Квартира номер семь

Квартира номер семь

Подобно тому, как бывает болезнь тела, бывает также болезнь образа жизни.

Демокрит

С расслоением и деградацией общества появилось такое юридическое понятие, как «притонная преступность». Местами преступления становятся квартиры, частные дома, заброшенные подвалы, где собираются компании нигде не работающих людей – бомжи, бродяги, проститутки, хронические алкоголики, сводящие времяпровождение к бытовому пьянству. Такие объекты знакомы участковым и уголовному розыску, как очаги стихийно возникающих разного рода конфликтов – от пьяных драк и пожаров до серьезных криминальных инцидентов, в том числе убийств. Расскажу один такой случай. Убийство с использованием ножа, обнаруженного, однако, не сразу, и медико-криминалистические экспертизы со сложными лабораторными исследованиями.

* * *

Полуосвещенный подъезд старого двухэтажного дома. Войдя в него, мы сразу натолкнулись на закрытую дверь..

– Седьмая квартира, – сказал следователь, взглянув на цифру, написанную мелом на темно-коричневом дереве с потрескавшейся и давно облупившейся краской.

Миновав темную тесную прихожую, входим в кухню. Оттуда в комнату. Руки ощупывают стены в поисках выключателя. Ага, вот он. Щелк, щелк. Но света нет. И тишина. Лишь трещит под ногами разбитое стекло. Постепенно глаза привыкают к полумраку. Хмурое зимнее утро уже заглядывает в окно. Все же работать в таких условиях невозможно… Вернулся следователь и принес две лампочки. Сказал, что одолжил у соседей. Мы ввинтили их в патроны. Помещение залил какой-то неестественно яркий свет. Утренняя синева за окном пропала. Инстинктивно зажмуриваю глаза. Дежурная оперативная группа – следователь прокуратуры, инспектор уголовного розыска, эксперт-криминалист и судебно-медицинский эксперт – начала работу по осмотру места происшествия.

Вот что мы увидели. Кухня. В углу автомобильное сиденье, с кое-где выступающими из-под рваной кожи пружинами. Прямо на нем гора грязной посуды, окурки, куски хлеба. На подоконнике и под ним много пустых бутылок. Дотошный инспектор уголовного розыска взялся подсчитывать их и насчитал по всей квартире ровно 92 штуки.

– Без малого сотня, – с мрачной усмешкой заметил следователь, внося эту цифру в протокол осмотра.

Но главным «украшением» кухни был стол. Уже потом, когда мы ушли оттуда, я подумал, что даже самый искусный фантазер, наверное, не смог бы представить себе ничего более живописного. В центре стола, среди всеобщего хаоса, печальным монументом возвышался электрический утюг. Его хромированные бока отражали пустые стаканы (два из которых были разбиты) и сковородку с остатками какой-то еды. На столе, как и везде, множество окурков, обгоревшая газета – видно, что пепельница считалась здесь излишней роскошью. Еще были бутылка с остатками красноватой жидкости, два грязных ножа, пустые банки. Возможно, я что-то упустил. Ведь пишу по памяти, не имея под рукой протокола осмотра. Вот там – все в точности и гораздо подробнее.

Комната. Стены в старых выцветших обоях, которые к тому же местами отсутствуют, обнажая пожелтевшую штукатурку. И если в кухне поражало ее невероятное загромождение, то здесь удивляло почти полное отсутствие мебели. В углу комнаты – кровать с потемневшей металлической обивкой, рядом с ней, прямо на полу, телевизор. Опять пустые бутылки, окурки, разбитое стекло под ногами. Пара рваных женских туфель (одна на телевизоре), еще одну дамскую босоножку нашли под кроватью. Там же пустые консервные банки.

Но вот главное, ради чего мы все-таки здесь. На стенах комнаты следы крови, местами кровь на полу, дверном проеме в кухню.

