4. Операции «Искра» и «Полярная Звезда»

4. Операции «Искра» и «Полярная Звезда»

К началу 1943 года обстановка на фронте резко изменилась в нашу пользу, господство в воздухе перешло к нам. Впервые Ставкой под руководством маршала Тимошенко планируется широкомасштабная операция под кодовым названием «Полярная Звезда» по снятию блокады Ленинграда. По плану, на первом этапе операции встречными ударами Ленинградского и Волховского фронтов по направлению к станции Тосно окружаются все Мгинско-Шлиссельбуржские группировки немцев и освобождается весь участок северной железной дороги, то есть происходит действительный прорыв блокады Ленинграда. Впервые за всю блокаду Ленинграда планируется вести прорыв блокады с линии внутренней обороны Ленинграда – от Колпино. Одновременно войска Волховского фронта наносят удар с целью освобождения Новгорода. На втором этапе – полное снятие блокады Ленинграда, то есть немцы отгоняются на такое расстояние от Ленинграда, что не могут вести его артиллерийский обстрел. Сил и средств для успешного проведения операции «Полярная Звезда», планируемой на февраль 1943 года, вполне хватало. Но тут Жуков предлагает, и Сталин разрешает в январе 1943 года провести менее масштабную и совершенно ненужную операцию «Искра», так как все поставленные в ней задачи попутно без всяких дополнительных затрат решала операция «Полярная Звезда».

В операции «Искра» планируется одновременное встречное наступление Второй ударной армии генерал-лейтенанта В. З. Романовского (Волховский фронт) и 67-ой армии генерал-лейтенанта М. П. Духанова (Ленинградский фронт) с форсированием Невы.

Состав сил. Основной ударной силой Ленинградского фронта являлась 67-ая армия, построенная перед наступлением в два эшелона. Первый эшелон: 45-ая гвардейская дивизия, 268-ая. 136-ая и 86-ая стрелковые дивизии, 61-ая танковая бригада, 86-ой и 118-ой танковые батальоны. Второй эшелон: 13-я и 138-ая стрелковые дивизии, 103-я, 123-я и 142-ая стрелковые бригады. Армейский резерв: 46-ая СД, 11-ая, 55-ая и 138-ая бригады, 34-ая и 35-ая лыжные бригады. Наступление поддерживали 1870 орудия и миномёта и 414 самолётов.

Ударную группировку Волховского фронта составляли Вторая ударная армия и часть сил 8-ой армии. Первый эшелон: 128-ая, 372-ая, 256-ая, 327-ая, 314-ая и 376-ая стрелковые дивизии, 122-ая танковая бригада, 32-ой танковый полк прорыва и 4 танковых батальона.

Второй эшелон: 18-ая. 191-ая, 72-ая, 11-ая и 239-ая стрелковые дивизии, 16-ая, 98-ая и 185-ая танковые бригады. Резерв фронта: 147-ая СД, 22-ая стрелковая и 11-ая, 12-ая, 13-ая лыжные бригады. Ударную группировку 2-ой ударной и 8-ой армии поддерживала артиллерия – 2885 орудий и миномёта калибром 76 мм и выше, из них в полосе 2100 стволов и практически все силы 14-го воздушного флота. Средняя плотность артиллерии составляла 180 орудий на километр фронта.

Всего ударные силы двух фронтов насчитывали 302 800 солдат и офицеров, около 4900 орудий и миномётов (калибра 76 мм и выше), более 600 танков и 809 самолётов.

Немецкую оборону Шлиссельбургско-Синявинского выступа осуществляли:

В полосе наступления 67-ой армии были 170-ая пехотная дивизия, один полк 227 ПД и один полк 5-ой горнострелковой дивизии.

В полосе наступления 2-ой Ударной армии и частей 8-ой армии – 227-ая ПД (без одного полка), 1-ая ПД и по одному полку из 227-ой ПД и 207-ой охранной дивизии. Невский пятачок блокировала немецкая 96-ая пд. Всего немцы имели – 700 орудий и миномётов, примерно 50 танков и 200 самолётов.

Таким образом, против пяти немецких дивизий и двух полков было направлено 18 дивизий и примерно 6 танковых и 3 стрелковых бригады и несколько ещё полков и батальонов. Выделено громадное количество снарядов и мин.

