Цена империализма

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Цена империализма

Почему западнославянские народы стремятся к союзу не с Россией, а с НАТО? Например, Польша. Во время Второй Мировой войны немцы уничтожили шесть миллионов поляков. Советская армия потеряла шестьсот тысяч человек при освобождении Польши. Тем не менее, отношение поляков к русским нельзя назвать тёплым. Более того, значительная часть поляков согласна с вступлением Польши в политические и военные организации, направленные против России. Негативное отношение поляков к восточному соседу складывалось не только в 1956, или 1982-м году.

Говорят: "история ничему не учит". К сожалению, в истинности этого утверждения можно убедится на истории нашего соседа — Российского государства. При всём кажущемся многообразии событий, официальная истории России сводится к двум моментам: обоснованию «исконности» захваченных земель и законности прихода к власти династии Романовых. Каждое государство приукрашивает свою историю. Но кроме этого, обычно делается анализ и черных страниц. В России то, что противоречит духу империализма, стирается из истории начисто, или заменяется домыслами. Оставшиеся разрозненные куски соединяются самым нелепым образом. Действительно, такая «история» ничему не учит, кроме империализма. «Ну и пусть нас не любят в Европе, зато мы им покажем кузькину мать» — на бытовом уровне говорят россияне. Многим нравится думать, что Россия была для Запада пугалом. Те же самые россияне недоумевают, когда европейцы относятся к ним предвзято, а иногда и с явным негативом: «За что нас так не любят? Ведь мы же такие добрые»? Десятки миллионов жизней россиян и столетия в состоянии гуманитарной катастрофы — цена империализма для русского народа. Нужно ли это русским?

Приходится иногда слышать, что у русского народа великая историческая миссия — спасение Европы. Только почему-то этого никто не ценит, а только всё нападают на миролюбивую Россию. На пороге XX и XXI века американцы претендуют на еще боле великую миссию — спасение всего человечества. Американцы готовы с помощью крылатых ракет "творить добро и наказывать зло" в любой точке планеты, а что делать? Ведь у них «великая миссия». Название этой миссии — империализм.

Автор не считает, что польский шовинизм, или американский империализм чем-то лучше русского. Просто, с проявлениями последнего, белорусам приходится сталкиваться намного чаще. Российский империализм — это то, что мешает установлению нормальных, добрососедских отношений между нашими народами.

Великодержавную российскую внешнюю политику довольно точно можно охарактеризовать следующим анекдотом: идут по улице два мужика. Один говорит другому: "Видишь, на встречу идет какой-то "нерусский"? Давай ему морду набьем?" Второй: "Уж больно он здоровый. А вдруг он нам?" Первый: "А нам то за что?". Когда европейские страны, чтобы защититься от российского империализма в очередной раз начинают совместный поход на Россию, в Москве это встречают с недоумением: «А нам то за что?»

А.В.Суворова российские историки называют «защитником земли Русской». Защиту Суворовым от какого агрессора сможет вспомнить читатель? На память приходят только битвы с турками на их же территории и переход через Альпы. Кто его туда звал? За всю свою насыщенную военную карьеру (более 60 битв) Суворов ни разу не участвовал в оборонительной войне. Все его походы — агрессивные захватнические войны в Европе, или подавления народных восстаний в самой России.

В середине XVIII века российская императрица Елизавета требовала от короля Речи Посполитой вернуть с белорусских земель миллион беглых крестьян. Много это или мало? Если учесть, что население Белоруссии тогда составляло три миллиона человек, то становится ясно, что беженцы из России изменили демографическую ситуацию. Возникала парадоксальная ситуация: чем хуже жил народ самой России, тем больше беженцев оседало в соседних странах. Следом шли русские войска под предлогом защиты или возврата этих беженцев. Эмигрантов, естественно, не призывали в армию. В то же время, на захваченных русскими территориях из этой «пятой колонны» потом создавалась местная пророссийская администрация. По такому сценарию прошел первый раздел Речи Посполитой в 1772 году.

Когда после первого раздела Речи Посполитой прошло два десятка лет, территории были переделены во второй раз. Начавшееся восстание под руководством Тадеуша Костюшко подавлялось с особой жестокостью. В 1794 года армия Суворова свирепствовала в Беларуси и Польше. Суворовские выродки расстреливали мирных жителей Кобрина и Малориты. На подступах к Варшаве они уничтожали все живое на своем пути. В варшавском пригороде — Пражском предместье было расстреляно все население. В самой Варшаве русские солдаты на копьях и штыках по улицам носили младенцев. Возможно, поляки это будут помнить всегда.

