Новый шанс для новой жизни…

Новый шанс для новой жизни…

Как и в прежние времена, для того чтобы вступить во Французский Иностранный легион, сначала нужно добраться до Франции, нигде за ее пределами вербовочных пунктов нет. Кандидаты из стран, не принадлежащих к Евросоюзу, как правило, покупают туристическую путевку в Париж или на юг Франции. Если такого «туриста» зачисляют в легион, то домой он не возвращается, а поскольку он будет служить французскому государству, истечение срока визы нарушением паспортного режима не считается.

Сложность заключается в другом: за неделю своей «легионерской» судьбы не определить, — процесс отбора занимает не менее трех недель. А на последнем этапе рекрута могут забраковать по результатам психологических тестов. И по разным вербовочным пунктам, как до 1934 года, сейчас в связи с полной компьютеризацией процесса не побегаешь. Бывает, что комиссия объявляет: «Вы нам подходите, но в настоящий момент зачислить вас в учебный полк не можем. Возвращайтесь через несколько месяцев». Такие ответы связаны чаще всего с «перебором» представителей определенной нации (последние 15 лет — это славяне). Тогда приходится проявлять не только терпение, но и тратить лишние деньги. Пытаться присылать анкетные данные по Интернету бесполезно, их даже смотреть не станут… Только личное присутствие. В этом плане французам намного легче, чем россиянам или китайцам.

Кстати, и мне пришлось проделать две попытки, чтобы добиться своего и начать журналистскую работу с легионерами. После первого визита в полк (по предварительной договоренности) для объяснения своих целей и задач следующие полгода я потратил на переписку по согласованию сроков следующего приезда, которые в последний момент перенесли… Но подобная настойчивость расценивается так, что этому парню действительно нужен Иностранный легион и он сделает все, чтобы попасть туда. Случаев отказа после того, как человек вернулся спустя какое-то время, не бывает.

Разумеется, не имеет никакого смысла приходить во французское посольство или консульство с просьбой о визе на том основании, что вы, видите ли, собрались во Французский легион. Вас быстро отправят на сайт легиона или еще куда подальше. И, конечно, приезжать надо с деньгами: на сердобольных бабушек, что приютят, напоят и накормят, рассчитывать не стоит. Хлебосольство не во французском характере, особенно если дело касается иностранцев, не говорящих на их языке. Нет, французы ни в коем случае не расисты и не шовинисты, — просто чрезмерный наплыв «непонятных» иностранцев им уже порядком надоел.

При подборе кадров даже легион не застрахован от ошибок. Показательна пафосная интернет-страничка некоего Алекса под названием «Я был в знаменитом Французком иностранном легионе» (орфография автора сайта. — В. Ж). Я проявил любопытство и узнал, что мой герой умудрился ночью сбежать из гостиницы, бесплатно проехаться на такси, убежать от разгневанного таксиста и перелезть через забор казармы. Попасть в учебный полк ему удается. Но трудности периода обучения его не вдохновляют: «Я уже стал уставать и нервничать. Потому что испытания меня уже достали». И все же Алекс получает белое кепи, «…и тут случилось непредвиденное, я подрался и сказал, что мне надоел легион. И в итоге меня выгнали. В Марселе у меня уже была кругленькая сумма денег. И билет до Парижа выданный легионом. Поезд был в 22:40. До поезда было еще 5 часов, и я решил пойти подкрепится и выпить. В кафе я познакомился с девушками легкого поведения. Мы пили всю ночь. Днем я проснулся и не помнил, что дальше было. Посмотрев по карманам, я просто обалдел. У меня пропали почти все мои деньги». Попытка французской полиции отделаться от Алекса и сдать его сотрудникам российского консульства провалилась — такой соотечественник оказался им ни к чему. Алексу пришлось автостопом и на электричках «зайцем» пробираться через всю Европу домой.

Этот неприглядный эпизод имел место более десяти лет назад. Но при отборе новобранцев в легионе стали еще разборчивее — недостатка в желающих не наблюдается, да и мировой кризис увеличивает количество кандидатов.

Вот каким увидел Иностранный легион полковник русской армии Елисеев за 60 лет до Алекса.