В своих мемуарах Жуков пишет: «Здесь до сих пор удерживается плацдарм – пятачок, захваченный в первый месяц блокады (это был уже Невский пятачок-2, так как пятачок-1 был оставлен нами в феврале 1942 года). Но теперь на этом пятачке проходило одно из направлений вспомогательных ударов Ленинградского фронта». И опять Жуков лукавит. Если пятачок предназначался для вспомогательного удара, то зачем туда послали две дивизии 67-ой армии, 45-ю гвардейскую дивизию и 46-ю дивизию из резерва? Скорее всего, с него и планировался основной удар в операции. Впрочем, и вспомогательный удар также не получился. Немцы выделили против двух наших дивизий дополнительно два полка, которые отразили натиск двух наших дивизий, которые таким образом, практически не участвовали в операции «Искра». В пользу рассуждений о том, что с пятачка планировался основной удар, говорит сам факт его создания. Сам Жуков понимал трудности и риска штурма через Неву. В своих мемуарах он пишет: «Особенно мощной была оборона противника на левом берегу Невы. Укрепившись здесь, гитлеровцы имели перед собой открытое пространство шириной до 800 метров. Даже замёрзшая река представляла собой чрезвычайно сильную преграду, так как на льду не было никаких укрытий. Она просматривалась и простреливалась с занятого противником крутого обрывистого берега, высота которого на участке прорыва составляла от 5 до 12 метров. Гитлеровские войска усилили это естественное препятствие густой сетью противотанковых заграждений и минных полей». Жуков просто смакует, рассказывая о трудностях штурма левого берега Невы через широкую реку. Но зачем весь этот героизм? Жуков прямо напоминает некоторых альпинистов. Бывают такие горы, на вершину которых с трёх сторон, как говорится, младенец заползёт, а вот с четвёртой можно добраться с громадным риском. И некоторые альпинисты с риском для жизни штурмуют именно эту сторону. Но война не спорт, и перед полководцами стоят задачи выиграть сражение с наименьшими потерями.

Спрашивается, если ты представлял все трудности прорыва на этом участке, то зачем ты планировал там прорыв? Необходимости прорыва там не было. Почему это не мог сделать один Волховский фронт, перед которым не было Невы? А совместно с Ленинградским фронтом, наступать на Мгу восточнее железной дороги, а Ленинградский фронт также навстречу вдоль железной дороги от района станции Сапёрная, окружить всю Мгинско-Шлиссельбургскую группировку с освобождением всего занятого немцами участка северной железной дороги. Вот это тогда был бы действительный прорыв блокады Ленинграда. Сил и средств выполнить такую операцию с меньшими потерями было предостаточно.

Сам Жуков, предвидя возможную неудачу операции через Неву, находился в расположении 2-ой ударной армии, чтобы в случае неудачи операции через Неву свалить вину на Говорова и Духанова.