После подавления восстания Костюшко, чтобы ликвидировать на белорусских землях экономическую и идеологическую основу возрождения независимого государства в будущем, царские чиновники всерьез занялись русификацией. В 1795 году были приняты положения, увеличивающие налоги с белорусов по сравнению с россиянами в пять раз. Белорусские земли стали неуклонно превращаться в отсталую окраину царской России. Одновременно, большое внимание уделялось идеологии. О религии тоже не было забыто. В 1795 году была создана Минская епархия РПЦ. Предшествующий период униатства начал именоваться "годами духовного плена". То, что перекрещенные униатские костелы, совершенно не похожи по архитектуре на православные церкви, не принято замечать и сейчас.

Спустя десятилетие, вблизи границ России, появилась армия Наполеона. Стычка двух империй под Аустерлицем была закончена мирным договором. Императоры называли друг друга братьями. В перерывах между переговорами, Наполеон приходил в гости к императору Александру один, без охраны.

В Наполеоне поляки увидели личность, способную вернуть им свободу и отомстить за кровавый суворовский потоп. Польские эмигранты записывались добровольцами в отряды Наполеона, воевавшие в Испании и Африке. Тем временем, через его возлюбленную, пани Валевскую, шляхтичи убеждали Наполеона в необходимости похода на Россию. К 1812 году в армии Бонапарта целые рода войск (например, легкая кавалерия — уланы) состояли из поляков. Для сравнения, российские армии у западных границ империи, к началу кампании 1812 года насчитывали 150 тысяч человек. В армии Наполеона насчитывалось до 125 тысяч польских и 25 тысяч белорусских добровольцев. Естественно, в таком составе, «Великая армия» могла пойти войной только на Россию. Русские историки пишут, что Наполеон напал на Россию просто так. Ни с того, ни с сего. Потому, что он плохой. Поэтому не вызывает у россиян никаких вопросов обилие польских флагов на картинах, посвящённых войне 1812 года. Не спрашивают россияне: почему на схемах сражений у «французов» такие странные фамилии: Понятовский, Потоцкий, Вишневецкий и другие?

22 июня 1812 года он объявил войну России. Обе отечественные войны России начинались в один день — 22 июня. Обычно российские историки воспроизводят дату, когда Наполеон перешёл Неман 24 июня 1812 года. В Вильно горожане встречали Наполеона цветами. Прибыв в Витебск, он снял шпагу, и сообщил, что компания 1812 года закончена. Возможно, что карта Европы выглядела бы совсем по-другому, если бы он сдержал свое слово. 1-го июля 1812 г. было объявлено о воссоздании Великого Княжества Литовского. Конечно, это требовало времени, и в 1812 году продолжение походов было бы невозможно. Но тут возникли разногласия с поляками, горевшими желанием отомстить России. Кроме того, они представляли ВКЛ только в составе Польши. Поляки составляли костяк армии, и Наполеон прислушался к ним, а не к белорусам. Это вызывало разочарование в среде белорусской шляхты. Крестьяне тоже без энтузиазма отнеслись к замене русских угнетателей на польских. Наполеону было тогда не до этих «мелочей».

Конечно, Наполеона мало волновала судьба поляков и белорусов. Его интересовала война, как процесс обретения славы. 3 (15) августа, в Витебске он отмечал свой день рождения. «Властелина вселенной» осыпали комплиментами. Кроме того, Наполеон понимал, что стоящая на месте армия разлагается. Он принял решение о начале похода в Индию по примеру Александра Македонского. Дорога лежала через Москву. Война из освободительной превратилась в обыкновенную, захватническую.

Началось массовое дезертирство. Несмотря на отсутствие больших сражений, наполеоновская армия потеряла во время движения к Москве большую свою часть. Для снабжения солдат провиантом, у белорусских крестьян отбирали последнее. Результат не заставил себя ждать. Партизанские отряды громили команды провиантеров и отдельные боевые части, охранявшие коммуникации. Накануне Бородинской битвы, Наполеон вынужден был послать 10-ти тысячный отряд на помощь блокированному партизанами витебскому гарнизону. В день Бородина, как ни упрашивали командиры, Наполеон так и не послал свою гвардию уничтожить остатки русской армии. «За тысячи километров от Парижа, я не могу рисковать своим последним резервом» — отвечал он. Свой предпоследний резерв он отправил под Витебск. Результат войны известен: ни у поляков, ни у белорусов не было восстановлено национальное государство. От голода и в военных действиях 1812 года погибло до трети белорусов. Наполеоновские солдаты-белорусы потом воевали на чужбине и погибли в последних схватках битвы под Ватерлоо. В своих мемуарах, написанных в изгнании на острове святой Елены, Наполеон писал, что главные ошибки своей жизни он совершил в Витебске.

