Раздел третий КРАЖА СО ВЗЛОМОМ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Раздел третий КРАЖА СО ВЗЛОМОМ

Те, кто идут на кражу со взломом, пользуются среди мелких воришек немалым почтением. Если обычных воров можно считать бакалаврами этого факультета, а мошенников — его лиценциатами, то те, кто дорос до кражи со взломом, сойдут за докторов, за почетных профессоров.

Они все испытали, все познали и действуют in utroque jure[49], так что нет области, им неподвластной.

Именно они, представ перед судом исправительной полиции, при виде других подследственных бросают с презрительной улыбкой: «Жулье!»

Один вор, приговоренный к повешению за кражу со взломом сотни тысяч экю, сказал товарищу по несчастью, который украл несколько старых железок: «Мелкая сошка!..» Он был глубоко убежден в собственном превосходстве, а для того, кто шел вместе с ним на виселицу, презрение этого профессора воровских наук было, пожалуй, особенно обидным.

Если позволительно уподобить персонажей нашей книги героям мелодрамы, взломщик встанет в один ряд с разбойником без чести и совести, который не боится ни Бога, ни черта; у него длинные усы, голые руки, красные глаза и всегда один-единственный вопрос: не пора ли уже идти на дело?

Амплуа мошенника — разбойник с приличной наружностью, а карманника — простак.

Точный портрет взломщика нарисовать затруднительно. Этот преступник почти всегда происходит из самых низов, и преступления его соответствуют его потребностям; невозможно без душевного содрогания видеть несчастного, который из-за дюжины ложек или сотни луидоров[50] рискует провести десять лет на каторге.

Герой взломщиков — тот, кто провел на галерах сто лет, а в сто двадцать вышел на свободу и недавно воротился в родные края.

Он узнал городок Бург, где родился, только по старинной монастырской церкви; он с наслаждением вдыхал воздух отечества.

Этот взломщик восторжествовал над законами и оковами, над людьми и над временем, надо всем на свете.

То был Вор с большой буквы.

Ни друзей, ни родных этот новый Эпименид[51] не обнаружил.

Взломщик едва мог поверить, что он снова на свободе, а земляки с почтением взирали на его седины; о преступлении, совершенном некогда, он помнил ничуть не больше, чем о детских снах.

Никого из его потомства в живых не осталось, а он, преступник, до сих пор топтал землю и являл собою живое доказательство людского и Божьего милосердия.

Быть может, он сожалел о своих цепях. Этот патриарх воров, их идеальный портрет и предмет их гордости, еще жив; он делится столетним опытом; его осматривают, как великую достопримечательность; паломники тянутся к нему, словно в новую Мекку, и каждый новый взломщик мечтает о жизни столь же долгой, надеется, по примеру старейшины, восторжествовать над галерами и людьми.

Господин де Жуи премило пересказал в «Отшельниках в тюрьме»[52] историю одного взломщика, небезызвестного старейшины парижских воров: он попеременно то вел жизнь порядочного человека, то занимался мошенничеством. Именно ему принадлежит достопамятная заповедь: «Если вы взламываете секретер, ни в коем случае не разменивайтесь на мелочи».

От краж со взломом уберечься трудно.

Закон карает подобные преступления весьма сурово, и это справедливо. Он как бы говорит: «Гражданин принял все необходимые меры; он спокойно спит, зная, что все ключи при нем; он верит в добропорядочность сограждан и прочность замков; следственно, если, пока он мирно почивает, негодяй выбивает входную дверь, взламывает секретер и уносит все его содержимое, это злоупотребление людским доверием гораздо более отвратительно, чем преступления тех бедняков, которые просто пользуются случаем и, как говорится, берут, что плохо лежит».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.