РАЗВИТИЕ СИСТЕМЫ ВОЕННЫХ УЧИЛИЩ

РАЗВИТИЕ СИСТЕМЫ ВОЕННЫХ УЧИЛИЩ

В 1848 г. в «Наставлении для образования воспитанников военно-учебных заведений» была сформулирована основополагающая заповедь будущих защитников отечества: «Христианин, верноподданный, русский, добрый сын, надежный товарищ, скромный и образованный юноша, исполнительный, терпеливый и расторопный офицер — вот качества, с которыми воспитанник этих заведений должен переходить со школьной скамьи в ряды Императорской Армии с чистым желанием отплатить Государю за Его благодеяния честною службою, честною жизнью и честною смертью»^[1].

Военные училища приобрели чисто военную организацию, внутренний распорядок в них был основан на строжайшей воинской дисциплине, а не соблюдавшие ее подвергались ответственности по дисциплинарному уставу. «… В нашем училище, — рассказывает в своих воспоминаниях один из бывших юнкеров B.C. Кривенко, — на юнкеров смотрели не так, как прежде на кадет специальных классов, а как на лиц, действительно состоящих на военной службе, и потому строгая дисциплина проводилась систематичной, сильной рукой»^[2]. Все это резко отличало вновь созданные военные училища от специальных классов дореформенных кадетских корпусов, в которых отсутствовала четкая военная организация.

Николаевское инженерное училище. Строевые занятия.

Согласно Положению о военных училищах, утвержденному в 1867 г., прием в них производился из среды привилегированных классов (освобожденных от рекрутской повинности). Только после введения всесословной воинской повинности в 1874 г. было разрешено принимать в училища лиц всех сословий, однако и после этого большая часть юнкеров принадлежала к числу дворян.

Основной контингент поступающих в военные училища составляли воспитанники военных гимназий (кадетские корпуса были преобразованы в гимназии военного ведомства, и в них была временно отменена строевая подготовка). Остальные же юнкера набирались из числа окончивших средние учебные заведения гражданского ведомства — они составляли примерно 1/3 от общего числа учащихся.

В военные училища принимались неженатые молодые люди в возрасте от 17 до 28 лет. Продолжительность обучения составляла 2 года. Контингент юнкеров равнялся приблизительно 300 человек. Окончившие училища по первому разряду получали чин подпоручика, по второму — прапорщика.

Каждое военное училище состояло из строевой, учебной и хозяйственной частей. В строевом отношении оно составляло батальон из 4 рот (однако были и исключения, например, Александровское военное училище состояло из 5 рот, а Николаевское инженерное — из 2).

Обучение воспитанников состояло из практических и теоретических занятий, распределенных на 2 года (в юнкерских училищах — на 3 года). В младшем классе программа предусматривала подготовку унтер-офицеров, а в старшем классе — инструкторов-офицеров.

Во главе училища стоял начальник в чине генерала или полковника, назначавшийся Высочайшим приказом и имевший права начальника дивизии. Ему непосредственно подчинялся батальонный командир.

Батальонный командир наблюдал за соблюдением его подчиненными дисциплины и чинопочитания, за воинским порядком и точным исполнением обязанностей службы, а также за нравственностью юнкеров, их строевой подготовкой и внеклассными занятиями. Кроме того, на него возлагалось и общее наблюдение за хозяйственной частью (обмундирование, снаряжение, правильность ведения отчетности).

Ротные командиры руководили службой, строевым образованием и воинским воспитанием юнкеров и непосредственно заведовали ротным хозяйством.

Младшие офицеры (10, в т. ч. 1 адъютант) назначались начальником училища из состава офицеров строевых частей или военно-учебных заведений. При этом они должны были быть в чине не выше штабс-капитана гвардии или капитана армии. Они также должны были прослужить в офицерском звании не менее 5 лет, из них непосредственно перед назначением в училище не менее 2 лет в строю.

Ближайшими помощниками офицеров в деле военного образования юнкеров были портупей-юнкера и фельдфебели.

Звание портупей-юнкера в русской армии существовало с 1798 по 1917 гг. Портупей-юнкера военных училищ именовались так вовсе не от портупеи, в нашем современном понимании, плечевой или поясной, на которой носилось холодное оружие. «Porte-?p?e» — французское слово, перенятое сначала немцами и от них пришедшее в Россию, означало в свое время офицерский темляк. Темляк представлял собой ременную или матерчатую ленту, украшенную кистью, укрепленную на эфесе шпаги, сабли или шашки, и надевавшуюся на запястье в бою. Историческое назначение темляка — предотвратить падение на землю сабли или шашки, если они будут выбиты из рук (с надетым на руку темляком это невозможно), а также освободить бойцу руки для использования огнестрельного оружия.