«Наш Пятый полк состоял почти исключительно из легионеров старших возрастов, которых переводили сюда как бывших фронтовиков на отдых в спокойной обстановке Индокитая с совершенно мирным туземным населением. Здесь 30-летний легионер с пятигодичным стажем службы считался «мальчишкой». Средний возраст легионеров был свыше 40 лет. Много было по 50 и старше. Конечно, люди такого возраста, изношенные физически долгой службой в тропических странах и ненормальной жизнью, как постоянная выпивка и легкодоступность туземных женщин — эти легионеры по большей части уже утратили свои физические силы и выносливость и не отличались большой моральной устойчивостью. С другой стороны, суровость дисциплины, при недостаточной заботливости о легионерах со стороны офицерского состава, видевшего в них не живых людей, своих соотечественников, а только «легионера номер такой-то» — все это вместе взятое не могло заложить в душе легионера никакой преданности, даже верности, той стране, которую он обязан защищать не за страх, а за совесть, как ее сын. Воспитанные и приученные за всю свою долгую службу на методах борьбы с иррегулярными силами восставших полудиких африканских разных племен — теперь они столкнулись с высоко дисциплинированными, глубоко патриотически настроенными войсками японской армии, даже фанатично настроенными японцами для расовой борьбы, при лозунге «Азия — для азиатов». Наши легионеры не могли противопоставить японским отрядам надлежащей боевой устойчивости. Такова была действительность…» Конечно, тонкие наблюдения Елисеева относятся к далекой окраине империи, живущей в расслабленном азиатском ритме: там служба приравнивалась к санаторию для ветеранов… В Северной Африке дело с подготовкой легионеров обстояло намного лучше, что не спасло страну от поражения в «странной войне».

В записках казачьего полковника просматривается очень «русская» точка зрения человека, воспитанного в лучших традициях отечественного патриотизма. Ему, поневоле ставшему лейтенантом Французского легиона, в глубине души так и не стало понятным, как можно умирать за чужую страну, а не за родину-мать. А все «разговорчики в строю» об идеалах свободы и демократии — это для отвода глаз…

Менялось время, менялись люди, а вместе с ними и легион. После Второй мировой войны система набора в Иностранный легион полностью изменилась. Помогли поражения. Сначала в Дюнкерке в 1940-м, потом в Индокитае в 1950-е годы, когда легиону снова пришлось столкнуться с патриотическим отпором коммунистической армии, воюющей на своей территории против оккупантов, воплощая в жизнь лозунг «Азия — для азиатов». И наконец, уход легиона из «Отчего дома» — Алжира.

Французы отличаются от нас тем, что все-таки учатся на собственных ошибках. Сейчас во французской армии служат люди с активной гражданской позицией. При всей внутренней дисциплине и патриотизме они не боятся поднимать вопросы и выносить их на суд общественности. Проявлять гражданскую смелость им позволяет простой факт: армия это не государство в государстве, она находится под контролем своего народа, который содержит ее за счет своих высоких налогов. Французы не очень-то любят расставаться со своими деньгами. Пожалуй, даже больше остальных европейцев. И не из природной жадности, которую им радостно приписывают как свои ближайшие соседи по «евродому», так и другие, весьма отдаленные. Право задавать вопросы власти давно стало частью национального характера французов. Используя многочисленные демократические институты, включая политическую оппозицию, они всегда контролируют, на что же были потрачены кровные «еврики», которые можно было с пользой употребить на «качество жизни», то есть на себя, любимых. Жирные «бизнес-генералы», плохо воюющие, зато мастерски осваивающие госбюджет, здесь давно перевелись. Впрочем, и солдаты не строят им загородных домов… При всем своем «антимилитаризме», то есть размеренной, сугубо гражданской жизни, когда никому против воли не надо идти в армию, к Вооруженным силам во Франции относятся с большим уважением, ценя высокий профессионализм. Как не вмешиваются в дела врачей и не «носят» им в карман, зато в случае ошибки на них подают в суд.

Легион «помолодел»: на службу принимают мужчин от 17 до 40 лет. Несовершеннолетние — те, кому не исполнилось 18 лет, обязаны предоставить заверенное посольством Франции в своей стране разрешение родителей, фокус с прибавлением себе «пары годков» сегодня не проходит. Средний возраст новобранца — 23 года. Интересно взглянуть на статистику посещения официального сайта Французского Иностранного легиона. Самый высокий интерес к службе в его рядах проявляют в Европе, США и Австралии. Среди европейцев максимум интереса… у самих французов и бельгийцев; в последнее время всё в меньшей степени — у украинцев. В Африке наиболее активны — алжирцы, а потом южноафриканцы… и никакого интереса не наблюдается в самых бедных странах. В Южной Америке больше всего посетителей сайта среди бразильцев, за ними следуют аргентинцы, колумбийцы и венесуэльцы. В Северной Америке — это граждане США, канадцев намного меньше. Австралийцев примерно столько же, сколько и алжирцев. В Азии, куда создатели сайта отнесли нашу страну, русские по посещению сайта намного превзошли китайцев, не говоря уж о казахах и индусах.

После развала СССР из России и стран СНГ пошел поток желающих вступить в легион. Были сугубо штатские и те, кто отслужил в армии, в том числе и офицеры. Последним попасть в легион труднее всего: им будет здесь некомфортно. Французы это понимали, поэтому чаще всего кандидатуры наших «летех» и «кэпов» заворачивали. Конкуренцию «дорогим россиянам» также составляли выходцы из стран бывшего Варшавского договора. Отказывали многим из-за «процентного соотношения» наций.

