Николай Васильевич Гоголь (Яновский) (1809–1852) «Мертвые души» (1835–1842)

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Николай Васильевич Гоголь (Яновский)

(1809–1852)

«Мертвые души»

(1835–1842)

Даже самый независимый от мнений критики писатель полностью зависим от нее. Тот нерукотворный памятник, который он себе воздвиг при жизни, могут не замечать, переносить с места на места, а то и вовсе сломать. С Николаем Васильевичем Гоголем (Яновским) (1809–1852) случилось худшее, что только могло случиться – его памятник просто-напросто подменили. Объявив часть творческого наследия писателя – «Выбранные места из переписки с друзьями» (1847) – заблуждением безумца, выхолостили и его роман-поэму «Мертвые души» (1835–1842). И роковую роль тут сыграл В.Г. Белинский, противопоставивший ранний – якобы «антиславянофильский» период творчества Гоголя позднему «славянофильскому» – времени создания «Выбранных мест». В своем яростном «Письме к Н.В. Гоголю» великий критик, будучи сам атеистом, обвинил писателя во всех смертных грехах, назвав его «проповедником кнута, апостолом невежества, поборником обскурантизма и мракобесия, панегиристом татарских нравов». Ради красного словца неистовый Виссарион не пожалел отца Великой русской литературы. Тогда как все его нападки не стоили и выеденного яйца. Многочисленные биографические факты и признания самого Гоголя говорят о неизменности его религиозно-политических взглядов, воспитанных в нем с детства. И эти два сочинения («Мертвые души» и «Выбранные места») никак нельзя рассматривать изолированно друг от друга, тем более противопоставлять, – это два этапа одного и того же пути духовного роста писателя, а значит, и литературного. Более того, путь богоискательства заставил Гоголя переосмыслить свои сочинения и своих героев и дать им более глубокую, иногда противоположную первоначальной оценку.

«Боже, – писал Гоголь во время работы над поэмой, – соприсутствуй мне в труде моем, для него же призвал меня в мир. Верю, яко не от моего произволения началось сие самое дело, над ним же работаю во славу Твою. Много труда и пути, и душевного воспитания впереди еще! Чище горнего снега и светлей небес должна быть душа моя, и тогда только я приду в силы начать подвиг и великое поприще». Писателя в первую очередь заботило не «изобличение нравов» крепостнической России, что было официально признано главным и едва ли не единственным содержанием «Мертвых душ», а живые души ее жителей, которые мертвеют и каменеют при жизни. «Точно вся Россия населена в самом деле мертвыми душами», – не раз повторял Гоголь, как патологоанатом доискиваясь до причин их омертвения. Их он видел прежде всего в грехах человеческих. Ведь герои романа – Манилов, Коробочка, Собакевич, Ноздрев, Плюшкин – и стали олицетворением того или иного греха, а Чичиков – и вовсе выступил в роли черта, скупщика мертвых и собирателя живых душ.

Ноздрев. Художник А. Агин

Нет, не критика пошлости жизни и пошлости героев занимала писателя – а созидание, «воскрешение» падшего человека. Замысел Гоголя был грандиозен. Он собирался подобно «Божественной комедии» Данте создать поэму в трех частях, посвященных Аду, Чистилищу и Раю. «Мертвые души» и стали тем адом, в котором судят грешников. И не вина писателя, а его беда, что в центр этого ада он поместил не только грешников, но и Чичикова – персонифицированного беса стяжательства. Поначалу Гоголь еще хотел «воскресить» Чичикова. «И, может быть, в семже самом Чичикове… заключено то, что потом повергнет в прах и на колени человека пред мудростью небес», – рассуждал он и много лет потратил на оживление души того, у кого ее нет. Писатель запоздало осознал, что в Чистилище, а уж тем более в Рай этот «герой» не может попасть априори. И совершенно правы те представители духовенства, которые утверждают, что «адекватность восприятия и интерпретации „Мертвых душ“ не может быть достигнута вне учета религиозной „составляющей“ замысла поэмы, тем более что для самого Гоголя как художника-христианина эта „составляющая“ являлась единственно оправданным основанием критики современного ему общества». И не надо забывать, что писатель с юности жаждал служить на государевом поприще. Таковым и стало для него литературное, которое он по своей воле водрузил на три столпа Николаевской эпохи: Православие, Самодержавие, Народность.

В связи со сказанным не имеет смысла пересказывать уцелевшие пять глав второго тома поэмы (дабы не беспокоить дух Николая Васильевича), кратко изложим первый.