СПРАВКА

Выявлению следов крови на месте происшествия с давних пор уделялось особое внимание. Экспертам и криминалистам хорошо известно, что при нанесении человеку повреждений следы крови образуются не хаотично. Механизм их возникновения подчиняется определенным физическим законам. Кровь может свободно изливаться из сосуда, капать на пол или другую поверхность, разбрызгиваться при ударах, срываться с плоскости окровавленного предмета и т. п. Нами различаются такие элементарные следы крови, как потеки, пятна и брызги, помарки и отпечатки, комбинированные следы. Необходимо также учитывать, что в некоторых случаях первоначальная форма следов может измениться под влиянием внешних факторов (снег, дождь, грязь), а иногда умышленно уничтожаться преступником (замытые следы).

ЕЩЕ ОДИН СЛУЧАЙ

Интересный пример установления истины приводят в монографии «Следы крови» М. В. Кисин и А. К. Туманов: «В отделение милиции обратился гражданин с окровавленным лицом; он показал, что несколько минут назад подвергся разбойному нападению неизвестного. Разбив ему лицо, преступник отнял часы и кошелек. Вскоре в вагоне электропоезда был обнаружен мужчина лет 25–30, на голубой рубашке которого имелись многочисленные пятна от брызг, похожие на кровь. Задержанный показал, что кровь на рубашке принадлежит ему самому и появилась в результате кровотечения из носа. Так как кровь потерпевшего и подозреваемого совпадали по группе, было решено по форме и расположению следов на рубашке определить механизм их образования и тем самым приблизиться к решению вопроса об их происхождении.

Изучение следов показало, что они не могли образоваться в результате носового кровотечения, а произошли вследствие удара тупым предметом по кровоточащей поверхности, причем источник кровотечения находился на расстоянии примерно 50 см от передней поверхности рубашки на уровне, совпадающем с серединой груди».

Но вернемся в квартиру номер семь.

– Вчера тут была драка, почти весь день стоял шум, – сказала заглянувшая соседка.

– И не только драка, – уточнил следователь, имея в виду события, произошедшие накануне. Женщина постояла и ушла, а мы со следователем и экспертом-криминалистом продолжили осмотр, сосредоточившись на фиксации, фотографировании и изъятии для последующего исследования многочисленных следов крови. Вчера в квартире побывало немало людей, и чья это кровь, еще предстояло выяснить.

* * *

Хозяина этой квартиры Ростислава Ватникова мы дома не застали. Опережая события, скажу, что в дальнейшем пришлось приложить немало усилий, чтобы разыскать его и вызвать в прокуратуру для беседы. Биография Ватникова особого интереса не вызывает, но есть в ней, однако, и своеобразные вехи. В свои пятьдесят с небольшим Ватников дважды был женат, имел двух сыновей, но семьи у него давно нет. Ранее судим за кражу. Несколько лет назад с Ватниковым случилось несчастье. Морозным зимним вечером, находясь в нетрезвом состоянии, он так обморозил ноги, что их пришлось ампутировать. С тех пор называет себя инвалидом Великой Отечественной войны, и многие этому верят.

Впрочем, вот собственные показания Ватникова, существенно дополняющие его биографию: «Часто меня посещает молодежь. Одному, знаете, скучно бывает, вот и заходят погреться. Говорим о том о сем, больше о жизни. Мне, инвалиду войны, приятно посидеть с ребятами, рассказать им о прошлом. Для веселья заходят и женщины. Выпивают, угощают и меня. В тот день с утра я был пьян, выпил две бутылки, больше ничего не помню. Знаю, что в квартире было много народу, наверное, не меньше 15 человек. Драка? Да, было что-то похожее. Но я спал».

Позднее, когда вместе с ним мы приедем сюда опять, он укажет на кровать в углу комнаты, поразившую нас тем, что на ней вообще отсутствовало хотя бы что-то из предметов постельного белья. Не говоря уже о подушке, простыне, одеяле, на кровати не было даже матраца. Только рваная металлическая сетка.

В квартире побывало немало людей, и чья это кровь, еще предстояло выяснить.

Итак, драка. 25 января. Пятница. В уголовном деле есть показания соседей, свидетелей, очевидцев. Сухие официальные строки протоколов, допросов. Воспользуемся ими и представим себе.

В прокуренном полумраке квартиры Ватникова веселится подвыпившая компания. За вечер тут побывало не меньше 20 человек, мужчин и женщин. Одни приходят, другие уходят. Время от времени выкрики нетрезвых людей перемежаются бранью. Позднее в судебном приговоре прозвучат слова, которые, возможно, шокируют некоторых читателей: «притон», «пьяные оргии». Но из песни слов не выкинешь. А уж тем более – из приговора.