Со временем темляк, «porte-?p?e», утратил свое практическое значение, оставшись лишь декоративной принадлежностью холодного оружия. Так, в армии Фридриха Великого «porte-?p?e» был постоянным и основным офицерским знаком отличия. Темляк должен был носиться на шпаге всегда. Кроме офицеров, темляк в полках носили пять старших «Fahnen-», «Standarten-» или «Stuckjungherr», а также фельдфебели первых батальонов. В армейских частях российской армии звание фельдфебеля присваивалось унтер-офицерам, отличившимся в боях, но не получившим офицерского звания из-за отсутствия вакансий или установленного срока выслуги.

С конца 70-х гг. XIX в. звание портупей-юнкера было введено в юнкерских училищах. Оно присваивалось юнкерам, имевшим унтер-офицерское звание.

Портупей-юнкера делились на отделенных (младших) и курсовых (старших). Младший портупей-юнкер подчинялся офицеру и курсовому портупей-юнкеру. Получал от них приказания, касающиеся отделения; следил за точным исполнением юнкерами всех распоряжений и инструкций. Занимался построением отделения для выхода на строевые занятия; после рапорта офицеру, проводящему занятия, подавал записку об отсутствующих юнкерах. В свободное время помогал отстающим в строевом и учебном отношении. Отделенный портупей-юнкер имел две белые нашивки с красной нитью посредине каждой нашивки и тесак с офицерским темляком.

Курсовой портупей-юнкер (взводный командир) был непосредственным начальником юнкеров курса. Он назначался исключительно из юнкеров старшего курса. Подчинялся курсовому офицеру и фельдфебелю. Он также участвовал в обучении юнкеров, помогая в этом отделенным офицерам своего курса. Имел 3 белые нашивки с красной нитью посредине и тесак с офицерским темляком.

На батальон было 4 фельдфебеля, на батарею — 2. Это звание появилось в немецких войсках в XV в., в русской армии оно существовало с XVIII в. до октября 1917 г. В кавалерии и казачьих войсках ему соответствовал чин вахмистра. Фельдфебель являлся помощником командира роты или батареи. В его обязанности входило также построение батальона. Перед отправлением батальона (батареи) в церковь фельдфебель делал расчет по отделениям, он проверял также численный состав, следил за правильностью нарядов на службу, ежедневно производил вечернюю перекличку.

Великий князь Константин Константинович в лагере Павловского военного училища. 1913 г.

Учебный план военных училищ состоял в основном из специальных военных предметов и частично из общеобразовательных, причем последние непрерывно подвергались сокращению по мере увеличения их объема в военных гимназиях.

Вполне понятно, что установление объема преподавания тех или иных предметов определялось требованиями, которые предъявлялись к лицам, окончившим военные училища. В этом отношении Главное управление военно-учебных заведений пришло к выводу, что «для определения, в чем должно заключаться специальное образование юнкеров, признано было более рациональным… остановиться на такой войсковой должности, которая представляясь, хотя и в несколько отдаленной будущности, выпускаемым из училища офицерам, типически бы определяла и самые элементы специального военного образования, нужные для ее занятия. Таковою должностью признано командование полком»^[3].

Военные училища предназначались для комплектования офицерами пехоты и кавалерии, однако в первое время их существования лучшие из числа юнкеров выпускались в артиллерию и инженерные войска.

Но в 1865 г. было принято решение прекратить выпуск из пехотных и кавалерийских училищ офицеров в артиллерию и инженерные войска. В связи с этим курсы артиллерии и фортификации в этих училищах были сокращены, а за счет этого увеличен объем преподавания других наук. Особое внимание уделялось тактике, на изучение которой отводилось наибольшее количество часов.

Первоначально в военных училищах была принята лекционная система, однако позднее, на основании опыта ряда лет, пришлось дополнять ее репетициями: после каждой лекции стали проводить классные занятия для лучшего усвоения материала.

В церкви Владимирского военного училища.

Однако подготовка офицеров в военных училищах страдала серьезными недостатками: требования к выпускнику были излишне высоки. В течение двух лет пребывания в училище далеко не каждый юнкер успевал овладеть знаниями, необходимыми для будущего командира полка.

