«Смотрю — замечательно красивая женщина идет»

«Смотрю — замечательно красивая женщина идет»

Мне хотелось быть художником, но не получалось. Вот это все мои этюды, я с детства рисовал, мне вечно жена говорит: «Что ты дурью занимаешься? Бери лопату!»

Супруга моя тоже тама работала, в централе. Там мы с нею познакомились и вот мучимся целую жизнь (смеется).

Смотрю — замечательно красивая женщина идет. А я любил красивых женщин. И вот я, значит, к ней начал находить подход, что я хороший. А потом, значит, я ей понравился, что ли…

И началась любовь.

Константин Евсеев. 1960-е

А вообще… Пил я много. Она из пьяницы сделала человека. Пил. Я пил! А кто в молодости не пил? А потом война… Нам на фронте давали водку… В тюрьме механики пили каждый день… Привык.

* * *

Радости… Да какие у меня были радости? Вот, получил орден Трудового Красного Знамени, это была радость. Выход на пенсию — с одной стороны, радость, а с другой — думаешь: куда я уйду? Вниз покачусь… А на работе у нас не было ни радостного, ни интересного. Заключенные — они и есть заключенные. Бандиты.

ПАССАТИЖИ И ОТВЕРТКА

«Я политикой не занимался, в тюремные дела не лез. Вот мое — пассатижи и отвертка. В мое время мы с заключенными хорошо работали, а после Берии бунты такие начались! Громили окошки, стекла, их усмиряли — били, да.

А как перестройка пошла — тут распущенность началась, дисциплины не стало. Да не в тюрьме, по всей России! Горбачев сам не знал, че делал. Он как… враг народа, что ли?»