Первый опыт китайского автостопа
Первый опыт китайского автостопа
В Китае людей много, но все чем-нибудь заняты. Если дорогу ремонтируют – дороги самой не увидишь, так много на ней рабочих, строящийся дом также облепляют, как муравьи. Вот и в метро: ни турникетов, ни автоматов нет. Билет нужно купить в кассе и, пройдя три метра, отдать его в руки контролеру. Люди оказываются при деле. Но порядка от этого больше не становится. В этом мы убедились, когда зашли на станцию через выход. Никто даже не удосужился нас остановить.
Западный вокзал поразил своей пустынностью. Оказалось, минут через десять уходит последний на сегодня поезд. После этого вокзал закрывается до утра. Поезд был скорый и для нас слишком дорогой, но выбора не было. Чтобы сэкономить, билеты купили только до самой первой остановки. Это была неизвестная для нас станция Бао-дунг. К сожалению, до нее поезд доехал всего за пару часов. Именно, к сожалению! Зачем нам куда-то идти посреди ночи? Мы и не пошли, а спокойно продолжили путь на том же самом поезде, с теми же самыми билетами.
Где-то на пятой остановке в вагон ввалила толпа крестьян. Среди них оказались и те, у кого были билеты на «наши» места. Они столпились в недоумении в проходе, перегородив дорогу напиравшим сзади мешочникам. Видимо, нам пора выходить.
Для ориентации в Китае приходится пользоваться двумя картами: на английском и китайском языках. Сравнив написанные на перроне иероглифы с «китайскоязычной» картой, я определил наше местонахождение, а по англоязычной карте прочитал название: станция Шидзяшуанг – примерно в четыре раза дальше от Пекина, чем «нужный нам» Баодинг.
На выходе из вокзала толстые женщины, одетые в форменные зеленые шинели, проверяли у выходящих пассажиров билеты. Причем, как оказалось, делают они это не формально, а очень даже внимательно. Бдительная контролерша, заметив, что у нас «липа», закрыла выход своей грудью и громко завопила. Ей на помощь тут же прибежало еще несколько человек в форме, судя по погонам, уже какое-то большое начальство. Вот попали так попали. Признаваться, что мы специально заехали дальше, чем нужно, я не стал. Пришлось разыгрывать «глупых иностранцев».
– Вот у нас билеты. Мы в Баодунг едем!
Китайцы хором стали доказывать, что мы попали не в Баодунг, а в Шидзяшуанг. Я попытался их успокоить и предложил компромисс:
– Давайте мы все же выйдем с вокзала. И потом сами как-нибудь, при случае, доедем-таки до Баодунга.
Но когда китайцы поняли, что мы «заблудились», у них появилось огромное желание «спасти глупых иностранцев». Они что-то написали на обратной стороне билетов и повели нас назад на платформу. Туда прямо как по заказу как раз подошел пекинский поезд. Проводника строго-настрого предупредили следить, чтобы эти «идиоты» опять не потерялись. Поэтому он ни на секунду не выпускал нас из виду, а в Баодунге так активно взялся помогать выйти, что чуть ли не силком выталкивал на платформу.
Но, что уж совсем удивительно, и в Баодунге нам с первой попытки выйти в город тоже не удалось. Оказалось, контролеры на выходе смотрят на билете не только на станцию назначения, но и на номер поезда. Такой там жесткий контроль. И без всяких там компьютеров или электронных сканеров!
Так, проездив туда-сюда всю ночь (по крайней мере, в тепле) мы рано утром попали в Баодунг. Жизнь уже кипела. По тротуарам сновали прохожие, на рынках торговцы раскладывали товар, уличные кухни дымили – там жарили лепешки, заваривали лапшу. И все это на протяжении десятка километров! Но и после того, как вышли за границу города, вдоль дороги продолжала тянуться сплошная череда домов, только победнее.
Интересно, остановится ли кто-нибудь на вытянутый палец – стандартный жест хитч-хайкеров в США и Европе? И сможем ли мы объясниться с помощью двух известных нам фраз: «Ни хао» (здравствуйте) и «Во мейю цянь» (у нас нет денег).