Уже поздно, но пьяная компания не расходится. Спиртное, выпитое в течение дня, все больше дает знать о себе. Ругань, пьяные выкрики, смех. Стихийно возникает драка. Сцепились двое, некие Савинов и Григорьев. У одного идет кровь из носа, у другого рассечена губа. Оба озлоблены, агрессивны.

И вот один из них, Савинов, берет в руки нож. Только что им открывали консервную банку, резали хлеб. Всего минута, и он перестает быть предметом обихода – обыкновенным кухонным ножом – и становится орудием преступления. Савинов с ножом выходит на улицу. После душного помещения морозный воздух еще сильнее опьяняет его. Он догоняет вышедшего перед ним Владимира Григорьева и ударяет его ножом в спину.

Вскоре по звонку из больницы, куда «Скорая помощь» доставила потерпевшего, оперативная группа выехала на Литейную, 4.

Впрочем, милиция бывала здесь и раньше. Причем не однажды. Чтобы убедиться в этом, достаточно просмотреть уголовное дело. В мае прошлого года в квартире Ватникова были обнаружены краденые вещи. В сентябре тут произошла пьяная драка, прервать которую смогла только приехавшая по вызову соседей патрульная машина.

…Короткий январский день близится к концу, а осмотр места происшествия еще не завершен. Савинов нанес ножевой удар на улице, поэтому мы выходим из помещения с переносной лампой и действительно видим на снегу оранжево-красные пятна крови.

– Пятна довольно крупные, диаметром около двух с половиной – трех сантиметров, – высказываю следователю свое соображение. – Кровь падала с относительно большой высоты. Возможно, с верхней части живота.

Прерывистая цепочка становится реже, теперь пятна уже имеют не круглую, а вытянутую, овальную форму. Заметно, что раненый бежал. В переулке, метрах в ста от Литейной, 4, цепочка исчезает совсем.

– Вот отсюда «Скорая помощь» увезла Григорьева, – произносит следователь, и мы останавливаемся.

Нож – орудие преступления, которым воспользовался Савинов, – поначалу обнаружить не удалось. Преступник утверждал, что после удара он выбросил его в урну, находившуюся рядом с домом. Милиция осмотрела все вокруг, ящики для мусора, урны на Литейной и прилегающих улицах. Ножа не было.

Изучив одежду потерпевшего, я пришел к мнению об использовании клинка с односторонне-острой заточкой, имеющего тонкий обушок с хорошо выраженными ребрами.

Между тем следователь, принявший дело, изъял в больнице одежду Григорьева и передал ее в медико-криминалистическое отделение. Там, изучив под микроскопом ее особенности, я пришел к мнению об использовании клинка с односторонне-острой заточкой, имеющего тонкий обушок с хорошо выраженными ребрами.

– Ширина клинка не должна превышать двух с половиной сантиметров, – сообщил я по телефону следователю. – Нож достаточно острый, о чем свидетельствуют идеально ровные края повреждений на куртке и рубашке Григорьева.

Следователь помолчал, видимо, что-то записывая, потом произнес:

– И все же, доктор, я попрошу вас пока не оформлять окончательного заключения. Возможно, нам удастся обнаружить нож, мы уже и школьников подключили.

Прошел день, другой, третий. Потом я уехал в командировку. А когда вернулся – утром пятого дня, увидел на рабочем столе пакет из коричневой оберточной бумаги с краткой надписью: «Нож по делу Савинова».

Я позвонил в милицию.

– Нашла его на улице соседка Ватникова, – сказал мне следователь. – Валялся на снегу под доской от забора. Уж не он ли? Одно смущает – весь в ржавчине.

– Сейчас же взгляну. По повреждениям одежды групповые свойства клинка известны. Прикинем, что к чему. А далеко ли от доски, под которой лежал нож, до Литейной, 4?

– Сущий пустяк. Каких-нибудь двадцать метров.