Вот как Жуков описывает начало операции «Искра» со стороны Волховского фронта: «Наконец, все мероприятия по подготовке операции были закончены. Наступило утро 12 января 1943 года. Мы с генералом В. З. Романовским прибыли на наблюдательный пункт Второй ударной армии. Он был расположен совсем недалеко от переднего края, и оттуда хорошо просматривалась ближайшая глубина обороны противника. Над позициями немецко-фашистских войск поднимались многочисленные дымки. Солдаты, нёсшие службу ночью, когда обычно действовала наша разведка, теперь готовились к отдыху и усиленно топили печки» 17 апреля 2010 года по каналу «Россия-1» показывали передачу «Освободители. Разведчики». В ней рассказывалось, что немцы топили свои печки только ночью и сухими дровами, дающими мало дыма, а днём на нежилых болотах разводили костры, дающие много дыма, чтобы ввести нас в заблуждение. Непонятно, почему Жуков об этом не знал? Далее Жуков пишет: «В этом сражении нам удалось достигнуть тактической внезапности. Два часа бушевал огненный ураган… Над землёй то тут, то там появлялись серые, быстро оседающие на сильном морозе облачка – испарения от вскрытых огнём болот. На каждый квадратный метр участка прорыва падало два-три артиллерийских и миномётных снаряда. Хорошо подготовленная атака принесла «желаемые результаты». Но спрашивается, была ли эта атака так хорошо подготовлена, как её описал Жуков? Весьма сомневаюсь. Во-первых, навряд ли мы могли хорошо разведать позиции противника, если сам Жуков принял ложные костры за настоящие позиции немцев и если «снаряды вскрывали болота». Во-вторых, у немцев была разветвлённая сеть оборонительных сооружений, по которым они сразу отходили вглубь после начала артподготовки и по окончанию которой возвращались на передовые позиции. А главное, что именно на том направлении, где находился Жуков, наши войска не смогли прорвать позиции немцев, и первоначальный план операции «Искра» не был выполнен. Сравни две приведённые схемы. Да, трудности штурма левого берега Невы Жуков описал очень правильно. Очень красочно описал артподготовку. Ну а результаты? Наступающим с Невского пятачка 45-ой и 46-ой дивизиям не удалось даже прорвать кольцо блокады пятачка. Наступающая на левом фланге 86-ая стрелковая дивизия была встречена мощным артогнём и откатилась обратно, оставив на льду Невы свыше трёх тысяч трупов. И только в районе Марьино (это между городами Кировск и Шлиссельбург) 136-ой дивизии Симоняка и 268-ой дивизии Борщёва удалось спринтерским броском пересечь Неву и ворваться в расположения немцев до того, как они возвратились на передовые позиции после окончания нашей артобработки. Но и эта операция могла бы провалиться, если бы оркестр, по сигналу которого начался бросок, не заиграл бы «преждевременно». И вообще, вся операция по преодолению Невы могла бы сорваться, если бы немцы догадались поставить под лёд фугасы и взорвать их перед нашими наступающими войсками. Как пишет сам Жуков, противник оказывал нам ожесточённое сопротивление. На основном участке наступления 2-ой Ударной армии по направлению на Синявино все наши атаки немцами были отражены, и только севернее этого участка частям 2-ой Ударной удалось немного продвинуться вперёд. Вся операция могла бы вообще провалиться, если не успешные действия дивизий Борщёва и Симонюка. 136-ая дивизия Симонюка прошла с боями большую часть захваченной территории от Невы до соединения с частями 2-ой Ударной армии в районе рабочих поселков № 1 и № 5. 268-ая дивизия Борщева, которую немцы пытались сбросить обратно в Неву, отвлекла на себя значительные силы немцев, что способствовало относительному успеху операции «Искра».

Особенно тяжёлые бои развернулись за Синявинские высоты, которые так и не удалось захватить. За 10 дней боёв за Синявинские высоты ниши войска потеряли 43 тысячи человек. Жуков в своих мемуарах не пишет о потерях в этом сражении, а они были огромны: около 34 тысяч убитыми и свыше 81 тысячи ранеными (около 38 процентов от общего числа наших войск), немцы потеряли свыше 12 тысяч убитыми. Наши потери могли бы быть ещё больше, если бы Симоняк выполнил указание Жукова штурмовать Синявинские высоты. На вопрос Жукова «Почему Симоняк не штурмует Синявинские высоты? Именно оттуда немцы задерживают наступление 2-ой ударной армии» Симоняк ответил: «По той же причине, по которой 2-ая Ударная армия их не штурмует. Подступы проходят через болота, потери будут большие, а результаты маленькие». «Толстовец какой-то! Непротивленец! – кричал Жуков. – Какие же это трусы у вас не хотят воевать? Кого надо выгнать?» Но Симоняк ответил сердито, что в 67-ой армии трусов нет. «Скажи, какой умник! – резко прервал Жуков. – Приказываю штурмовать высоты!» «Товарищ маршал, – возразил Симоняк. – Моя дивизия в подчинении у командующего Ленинградским фронтом генерала Говорова. Я от него получаю приказы». Жуков повесил трубку. Но приказа штурмовать Синявинские высоты Симоняк не получил» (Г. Солсбери).

Синявинские высоты – это ещё одно место массовой гибели наших бойцов. Пять раз мы безуспешно пытались мы захватить эти высоты, (в каждой такой попытке могло быть несколько отражённых немцами атак), препятствующие движение по шоссейной и строящейся железной дороге, и каждый раз откатывались, оставляя в болотах тысячи наших бойцов. И только в шестой раз 15 сентября 1943 года, благодаря системе артиллерийской поддержки, разработанной Говоровым, уже командиру бригады Симоняку удалось захватить Синявинские высоты.