Вследствие того, что военные училища не могли обеспечить все потребности армии в офицерских кадрах, возник вопрос о создании юнкерских училищ. В соответствии с основными положениями намеченной реорганизации системы военно-учебных заведений, утвержденной в конце 1862 г., было решено наряду с организацией военных училищ приступить к созданию училищ юнкерских. Отличие военных училищ состояло в том, что в них принимались молодые люди с законченным средним образованием. В юнкерские училища могли поступить молодые люди, имевшие 4–5 классов образования. При юнкерских училищах открывались дополнительные приготовительные классы, то есть обучение было трехлетним.

В докладе по Военному министерству 1 января 1864 г. Милютин писал об учреждении юнкерских училищ при военно-окружных управлениях: «Настоятельность учреждения юнкерских училищ обуславливается огромным числом тех молодых людей, которые поступая прямо в полки, на различных правах с производством своим в офицеры, вносят в войска полное отсутствие общего, а тем более военного образования. Число этих лиц с упразднением некоторых кадетских корпусов и уменьшением нормальной цифры выпускаемых из них офицеров должно еще более возрасти, а потому в настоящее время настоятельнее еще, чем прежде, необходимо прийти к ним на помощь и доставить им средства к соответственному с требованиями службы подготовлению»^[4]. Таким образом, основной контингент офицеров должны были давать юнкерские училища. Осенью 1864 г. на основе утвержденного Временного положения были созданы первые четыре училища — Московское, Виленское, и на базе бывших юнкерских школ — Гельсингфорсское и Варшавское. Затем в течение двух лет было открыто еще 8 училищ: 6 пехотных — Киевское, Одесское, Рижское, Чугуевское, Казанское и Тифлисское, 2 кавалерийских — Тверское и Елисаветградское, и 2 казачьих — Оренбургское и Новочеркасское.

Первоначально юнкерские училища были созданы для подготовки к офицерскому званию войсковых юнкеров и вольноопределяющихся, поступавших в армию «по праву происхождения». С 1869 г. в них стали приниматься также и унтер-офицеры общих сроков службы, то есть призванные в войска по рекрутскому набору. Обучение в училищах лиц указанных категорий являлось необязательным, но никто из них не мог быть произведен в офицеры, не окончив курса юнкерского училища или не выдержав при нем экзамена, установленного программой. Следовательно, с учреждением юнкерских училищ производство в офицеры лиц, не имевших определенной общеобразовательной подготовки, а также необходимых военных знаний, было прекращено.

Юнкера Николаевского инженерного училища.

Военное министерство придавало исключительно важное значение созданию военно-учебных заведений этого типа. В докладе по Военному министерству 1 января 1865 г. Милютин указывал, что «в юнкерских училищах заключается будущность нашей армии… Прочие военно-учебные заведения имеют другие цели, но поднятие нравственного и умственного уровня в массе офицеров мы должны ожидать именно от юнкерских училищ»^[5].

Обучавшиеся в юнкерских училищах продолжали числиться в своих частях, куда и откомандировывались по окончании курса.

Окончившие юнкерские училища делились на 2 разряда, они получали звание портупей-юнкера и направлялись в части. Производство их в офицеры происходило по представлению непосредственного начальства. Окончившие по 1-му разряду производились независимо от имеющихся вакансий, по 2-му — по мере открытия вакансий. К концу 70-х гг. количество юнкерских училищ достигло 17: 11 пехотных, 2 кавалерийских и 4 казачьих^[6].

Наряду с пехотными, кавалерийскими и казачьими училищами в России существовали два так называемых специальных военных училища: Михайловское артиллерийское и Николаевское инженерное училища в Петербурге. Оба эти училища не подчинялись Главному управлению военно-учебных заведений, будучи подведомственными: первое — Главному артиллерийскому управлению, второе — Главному инженерному управлению.

К концу 70-х гг. некомплект артиллерийских офицеров был настолько велик, что снова разрешили в качестве временной меры выпускать прямо в артиллерию лиц, оканчивающих пехотные и кавалерийские училища, причем количество их значительно превышало количество выпускников Михайловского училища.

Так, за 11 лет — с 1870 по 1880 гг. — из общего количества 3093 офицера, выпущенных в артиллерию, окончило Михайловское артиллерийское училище всего 744 человека^[7]. Таким образом, 3/4 офицеров, выпускаемых в артиллерию, не получало должного специального образования.

Из Николаевского инженерного училища ежегодно выпускалось в инженерные войска в среднем 45–50 человек, однако это количество также не обеспечивало потребности в офицерах инженерных войск.

1 марта 1881 г. на престол вступил император Александр III. Восшествие нового монарха означало наступление новой эпохи в жизни Российского государства, и в частности, в жизни армейской. За годы его правления много внимания уделялось военно-учебным заведениям. Александр III сразу же принял на себя звание шефа Павловского и Александровского военных училищ. Вскоре гимназии военного ведомства снова были преобразованы в кадетские корпуса. Пост военного министра занял генерал П.С. Ванновский, человек необычайно твердый и последовательный в действиях. Новый военный министр железной рукой навел должный порядок в военно-учебных заведениях.

