3. Золотая запорожская казна была, и даже не одна

3. Золотая запорожская казна была, и даже не одна

Запорожская Сечь – понятие объединяющее. В разные времена Сечь перемещалась в разные места региона. Когда обосновались на берегу притока Днепра – Ингульца, сечь стала Ингулецкой, на берегу Чертомлыка – Чертомлыцкой. В днепровское урочище Алешки, что было в то время турецким, запорожцы переселились, чтобы быть подальше от «москалей» и поближе к крымскому хану. Сечь назвали Алешкинской.

У каждой Сечи была своя казна. Ею распоряжался гетман, а хранил кошевой (по современному казначей). Только гетман, атаман и кошевой знали о ее величине и месте нахождения.

О поисках запорожской казны ходили, например, такие легенды (Роман Пересветов, «Тайны вецветших строк», Государственное Издательство Детской Литературы, Москва, 1961 год).

В вековом Черном лесу, в верховьях реки Ингул, стоит якобы трехсотлетний дуб, выдолбленный внутри и наполненный горилкой.

Внутри этого дуба спрятаны дорогие турецкие и персидские шали и добротные английские сукна, добытые запорожцами во время набегов на чужеземные берега.

В этом же дубе в особом тайнике хранятся и драгоценности: золото, серебро, украшенное самоцветными камнями дорогое оружие.

Но главный клад – сама Запорожская Скарбника – в дубе не поместилась, она была сокрыта в другом месте!

Один паломник, ездивший в Палестину через Константинополь, встретил в турецкой столице стодвадцатилетнего старика, брата умершего на чужой земле запорожского атамана Семена Губы. Когда была уничтожена последняя Запорожская Сечь, этот атаман вместе со своим братом Губой разрыл землю в канаве возле одной забытой могилы и закопал в яме войсковую казну.

Искать эту яму нужно недалеко от села Вознесенского, около переправы через Буг – последнего препятствия на пути бежавших на чужбину казаков. За Бугом была уже «Туреччина». По соседству с этой переправой недалеко от могилы для отвода глаз врыт в землю крест. Под ним никто не похоронен. Повернувшись лицом к этому кресту, надо отмерить от могилы семь саженей.

– Там должна быть канава, а в ней большой камень, а не окажется камня, найдешь в ней цепь. – рассказал старик. – Одним концом она привязана к двери погреба, другим к зарытому в землю каменному чурбану. Откопаешь первую дверь, под ней найдешь еще две, ведущие в разные погреба. Там укрыто много ценного оружия и утвари и все войсковое серебро… Золотых же монет там нет. Семен Губа переплавил их в слитки и спрятал эти слитки в другом месте.

Паломник, вернувшийся на родину, стал усердно разыскивать казну. В конце XVIII – начале XIX столетия вместо Запорожского было уже Бугское казачество. На месте Вознесенска находился казацкий зимовник Соколы. Он был оборонным пунктом против турецких набегников. Здесь размещалось также управление Бугского казацкого войска.

В XIX веке найти место переправы через Буг бывших запорожских казаков, покинувших Сечь в XVIII веке, было можно только в том случае, если переправу не перенесли в другое место. Но паломник был упертым мужиком, нашел то, что ему было нужно. Под крестом точно никакого гроба не было. Была поблизости насыпь, похожая на могильную. Но далее оказалось самое удивительное.

Время прошло большое. На седьмой сажени паломник уткнулся не в канаву с камнем, а прямохонько лбом в дом волостного старшины Валерия Грузденко. Хозяин дома Валерий Грузденко и его мать – старуха за бутыльком горилки разговорились с пришельцем. Тот оказался бывшим запорожцем, пришедшим взглянуть на родные места.

Паломник по секрету шепнул старухе и ее сыну, что знает, где зарыта войсковая казна.

– Где? – воскликнул Валерий.

– Под твоим домом!

Хозяин дома старшина Валерий Грузденко удивился, а потом обратился к матери:

– Ты же рассказывала нечто такое же об отце!

Старуха вспомнила, что много лет тому назад к ним приходил тоже такой же мужик из дальних краев. Только сказался купцом, возвратившимся из дальних краев. Купец сообщил нечто подобное. Однако его рассказ вылился в трагедию.

В то давнее время Георгий Грузденко, его жена Валентина и новорожденный сын Валера жили в другом богатом доме. Наверное, поэтому и обратился к ним купец. И поведал те же приметы.

По просьбе купца Георгий сопроводил его по окрестностям Вознесенска, но не туда, куда было нужно. Купец уехал ни с чем.

Георгий же пошел по верному следу и также, как нынешний паломник, уткнулся не в канаву, но в хибару, где жила вдова погибшего мужа – казака. Георгий был парнем не промах! Уговорил вдову поменяться с ним домами – его хата была ведь лучше!