Это, кстати, отличает Французский Иностранный легион, в Испанском — давно плюнули на «интернациональный» принцип формирования.

В последние годы российские пользователи Интернета не так уж и активны, как в 1990-е. Примерно то же произошло в Германии, которая до начала 1930-х была основным поставщиков рекрутов. При Адольфе Гитлере немцы перестали толпами вступать в легион: дома жить стало комфортнее, чем в Веймарской республике, да и у молодежи в рейхе появилась перспектива. Правда, чем всё это обернулось потом, мы знаем.

В легион берут только холостяков! Даже если вы женатый человек, то для легиона вы теперь все равно холостой. Но никакого целибата, как у католических священников: жениться легионеру не возбраняется, но только не в первый год службы. И под своей, а не вымышленной, фамилией. И, конечно, с разрешения командования.

Есть легионеры — бывшие военные, но среди добровольцев, вступающих в ряды Иностранного легиона, многие никогда не служили в армии своей страны, и все же отсутствие военного опыта никогда не было препятствием для вступления в легион. Как говорится: «Не умеешь — научим, не хочешь — заставим!»

Легионом пугают — например, жестокими внутренними правилами и суровостью устава. В действительности, в Иностранном легионе нет и не было какого-то своего устава — там придерживаются того же общедисциплинарного устава, который действует в сухопутных частях французской армии. Разница лишь в статусе личного состава. Легион отличает особая гордость за свое героическое прошлое, и в нем принято неукоснительно следовать внутренним правилам, которые нигде не записаны. Но эти традиции действуют подчас сильнее любого официального свода армейских законов и правил. Да и тому, кто служил у нас, нравы современного легиона не покажутся чрезмерно суровыми.

Всю интересующую информацию соискатель может получить на официальном сайте Французского Иностранного легиона на пятнадцати языках, включая русский. Вернее, почти всю: подробную информацию можно прочитать только по-французски. Даже в легионе не очень-то дружат с иностранными языками — он же «Французский». Данные о службе в легионе можно также получить в одном из двенадцати информационных пунктов, открытых в крупных городах по всей стране.

Парижский вербовочный пункт, куда чаще всего обращаются желающие вступить в легион, прибывшие под видом туристов, находится в форте Де-Ноге (назван «Де-Ноге» в силу французской традиции называть оборонительные укрепления в честь того, что конкретно они призваны защищать. — В. Ж), в получасе езды от центра или в 20 минутах от площади «Насьон». Форт был выстроен по приказу Луи Тьера, возглавлявшего правительство при короле Луи Филиппе, и был одним из шестнадцати в линии обороны вокруг столицы общей длиной 34 километра. Решение о возведении укреплений было принято в 1840 году. На вооружении всех фортов было восемь тысяч орудий, а численность гарнизона составляла 60 тысяч человек — грозная сила! Но, несмотря на это, во время Франко-прусской войны форт был без особого труда захвачен немцами, но после заключения перемирия возвращен исконным владельцам. Всего на 70 лет: в 1940-м его заняла Полевая жандармерия. А после мятежа французской армии в Алжире, в котором участвовал и легион, в форте содержали в предварительном заключении непокорных офицеров.

Отбор кандидатов в форте Де-Ноге проходит в несколько этапов. На это уходит два-три дня. Сначала на вас заводят «досье», то есть папочку, куда начнут складывать все материалы. Проводят собеседование, стараются узнать о вас побольше и определить причины вашего стремления в легион. Поинтересуются загранпаспортом. Разумеется, отвечать на «наводящие» вопросы вы будете человеку из разведки. Затем — предварительный медосмотр, для ускорения которого лучше иметь на руках медицинскую карту (желательно с нотариально заверенным французским переводом).

Если вами заинтересуются, то дадут на подпись предварительный контракт для дальнейшего поступления в легион.

Отобранных кандидатов отправляют из Парижа на юг дважды в неделю с Лионского вокзала под наблюдением сержанта. Прошли времена доверия призывнику, когда ему выделяли «карманные» деньги для самостоятельного прибытия в Марсель. Многие обладатели «подъемной» суммы исчезали тогда по дороге, быстро израсходовав ее на гражданские нужды.

Точно по расписанию, минута в минуту, скорый поезд за 4 часа домчит вас до Марселя, и вы будете вдыхать на перроне морской воздух в ожидании электрички до Тулона, которая делает короткую остановку в Обане.

Здесь, в Обане, будет решаться ваша дальнейшая судьба. Сначала — углубленное медицинское обследование. Рекрут должен быть абсолютно здоровым человеком, без всяких временных болячек или хроники типа диабета, даже в легкой форме. Зубы должны быть здоровыми или качественно залеченными, без намека на кариес. У кого не хватает от четырех до шести зубов — на выход! Забракуют «очкариков» с ослабленным зрением средней и высокой степени. Нет никаких шансов при повреждениях мениска и других проблемах с коленной чашечкой: на ноги во время службы приходится огромная нагрузка. Не пройдут и те, у кого не хватает хотя бы одного пальца рук или ног.

