Не делай добра, не получишь…

Не делай добра, не получишь…

Ирка родила лет в сорок, если не старше, раньше как-то не получалось, а тут перестройка, пустые прилавки в магазинах и главное – никакой работы, никаких перспектив.

Закрывались заводы и фабрики, а людей, сильных, умных, нормальных людей, выбрасывали на улицу. После сорока найти работу было проблематично. В ту пору многие отцы семейств кончали с собой из-за того, что, имея руки и ноги, не могли устроиться работать даже грузчиками.

Ирка же страдала жуткими болями. Швы после кесарева сечения срастались плохо, она почти не вставала с постели, а денег на обезболивающее не было, впрочем, равно как и денег на все остальное.

Однажды, уже к ночи, Ирка позвонила мне и попросила принести какие-нибудь травки, что-нибудь успокоительное, чтобы не так болело.

Они с мужем жили буквально через двор, ехать никуда было не нужно. Побросав травки в рюкзак, я выскочила из квартиры и побежала по лестнице. Пробегая мимо третьего этажа, я заметила на площадке человека в спортивной куртке. Человек стоял и смотрел в окно на улицу. Решив, что это кто-то из соседей или их гостей, я пролетела мимо незнакомца, когда тот вдруг резко повернулся, схватил меня за шиворот и со всего размаху прижал к стене, придавив сзади.

В горло кольнуло острым.

– Деньги, быстро! – скомандовал он. Нож отплясывал на моем горле что-то зажигательное. Человек жутко нервничал.

– У меня нет денег, я на минуту к подружке выскочила, – попыталась лопотать я, – можете посмотреть.

Рюкзак рванулся в сторону, больно дернулось плечо. Я стояла, стараясь не делать резких движений. Передо мной был не бандит, точнее, не обычный вор. Все значительно хуже. Когда вор понимает, что ничего не сможет получить, он просто убегает прочь. Этот же явно не был профессионалом. Вообще, он мог быть кем угодно: соседом, которого я не знала в лицо, но который теперь имел причину опасаться, что я опознаю и выдам его, просто человеком в тяжелой ситуации, который теперь лучше убьет, нежели позволит еще больше ухудшить свое положение.

Высыпав содержимое рюкзака и выругавшись, мужик отпихнул меня в сторону и наконец ретировался.

С трудом унимая дрожь в руках, я кое-как собрала рассыпанные по днищу рюкзака травы и побрела к Ирке; бандиты бандитами, а ей нужна моя помощь.

Ирка открыла дверь, сгибаясь в три погибели, и тут же завалилась обратно в постель. Я отправилась на кухню и быстро сварила отвар из полыни с корнем валерианы. Мы болтали обо всем на свете, веселясь и вспоминая смешные истории, свидетелями которых мы с ней когда-то были.

Неожиданно я услышала, как в замке проворачивается ключ, и вопросительно посмотрела на Иру.

– Это Алексей. Ходил к друзьям попросить денег в долг. Сам-то уже давно не работает. А я пилю его за то, что не может купить мне даже анальгин, хотя какой толк в этом анальгине, только желудок портить. Бедный он, совсем я его довела.

Открылась дверь, и я чуть не закричала, увидав на пороге моего сегодняшнего грабителя.

Не знаю, что подумала по поводу нашей немой сцены Ирка…

…Потом я ей говорила, что Алексей ужасно похож на одного моего знакомого продюсера, что не ожидала, что он так быстро войдет в комнату, что нервы у меня никуда…

Он поставил чайник, и мы пили все вместе чай с пустой булкой и без сахара.

А когда я собралась уходить, Ирка вдруг потребовала, чтобы Алексей непременно проводил меня до моего подъезда.

– Не надо, не надо! Что там, через двор пробежать. Отдыхайте, – заторопилась я, пятясь к спасительной двери.

– Да ты что?! Знаешь, как сейчас опасно! – не отставала она.

Ирка вообще хороший человек, а тут ей еще и хотелось сделать мне приятное, чувствуя себя в долгу.

– Алеша сейчас тебя проводит до подъезда, и все тут.

Мы вышли вместе. Когда закрылась дверь в квартиру, я почувствовала себя в западне. Ноги подкосились, я только и успела, что схватиться рукой за лестничные перила.

– Ну что ты, пойдем, – услышала я низкий и, как мне тогда показалось, какой-то загробный голос Алексея. Невольно глянула в лестничный провал – внизу был подвал, оттуда несло крысами.

«Вот там он меня и закопает», – пронеслось в мозгу.

Я сделала шаг, ноги стали ватными, вообще без костей, так что я чуть не села на грязную ступеньку, хватаясь за руку моего «убийцы» и буквально повисая на ней.

Таким макаром мы спустились вниз, вышли на улицу.

Ах, какая замечательная была погода, чуть розовое вечернее небо, шорох осенней листвы под ногами, начало сумерек.

Мы бесконечно долго шли через наш двор, Алексей молча открыл передо мной дверь в мой подъезд и, вызвав лифт, буквально загрузил меня внутрь кабинки, где я совсем раскисла от страха.

Обнимая его за руку, чтобы не упасть, я невольно прощупывала ближайший карман. Ножа вроде не ощущалось, хотя он мог быть в другом кармане, в кармане пиджака, например, и это было особенно страшным.

Доставив меня до квартиры, он извинился и поспешно ушел. А я стояла еще какое-то время, слушая его шаги на лестнице и ожидая, что он вот-вот вернется.

Позже я узнала от Ирки, что Алексей был ведущим программистом в одном исследовательском институте. Как только подвалила вакансия в американскую фирму, мы тотчас же пристроили его туда.

Американцы такого специалиста были готовы с руками и ногами оторвать, поэтому вскоре они всей семьей уехали на в США навсегда. О том, что я как-то участвовала в деле трудоустройства неудавшегося бандита, я попросила не говорить.

А через несколько лет использовала этот эпизод в романе «Мертвым не понять» – не пропадать же.