый), он весьма внимателен к соплеменникам — их правам, благосостоянию, родственным связям вплоть до самых дальних, иерархическому положению, а особенно в государстве, где народов много. Ленин назвал этот национализм положительным, и у него были на то свои причины, но и он, и так называемое «общественное мнение», заручившись «Декларацией о правах человека», моментально отказывают в праве начать о себе заботиться лишь одному народу в мире — русскому, нарекая это шовинизмом, фашизмом и пр. И это тоже неспроста: вероятно, те открытия, которые делает сейчас А. Абрашкин или В. Демин, или, следуя за ними, ваш покорный слуга, открытиями являются только для нас, а товарищи Маркс, Энгельс, Ленин и другие давным-давно это и так знают, потому и боятся. Ведь сколько бед принес миру Гитлер с его идеологией совсем недавно, а его уже никто не страшится. Перед Сталином же, спасшим (скажем условно, потому что, конечно, не он, а Россия, СССР) весь мир от Гитлера, трепещут до сих пор.

Можно было бы не обращать внимания на утверждение о подобного рода слабости сильного народа или даже поднять утверждающего это на смех, но мы имеем совсем недавний и очень яркий пример именно такого рода: во что превратилась на наших глазах «дружба народов» практически во всех союзных республиках СССР, едва замаячила перед ними перспектива жить отдельно от русских? Можно сказать, что особо-то русских ниоткуда не гнали, но и посейчас происходит процесс выдавливания повсюду, и русские уезжают сами. А в самой России за 20 лет так и не образовалось русского правительства, которое могло бы позаботиться о тех русских, что возвращаются на родину. Это ли не яркое свидетельстве! того, что завоевать и построить русичи умеют, а утвердить свои собственные права на построенное они просто не в силах.

Как оставили в республиках промышленность, образование, здравоохранение, транспорт и связь, оборонный комплекс и пр. и ушли без компенсаций, так в свое время покинули русичи, побежденные аборигенами, Египет с его системой ирригации и водопользования, Трою, Иерихон, Ереван (Яр-Иван), Грузию (Хорусия) и многие и многие земли и государства, обосновавшись на земле, которая ни одного завоевателя не прельстила всерьез — в полунощной стране, с ее болотами и лесами, девятью месяцами в году страшного холода и т. д., то есть в зоне неуверенного земледелия, да и то на протяжении 1000 лет отбивались от некоторых агрессоров, которых, правда, можно пересчитать по пальцам: хазары, монголо-татары, крымские татары, поляки, шведы, французы и немцы. Мирный характер русичей разбивается о статистику: | за тысячу лет более 600 больших и малых войн, но инициаторами их в подавляющем большинстве были русские князья и цари, и шли они не защищать, а завоевывать. За это время в который раз они сумели построить новую империю, простершуюся на одной шестой части суши. И проиграли русские всего несколько войн из этих 600. Из них: русско-японская, финская, Афганистан. Чуть не забыл основной проигрыш, самый обидный: в холодной войне с Западом. Но заметьте: все эти проигрыши случились в XX веке, то есть уже тогда, когда империя серьезно заболела..

После краха в Египте русичи перемещались только на север. Прежде всего — на северо-восток, в Русену и Митанни, в Хананею, и Закавказье. Также на Крит, на Балканы и Апеннины. Вытесненные позже отовсюду, кроме, правда, Македонии, а Трою потеряв, некоторое время существовали в Этрурии (этруски — «это-русские», как интерпретирует А. Абрашкин), где прежде всего осушили болота в устье реки По и построили город практически на воде — Спину. Повторили этот подвиг, возведя Венецию (венеды, древние русичи). Помогали родственникам своим латинам строить Рим и укреплять государство. Затем римлянами же были вытеснены и рассеяны по Европе. Другая часть троянцев откочевала на самый север и построила Новгородскую Русь (Славенск, который лишь после третьего сожжения завоевателями был переименован в Новгород). Вплоть до IX века новой эры, с которого норманистами признается существование такого народа, как русские, редкий соотечественник знает, что же происходило с русичами. А. Абрашкин напоминает нам: с заката Римской империи и вплоть до образования Киевской Руси история Европы изобилует русскими войнами. Русские расселились практически по всей Европе, живя дружно с родственными племенами и воюя с автохтонами, прежде всего кельтского происхождения. Редкая местность на европейской карте не отмечена битвой русских с кем-либо. Еще не оттого ли у России до сих пор нет друзей, а есть только союзники, как сказал великий царь Александр III?

В основном русские покинули и Западную Европу — по тем же, скорее всего, причинам, а главное — по тому же сценарию: они ушли, оставив аборигенам все — ирригацию и мелиорацию, водопровод, поля и виноградники, а главное — с умом возведенные города, которые не перестраивались до самого конца Средневековья, и в результате дочь Ярослава Мудрого, покинувшая Киев, чтобы стать королевой Франции, писала отцу, что против Киева Париж — грязная деревня…

Мы никогда не сумеем выбраться из пут идеологии, навязываемой нам кем угодно, только не своими коренными мыслителями и вождями, пока не поймем, что из всех вопросов нас должен волновать только русский вопрос — вопрос того народа, который не только по праву считается, но и в действительности является на громадной территории, называемой нами Родиной, государствообразующим. И не формально, как в Германии или Франции, потихоньку вытеснившими в прошлом всех инородцев и облегчив себе задачу (зато сейчас почувствовавшими, что такое «политика открытых дверей»), а именно по сути — русский народ как строитель империи.

Я бы не высказал всех этих слов, если бы не был мордвином по крови.