Затем наступает время психологических тестов, в том числе на выявление индивидуальных черт характера. Сможет ли кандидат «работать в команде»? Последует еще одно собеседование на тему «Зачем Вам всё это?», но спрашивать напрямую не будут, такова этика. И, конечно, проверка уровня физической подготовки. Те, кто прошел школу нашей армии и приучен заниматься спортом не в спортивном костюме в тренажерном зале с обязательным душем после тренировки, а бегать кросс в «кирзачах» и делать «подъем с переворотом», легионерские тесты пройдут без затруднений. Нужно всего лишь подтянуться на перекладине минимум четыре раза, «качнуть пресс» минимум сорок раз, подняться по канату длиной пять метров, лучше без помощи ног, и уложиться в норматив чисто французского упражнения-теста «Люк-Лежер» — после сигнала быстро пробежать 20 метров. Дистанция называется «палье», и пробежать нужно не менее семи таких «палье». Челночный бег со звуковыми сигналами на дистанции 20 метров. И никто не станет, как гласят легенды, гнать рекрута на 20 километров по пересеченной местности, только ради того, чтобы посмотреть, на что он способен. Ведь если что-нибудь случится, то отвечать-то придется потенциальному нанимателю по всей строгости французских законов…

Обаньский этап жесткого отбора длится от одного до десяти дней, здесь идет самый большой отсев кандидатов. Судьба может решиться сразу, а может, придется пройти все уровни тестирования и всё же не попасть в число принятых. Ожидание решения приемной комиссии и подписания контракта занимает еще неделю. Служба, считай, уже началась: за пребывание в Обане платишь уже не ты, а французские налогоплательщики по формуле «все включено» — и еда, и койка.

Томительные дни ожидания позади, одни покидают часть, другие получают контракт на пять лет. Новоиспеченных «контрактников» перевозят в Четвертый учебный полк в Кастельнодари, что в нескольких часах пути от Обаня.

^{Легионер со знаменем: победа!}

^{Литография. 1910 г.}

^{Схватки с воинственными туарегами не обходились без потерь.}

^{Литография. 1906 г.}

^{Вторая империя: красивая форма и сплошные победы…}

^{Гравюра. 1912 г.}

^{1883–1886 годы, Тонкин: легионеры Третьего маршевого полка.}

 ^{Гравюра. 1912 г.}

^{На алжиро-марокканской границе набеги почти не прекращались.}

^{Литография. 1906 г.}

^{1912 год, Алжир: сто лет назад в моде были усы и бороды}

^{Конный патруль легионеров в Сирии.}

^{Акварель А. Розенберга. 1987 г.}

^{18 июня 1945 года: Иностранный легион вступает на Елисейские Поля в Париже. Ради этого и воевали столько лет…}

^{В Париже — парад, в Алжире — война…}

^{Парад перед высадкой в Африке: полковник де Голль произвел смотр легионеров… в Ливерпуле}

^{Для большинства — грязная война в Индокитае, для легионеров — просто работа}

^{Генерал Массю стал последней надеждой французов в Алжире}

^{В жилом квартале Баб-эль-Уед в Алжире французы и арабы легко уживались вместе… до первых взрывов}

 ^{Город под контролем: настало «время леопардов». Вернется ли оно однажды во Францию?}

^{Клич гражданской войны в России «Пулемет — на крышу!» докатился и до Африки: парашютисты оборудуют огневую точку на одной из плоских крыш Касбы в Алжире}

^{«Леопарды» перед прыжком: последний инструктаж перед боем с повстанцами}

^{Легионеры 4-го эскадрона Кавалерийского полка с живым «талисманом»}

^{«Благодарю за службу!».}

^{В пустыне все спокойно: мобильные сахарские отряды всегда начеку}

^{Легионеры Кавалерийского полка не сразу научились воевать в горах}

^{Афганистан: днем легионерам все улыбаются, ночью в них стреляют… Нелегко сражаться с партизанами}

^{Первыми парашютистами легиона в 1948 году были добровольцы из пехотных частей}

^{Впереди неизвестность…}

^{Всех ли доставит на базу живыми «банан», как прозвали этот вертолет легионеры}

^{Офицерам всегда нужно что-нибудь обсудить…}

^{Фото автора. 2009 г.}

^{«Сертификат о хорошем поведении»: свидетельство о добросовестной службе и «обратный билет» в легион для каждого ветерана}

^{Дом инвалидов в Полубье.}

^{Фото автора. 2009 г.}

^{Вдохновение художника-керамиста из легиона.}

^{Фото автора. 2009 г.}

^{Ветеран-инвалид в керамической мастерской: прожитое поймет только такой же, как ты…}