Жуков пишет: «Прорыв Ленинградской блокады явился большим военно-политическим событием». На самом деле успехи были более чем скромными. План операции не был выполнен, и для окончательного его выполнения прошло несколько месяцев, Синявинские высоты были захвачены только 15 сентября. Путём сверхгромадных потерь удалось сделать то, что Геберт Лох предлагал своему командованию сделать осенью 1941 года – без боя дать Шлиссельбург, так как по бездорожью этого района снабжение Ленинграда было практически невозможно. Только не оправдались опасения Лоха, что войска гарнизона Шлиссельбурга будут окружены. Войска действительно были окружены, но им удалось вырваться из окружения.

Первоначальный план операции «Искра» не был выполнен. Смотри и сравни схему № 17 – решения командующих фронтами и схему № 18 – фактическое выполнение плана операции «Искра». По плану наши войска должны были дойти до правого берега реки Мойки[5], расстояние от которой до Шлиссельбурга было 15–16 км. А так удалось освободить узкую полоску земли шириной около 8-10 километров, которая практически не улучшала положение осаждённого Ленинграда. Как не улучшала? Докажем, что улучшала. Прикажем построить железную дорогу, и будем по ней доставлять грузы осаждённому Ленинграду. По болотам прокладывается колея железной дороги в некоторых местах на расстоянии 3–4 км от позиций немцев и строится железнодорожный мост через Неву. Двигаться по уходящим в болото шпалам можно было только с очень малой скоростью. Из-за обстрелов немцев движение могло осуществляться только в тёмное время суток, а мы хорошо знаем, когда в Ленинграде летом бывает тёмное время суток.

Поезда почти непрерывно подвергаются воздействию авиации и артиллерии немцев, уничтожены десятки паровозов и сотни вагонов, построенный через Неву мост и полотно железной дороги неоднократно разрушаются. Снаряды и бомбы немцев вызвали 1200 серьёзных разрушений железнодорожного пути, повредили три тысячи шпал и около четырёх тысяч вагонов, погибло около 200 человек. Немного менее опасной дорога стала с 15 сентября 1943 года после освобождения Синявинских высот, с которых велось наблюдение и обстрел. Но приказ надо выполнять, и он выполняется, и можно рапортовать, что такое-то количество тонн груза благодаря героическому труду доставлено осаждённому Ленинграду. При этом скромно умалчивается, сколько людей и грузов уничтожили по пути немцы. Но зачем этот героизм? При полном господстве в воздухе все эти грузы без потерь самих грузов и их сопровождающих можно было доставлять по освоенному пути через Ладожское озеро. Поэтому, о каком даже частичном прорыве блокады Ленинграда может идти речь, если по «дороге Победы», называемой в годы войны «коридором смерти», мы несли громадные ненужные потери? Без освобождения примерно 30 км участка северной железной дороги Ивановская-Мга-Мишино нельзя говорить даже о частичном прорыве блокады Ленинграда.

Со второй половины 1942 года по дороге Жизни доставляется большое количество грузов, значительно повышается норма выдачи продуктов питания. Ленинград делает даже значительный запас продуктов. По дну Ладожского озера прокладывается свайный мост, строительство которого после выполнения операции «Искра» прекращается. Если бы этот мост был бы достроен, то он обладал бы высокой стойкостью. Только прямое попадание снаряда или авиабомбы, что было очень маловероятно, могло причинить ему незначительное легко устраняемое повреждение. Взрыв же бомбы в воде на дне залива был малоэффективен даже при взрыве вблизи от свай. Но строительство свайного моста было приказано закрыть, хотя доставка грузов через него была бы гораздо безопаснее и надёжнее, чем по проложенной по болоту в четырёх-пяти км от позиций немцев железной дороги. Так что вполне можно было бы обойтись без строительства цинично названной дороги «Победа», которой лучше подходило бы название дорога «Смерти». Просто проложенная дорога стала ещё одним источником напрасных потерь. Если в навигацию 1942 года через дорогу Жизни было провезено значительное количество грузов, то доставка их в 1943 году была значительно более безопасна и могла полностью покрыть потребности Ленинграда.