Ознакомившись с постановлением о назначении экспертизы, я взялся за пакет, в который следователь упаковал нож. Вскрыл его и увидел большой кухонный нож с деревянной рукояткой, клинок которого был густо покрыт ржавчиной. Нож как нож, такие есть на всякой кухне. Линейкой измерил наибольшую ширину клинка – два и три десятых сантиметра. Подходит. Однако это еще ни о чем не говорит.

Включив стереоскопический микроскоп, продвигаясь от основания к острию, миллиметр за миллиметром, я начал осматривать клинок. Похоже, что ржавчина на нем свежая, цвет ее желтовато-оранжевый, насыщенный, лишь на отдельных местах темноватые пятна. Кромка лезвия достаточно острая, хотя и сточена, обух тонкий, толщиной в 1 миллиметр.

Когда я, наконец, добрался до конца клинка и тонкой иглой снял с поверхности металла пленку ржавчины, то поначалу не поверил своим глазам. Кончика как такового не было. На протяжении 4–5 миллиметров отсутствовал конечный отдел – острие. И похоже, что линия, по которой оно было отломлено, свежая.

Взволнованный, читаю описание раневого канала, ход которого хирург при операции описал весьма тщательно: «От кожной раны спины под углом около 45° раневой канал идет слева направо и снаружи вовнутрь к средней линии тела. По ходу канала повреждены нижняя доля легкого и диафрагма».

Средняя линия тела. Наверное, нож все-таки достиг позвоночника. А раз так, не там ли конец клинка? Подобные случаи редко, но встречаются в судебно-медицинской практике. При сильном направленном ударе нож мог наткнуться на позвоночник и сломаться. Что ж, придется сделать рентгенографию грудного отдела позвоночника Григорьева. Тогда, если повезет, обломок клинка может появиться на снимке. Иногда эта методика бывает весьма эффективна в подобных случаях.

Согласие заведующего отделением получено. На носилках с помощью санитаров еще не совсем пришедшего в себя после операции Григорьева перевезли в рентген-кабинет.

Уже много раз рентгенологические исследования помогали нам установить истину, но в таких случаях каждый раз – как впервые. Помнится, однажды мы искали пулю при огнестрельном ранении. Ход раневого канала тогда точно установить не удалось. Сделали несколько больших снимков и нашли пулю от револьвера системы «наган» в самом неожиданном месте – плечевом суставе. В этот раз все проще – ход раневого канала точно известен, но есть другая сложность: слишком мал осколок ножа, всего четыре-пять миллиметров! А может быть, кончик сломался и до рокового удара.

СПРАВКА

Рентгеновские лучи были открыты в конце позапрошлого столетия (официально в 1895 г.) немецким физиком Вильгельмом Рентгеном. Научный мир высоко оценил это достижение: Рентген первый среди всех физиков планеты был удостоен Нобелевской премии. Позднее его открытие нашло широкое применение в самых различных сферах человеческой деятельности. И все же, пожалуй, наиболее важной областью использования чудо-лучей является медицина. Диагностика многих заболеваний сердечно-сосудистой системы, опорно-двигательного аппарата, органов пищеварения, лечение сложных переломов – и это далеко не все возможности рентгеновского аппарата. Широкое применение нашла рентгенология в судебной медицине и криминалистике: рентгенологические методы используются при повреждениях тупыми и острыми орудиями, огнестрельных травмах, при определении возраста, исследованиях неопознанных и сильно измененных трупов.

Однако пока меня одолевали сомнения, рентгенограммы грудного отдела позвоночника у Григорьева уже были отсняты. Два снимка – в прямой и боковой проекциях. Минут двадцать ушло на обработку пленки. Наконец, лаборант принес снимки. Врач-рентгенолог профессиональным движением укрепил рентгенограммы под зажимами матово-светящегося экрана негатоскопа (специального прибора для изучения рентгеноснимков). В молчании проходит минута, другая. На мерцающем экране отчетливо видны контуры позвонков, контраст отличный, технически снимки выполнены безупречно.

– В боковой проекции ничего подозрительного, – произнес рентгенолог. – Может быть, на прямой повезет? – Заметно, что этого пожилого, уставшего к концу рабочего дня врача тоже заинтересовал наш поиск. Он вздохнул, протер большие темные очки концом халата и снова бросил взгляд на экран.