^{Фото автора. 2009 г.}

^{Мастерские в Полубье: ветеран-инвалид раскрашивает сувенирных гипсовых солдатиков.}

^{Фото автора. 2009 г.}

^{Ветераны-инвалиды трудятся в переплетной мастерской.}

^{Фото автора. 2009 г.}

^{В окне своего кабинета — начальник Дома легионера. Полковник в отставке, ветеран легендарной 13-й полубригады.}

^{Фото автора. 2009 г.}

^{Дом легионера — приют для ветеранов в окрестностях Ориоля.}

^{Фото автора. 2009 г.}

А вот теперь всё только начинается. У счастливчиков отбирают мобильные телефоны: для друзей и родственников они исчезают на четыре месяца. Иногда кандидат даже не успевает сообщить о своем «выигрыше в лотерее». В настоящее время все стало более либеральным, а еще совсем недавно новобранцев помещали на жесткий карантин и полностью изолировали от внешнего мира: «Ты теперь в армии, сынок», — как поет Фил Коллинз. Цель подобной изоляции отличается от «карантина» или «курсов молодого бойца» в Советской армии. Там человека нужно было сломать и популярно объяснить, что он теперь никто. Здесь тоже стараются «погонять» и отучить от гражданских привычек, но главное, что замкнутое пространство заставляет людей разных национальностей начать поскорее общаться друг с другом.

Отлично зарекомендовала себя система «троек». Один «франкофонский» курсант может многому научить, да и слова, выученные не в классе, а во время совместной работы в поле, запоминаются быстрее. К тому же легионеры учат и поют французские песни — отличное лингвистическое упражнение.

Месяц будущие легионеры «притираются» друг к другу и к новым условиям жизни. Изучают историю легиона. Занимаются спортом. Осваивают навыки обращения со своим основным оружием — французской штурмовой винтовкой FAMAS. Недели через четыре, когда новобранцы физически окрепли и стали общаться между собой, им устраивают первый марш-бросок в полной выкладке. Одна за другой следуют учебные тревоги, а затем решающий марш-бросок в течение двух суток. Первая награда — вручение Белого кепи в торжественной обстановке и клятва-присяга Французскому Иностранному легиону.

Затем снова дрессура: три недели учений на местности чередуются с занятиями в расположении полка. Любимая сержантская шутка в этот период — когда «молодежь» валится от усталости после изнурительного дня и, едва добравшись до палаток, сразу засыпает, внутрь кидают учебную гранату и дают приказ бежать в темноте несколько километров до казарм. В неразберихе, от неожиданности и страха не все новобранцы находят во тьме палаток второй ботинок, а то и автомат.

Еще одна неделя уходит на горную подготовку. Лeгионеры-пехотинцы прибывают в Формижьер на плато Капсир в Восточных Пиренеях, где располагаются в горных шале горнолыжного курорта. Начинается отработка альпинистских навыков: подъем с вбиванием крючьев, работа в связке, страховка, быстрый спуск по канату, скрытное передвижение по горной местности.

После этого легионеры продолжают отрабатывать тактику ведения боя пехотным подразделением на поле боя. Практика здесь смешана с теорией — то в классе, то снова в поле. В конце курса — заключительный многодневный марш-бросок с отработкой способов выживания в экстремальных условиях. За несколько дней нужно пройти горы и реки, не нарваться на засаду и добывать себе пропитание.

Предпоследняя неделя отведена на курсы автовождения, но обычно все курсанты уже умеют водить автомобиль. Теперь их учат управлять грузовиком и отрабатывать маневры на легковых машинах. А затем — обратно в Обань, за направлением к первому месту службы.

Как проходит один день из жизни легионера? Вот что рассказывает «солдат удачи» в интервью в одном из номеров журнала «Белое кепи». Стиль его речи полностью сохранен.

Чтобы описать обычный день легионера, лучше начать с вечера предыдущего дня, а точнее с 17 часов, когда офицеры и «сузофицеры» (унтер-офицеры. — В. Ж.) расходятся по домам. Перед тем как уйти, командир взвода («секциона») вызывает к себе дежурного капрала и дает указания, что предстоит сделать завтра. Сообразно этому капрал составляет лист приказа и вывешивает его в коридоре расположения взвода. Обязанность каждого легионера — ознакомиться с ним перед тем, как пойти спать или отправиться в город.

6.00. Подъем. Построение роты («компании») на плацу. В это время сержант — дежурный по роте — проверяет наличие личного состава. Каждый легионер имеет право ночевать вне казармы, но в 6. 00 он должен быть на построении в любом состоянии и в любой форме одежды. Главное, не опоздать; за опоздание — гауптвахта. Так начинается рабочий день.

