Наступление Гота на Смоленск и Невель 13–16 июля

Наступление Гота на Смоленск и Невель 13–16 июля

После разгрома 19-й армии Конева и сосредоточения двух моторизованных корпусов под Витебском на южном и северном берегах Западной Двины напротив городка Дисна, в 35 км к западо-северо-западу от Полоцка, 3-я танковая группа Гота двумя клиньями начала наступление в направлении поставленных целей. К 15 июля танковые колонны в составе более чем 500 танков достигли северо-восточных подступов Смоленска, а также прорвались к Невелю. Несмотря на столь впечатляющий и успешный бросок, наступление по расходящимся направлениям также создало для Гота непредвиденные проблемы в будущем.

На южной половине участка наступления Гота рано утром 13 июля из района Витебска начал выдвижение XXXIX моторизованный корпус Шмидта, при этом его дивизии развертывались веером одновременно на восток, северо-восток и север. Его части фактически обошли левый фланг 22-й армии Ершакова, обороняющейся вдоль Западной Двины, и правый фланг 20-й армии Курочкина южнее Витебска. В то же время остатки разбитой 19-й армии Конева откатывались к юго-востоку, где проходила медленное формирование 16-я армия Лукина, выделенная для обороны Смоленска.

Продвигаясь в восточном направлении из Витебска, 7-я танковая дивизия Функа к вечеру 13 июля захватила Демидов, а еще через сутки находилась всего в 34 км от северной оконечности Смоленска. В самом начале своего броска из Витебска к Демидову танковая дивизия натолкнулась на три полностью укомплектованные советские стрелковые дивизии 25-го стрелкового корпуса генерал-майора С.М. Честохвалова из 19-й армии Конева. Советские части только что выгрузилась из эшелонов в Рудне, на полпути (50 км) между Смоленском и Витебском и заняли оборонительные позиции в 9 км к юго-востоку от Витебска. Согласно одному российскому источнику при приближении танковых войск Функа «25-й стрелковый корпус отступил и даже не вступал в бой из-за страха перед артиллерийским огнем противника». В результате «генерал Честохвалов был захвачен в плен вместе со всем штабом»[12]³⁰.

Вместо того чтобы атаковать Смоленск с севера, Функ двинул свою танковую дивизию еще дальше на восток, захватив Духовщину, в 44 км к северо-востоку от Смоленска. К полудню 15 июля немцы обнаружили дорогу с твердым покрытием. Воспользовавшись вновь обнаруженной дорогой, Функ сформировал боевую группу в составе танкового, пехотного моторизованного и моторизованного батальонов, а также инженерно-артиллерийских и зенитных подразделений и направил ее ускоренным маршем на юг, к Ярцево. К 20:30 15 июля боевая группа захватила этот жизненно важный город, где автострада и железная дорога на Москву пересекали реку Вопь, приток Днепра, и немедленно заблокировала главную связующую артерию между Смоленском и Москвой. Оседлав автостраду, все четыре полосы которой были забиты колоннами войск и техники, движущимися как в восточном, так и в западном направлениях, немецкая боевая группа отразила первую из многочисленных советских контратак и удержала свою позицию. Это был звездный час 7-й танковой дивизии³¹. Когда танковые части Функа вступили в Ярцево, несколько часов спустя 29-я моторизованная дивизия Больтенштерна XXXXVII корпуса Лемельзена ворвалась в древний Смоленск с юга, тем самым отметив не менее стремительный натиск танковой группы Гудериана. Таким образом, к концу дня 15 июля наметилось еще одно крупное окружение. Ранее лишь предполагалось, а теперь было официально подтверждено, что 300 тысяч советских солдат из 16, 19 и 20-й армий фронта Тимошенко, большая часть которых все еще сражалась далеко на западе, теперь попали в смертельную ловушку³².

Карта 11. Позиции группы армий «Центр» на 15 июля 1941 г.:

1 – Витебск; 2 – Смоленск; 3 – Могилев; 4 – Полоцк; 5 – Рославль

Когда 7-я танковая дивизия Функа предприняла смелый бросок на Ярцево, 20-я танковая дивизия Штумпфа и 18-я моторизованная дивизия Херрлейна совершили бросок в северо-восточном и северном направлении из Витебска, прикрывая левый фланг моторизованного корпуса, в то время как 20-я моторизованная дивизия Цорна осталась в Витебске и 14 июля начал формировать кордон вокруг северо-западного котла окружения советских войск к западу от Смоленска. Вечером 13 июля, после захвата Велижа, в 70 км к северо-востоку от Витебска, дивизия Штумпфа продолжила наступление и утром 15 июля захватила селение Бор, а затем повернула на север, чтобы занять блокирующие позиции южнее города Белый, в 115 км к северу от Смоленска, где, согласно разведсводкам, проходило сосредоточение советских войск. После взятия Белого Штумпф отдал приказ повернуть большую часть дивизии на юг и перерезать автостраду Смоленск – Москва к востоку от Ярцево.