– Взгляните-ка, коллега, сюда! – карандаш, который он держал в руке, вдруг уперся в изображение боковой поверхности позвонка. – Вот, видите, рядом с поперечным отростком какой-то очень маленький посторонний предмет. Заметьте, пятнышко хоть и темноватое, но видно его довольно отчетливо. Не исключено, что это кончик ножа. На костное образование не похоже, и, обратите внимание, внутренний край его заострен.

Мы поблагодарили врача за помощь и вышли из кабинета. Итак, местонахождение предполагаемого кончика ножа нам точно указала рентгенограмма. Длина такая, как и предполагалось: ровно пять миллиметров. Потом на фототаблицах это выглядело весьма эффектно: общий вид ножа с отломленным концом, рентгенограмма со стрелкой, указывающей на локализацию постороннего предмета в теле позвонка, сам клинок при большом увеличении, наконец совмещение по линии отлома всего клинка с недостающим острием. Такая идентификационная экспертиза носит название «Установление целого по частям» и встречается не часто, зато имеет большое доказательное значение для следствия и суда. Стало совершенно ясно, что нож, который был найден под доской от забора, именно то орудие, которым преступник нанес удар Григорьеву в спину..

ЕЩЕ ОДИН СЛУЧАЙ

Судмедэксперты хорошо знают, что многие из преступлений начинаются с пьяных застолий… Происшествие на Литейной в квартире номер семь – лишь одна из множества драм такого рода. Расскажу еще один интересный случай, воспроизведу события почти хронологически, используя экспертный оперативный журнал.

Одиннадцатое сентября, вторник. В 17.00 я заступил на дежурство по городу. Этот день выдался спокойным и умиротворенным: в меру тепло, сухо, нет опостылевшего всем осеннего дождя. Но спокойствием это было лишь кажущимся. Сигнал тревоги прозвучал из Фрунзенского РОВД г. Владимира: на лестничной площадке одного из домов на улице Ильича обнаружен труп Б., 34 лет. По дороге обдумывал возможные варианты: скоропостижная смерть от заболевания сердца, алкогольное опьянение, что-то еще? Но едва я склонился над лежащим в неестественной позе мужчиной, увидел обезображенное лицо, брызги крови на стенах, как стало ясно, что это убийство. Били, вероятно, зверски, в основном – ногами. Пока я диктовал следователю протокол осмотра, эксперт-криминалист фотографировал окружающую обстановку. Потом вся группа коллективно собирала разбросанные поблизости бутылки. Их было около десятка, в основном «Мадера» краснодарского производства.

Часом позже отправились в райотдел. Не успели проехать и двух кварталов, как по дороге, на улице Володарского, заметили машины «Скорой помощи» и милиции. Нас остановили. Видимо, что-то серьезное. Мы направились в дом напротив. На полу комнаты лежал мертвый мужчина, рядом врач и персонал «Скорой помощи» убирали шприцы и медикаменты. Потерпевшему М., 1935 года рождения, уже ничем нельзя помочь. На теле покойного было обнаружено одиннадцать колото-резаных ран. Преступник скрылся, нож на месте происшествия тоже не был найден. Пока криминалист добросовестно фиксировал с помощью вспышки все вокруг, среди хаоса на кухонном столе я заметил три бутылки уже знакомой нам «Мадеры».

Едва оперативная группа успела переступить порог дежурной части областного УВД, как опять загорелась лампочка на пульте. В частном доме ранена Ц., 63 лет. Быстро выехав, все же минут пятнадцать петляли в темноте, пока нашли нужный дом. Опять следы крови, картина только что совершенного преступления. Потерпевшую увезла «Скорая помощь». Потом мы узнали: по дороге, так и не доехав до приемного покоя больницы, она скончалась от проникающего колото-резаного ранения в грудь. Мы со следователем прокуратуры уже не удивились, обнаружив под кроватью и в коридоре несколько бутылок «Мадеры».

Итог этого вечера поистине рекордный: три убийства за три часа! Оказалось, что в тот день «Мадеру» продавали в центре города по сильно заниженным ценам. Другой связи у этих преступлений не оказалось.

Справедливости ради отмечу, что Савинов был осужден на семь лет лишения свободы, а потерпевшего после окончания курса лечения выписали из больницы.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.