6.00–7.30. Завтрак и уборка помещений. В столовую все ходят самостоятельно и по желанию. Завтракают так рано далеко не все, ведь еще предстоит тяжелая зарядка, и большинство предпочитают не набивать живот, а сразу приступить к уборке. Уборкой занимаются все легионеры рангом ниже капрала независимо от срока службы. Обычно «секционы» располагаются на одном этаже или в отдельном крыле здания, где есть свои душевые, туалеты, коридор, холл и комнаты. Каждый командир взвода имеет свой отдельный кабинет («бюро»). Все эти помещения должны быть убраны. Дежурный капрал назначает уборщиков, занося их фамилии в лист приказа. В своих комнатах легионеры убирают без напоминаний и особенно тщательно.

7–30. Построение роты в спортивной форме (кроссовки, шорты, майка). К этому времени подходят все офицеры и сержанты. Начинается зарядка. Обычно ее проводит капитан, он выбирает маршрут забега на свое усмотрение. Иногда, если капитана нет, тренировки проводят повзводно командиры «секционов», но в любом случае это бег в быстром темпе по пересеченной местности на дистанции 14–15 километров.

Заканчивают кросс в спортгородке растяжкой мышц ног. Затем следует несколько серий отжиманий, подтягиваний и упражнений на мышцы пресса. По субботам бег заменяют плаванием в бассейне, футболом или волейболом. В любом случае к 9 часам спортивные тренировки завершают. Все принимают душ и переодеваются в униформу.

9–30. Новое построение на плацу. Капитан объявляет, чем компания будет заниматься сегодня, хотя обычно всё заранее известно. Адъютант «компании» (это старший «сузофицер», «адъютант-шеф» или «мажор») отбирает несколько человек из каждого взвода для хозяйственных нужд. Остальные отправляются в классы заниматься боевой подготовкой под руководством своих сержантов или чистят оружие.

12.00–14–00. Обед. Сержантский и офицерский состав обедает вне части в своих отдельных столовых, которые называют «мессами» («месс-сузоф» и «месс-офисье»). «Мессы» — это всегда красиво оформленные заведения, часто расположенные в старинных зданиях. Обслуживанием занимаются специально обученные легионеры. Командирам подают несколько изысканных блюд, всегда в изобилии хороший сыр и вино. Поэтому назвать эти заведения столовыми будет несправедливо. Это действительно «мессы», которые могут поспорить по уровню обслуживания и качеству кухни с лучшими ресторанами.

Простые легионеры обедают в полку. Обед — это единственный обязательный прием пищи. Под руководством дежурного сержанта рота строится на плацу и идет в столовую с песней (таков обычай). До конца обеденного перерыва проводится уборка всех помещений (такая же, как и утром).

14–00. Новое построение «компании», после которого легионеры отправляются заниматься тем, чем занимались до обеда.

17–00–18.00. Ужин. На него, так же как и на завтрак, можно не ходить. Он означает конец рабочего дня. В это время все желающие (кто не в наряде) могут покинуть расположение полка, предварительно доложив об этом дежурному сержанту и ознакомившись с листом приказа на завтра.

Так проходит обычный день «компании», хотя обычными можно назвать только половину рабочих дней. Легионеры проводят очень много времени, совершая многодневные походы в лес и горы, живут на стрельбище или полигоне, где режим дня изменяется соответственно возникающим задачам.

Время службы пошло: в течение первых двух лет легионеры второго класса, то есть рядовые, «полностью» обеспечиваются формой, питанием и жильем. До звания капрала можно дослужиться за период от двух до четырех лет службы.

Ежемесячное жалованье простого легионера составляет на сегодняшний день 1043 евро — это больше, чем пособие по безработице во Франции (600 евро), но меньше минимальной зарплаты — 1500 евро в месяц, которую получают большинство молодых французов — гражданских ровесников легионеров. Но сумма оклада во многом зависит от того, где служишь. В Первом, ныне административном, полку в Обане легионер с выслугой не менее десяти месяцев получает сегодня 1205 евро и такой же легионер в 13-й полубригаде в Джибути — 3567 евро в месяц. А вот, например, старший унтер-офицер («аджюдан-шеф»), прослуживший легиону верой и правдой двадцать один год, получает в Первом полку всего 2078 евро, а в Джибути — 4818.

Существуют также различные надбавки к окладам, как в СССР были различные «северные», здесь такие же, но — «южные»: за службу в заморском департаменте или просто за пребывание за рубежом. Есть специальная надбавка парашютистам — за риск службы в десанте. Так что выбор прост: кто хочет тихой и спокойной жизни, остается во Франции, кто хочет денег — рвется в Африку и прочие жаркие места на планете. Однако не стоит забывать, что «теплых местечек» в легионе не бывает, каждого «тыловика» в любой момент могут предупредить за пару дней и отправить в командировку в любую точку земного шара.