Вскоре после Отечественной войны 1812 г. в губернский город NN приехал коллежский советник Павел Иванович Чичиков, весьма интересующийся здоровьем населения края. Сделав визиты чиновникам, от губернатора до инспектора врачебной управы, он снискал всеобщее расположение и свел знакомство с рядом помещиков, зазвавших его в гости. Чичиков покатил по губернии, скупая у помещиков умерших крестьян, которые еще не были заявлены таковыми в ревизской справке. Затем он намеревался заложить их в казну как живых, на вырученные деньги купить деревеньку где-нибудь в Херсонской губернии и зажить себе припеваючи, коптя небо и воспитывая детей.

Судьба занесла скупщика к неумейке и фантазеру, приторному до одури Манилову, к мелочной боязливой «дубинноголовой» Коробочке, к бесшабашному хаму и вралю Ноздреву, к кряжистому скопидому Собакевичу, к скряге и «прорехе на человечестве» Плюшкину. «И до такой ничтожности, мелочности, гадости мог снизойти человек!» – восклицает по поводу Плюшкина Гоголь, относя этот вопль своей страдающей души ко всем персонажам поэмы, включая губернских и столичных (в «Повести о капитане Копейкине») чиновников.

Скупив изрядно душ, Чичиков в гражданской палате оформил сделки и вмиг стал «херсонским помещиком» и завидным женихом. Но, не оправдав надежд губернских матрон, новоиспеченный «помещик» скоро потерял их расположение. Вдобавок пьяный Ноздрев прилюдно громогласно допрашивал его, много ли он наторговал мертвых, а прикатившая в город Коробочка, боявшаяся продешевить с душами, подлила масла в огонь. Эта новость, обросшая самыми нелепыми подробностями, взбудоражила весь город. Фантазии обывателей рисовали из Чичикова то фальшивомонетчика, то разбойника, то шпиона а то и Наполеона и даже Антихриста. От потрясения умер прокурор, чем только подтвердил свою ненужность в обществе, где самым страшным судом были пересуды да сплетни. В заключении автор изложил историю жизни Чичикова, которую тот смальства посвятил одному лишь стяжанию, венцом которого и стал его план скупки мертвых душ. Завершила первый том аллегория летящей тройки – Руси, в которой мчится герой поэмы, то ли в тартарары, то ли за новыми душами – в наш век.

Русь, куда ж несешься ты? дай ответ. Не дает ответа.

История создания романа вкратце такова. К работе над ним Николай Васильевич приступил в 1835 г. в Петербурге. Сюжет, по его словам, ему подсказал А.С. Пушкин. Император Николай I распорядился выдать на написание сочинения 5000 рублей. Сначала Гоголю хотелось написать плутовской роман, потом «показать хотя с одного боку всю Русь», а закончилось замыслом масштаба Данте. Завершил первый том Гоголь в 1841 г. Из-за прицепок московской цензуры поэма была передана друзьями писателя петербургским цензорам и издана в 1842 г. с некоторыми купюрами и измененным названием «Похождения Чичикова, или Мертвые души». У термина «мертвые души» несколько значений. Прежде всего это классический оксюморон, т. е. чисто эстетская штучка. Еще один поверхностный смысл – это «товар», приобретением которого озабочен главный герой. Метафорический, как уже было сказано, – это помещики и чиновники. И, наконец, третий, духовный смысл – это души духовно умершие, которым можно еще возродиться, пройдя путь испытаний и страданий. Именно этот смысл и собирался Гоголь раскрыть во втором и третьем томах поэмы.

– «Мертвые души» преддверие немного бледное той великой поэмы, которая строится во мне и разрешит, наконец, загадку моего существования, – писал Гоголь в одном из писем.

– А воскреснут ли персонажи поэмы? – спросил его однажды духовник.

– Если захотят, – с улыбкой ответил тот.

Критика не заставила себя ждать и легко обвинила автора в клевете на действительность. Высоко оценили поэму В.Г Белинскийи К.С. Аксаков. И если первый полагал, что автор написал ее о России и только для России, то последний счел ее вершиной мировой литературы. Ну а Гоголь в это время, уединившись за границей, ушел с головой во 2-й том. Написанное не удовлетворяло его, и он дважды сжигал рукопись, в состоянии жесточайшего душевного кризиса в 1845-м и за 9 дней до кончины в 1852 г.

В прошлом столетии было несколько экранизаций «Мертвых душ». В 1909 г. фильм снял режиссер П.И. Чардынин, в 1960-м – Л.З.Трауберг, в 1969-м – А.А. Белинский, в 1984-м – М.А. Швейцер.

В 1976 г. Р.К. Щедрин написал оперу «Мертвые души».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.