На дороге показался рейсовый автобус типа нашего «пазика». Кондуктор, выполняя одновременно роль зазывалы, висел, высунувшись из открытой двери. Приняв нас за потенциальных пассажиров, он начал что-то истошно вопить. Едва автобус остановился, кондуктор тут же из него выскочил и стал нас хватать за руки, приглашая внутрь. Еле от него отбились. Со вторым автобусом – та же самая история. Поэтому, как только мы увидели третий автобус, то сами стали истошно орать и размахивать руками, показывая, что не хотим в него садиться. Этот проехал мимо. Но вскоре появился следующий! А ведь в промежутке между ними приходилось еще и от такси отмахиваться.
Машины, на которых хотя бы теоретически могут подвозить попутчиков бесплатно, в потоке автобусов, такси, велосипедистов, телег, тракторов и другого «бесполезного» транспорта вычислить удивительно трудно. Пока мы этим занимались, китаец из соседнего дома подошел помочь «глупым иностранцам». И с легкостью тут же застопил… автобус. Объяснить, что нам это не надо, было невозможно.
Видимо, неправильное место выбрали. Прошли еще пару километров. Но там повторилось то же самое. Сделали еще несколько попыток. И нигде нам больше 10 минут простоять не дали. Обязательно появлялся какой-нибудь доброхот и тормозил автобус. Как втолковать ему, что мы в такой помощи не нуждаемся (действительно, что мы делаем на дороге, если не пытаемся уехать?). Проще махнуть рукой и пойти куда-нибудь в поисках более подходящего места.
Потратив на изучение китайского автостопа целый день, мы столкнулись с удручающим результатом. Нам не удалось застопить ни одной попутки! Возможно, это объяснялось тем, что мы голосовали втроем, или тем, что выбрали какую-то очень глухую дорогу. Но факт остается фактом. Первый блин комом!
И при этом нельзя сказать, что китайцы нас совсем не замечали. Совсем наоборот! Когда мы проходили по улице очередной деревеньки (она начиналась, как только заканчивалась предыдущая), прохожие улыбались, приветствовали возгласами «Хеллоу!» или «Гуд бай!»; все, кто занимался какими-либо своими делами, сразу же бросали их, для того чтобы на нас посмотреть: высовывались в окна, толпились в дверях.
Утомившись от долгой ходьбы, мы остановились немного передохнуть. Из ближайшего дома выскочила китаянка и жестами пригласила внутрь. В большом зале в одном углу стояли три круглых ресторанных столика со стульями, а в другом – торговый прилавок с типичным набором продуктов: пакетная лапша, печенье, конфеты, чай… Дело было под вечер, а из-за аварии на линии свет не горел. Зал, освещенный редкими свечками, был пуст и погружен в темноту. От горячего чая мы отказываться не стали. Потом предложили и поесть. Меню даже показывать не стали, на стол накрыли по своему выбору.
Весть о появлении в деревне иностранцев быстро разнеслась по округе. Со всех концов деревни собирались родственники и их соседи, услышавшие о визите странных европейцев-пешеходов. Общались с помощью русско-китайского разговорника. Один пожилой китаец пригласил к себе переночевать. Показали ему фразу «Сколько это стоит?». Ответ он написал на бумажке – «100 юаней». Нет. Так не пойдет. Интересно, а за еду с нас сколько запросят? Китайцы долго и горячо спорили между собой и сообщили: «30 юаней».
Вот так мы первый раз и побывали у китайцев «в гостях».
Как бы там ни было, проблема ужина была решена. Осталось найти ночлег. Постучали в первый попавшийся дом. Дверь открыли, но внутрь не пригласили. То ли не поняли, что нам нужно, то ли не захотели понять. Короче, послали куда подальше.
Палатку поставить? Снега нет, но холодно, мокро и промозгло. Свернули на поле, а там – грязь по колено. Пришлось вернуться на дорогу. Было уже очень темно, хотя не поздно – зимой ведь дни очень короткие. Автобусы еще продолжали ходить. И, конечно же, все притормаживали, как только свет фар выхватывал на пустынной дороге троих европейцев с рюкзаками.