И, разумеется, солдату положен оплаченный отпуск: сорок пять дней в году. Легионер, не собирающийся отправляться за границу, безусловно, может провести отпуск во Франции. Такие учреждения, как Центр отпускников Иностранного легиона «Мальмуск» в Марселе и Центр приема и отдыха Иностранного легиона, находящийся в 30 километрах восточнее Марселя, позволяют принять легионеров-отпускников в замечательных, комфортных условиях. В отпуск — пожалуйста, но только при соблюдении определенных условий. Чтобы получить разрешение на поездку за границу, либо на родину, либо в третью страну, легионеру прежде всего надо иметь удостоверение личности своей страны, служить он должен под настоящей фамилией и военная ситуация должна быть урегулированной. Кроме этого, ему надо будет получить разрешение от командования. Некоторые направления подвержены ограничениям «по соображениям безопасности».

Легионеры давно уже живут не в тюрьмах-казармах с рядами двухъярусных скрипучих коек, а в комнатах по двое. Никто никого не расселяет насильно: каждый выбирает себе соседа по комнате в силу личных симпатий: после «учебки» принцип «франкофонского» репетитора при иностранце больше не используется. Через пять лет службы и истечения срока действия контракта легионер вправе покинуть армию. Может и остаться, продлив контракт на полгода, год, три года или очередные пять лет.

Для кадровых военных-иностранцев, пришедших служить во Французский Иностранный легион, издавна действует правило — их сильно понижают в звании. Хрестоматийный случай, когда русский боевой генерал мог рассчитывать только на звание рядового. Другой известный случай — когда рядовой Пешков дослужился до генерала. Все зависит от времени и ситуации, но традиционно офицерские должности в легионе занимали и продолжают занимать французы — выпускники элитных военных школ, хотя 10 процентов офицеров вышли из рядовых по выслуге лет или благодаря способностям, проявленным в легионе.

Присвоение очередных званий легионеру подчинено определенным правилам, — рядовой после двух лет службы может начинать мечтать о капральских лычках, а после шести — рассчитывать на звание старшего капрала — капрал-шефа. Отслужив три года в капральском чине, можно получить звание сержанта. Через три года сержантом — сержант-шеф, а еще через три — унтер-офицер, по-французски «аджюдан». Все «аджюданы» — выходцы из рядовых. По статистике сегодня из четырех рядовых легионеров один обязательно дослуживается до «унтера». Четыре года удачной службы — и есть шанс претендовать на звание «аджюдан-шефа», то есть старшего унтер-офицера. А вот стать «мажором» — главным унтер-офицером уже не так просто. Для этого нужно отслужить от 14 до 25 лет и пройти либо по конкурсу среди «унтеров» или стать им по выбору командования. Разумеется, все эти продвижения происходят только в мирное время — во время войны карьера делается значительно быстрее из-за потерь.

Непосредственным управлением личным составом в легионе занимаются «сузофицеры». По уровню ответственности я бы сравнил их с нашими прапорщиками. «Сузофицерами» легионеры становятся в случае успешного окончания сержантской школы. Так же как и у нас, прапорщики должны окончить школу прапорщиков.

Но во Франции у «сузофицеров» есть возможность карьерного роста. Начиная от капрал-шефа, есть еще пять «сузофицерских» чинов — сержант, сержант-шеф, адъютант, адъютант-шеф, «мажор». У нас — лишь прапорщик и старший прапорщик. Если мы хотим иметь в России профессиональную армию, то первым делом нужно создать такую же мощную прослойку унтер-офицеров, как в легионе. Это база, основа, благодаря которой так успешно функционирует Иностранный легион. Это те люди, которые накапливают и передают боевой опыт.

В сержантскую школу легионеров отправляют лишь по окончании пятилетнего контракта, а иногда и позже. Причем далеко не всех подряд, а лишь тех, кто пользуется заслуженным авторитетом, обладает хорошим здоровьем, интеллектом и будет служить настоящим примером для молодых легионеров. «Сузофицеров» легионеры уважают и боятся гораздо больше, чем офицеров, прибывших из военных училищ.

За 8–15 лет службы сержанты — командиры групп и адъютанты — командиры «секционов» набирают колоссальный боевой опыт. Ведь легион участвует практически во всех военных операциях НАТО и ООН по всему миру. Каким образом сержанты передают этот опыт молодым легионерам, какие тренировки проводятся в этом направлении — рассказывать слишком долго. Скажу лишь то, что ежедневное общение с такими людьми уже дает очень многое для молодого солдата.