Выслав из новой вдовьей хаты жену с новорожденным сыном, Георгий после долгих усилий сдвинул обнаруженный им под полом тяжелый камень и спустился в открывшуюся под ним яму. С большим трудом открыл дверь, потом взглянул на две другие, рванул их и…

На хозяина набросилась огромная крыса!

Выскочил хозяин из ямы, а крыса за ним. Погналась за ним по улице, искусала его ноги. Через пару дней старуха схоронила мужа.

Попыталась так неожиданно овдовевшая женщина задвинуть камень на место. Не получилось – силенок не хватило! Позвала на помощь священника, показала на ход в избе в подземелье, откуда выскочила крыса, искусавшая мужа, крысиный труп за домом. Тот сказал, это на твоего мужа набросился дьявол! И освятил хату.

Новый пришелец – паломник попытался уговорить старуху и ее сына Валерия снова отодвинуть камень и снова приняться за поиски казны, но старуха схватила с печи ведро с кипятком, облила паломника, закричав:

– Спаси, матерь Божья, от антихриста!

Вот такие байки рассказывают о запорожских кладах.

Есть и другие легенды.

В 1775 году Запорожская Сечь была ликвидирована, и казаков насильно переселили на Кубань. Покидая Хортицу, многие казаки считали это временным явлением. У многих казаков «була така думка, шо як помрет «Потемка» (то есть князь Потемкин-Таврический, подсказавший императрице Екатерине II ликвидацию Запорожской Сечи – С. А.), то воны вернутся назад».

Уходя, многие запорожцы «ничого не бралы с собою, а ховалы добро: хто в землю, хто в огород, а другие в Днипро».

Тогда же, по преданию, где-то на Хортице или в ее окрестностях была спрятана «Войсковая Скарбница» запорожцев. Хотя есть версии, что ее вывезли.

Легенды и мифы о зарытых кладах передаются из уст в уста. Устные завещания и приметы зарытых сокровищ под большим секретом предаются от поколения к поколению. Еще в конце XIX века были живы многочисленные свидетели, которые помнили от своих родителей приметы запорожских кладов. Вот некоторые записи рассказов древних дедов:

«На Хортивском острове, в Высокой Горе, был камень в рост чоловика, весь до низу исписанный. Теперь его или нема, ибо мхом порос – не узнаешь. Под тем камнем есть запорожский клад. Цей камень видел я лет двадцать назад, когда пас овец».

«Ниже головы острова Хортивского, над Старым Днипром, есть урочище Лазни. Там, поверх скалы, клад. Примета такая: лежит камень, а на ему слова: «Естли кто его возьмет – буде ему гроб». Лет тридцать тому назад слова еще булы заметны, а теперь камень зарос мхом».

Хорошо известно кладоискателям урочище Сагайдачное. В нем где-то «пид каминнями», «до ушей» зарыто казацких «грошей», но «не всякому они давалися». И здесь, действительно, находили золотые и серебряные монеты и изделия: и случайно и целенаправленно.

Еще раз перенесемся в XVII век. В 1694 году в Черкассах казаки на Раде решали, к кому в подданство податься? К польскому королю или к российскому царю? Дебаты были такими же яростными, как в современных парламентах. Даже жестче, со стрельбой из ружей, с пистолетными выстрелами. К единому мнению так и не пришли. И все же приняли решение, по – нынешнему, вполне либерально-демократическое. Пусть каждый выберет свою судьбу сам. Запорожское войско разделилось на две почти равные части. Одна решила остаться под властью польского короля, другая – уйти на российские земли. Казну разделили поровну.

Ушедшие под власть царя обосновали на пустующих землях ныне Белгородской области по берегам реки Ворсклы поселки Баланда, Карпов Городок и другие.

В Карповом Городке поселился атаман, в Баланде – кошевой Василий Шматок вместе с казачьей казной. На новом месте казаки оказались на правах крестьян. Атаман, кошевой, старшины потеряли прежнюю вольницу и привилегия. Когда в регионе объявился шведский король Карл XII с войском, атаман и казачья верхушка перебежали к шведам. Другая часть казаков присягнула Петру I. Куда подевались кошевой Шматок и казна, никто не знал.

Под Полтавой Карл XII был разбит. Вместе с ним удрали без казны атаман и его приспешники.

После битвы объявился в Баланде кошевой Шматок, оказавшийся единственным распорядителем казны. Вот что значит быть себе на уме! О казне он помалкивал.

Одни рядовые казаки приняли Шматка за героя, спрятавшего общественное золото и от шведов, и от москалей, чтобы в будущем употребить на пользу общины. Другие увидели в нем вора. Василий Шматок не оправдывался, не бил себя в грудь, заявляя, что он к золоту даже не прикасался и не дотрагивается, помалкивал, как в рот воды набрал. Однако местные любопытные наблюдатели отметили, что их кошевой выстроил новый дом, завел табун лошадей и стадо коров… Василий все же объяснил селянам: в Петербурге его единственный сын поступил на службу к графу Шереметьеву, загребает деньжищи.