Нам и днем-то не удалось никого застопить, а уж в темноте можно было и не пытаться. Мы и не пытались. Джип с крупными белыми иероглифами на боку остановился сам. Я сразу же вспомнил о том, как Володя Федорук в Пекине рассказывал истории про иностранцев, случайно попавших в запрещенный район и долго потом мыкавшихся в китайских застенках как «шпионы». Может, и мы сейчас возле сверхсекретного объекта?
Полицейские, а это оказались именно они, попытались завязать разговор. Но мы с китайцами могли общаться только при помощи разговорника: выбирали на русском языке подходящую фразу и показывали пальцем соответствующую ей строчку китайских иероглифов – имитировать китайскую речь даже не пытались. Китайцы, если они хотели нам ответить, должны были делать с точностью до наоборот. В темноте же такой способ не годился – просто не видно, куда пальцем тыкать.
Подошли к фарам. Я достал разговорник и начал с наиболее подходящей, как мне тогда показалось, фразы: «Мы – члены правительственной делегации». Полицейские долго рылись в разговорнике, но подходящего ответа так и не нашли. Стали жестами приглашать нас в машину. Я попытался отказаться, но нежелание ехать они расценили как недоверие.
– Вы не бойтесь, мы – полицейские!
Мы и не боялись. Сели в машину и поехали, причем в нужном нам направлении и бесплатно. Вот он – первый успешный опыт китайского автостопа! Если так же удачно пойдет и дальше, то следующая попутка может оказаться тюремным «воронком».
Приехали к зданию казармы. В просторной комнате с покрашенными в темно-синий цвет стенами и тремя десятками кроватей на спинках стульев и на вбитых в стену гвоздях висели комплекты полицейской формы или отдельные предметы снаряжения. Особенно много было фуражек – полицейские еще не перешли на летнюю форму одежды и ходили в шапках-ушанках. Несколько кроватей пустовало. Может, нам хотят предложить здесь переночевать? Почему-то именно так, причем одновременно и не сговариваясь, мы все и подумали.
– Я эту кровать занимаю, – сказал Дима.
– А я эту, – тут же среагировала Татьяна Александровна, ничуть не испугавшись перспективы провести ночь в казарме.
И тут нас пригласили в кабинет. Начальник встретил сурово.
– Паспорта! – это оказалось единственное известное ему английское слово.
А паспортов-то как раз и не было! Они остались в австралийском посольстве. У нас на руках были только их ксерокопии и еще какие-то несерьезные бумажки. Мы вывалили весь ворох на стол. Полицейские стали с интересом их разглядывать. И сразу же стало понятно, что для них тексты на русском или английском несут не больше смысла, чем для нас строчки китайских иероглифов.
– Куда вы едете?
Я показал на карте национальный парк, в сторону которого мы целый день упорно шли пешком.
– А зачем?
Ответил бы, если бы знал, что сказать. Но, честно говоря, мы и сами не знали, зачем нам сдался этот парк. Пришлось придумывать хоть какое-то разумное объяснение нашего, честно говоря, странного поведения.
– Переночевать.
Полицейские облегченно вздохнули – они, очевидно, и остановились-то на дороге именно для того, чтобы помочь нам найти ночлег, – как все остальные встреченные в этот день китайцы рвались посадить на автобус. Стали звонить в самый шикарный отель. Там на хорошем английском мне сообщили, что за ночь придется заплатить по 40$. Пришлось объяснять полицейским, что у нас не то чтобы совсем нет денег, но их не так много, как должно бы быть, если бы мы были западными туристами-бэкпакерами. И все это с помощью фраз из русско-китайского разговорника. До сих пор удивляюсь, и как мне это удалось?
Вскоре на том же самом джипе полицейские повезли нас на поиски подходящей гостиницы. И опять же в попутном направлении. Автостоп продолжается!