И все же большинство выпускников Четвертого учебного полка не прощаются с ним навсегда. Те, кто после истечения первого пятилетнего срока службы решают остаться в легионе еще на какое-то время, нередко возвращаются в Кастельнодари уже в ином качестве — «велитами», как по старой привычке в легионе называют тех, кто пришел сюда на курсы «повышения квалификации», то есть получить воинскую специальность. Служба в частях выявляет не только способности, но и наклонности солдат, заставляет их стремиться к совершенствованию в своей работе. Кто-то начинает ощущать в себе склонность к штабной работе и приходит учиться на секретаря, бухгалтера или специалиста по компьютерной технике. Такая профессия всегда поможет выиграть любой конкурс на «гражданке», а служба в легионе только придаст большее значение при выборе кандидатов. Кому больше по душе связь, становится связистом, учится работать на рациях разных типов, не забыв и про «морзянку», становится техником связи со знаниями на уровне инженера или готов стать оператором целого узла связи. Есть возможность стать просто хорошим мастеровым — автомехаником, автомобильным электриком, маляром или кузовщиком, слесарем-мастером по металлам или специалистом-оружейником, который способен быстро устранить поломку любого вида вооружений. Особой популярностью среди легионеров пользуются специальности, связанные с вождением легковых, грузовых и многотонных фур, автобусов и специальных строительных и инженерных машин. В «учебке» можно стать еще и фельдшером, фотографом или видеооператором, поваром, музыкантом или тренером по физкультуре.

Но это — «мирные» профессии. Пишут рапорты начальству с просьбой направить в эту «академию» и те, для которых война стала основным ремеслом в жизни, и они хотят быть снайперами, механиками-водителями бронемашин и танков. Служить минерами и подрывниками в отрядах коммандос. Отвечать за гранатомет в отделении, знать о нем все и истреблять танки.

Один из легионеров рассказывал: «Мой друг Роша, француз, с которым мы вместе окончили «учебку» и попали в парашютный полк, до этого три года отслужил в профессиональном полку альпийских стрелков. Он уже успел стать сержантом, но демобилизовался и вскоре вступил в легион простым рядовым. Он говорил мне, что когда ездил в своей машине по городу, то в салоне у него звучала только одна кассета — записи хора, исполняющего боевые песни легиона. Служить в нем для него, как и для многих французов, — большая честь, и это не пустые слова. Когда сталкиваешься с подобными проявлениями, сам со временем начинаешь проникаться теми же чувствами и искренне гордиться тем, что ты — легионер. Конечно, многие поначалу разочаровываются, но те, кто выдерживает первое трудное время, становятся настоящими патриотами легиона, уверенными в том, что легионеры — самые лучшие солдаты в мире».

Легионеры — не патриоты Франции, а патриоты своего легиона. В нем существует отработанная, строгая и универсальная система действий, единая для всех подразделений. Она включает в себя способы и правила взаимодействия между собой бойцов и их действия при прохождении улиц, штурме домов, продвижении по лестничным клеткам, коридорам, при вхождении в комнаты, при пересечении углов и препятствий. Все строго отрепетировано — действия «компании», «секциона», группы, «биномов». Действовать вне этой системы, применяя свой личный боевой опыт, бессмысленно, а в бою — преступно. Поэтому опытные военные из других стран имеют мало шансов воспользоваться своими знаниями и опытом в легионе. Здесь, как говорится, монастырь со своим уставом, изменить который не удастся никому. В этом весь конфликт между легионом и опытными военными. В легионе плевать на ваш опыт.

Как уже говорилось, заработать французское гражданство не так уж сложно — достаточно отслужить первые пять лет и получить хорошую характеристику. И не обязательно потом продлевать договор с легионом — на свободу с чистой совестью и новым паспортом отпустят без вопросов. Получив вожделенный французский паспорт и став «гражданином Европы», легионеры из СНГ начинают подумывать о том, что пора уже начинать обустраиваться на гражданской почве. Но не в России, а здесь, во Франции. Быть французом легко и приятно, но стать им совсем непросто. Вы, ваши дети и внуки будут лишь приживалами в чужой стороне. Только правнуки смогут по праву считать себя настоящими французами.

Если действительно решено стать французом — вступай в Иностранный легион. Но помни, что здесь действует принцип: «Француз не по крови, а по пролитой крови». А значит, если не повезет, то тебя могут убить. Если еще больше не повезет, то покалечат так, что всю свою оставшуюся убогую жизнь проведешь на госпитальной койке или среди инвалидов в Полубье, и тогда, быть может, то прошлое, от которого ты отказался ради будущего и вступил в легион, станешь вспоминать как лучшие годы своей жизни. Готов ли ты к этому, кандидат? Впрочем, все это пустые слова: чужой опыт ничему не учит… и Французский легион никогда не испытает недостатка в рекрутах, так же как и римские легионы две тысячи лет тому назад. В любом случае, «попот» — дружеская попойка на прощание тебе обеспечена, так же как и кегля: от маленькой латунной, размером с ладонь, до настоящей «кеглищи», прихваченной в каком-нибудь кегельбане. Ее размер выберут твои товарищи, потому что это «дембельская» вещь. Ее получает всякий, кто однажды покидает французскую армию.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.