Этюд о Льве Николаевиче Гумилеве

Этюд о Льве Николаевиче Гумилеве

Лев Гумилев, сын поэтов Николая Степановича Гумилева (1886–1921) и Анны Андреевны Ахматовой (1889–1966), родился в Царском Селе 1 октября 1912 г. В детстве воспитывался у бабушки, Анны Ивановны Гумилевой (1854–1942), сначала в Царском Селе, а в 1916–1918 гг. – в имении Слепнево Новской вол. Бежецкого у. Тверской губ.

В конце 1917 г. семья покинула деревенский дом и переселилась в г. Бежецк. Лев здесь учился в средней школе до 1929 г., а в 1929–1930 гг. жил вместе с матерью в Фонтанном доме и учился в единой трудовой школе № 67. Уже в школе он оказался «белой вороной» – был обвинен в «академическом кулачестве» за то, что своими знаниями и успехами выбивался из общего ряда.

В 1930 г. Лев Гумилев пытался поступить в Университет или Педагогический институт, но в приеме ему было отказано из-за социального происхождения. В ноябре – декабре 1930 г. он работал чернорабочим в службе пути и тока городского трамвая, а в следующем году по направлению биржи труда начал работать коллектором в Институте неметаллических полезных ископаемых Геологического комитета и участвовал в геологической поисковой экспедиции института в Саянах.

В 1932 г. Л. Н. Гумилев становится научно-техническим сотрудником экспедиции по изучению Памира, организованной Советом по исследованию производительных сил. Здесь он по своей инициативе вне рабочего времени увлекается изучением земноводных животных, что не понравилось начальству, и вынужден перейти на работу малярийным разведчиком в местную малярийную станцию совхоза Догары. Усиленно занимаясь изучением таджикско-персидского языка, он овладевает секретами арабской вязи-письма. Потом, уже в Университете, самостоятельно выучит и персидскую грамоту.

В 1933 г. он уже в Крыму – научно-технический сотрудник археологической экспедиции Г. А. Бонч-Осмоловского. Принимает участие в раскопе стоянки палеолита Аджи-Каба. Осенью в Ленинграде начальник экспедиции Г. А. Бонч-Осмоловский арестован, и работа Льва Гумилева в Геологическом институте прекращается, зато начинается подготовка к вступительным экзаменам в Университет, успешно выдержанным в 1934 г. Учиться на историческом факультете Университета, слушая курсы по истории у В. В. Струве, Е. В. Тарле, С. И. Ковалева и других светил исторической науки, удалось ему недолго: в 1935 г. – первый арест, следственная тюрьма… Обращение А. А. Ахматовой к Сталину спасает Л. Н. Гумилева и арестованных вместе с ним студентов Университета «из-за отсутствия состава преступления». Тем не менее он исключен из Университета. В это время он постоянно посещает Ленинградское отделение Института востоковедения АН СССР, где самостоятельно изучает печатные источники по истории древних тюрков. В 1937 г. Лев Гумилев продолжил учебу в Университете. Будучи студентом, выступил с докладом в Институте востоковедения на тему «Удельно-лествичная система тюрков в VI–VIII веках», который спустя много лет увидит свет на страницах журнала «Советская этнография» (1959, № 3).

Л. Н. Гумилев

В начале 1938 г. Л. Н. Гумилев вновь арестован и осужден на пять лет. От звонка до звонка находился в Норильлаге, работал в медно-никелевой шахте. Срок окончился в 1943 г., и он был оставлен в Норильске без права выезда в лагере и после окончания срока работал техником-геологом. В бараке жил по соседству с татарами и казахами и выучил тюркские языки – татарский, казахский. После окончания срока просился в Красную армию. Лишь почти год спустя ему удалось получить разрешение на это. Осенью 1944 г. он – красноармеец Первого Белорусского фронта. Принимал участие в боях в Восточной Пруссии и при взятии Берлина. Получил грамоты-благодарности Верховного главнокомандующего за взятие Штаргарда и Берлина, Почетную грамоту за победу в Великой Отечественной войне, награжден медалями «За взятие Берлина» и «За победу над Германией». (В честь 40-летия победы в 1985 г. будет награжден орденом Отечественной войны II степени: номер записи в ОБД «Подвиг народа…»: 1518568403.) В 1945 г. по общей демобилизации вернулся в Ленинград, восстановился студентом в Университете и в начале 1946 г. экстерном сдал 10 экзаменов и окончил Университет. За это же время сдал все кандидатские экзамены и поступил в аспирантуру Института востоковедения. Летом 1946 г., будучи аспирантом, принял участие в археологической экспедиции М. И. Артамонова в Подолии. Однако год закончился исключением из аспирантуры, мотивированном «отсутствием филологической подготовки по избранной специальности». Причина исключения понятна – после доклада Жданова о журналах «Звезда» и «Ленинград» имя А. А. Ахматовой становится запретным.