Попетляв по улочкам какого-то мелкого городка, мы остановились в темном переулке у рынка, возле освещенного керосиновыми лампами магазина. Полицейские представили нас его хозяйке. Они же взяли на себя ведение переговоров и сообщили нам конечный результат: есть комната на троих за 30 юаней (3.75$). Мы согласились, даже не посмотрев, что нам предлагают. Лишь бы избавиться от навязчивой опеки со стороны китайских правоохранительных органов.
Полицейские с чувством выполненного долга уехали, а мы пошли осматривать уже оплаченные «апартаменты». Как оказалось, мы заплатили за комнату в пристройке с одинарным оконным стеклом и фанерной внешней стенкой, вдоль которой проходит труба с горячей водой. Там было достаточно тепло, чтобы снять головные уборы, но недостаточно жарко, чтобы остаться без верхней одежды. Едва мы освоились, как опять появилась хозяйка.
– Не хотите ли принять ванну?
Ну кто бы после долгого трудного дня отказался от заманчивого предложения понежиться в горячей воде. Пошли посмотреть. Долго петляли по длинному кривому слабоосвещенному коридору, захламленному коробками, старыми стульями, детскими игрушками. Вышли во внутренний двор. Там стояла железная бочка из-под бензина с дождевой водой. Хозяйка взяла висевшую на бортике эмалированную кружку и несколькими уверенными движениями расколола толстый слой льда – на улице-то было -30 °C. Жестами показала, как следует мыться: зачерпывать воду и лить прямо на себя.
Вот вам и ванная. Грязная вода должна стекать в сточную канаву. Может, ее используют и по прямому назначению? Но нет. Санузел там оказался раздельный. Можно даже сказать, о-о-очень раздельный. До туалета типа «Эм-Жо» было как минимум метров двести. Он находился на противоположном конце скрывавшейся в темноте рыночной площади. Еще хорошо, что хозяйка обеспечила нас фонариком.
На следующий день с упорством, достойным лучшего применения, мы продолжали двигаться вперед, постепенно удаляясь от цивилизации. Полдня прошли в безуспешных попытках остановить хоть что-нибудь, кроме надоедливых автобусов. Наконец удалось тормознуть легковушку.
– Во мейю цянь (нет денег), – это все, что я смог сказать водителю.
То, что нас нужно подвезти, я пытался объяснить с помощью жестов. Но это мне не удалось. Я не придумал ничего лучше, чем опять повторить:
– Во мейю цянь.
Водитель достал из кармана 10 юаней, вручил мне и… уехал.
Потом мы все же застопили микроавтобус. Он довез нас до стоянки такси. Ну вот, как уже было в Сухэ-Баторе, сейчас начнутся истеричные вопли, подумал я, но не угадал. Водитель денег от нас не ждал. Хотя проехали мы с ним всего-то километров двадцать, главное было сделано: мы наконец-то убедились, что и в Китае существует автостоп.
Национальный парк, до которого мы так долго и упорно добирались, оказался озером. Наверное, оно действительно прекрасно. Весной. Летом. Или осенью. Но никак не зимой, когда поверхность воды, скованная льдом и занесенная снегом, ничем не отличается от окружающих полей. И для того, чтобы в этом убедиться, мы потратили два дня!
На центральной площади – стоянка автобусов. 50 километров до Баодунга, которые мы проехали «автостопом» за два дня, автобус преодолел всего за полтора часа. Да и билеты стоили по 5 юаней! И за что боролись?
Первый же прохожий, которому мы показали фразу из разговорника «Где здесь ближайший отель?», отвел нас в общежитие автобусного парка. На четвертом этаже – гостиница. Как в песне Владимира Высоцкого: «Система коридорная – на сорок восемь комнаток всего одна уборная».
Комната нам досталась четырехместная. Здесь было значительно теплее, чем в деревенской гостинице, в которой мы провели предыдущую ночь: стояли настоящие кровати с постельным бельем, и даже был цветной телевизор (с тремя программами на китайском языке). Но цена почему-то была та же самая – 30 юаней за троих. На это «магическое число» мы потом и ориентировались, когда торговались в китайских гостиницах.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.