Изданная в 1883 г. «Инструкция по учебной части» совершенно изменила и саму систему ведения занятий: общие аудиторные лекции уступили место 22-часовым лекциям в каждом классе отдельно; практические занятия велись по-прежнему в классных отделениях, а проверка знаний юнкеров производилась на репетициях.

Летом воспитанники военных и юнкерских училищ вывозились в лагеря. Здесь юнкера младшего класса производили полуинструментальную съемку, а юнкера старшего класса — съемку глазомерную и решали тактические задачи.

Поражение России в русско-японской войне 1904–1905 гг. заставило правительство вновь начать реформу армии и флота. Военные реформы этого периода длились долго: с 1905 по 1912 гг. В результате была усилена централизация военного управления, сокращены сроки службы, омоложен офицерский корпус, приняты новые уставы, новые образцы оружия, создана корпусная и полевая тяжелая артиллерия, усилены инженерные войска, улучшено материальное положение офицеров. Реформы, безусловно, не обошли стороной и военные училища. Началось постепенное преобразование юнкерских училищ в военные. Для этих военно-учебных заведений были приняты новые программы, разработкой которых занимался целый ряд комиссий. Наконец, 28 июля 1910 г. программы были утверждены военным министром. Основной их идеей стала необходимость «приблизить военные знания юнкеров к войсковой жизни и подготовить их к обязанностям воспитателя и учителя солдата и к роли руководителя вверенной ему малой части (взвода, полуроты) в поле». Выпускаемый из военного училища офицер должен был не только знать, но и уметь по выпуску из училища применять свои знания. Предстоящая юнкеру служба взводного командира требовала от него прежде всего самой серьезной практической подготовки, хороших инструкторских способностей и лишь затем — общего военного образования. Поэтому особое внимание в программе военных училищ было обращено на преподавание тактики: 8 часов в неделю в младшем классе и 10 часов в старшем. Курс военной топографии был также максимально приближен к тактике. Все вопросы математического характера и подробное изучение инструментов были исключены из курса, взамен была введена маршрутная съемка.

Новые программы практически уравняли курсы военных и юнкерских училищ, что и вылилось в Приказ по военному ведомству № 243, по которому все юнкерские училища переименовывались в военные.

С началом Первой мировой войны число военных училищ увеличилось. В 1914 г. были учреждены 2 новых пехотных училища: Ташкентское и 2-е Киевское. В июне 1914 г. создано Николаевское артиллерийское училище в Киеве. В марте 1915 г. там же было открыто второе инженерное училище — Алексеевское, в октябре 1915 г. — еще одно пехотное училище — Николаевское.

Преподавательский состав Михайловского артиллерийского училища.

Осенью 1914 г. были введены в действие «Положение об ускоренной подготовке офицеров в военное время в военно-учебных заведениях с четырехмесячным ускоренным курсом» и «Положение об ускоренной подготовке офицеров в военное время в специальных военно-учебных заведениях с восьмимесячным ускоренным курсом».

На четырехмесячный курс обучения перешли пехотные и казачьи училища, а на восьмимесячный — кавалерийские, артиллерийские, инженерные и военно-топографическое училища. Ускоренная подготовка офицеров продолжалась в течение всей войны.

К концу царствования Николая II в России насчитывалось 25 военных училищ: 13 пехотных, 4 артиллерийских, 2 инженерных, 3 кавалерийских, 2 казачьих и 1 военно-топографическое.

По окончании курса наук и летних практических занятий юнкера разделялись на 3 разряда, соответственно которым юнкерам присваивались при выпуске следующие права: окончившие по 1-му разряду выпускались в части армейской пехоты подпоручиками с 1 годом старшинства в чине; отличники, имеющие по наукам средний балл не менее 9, и по строевой подготовке — не менее 11 баллов, удостаивались права быть произведенными в подпоручики гвардии.

Окончившие по 2-му разряду выпускались в части армейской пехоты подпоручиками без старшинства, а по 3-му разряду — переводились из училища в части армейской пехоты унтер-офицерами, с правом на производство по представлению своего начальства в подпоручики без экзамена, но лишь через 6 месяцев.

Юнкера, подлежащие по успехам в науках и хорошей нравственности производству в офицеры, но признанные, по состоянию здоровья, негодными к военной службе, одновременно с производством в офицеры переименовывались в соответствующий гражданский чин.