Тем временем, действуя на крайнем левом крыле XXXIX моторизованного корпуса Шмидта, 18-я моторизованная дивизия Херрлейна совершила 58-километровый марш-бросок на север из района Витебска и заняла позиции около города Усвяты для защиты левого фланга Шмидта. Таким образом, к вечеру 15 июля три мобильные дивизии Шмидта и 18-я моторизованная дивизия Херрлейна были развернуты вдоль протяженной дуги, растянувшейся более чем на 194 км от района севернее Витебска через Усвяты на юго-восток до Ярцево. Хотя эти войска образовали кольцо вокруг советских войск в районе Смоленска, без поддержки пехоты это окружение было хрупким, и его можно было прорвать решительным ударом. Поэтому при стремительном продвижении на восток и во время предстоящих ожесточенных боев с советскими частями в формирующемся Смоленском котле, 7-я танковая дивизия Функа не должна была забывать о своих уязвимых флангах и тылах.

Тем временем на северо-западе главные силы LVII моторизованного корпуса Кунтцена предприняли не менее впечатляющий бросок против уже изрядно поредевшей 22-й армии Ершакова, которая оказалась в весьма тяжелом положении после того, как XXXIX моторизованный корпус Шмидта взял 9 июля Витебск, фактически отрезав ее от соседней слева 20-й армии Курочкина. К этому времени 27-я армия Северо-Западного фронта, действующая на правом фланге у Ершакова, отступала к Опочке, в 198 км севернее и северо-западнее Витебска, преследуемая немецкой группой армий «Север» (LVI моторизованный и X, XXVIII и II армейские корпуса 16-й армии). Это вынудило Ершакова отвести свое правое крыло, 51-й стрелковый корпус генерал-майора А.М. Маркова, на позиции от Себежа на юг до Дриссы на Западной Двине, из района в 95 км севернее Полоцка до района приблизительно в 40 км к северу от Полоцка. Но когда моторизованная дивизия СС «Мертвая голова» LVI моторизованного корпуса вечером 9 июля взяла Опочку, а дивизии XXVIII и II армейских корпусов 16-й армии захватили Себеж и Дриссу, правый фланг Ершакова был обойден, открывая вермахту подходы к Невелю с запада.

Помимо того что группа армий «Север» оказывала с запада мощное давление на 51-й корпус Маркова на правом крыле 22-й армии Ершакова, 13 июля LVII моторизованный корпус Кунтцена ударил в северо-восточном направлении со своего плацдарма у Дисны на Западной Двине, расположенного в 35 км к западо-северо-западу от Полоцка. Помимо того что армия Ершакова рисковала угодить в немецкие клещи, бросок Кунтцена также поставил под угрозу Невель, важный автожелезнодорожный коммуникационный узел, который Ставка использовала в качестве опорного пункта для сбора отставших воинских частей, прежде всего из состава 27-й армии генерал-лейтенанта Н.Э. Берзарина, занимавшей позиции к западу от Опочки, и 51-го стрелкового корпуса 22-й армии Ершакова, которая отступала из района Дриссы. Кроме того, Невель закрывал подходы к Великим Лукам, в 50 км далее на северо-восток, и служил пунктом выгрузки подкреплений, сначала для 22-й армии Ершакова, а позднее для 29-й армии, которую Ставка сформировала 12 июля, чтобы помочь закрыть растущую брешь между советскими войсками, противостоящими группам армий «Север» и «Центр», ту самую, которой собирался воспользоваться Кунтцен. 29-я армия под командованием генерал-лейтенанта И.И. Масленникова и состоящая из четырех стрелковых и одной мотострелковой дивизии, а также артиллерийских частей поддержки, должна была пройти формирование в районе станции Бологое, у железнодорожной линии Ленинград – Москва, в 100 км к востоку от Демянска и в 370 км к северу от Смоленска. Ее первоначальное развертывание на оборонительные позиции между Старой Руссой и Осташковом планировалось в середине июля³³.