И, тем не менее, селяне не поверили, принялись судачить: казна велика, всю растратить не мог, что-то и для нас должно остаться. Многие казаки видели в свое время громадный ящик, набитый золотыми монетами. Сами помогали погрузить его на телегу, чтобы перевезти в хату Шматка. Телега проломилась. Пришлось подгонять другую, покрепче.

После смерти Шматка сын, вернувшийся из Петербурга, принялся расспрашивать родственников и соседей: не оставил ли отец какой записки и, может быть, кто либо видел, как он что-то прятал?

Соседи тут же сообразили – ящик был весом пудов десять, такую тяжесть Шматок один утащить не мог, значит, спрятал где-то неподалеку.

Припомнили местные всезнайки, что перед смертью Василий что-то писал своему сыну. Допросили бывшую любовницу Шматка. Та подтвердила: писал сыну, да что в записке, не знаю, потому как прочитать не могла – неграмотная.

Поиски баландянской казны продолжались долго. И даже в наше время. За это время село Баланда слилось с поселком Борисовка. На карте осталось лишь озеро Баланда возле реки Ворскла. В XXI веке между ними построили туристическую базу под названием «Русский барин». Но об этой легенде местные жители не забыли.

Они рассказали мне о том, что произошло в веке двадцатом.

В 1946 году в поселок Борисовка приехал из Московского университета ученый – биолог, чтобы изучать местную флору. Остановился он у одной из борисовских старушек. Вечером старушка напекла ему оладьи, биолог выставил водочку. И начался душевный разговор.

– Коленька, наша окраина Борисовки была ранее сельцом под названием Баланда. Красивым было оно! Его основали запорожские казаки, когда отказались служить польскому королю. Привезли они в село и свою казачью золотую казну. А потом нагрянули шведы. Старшина примкнула к шведскому королю. Царь Петр их разбил. Но казна-то осталась где-то у нас, в Баланде! До сих пор ее ищем.

– Бабушка Вера, а какие приметы для поиска?

– Внучок! Ведь моя пробабка была в прислугах у кошевого Шматка. Он владел казной. Она в конце жизни передала мне клочок бумаги и велела хранить, как зеницу ока! А что в ней написано, до сих пор не разберу. Наверное, что-то о Шматке. Полюбовниками они были.

– Покажите мне ее.

Старушка мило улыбнулась, покачала головой:

– А что я за это буду иметь? Часть золота моя!

На том и порешили.

Достала старушка из шкатулочки записочку, поцеловала ее и протянула Коленьке.

Тот развернул ее и прочитал:

«Иван, сундук под боцянами, где твой дуб». И все!

– Бабушка Вера, а что такое «боцяны»?

– Аисты, милок.

Коленька вышел на берег Ворсклы, стал рассматривать окрестность. К нему подошел лесник.

– Как называется эта роща? – спросил Коля.

– По старинному Шматок. А что ты здесь делаешь, юноша? Неужели ищешь Запорожскую Скарбницу? В нашей Баланде все ее ищут. Только не могут найти.

– Я биолог из Московского университета. Ищут материал для диссертации.

– Ищи – ищи, да только о скарбнице не забывай. У кого остановился? У бабы Веры, подись? Она старушонка говорливая. Любит байки рассказывать. И о скарбнице тоже. Ну что, прогуляемся вдоль берега Ворсклы?

– А где у вас дубы?

– Тебе они нужны для диссертации? Один есть у нас старый дуб старше других. Трехсотлетний. Ему старушки поклоняются. К нему я тебя и свожу.

Подвел лесник Колю к дубу, а над ним аисты кружат. От радости Коля даже подпрыгнул.

– Что, нашел тему для диссертации?

– Нашел, дядя Афанасий. Не простую, а золотую. Ну что же это я проговорился?

– А ну-ка, рассказывай, что тебе бабуля наговорила!

Вот так Коленька исчез из Баланды. Нашли его, застрелянного, в Ворскле. Бабушку Веру тоже вскоре похоронили. Милиция нашла и убийцу – «черного золотоискателя» Афанасия в тот момент, когда он вскрыл под дубом грунт и раскрыл крышку ящика. А из ящика засверкала запорожское золото!

Как говорили наши предки, не касайтесь клада. Все клады заговоренные. От них только одни несчастия. Если имеешь желание воспользоваться денежным кладом, то не бери всю стопку, а сбоку и рассыпь ее по земле или по ветру. Земля и ветер удалят колдовство

Подобную историю рассказал кинорежиссер и писатель Альберт Мартыненко в своей книге «Невостребованные клады. По запискам лагерного врача» (Санкт-Петербург, издательство «АТОН», 1998 год). Только окончания у этих истории почти что одинаковые – клады запорожских казаков до добра не доводят!

Много историй о кладах кочуют по белу свету.

Но теперь расскажу вам о том, к чему я имел непосредственное отношение.