А как обстояло дело с операцией «Полярная Звезда»? Да, по приказу Сталина была попытка провести её. По этому плану впервые с сентября 1941 года планируется провести прорыв блокады Ленинграда с внутренней линии обороны – из района Колпино по направлению к станции Тосно. План этот был бы очень хорошим, если бы перед этим не было бессмысленной операции «Искра». Потеряв громадное количество бойцов и израсходовав почти весь боезапас в операции «Искра» (помните, Жуков писал, что на один квадратный метр падало 2–3 снаряда), операция «Полярная Звезда» была обречена на провал. Кроме того времени на её подготовку с момента окончания операции «Искра» не было. Операция «Искра» вообще не выполнила первоначальных задач: по плану должна была быть освобождена территория до правого берега реки Мойки. Эта задача – освобождение правого берега реки Мойки с деблокированием Невского пятачка с внешней стороны – была выполнена позднее. И при доработке операции «Искра» опять дополнительно большие потери. Таким образом, по вине Жукова Ленинград ещё на год остался в блокаде. Ну, а как Жуков? Только он один, как и замышлял, выиграл из всего случившегося. Плевать ему было на большие потери при проведении операции «Искра» и что Ленинград ещё на год остался в осаде по его вине. Ему досталась слава проведения первой успешной операции под Ленинградом. Он оповестил весь мир о прорыве блокады Ленинграда, Сталин вручил ему маршальскую звезду. Непонятно, почему и сейчас говорят о каком-то частичном прорыве блокады в 1943 году, а проложенную по болото вблизи позиций немцев дорогу, которую во время войны называли «коридором смерти», цинично переименовали в дорогу «Победы»? Операцию «Искра» надо считать крайне неудачным примером проведения военных операций, когда при громадном преимуществе в личном составе и в военной технике, при использовании громадного количества боезапаса, из-за плохой подготовки к операции, были допущены громадные потери своего личного состава при весьма ничтожных результатах операции. Операция была негодной и по замыслу и по исполнению.

Операцию «Полярная Звезда», разработанную Ставкой под руководством Тимошенко, Жуков постарался всеми мерами провалить. Продвинувшись примерно на 10 км и заняв станции Красный Бор и Поповка, наши войска вынуждены были остановиться, так как в это время немцы нанесли на юге мощный контрудар с захватом Харькова, и Ставка по приказу Сталина не выделила дополнительных сил. Но захват Красного Бора и Поповки показал, что там не было неприступных укреплений немцев и наступление с этого направления можно было вести и осенью 1941 года, и при проведении Любаньской операции. Но, если бы не было операции «Искра», то сил для проведения операции «Полярная Звезда» вполне хватало провести её и без дополнительных сил. Если бы это операция была бы успешно проведена, то невольно встал бы вопрос: зачем мы проводили ненужную операцию «Искра»? Ни Жуков, ни его защитники нигде даже и не вспоминают, что такая операция «Полярная Звезда» проводилась. Это один из примеров, когда свои мизерные интересы, Жуков ставил выше государственных интересов. Потеряв в операции «Полярная Звезда» ещё 130 тысяч, из них 40 тысяч убитыми (немцы потеряли около 78 тысяч), наши войска не добились поставленной цели по вышеуказанным причинам. В неудаче операции был обвинён Тимошенко, что весьма устраивало Жукова. Если бы операция «Полярная Звезда» окончилась бы успехом, то не было бы необходимости проводить и с 22 июля по 22 августа 1943 года и не достигнувшей своей цели кровавую Мгинскую операцию, в которой мы потеряли ещё около 80 тысяч человек, а немцы менее 50 тысяч человек. Таким образом, без данных о потерях при доработке плана операции «Искра» в феврале 1943 года с освобождением территории до правого берега реки Мойки с деблокированием Невского пятачка, наши войска потеряли: в операции «Искра» – около 125 тысяч, из них 34 тысячи убиты (немцы потеряли 12 тысяч человек); в операции «Полярная Звезда» – около 130 тысяч, из них 40 тысяч убиты (немцы потеряли около 78 тысяч); в Мгинской операции – около 80 тысяч (немцы около 50 тысяч). В сумме только в этих трёх операциях мы потеряли около 335 тысяч. Для проведения в феврале 1943 года успешной операции «Полярная Звезда» (без проведения ненужной операции «Искра») было достаточно сил, потерь было бы гораздо меньше суммарных в 333 тысяч, а результат гораздо весомее. Мы бы освободили весь захваченный немцами участок железной дороги Ленинград-Мга-Мишино, восстановилась бы действительная железнодорожная связь с «Большой землёй». Вот только тогда можно было бы говорить о частичном прорыве блокады Ленинграда.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.