Официальной российской историографией тщательно скрываются реальные масштабы потерь, понесенных во время агрессивных захватнических войн. Конечно, если бы русский народ знал, что ему это стоит, он не стал бы ввязываться во всевозможные авантюры. Например, чего только стоит поход князя Воронцова против чеченцев в XIX веке. Из 10 тысяч русских, 7 были уничтожены. На обратном пути в Россию, офицеры тщательно следили за тем, чтобы Воронцов не застрелился. В противном случае, ответ перед царем пришлось бы держать кому-то из них. Воронцову терять было нечего, и он написал царю в своем отчете о колоссальной победе русских, и сокрушительном разгроме чеченцев, за что ему было пожаловано повышение. Скорее всего, царь и его чиновники не были такими глупыми, чтобы поверить в абсурдный отчет. Но как воздух были нужны победы и основа для дальнейшей экспансии на Кавказ. После наказания Воронцова, царю было бы труднее посылать на бойню новых рекрутов.

Примерно в таком же стиле составлены дошедшие до нас отчеты о борьбе карателей с белорусскими повстанцами. Если верить им, то в сражении у одной из белорусских деревень, было убито шестьдесят пять шляхтичей, а с российской стороны: один казак ранен и убита одна лошадь. Шляхтичи с детства были знакомы с оружием и трудно поверить в то, что их можно было взять "голыми руками".

Еще более фантастические сражения происходили на море. Вода все списывала. Например, в сражении русского флота под командованием Ушакова у Тендеры, согласно книгам по истории, выходившим в советские времен, турки потеряли 9 тысяч убитыми, а русские — 17 человек. В российской книге, вышедшей в 1999 году, соотношение потерь уже скромнее: турок — 2 тысячи, русских — 21 человек. Складывается впечатление, что турки воевали исключительно камнями и палками, либо были полными кретинами. Однако непонятно, почему вековая мечта о "возвращении" у турок "исконно русских" проливов Босфор и Дарданеллы не была осуществлена.

Русский лубок, посвященный войне с турками за Босфор и Дарданеллы.

Нет ничего удивительно, что во внутренних гарнизонах Российской империи, не участвовавших в боевых действиях, офицеры считали, что противника можно просто «закидать шапками». Эта фраза впервые прозвучала в начале Крымской войны в 1854 году, перед сражением у реки Альма. Чтобы посмотреть на показательную победу над французами, англичанами и турками, были даже приглашены зрители из Севастополя. Когда мещане и барышни стали располагаться на окраине поля боя, словно на пикник, союзники сначала не могли понять, что это за «хитрый маневр». Вместо показательной победы зрители увидели катастрофу.

Ружья союзников были нарезными и стреляли так называемыми «расширительными» пулями. Длительное время распространению нарезного оружия препятствовала сложность и длительность его заряжания. Пуля гладкоствольного ружья заталкивалась шомполом свободно. Для зарядки нарезного оружия, требовалось значительное усилие и время, чтобы врезавшуюся в нарезы пулю протолкать через весь ствол. Пули для английских и французских нарезных ружей по размеру соответствовали "гладкоствольным" стандартам и проходили в ствол свободно. В момент выстрела, хвостовая часть пули, сделанная в форме юбки расширялась и врезалась в нарезы ствола. Таким образом, скорострельность ружья была как у гладкоствольного, а дальность точной стрельбы из-за нарезов — в три-четыре раза больше. Такой «расширительной» пулей позже был убит и руководитель обороны Севастополя — адмирал Нахимов. Поговорка «пуля — дура, а штык — молодец», к оружию союзников отношения не имела.

Где-то далеко от дома, в долине реки Альма, из-за глупостей и имперских амбиций Николая I, сложили головы бойцы Брестского, Белостоцкого и Минского полков. Может быть, когда-нибудь, белорусские власти установят на этом месте памятник?

Попытаемся найти закономерность в бедах, преследующих русский народ.

«На чужом горе своё счастье не построишь» — говорится в русской пословице. К сожалению, политики считают себя исключением из общих правил. Захватническая война 1654–1667 годов против Речи Посполитой постепенно превратилась в гражданскую, под руководством Степана Разина и охватившую территорию России. Никаких выводов из этого не было сделано. Напротив, все, что противоречило агрессивным догмам, старательно вычищалось из истории.

Практически «под копирку» события повторились через сто лет. Захватническая война Суворова и Первый раздел Речи Посполитой (1772 г.) превратились в крестьянскую войну 1773-75 годов под предводительством Емельяна Пугачёва. Выводы отсутствуют. Империализм остался высшим приоритетом.