В феврале – мае 1947 г. Гумилев работал библиотекарем в Психотерапевтической клинике им. М. И. Балинского, а с мая по ноябрь в качестве научного сотрудника Горно-Алтайской экспедиции (руководитель Ю. К. Руденко) принимает участие в раскопках одного из каменных курганов в долине Пазырык на Алтае. В следующем году, благодаря положительным характеристикам руководителей клиники и экспедиции, допускается к защите диссертации на тему «Политическая история первого тюркского каганата. VI–VIII вв. н. э.», которая состоялась в Ученом совете исторического факультета Ленинградского университета 28 декабря 1948 г. После утверждения в звании кандидата исторических наук был принят научным сотрудником в Музей этнографии народов СССР.

Вновь арестованный 7 ноября 1949 г., Л. Н. Гумилев без какой-либо мотивировки был осужден Особым совещанием на 10 лет и сослан в лагерь особого назначения Чурбай Нура около Караганды. Затем был лагерь у Междуреченска под Омском, в Саянах, где в 1956 г. ученого реабилитировали по причине «отсутствия события преступления».

В советских лагерях и тюрьмах Лев Николаевич Гумилев провел за своих родителей 14 лет. Он так и говорил: «Первый раз за папу, второй – за маму».

С 1959 г. его труды начали печатать небольшими тиражами. В этих условиях он окунулся в работу Ленинградского отделения Всесоюзного географического общества. Через сборники общества ему удалось выпустить в свет ряд своих работ, не допущенных в официальные научные периодические издания. После защиты второй докторской диссертации, основные положения которой публиковались в серии «Ландшафт и этнос» почти в каждом номере «Вестника Ленинградского университета», «научные» власти наложили вето на публикации Л. Н. Гумилева в этом научном журнале.

В Ленинграде Л. Н. Гумилев поселился в маленькой комнате коммунальной квартиры на шестом этаже в доме № 195 на Московском проспекте. Наталья Викторовна Симоновская, ставшая в 1967 г. женой Л. Н. Гумилева, так описывает жилье и быт ученого:

«…Лев меня встретил на Московском вокзале, после чего мы бесконечно долго добирались сначала трамваем, затем автобусом до его жилища на Московском проспекте, где-то в самом его конце.

На автобусной остановке перед домом мы остановились, и Лев сказал:

– Вот здесь я живу, на шестом этаже, видишь, вон то окошко?

– Но почему у тебя над форточкой такое черное пятно? – спросила я.

– Да это мы так много курим.

Кажется, это пятно до сих пор сохранилось.

Надо сказать, я ожидала, что он живет скромно, но то, что я увидела, намного превзошло мои предположения. Комнатка – 12 квадратных метров, узкая, длинная, в квартире „реабилитанс“. Народу там было много, и детей тоже. Но к нему они все очень хорошо относились. Был пьяница Павел – поэт, который его любил и сколотил ему, как мог, книжные полки, которые в конце концов рухнули на меня, и я заменила их отдельными застекленными секциями. Там жили Соня, Рая, Аня, Маша, все с детьми. Они ему помогали, чем могли, и стирали, и клопов морили, и пол мыли, да и он помогал им, чем мог, даже с детьми гулял. Детей он любил и считал, что они никогда не мешают. Эта комната была его первым собственным пристанищем, где он до меня прожил 10 лет и уже много написал и защитил докторскую диссертацию…»[699].