Рано утром 14 июля Кунтцен бросил 19-ю танковую дивизию Кнобельсдорфа при поддержке полка 14-й моторизованной дивизии Воша на северо-восток вдоль дороги Полоцк – Невель. Пробив оборону 62-го стрелкового корпуса генерал-майора И.П. Карманова, танковые части Кнобельсдорфа в течение двух дней проделали путь в 68 км, вечером 15 июля достигнув предместий Невеля. На следующее утро они взяли город, выбив оттуда 48-ю танковую дивизию полковника Д.Я. Яковлева³⁴. К этому времени части 12-й пехотной дивизии, идущей в авангарде XXVIII армейского корпуса 16-й армии, который продвигался в юго-восточном направлении из Идрицы, находились в пределах 48 км от Невеля с намерением соединиться с танковыми войсками Кнобельсдорфа, заманивая армию Ершакова в котел юго-западнее Невеля.

Тем временем пехотный корпус 9-й армии Штрауса прилагал все усилия, чтобы не отстать от двух моторизованных корпусов Гота. В то время как V армейский корпус Руоффа и XX армейский корпус генерала от инфантерии Фридриха Матерны из армии Штрауса решительно наступали на Витебск, чтобы укрепить кордоны Шмидта вокруг Смоленского котла с севера, XXIII армейский корпус Альбрехта Шуберта и VI армейский корпус генерала инженерных войск Отто Вильгельма Фёрстера были скованы боями на Западной Двине на участке между Дриссой и Полоцком. К вечеру 15 июля они взяли Полоцк, выбив оттуда части 174-й стрелковой дивизии армии Ершакова. Свой пятый корпус – XXXXII корпус генерала инженерных войск Вальтера Кунтце – Штраус держал в резерве к югу от Дриссы. Полоцкий укрепленный район был последним защитным оплотом Ершакова вдоль рубежа Западной Двины³⁵. Хотя фон Боку хотелось обойти Полоцк, чтобы сэкономить время и жизни, вместо того чтобы выполнить его указания, XXIII и VI корпуса после интенсивного боя взяли этот город штурмом. Падение Полоцка расстроило оборону 22-й армии Ершакова на юге и раскололо армию надвое. При этом четыре из восьми стрелковых дивизий оказались под угрозой окружения к западу от Невеля, в то время как оставшиеся четыре дивизии: 50, 174, 214 и 186-я стрелковые дивизии – оказались отрезанными и изолированными между Невелем и Витебском. Дивизии, оказавшиеся в Невельском котле, включали 98, 112 и 170-я стрелковые дивизии 51-го стрелкового корпуса, 179-ю стрелковую дивизию 62-го стрелкового корпуса, а также 5, 126 и 188-ю стрелковые дивизии 27-й армии³⁶.

В дополнение к пяти армейским корпусам Штрауса ОКХ также выделило в его распоряжение из резервов L армейский корпус генерал-полковника Георга Линдемана, который Штраусу было указано задействовать на границе между его армией и 16-й армией Буша на правом фланге группы армий «Север». Советский посыльный, перехваченный 16-й армией, сообщил, что к северу и к западу от Невеля сосредоточено в общей сложности 13 советских дивизий, половина из 22-й армии и половина – из 27-й армии, причем большая часть этих соединений нуждалась в серьезном пополнении. Командующий группой армий «Север» Лееб хотел использовать XXVIII и II корпуса его 16-й армии совместно с L корпусом, чтобы образовать северный выступ окружения западнее Невеля³⁷. В то время как ОКХ стремилось разгромить всю советскую группировку концентрическими атаками частей Буша, Гота и Штрауса, менее оптимистичный Лееб рассчитывал разбить хотя бы пять дивизий противника³⁸. Это предполагаемое окружение имело большое значение, поскольку в случае успеха устранило бы угрозу правому флангу Лееба, когда тот двинется на север, чтобы совместно с финскими войсками взять Ленинград. Однако операция по полному окружению отняла бы на несколько дней больше, и в таком случае становилось ясно, что LVII моторизованный корпус Кунтцена окажется не в состоянии помочь танковой группе Гота на любом другом участке широкого фронта.