Девятнадцатый век. «Возврат» «исконно-русского» Кавказа, не законченный до сих пор, многочисленные захватнические войны и подавление восстаний в Беларуси, Польше и самой России. Попытка «закидать шапками» турок, французов и англичан в Крыму, закончившаяся гибелью полумиллиона русских солдат. Отмена крепостного права по-русски. Череда восстаний в России и их подавление. Выводов — ноль. Империализм — превыше всего.

Двадцатый век. Реформы министра финансов С.Ю.Витте (с 1903 г. — председатель кабинета министров) стали превращать Россию в благополучную страну. Но для того, чтобы быть богатыми и благополучными необходимы не только деньги, но и соответствующий менталитет. Первый шаг к здоровому образу мыслей — покаяние за совершенные преступления. Как же! Это трудно. Отшлифованная столетиями агрессивная идеология в очередной раз сделала свое черное дело. Попытка «вернуть исконно русские» земли, на этот раз у японцев, стоила двух флотов и как минимум полмиллиона погибших на суше. Первая русская революция. Выводов — ноль.

Столыпинские реформы не только помогли восстановить экономику, но и дали России реальный шанс стать богатой и процветающей страной. Российские газеты того времени изобилуют восторженными статьями об успехах экономики и уверенно твердят о радужных перспективах развитии. Было от чего. Некоторые параметры 1913-го года, например, превалирование в структуре экспорта произведенной продукции над сырьем, не достигнуты и теперь. Нет гарантии, что в том благополучном российском государстве нашлось бы место для национальной белорусской интеллигенции. По крайней мере, в огне революции она не была бы уничтожена физически. Возможно, это была бы совсем другая Россия, но она осталась верна себе. В 1914 году вещи были названы своим именем, а война — Империалистической. Последовавшая Гражданская война уничтожила не только миллионы рабочих и крестьян, были истреблены и те, кто мог, но не делал никаких разумных выводов: политики, офицеры, ученые, религиозные деятели. Были уничтожены даже те минимальные ограничители агрессии, которые существовали при царе. Начало новой, еще более разрушительной мировой войны было только делом времени.

Современная политическая элита России считает признаком хорошего тона озвучивание своих имперских амбиций. Экономика находится на подъеме, перспективы хорошие. От современных российских политиков зависит, по какой дороге пойдет дальше Россия: по пути благополучия и развития, или снова по порочному кругу захватнических войн и разорения. Если политики при виде опасности могут быстро поменять свои «глубокие убеждения», то народ, словно Титаник, даже видя пропасть, продолжает двигаться в привычном направлении. Поэтому, устранять предпосылки для катастрофы нужно еще до её появления на горизонте. Хотелось бы видеть Россию стабильным европейским государством, а не пороховым складом или Титаником, готовым в любой момент пойти ко дну, унося за собой в пучину своих соседей.

Вопрос об исторической справедливости не такой уж безобидный, как считают многие российские политики. Несмотря на жестокое подавление в течение нескольких столетий белорусской национальности, вопрос о государственности вставал снова и снова. Из-за близорукой политики современного белорусского руководства актуален он и сейчас. Поэтому многим российским политикам не дает покоя мысль о возможности поглощения Беларуси. По их мнению, этому мешают "отдельные националистические элементы". Назовем вещи своими именами — белорусские патриоты. Белорусский народ является самодостаточной нацией и антироссийские настроения проявляются как естественная реакция на угрозу безопасности государства. Что касается исторического аспекта взаимоотношений русских и белорусов, то их нормализация возможна только после возвращения национальных культурных, исторических ценностей и осуждения российским правительством преступлений, совершенных против белорусского народа Суворовым, Петром Первым и его отцом — царем Алексеем Михайловичем. Без этого, в отношениях между белорусами и русскими всегда будет оставаться недосказанность и недоверие.

Действующий президент Российской федерации — В. В. Путин, человек, безусловно, умный. Об этом, в частности, свидетельствуют и его попытки избавить европейцев от стереотипа негативного восприятия России. У каждого государства бывают периоды спада. Когда соседи только и ждут момента слабости — это опасно. Путин и Квасьневский, дающие совместную пресс-конференцию в Познани, сидя под орлом белым и орлом двуглавым — все это остается в памяти людей. Россия уже десятилетие не вмешивается в дела Польши и отрицательное отношение к россиянам для поляков становится не актуальным. Если не произойдет изменение этого здравого подхода в российской политике, возможно, со временем, в Польше вырастет поколение, относящееся к России без негатива.