БИЗНЕС

БИЗНЕС

В то время, когда Сергей Васильев обязан был находиться в колонии-поселении, его видели на круизных паромах, курсирующих между Ленинградом и Таллином. После того как его досрочно освободили, он практически каждый день заходил в ресторан «Садко», а его рабочий день начинался в восемь утра в буфете гостиницы «Европейская». Он быстро восстановил старые связи и обзавелся новыми. Среди его хороших знакомых числился начальник спецслужбы ГУВД полковник Федотов, пришедший в милицию из КГБ в рамках андроповской реформы.

С утра до вечера он встречался с разными людьми, о чем-то договаривался. Васильев наладил отношения с цеховиками и занялся организацией сбыта их товара. Одновременно с этим он скупал валюту у карманных воров. Любую информацию, которую ему удавалось получить от кого-либо из сотен своих знакомых, он умудрялся монетизировать. Выяснив, скажем, что группа богатых греков собирается посетить Русский музей, он тут же посылал туда карманников, а те исправно платили Васильеву долю. После почти трех лет отсутствия про него продолжали думать как про влиятельного человека. Рядом с ним всегда находился спортсмен средней руки, недалекий, но пронырливый Александр Лачин. Ему Васильев поручал всю неприятную работу, которую не хотел делать своими руками. Заодно Сергей держал при себе старшего брата Александра, не очень полезного ему в делах, но незаменимого в качестве ударной силы. Собственно, эти два человека и составляли «армию» Васильева в то время, когда преступные группировки насчитывали уже сотни человек.

Получать с Васильева никому в голову не приходило, все-таки он был важной фигурой в мире бывших спортсменов. В ситуациях, когда позарез была нужна охрана, он всегда мог обратиться за услугой к «тамбовским».

Такое положение вещей Васильева вполне устраивало. Он не стремился наверстать упущенное и создать свою группировку, стать авторитетом.

Он не собирался профессионально заниматься вымогательством, возможно полагая, что это не вполне рентабельный для него бизнес. Могло показаться, что он отстал от времени, но в действительности он снова показал себя блестящим стратегом, раньше других поняв, что на долгой дистанции собственный отряд бойцов может стать серьезным обременением в делах.

Васильев отличался исключительной демократичностью. Заметные фигуры из «тамбовских» быстро стали общаться с большинством людей «через секретарей», а лично к ним обращались только старые знакомые или равные по статусу. Васильев же мог зайти в «Неву» поговорить с Кумариным, а через час о чем-то договариваться с мелким жуликом на улице Бродского. Будучи открытым в контактах, он ни разу не был замечен в кредитовании. На просьбы дать денег в долг, о какой бы сумме ни шла речь, он отвечал шаблонно: «Нет, парни, я все уже роздал». Может быть, это стало одной из причин того, что его стали за глаза называть Карабасом-Барабасом. Даже его родной брат ездил по поселку Вырица на такой старой «девятке», что в ней едва закрывались двери.

Между тем благосостояние Сергея Васильева росло: уже в 1990 году он носил «Брегет» и подъезжал к гостинице «Европейская» на «роллс-ройсе».