С точки зрения своего штаба, Тимошенко контролировал стремительный натиск Гота с удивительным спокойствием, отмечая его продвижение, но настаивая на том, чтобы 19-я и 22-я армии Конева и Ершакова наносили предписанные Ставкой контрудары. Например, признавая, что 19-я армия Конева «отступает к восточному берегу Западной Двины, понеся большие потери в боях за Витебск»,

13 июля Тимошенко заверил Ставку, что «162-я стрелковая и 220-я моторизованная дивизии 19-й армии утром 13 июля нанесут удар в направлении Витебска». И это несмотря на то, что армия Конева на тот момент имела в составе всего две стрелковые дивизии, а «небольшие группы противника проникли в тыл 19-й армии в районах городов Велиж и Лиозно»³⁹. Вечером того же дня в разведсводке Тимошенко отмечено, что немецкие войска вышли к Идрице и «сражаются за овладение Себежским укрепрайоном», угрожая окружением 22-й армии, и «стремятся атаковать в общем направлении на Витебск и Смоленск»⁴⁰. Все еще полный оптимизма, в своем приказе командующий фронтом призывает подчиненные ему войска устранить недостатки в обороне:

«В результате двадцатидневных упорных и жестоких боев с превосходящими силами врага части Красной армии уже разгромили большую часть лучших фашистских танковых и моторизованных дивизий.

Из опроса пленных, захваченных документов точно установлено, что действующие против наших войск танковые и моторизованные дивизии противника сильно измотаны, понесли огромные потери и имеют в своем составе в среднем 40–50 процентов личного состава.

Карта 12. Окружение Могилева, 12–15 июля 1941 г.:

1 – Новый Быхов; 2 – Могилев; 3 – Копысь; 4 – Орша; 5 – Шклов

Опыт боевых действий войск Западного направления показал, что противник боится потерь, поэтому на тех направлениях, где танковые и моторизованные дивизии наталкиваются на организованный и решительный отпор наших войск, они бросают эти направления и переключаются на другие, отыскивая слабые места в обороне…

…До сих пор противнику удается прорываться через нашу оборону лишь только потому, что войска не усвоили основного правила, что хорошо организованная и зарытая в землю пехота от авиации не несет больших потерь, если она не срывается со своих позиций. Плохо организованные, недостаточно дисциплинированные и срывающиеся с места обороны части, как правило, являются лучшей мишенью для вражеской авиации и открывают пути танкам врага в наш тыл.

Командному составу необходимо усвоить, что противник, применяя широкий маневр, зачастую в течение суток, одну и ту же мотомехколонну показывает в разных направлениях и тем самым создает впечатление большого количества войск.

Такую широкую маневренность противник позволяет себе лишь потому, что не встречает со стороны наших войск должной активности⁴¹.

ПРИКАЗЫВАЮ:

Во всех частях и соединениях армий развить наибольшую активность перед передним краем обороны, для чего вести непрерывную разведку и, высылкой небольших отрядов и групп, дневными и ночными налетами не давать покоя противнику, уничтожая его группы танков, мотоциклистов и тылы, тем самым связать его маневренность перед фронтом наших войск.

В моменты налетов авиации ни в коем случае не допускать срыва пехоты с занимаемых позиций, ведя организованную борьбу с самолетами, для чего в каждой части выделить необходимое количество пулеметов и снайперских групп, обеспечив их бронебойными и зажигательными патронами. Как правило, огневые позиции артиллерии, командные пункты, тыловые и прочие части тщательно маскировать, прекращать всякое движение в расположении обороны и поддерживать строжайший порядок и дисциплину.

Потребовать от всего командного состава организованности, мобильности и решительных действий по уничтожению низколетящих самолетов и прорывающихся танков…»

Несмотря на показную браваду, вечером 14 июля у Тимошенко не осталось другого выбора, кроме как признать, что «положение на Западном фронте стало очень сложным», поскольку пал Демидов⁴². Тем не менее он упрямо приказывал 22-й армии Ершакова «нанести удар в направлении на Городок и Витебск, а 19-й армии Конева, которая фактически прекратила существование, к вечеру 16 июля решительным натиском взять Витебск»⁴³. В то время Тимошенко полагал, что армия Конева состоит из 229, 233, 73, 18, 10, 161 и 110-й стрелковых дивизий, а также 5-го механизированного корпуса. Однако большинство этих частей было либо рассеяно на широком пространстве северо-восточнее Витебска, в котле, образовавшемся к югу от города, или вообще не добралось до поля боя. Однако на следующий день Тимошенко начал отдавать приказы по оборудованию новых оборонительных рубежей к северу от Смоленска и вокруг самого Смоленска. По мере стремительного развития событий, ход которых он контролировать не мог, лишь поздно вечером 16 июля Тимошенко осознал наконец опасность, угрожающую его правому крылу. Но к этому времени было слишком поздно пытаться возместить понесенные потери.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.