5 марта 1966 г. умерла Анна Ахматова. Лев Гумилев добился отпевания матери по церковному обряду, началось судебное разбирательство о наследстве Ахматовой. Вот что Гумилев писал о тех годах своей жизни: «Мать находилась под влиянием людей, с которыми я не имел никаких личных контактов и даже в большинстве своем не был знаком, но ее они интересовали значительно больше, чем я, и поэтому наши отношения в течение первых пяти лет после моего возвращения неизменно ухудшались, в том смысле, что мы отдалялись друг от друга. Пока наконец, перед защитой докторской, накануне дня моего рождения в 1961 году, она не выразила свое категорическое нежелание, чтобы я стал доктором исторических наук, и выгнала меня из дома. Это был для меня очень сильный удар, от которого я заболел и оправился с большим трудом. Но тем не менее у меня хватило выдержки и сил для того, чтобы хорошо защитить докторскую диссертацию и продолжать свою научную работу. Последние 5 лет ее жизни я с матерью не встречался. Именно за эти последние 5 лет, когда я ее не видел, она написала странную поэму, называемую „Реквием“. Реквием по-русски значит панихида. Панихиду по живому человеку считается, согласно нашим древним обычаям, служить грешно, но служат ее только в том случае, когда хотят, чтобы тот, по кому служат панихиду, вернулся к тому, кто ее служит. Это было своего рода волшебство, о котором, вероятно, мать не знала, но как-то унаследовала это как древнерусскую традицию. Во всяком случае, для меня эта поэма была совершеннейшей неожиданностью, и ко мне она, собственно, никакого отношения не имела, потому что зачем же служить панихиду по человеку, которому можно позвонить по телефону. Пять лет, которые я не виделся с матерью и не знал о том, как она живет (так же как она не знала, как я живу, и не хотела, видимо, этого знать), кончились ее смертью, для меня совершенно неожиданной. Я выполнил свой долг: похоронил ее по нашим русским обычаям, соорудил памятник на те деньги, которые остались мне в наследство от нее на книжке, доложив те, которые были у меня – гонорар за книжку „Хунну“».[700]

Директор Государственного Эрмитажа М. И. Артамонов принял Гумилева на работу библиотекарем «на ставку беременных и больных». Работая в Эрмитаже, Гумилев завершил докторскую диссертацию «Древние тюрки» и защитил ее.

После получения степени доктора исторических наук Гумилев был приглашен на работу научным сотрудником в Научно-исследовательский институт географии Ленинградского университета. Вскоре он стал старшим научным сотрудником, а перед выходом на пенсию – ведущим научным сотрудником. Кроме работы в НИИ, читал в университете курс лекций «Народоведение».

В 1974 г. Гумилев защитил диссертацию на ученую степень доктора географических наук, Высший аттестационный комитет ее не утвердил, посчитав, что она «выше докторской, поэтому и не докторская». Эта работа под названием «Этногенез и биосфера Земли» в 1989 г. вышла отдельной книгой.

15 апреля 1992 г. Лев Николаевич Гумилев после тяжелой болезни ушел из жизни. Похоронен в Александро-Невской лавре.

Л. Н. Гумилев – автор свыше 200 статей и 12 монографий, лекций по народоведению, стихов, драм, рассказов и поэтических переводов. Его учение о человечестве и этносах, как биосоциальных категориях, является одной из самых смелых теорий о закономерностях в историческом развитии человечества и до сих пор вызывает острую полемику.

В 1995 г. книга Льва Гумилева «От Руси до России» получила премию «Вехи», а в 1996 г. ее рекомендовали как факультативный учебник по истории для 8–11 классов средней школы. В том же году книга «Древняя Русь и Великая степь» признана Книжной палатой лучшей книгой года.

В 1996 г. в Астане (Казахстан) именем Гумилева назван один из ведущих вузов страны – Евразийский национальный университет.

В 2003 г. в центре г. Бежецка отрыли памятник Льву Гумилеву, Николаю Гумилеву и Анне Ахматовой работы скульптора Андрея Ковальчука.

В августе 2005 г. открыт памятник Льву Гумилеву в Казани.

Наталья Викторовна Гумилева скончалась 4 сентября 2004 г., на 85-м году жизни, и урна с ее прахом захоронена рядом с могилой ее мужа.

В единственной отдельной квартире Л. Н. Гумилева в доме № 1/15 на углу Коломенской ул. и Кузнечного пер., где ученый жил в 1990–1992 гг., в 2004 г. открыт мемориальный музей.