По поводу замораживания и мумификации

По поводу замораживания и мумификации

«Эрих фон Дэникен теряет чувство реальности и подтасовывает свои аргументы до тех пор, пока они не становятся годными для поставленной им цели. Так как автор, скорее всего, действует из хороших побуждений, то мы имеем дело с человеком, который ради овладевшей им идеи утратил объективность. Налицо мономаническая ограниченность!»

К такому убеждению пришел доктор Герман Доббельштейн в своей статье «Что скажет медицина, особенно медицинская психология?», опубликованной в сборнике «Были ли боги астронавтами?». В ней среди прочего он касается и темы «Сохранение жизни путем глубокого замораживания», рассмотренной в главе VII «Воспоминаний о будущем».

Дэникен пишет там: «В равной степени непонятно и неубедительно разъяснены феномен пирамид и тайна мумий доисторического времени, пристально смотрящих нам в лицо. Разные народы владели техникой бальзамирования; находки подтверждают предположение, что доисторические люди верили в возможность загробной жизни… в физической (телесной) форме… Действительно, древние надписи и легенды дали отправные точки для утверждения, что «боги» обещали вернуться со звезд, чтобы разбудить для новой жизни хорошо сохранившиеся тела. Поэтому, вероятно, в гробницах, где находились набальзамированные трупы, было все необходимое для потусторонней жизни. Иначе зачем там находятся деньги, украшения, любимые вещи? Что с ними делать?» И немного дальше Дэникен вопрошает: «Кто вложил в голову идолопоклонникам идею физического возрождения? И откуда возникла первая смелая мысль, что частицы тела, как и весь труп, должны быть сохранены в надежном месте, например труп фараона – в склепе пирамиды, для того чтобы его через века можно было бы пробудить для новой жизни?

Мумия Рамсеса II (1317–1251 годы до н. э.) Египетский музей в Каире.

До сего времени этот таинственный обряд пробуждения рассматривался только в религиозном аспекте. Мог ли фараон, который, безусловно, знал больше, чем его подданные, о характере и обычаях «богов», питать подобную наивную, без каких-то серьезных на то оснований уверенность? «Я должен выстроить себе гробницу, которая простоит нерушимой в течение столетий и которая будет видна далеко за пределами страны. Боги обещали вернуться и пробудить меня… (или медики далекого будущего найдут возможности снова оживить меня)». Что можно сказать на это в эпоху космоса?» Этот вопрос Дэникен задает в книге «Проспект бессмертия», вышедшей в 1965 году. В ней же физик и астроном Роберт С. В. Эттингер пишет о возможности такого глубокого замораживания, при котором клетки нашего организма будут продолжать жить по всем медицинским и биологическим понятиям, хотя их функции снизятся в миллиарды раз. Быть может, это пока звучит утопически, но не надо забывать, что сейчас уже каждая большая клиника располагает определенным запасом костной ткани человека, которая на протяжении лет сохраняется в консервированном виде, чтобы быть использованной при необходимости. Свежая кровь, ее консервация практикуется уже повсеместно, может сохраняться почти неограниченное время при температуре минус 196°, а культуры клеток способны возрождаться к жизни после пребывания при температуре жидкого азота сколь угодно длительное время.

Думал ли фараон, что эта утопическая мысль вскоре станет реальностью?

«Нужно прочесть это дважды, чтобы понять пугающую невероятность следующих результатов научных исследований: биологи Оклахомского университета установили в марте 1963 года, что кожные клетки, сохранившиеся в мумии египетской принцессы Мене, были жизнеспособны! А принцесса Мене умерла много тысяч лет назад! Во многих местах обнаружены мумии, сохранившиеся так хорошо, что кажутся живыми…

Не секрет, что американцы в рамках своей космической программы серьезно занимаются проблемой возможного замораживания астронавтов будущего на время длительных полетов к далеким звездам…»

Дэникен сочиняет много разного, затрагивая таким образом актуальную тему. Но что же здесь все-таки соответствует действительности? Герман Доббельштейн считает, что люди, мало сведующие в медицине, конечно, могли бы поверить, что «практика длительного консервирования человеческой крови или костной ткани может затем обернуться разрешением гораздо более сложной задачи консервирования спермы, а потом и всего организма. В действительности это абсолютно нереально, полнейшая утопия». Только специально подготовленные для этого клетки живой ткани можно было бы охладить до крайне низкой температуры и сохранить. Так как вода при минусовой температуре превращается в ледяные кристаллы, то и замороженная жидкость клеток, содержащая воду, привела бы к необратимым разрушениям в человеческом организме.

«Человек, ткани и органы которого подверглись глубокому охлаждению, безвозвратно мертв».

Руины храма около Ниппура – ориентировочно 2000 год до н. э. Быть может, внеземные астронавты заложили базу цивилизации и культуры шумеров, а затем вернулись на свои планеты?

Доббельштейн подчеркивает особое значение мозга, сверхчувствительные клетки которого могут выдержать охлаждение, лишь не превышающее определенного предела. Хирурги в принципе могли бы оперировать организм, приведенный в состояние анабиоза, когда все его функции сведены к минимуму. Но этому препятствует неизбежная в таких условиях гибель клеток головного мозга.

А как же обстоит дело с утверждением Дэникена, что исследованные в 1963 году клетки кожи египетской принцессы Мене оставались жизнеспособными, несмотря на то что она умерла много веков назад?

«Возможно, что Дэникен здесь оказался жертвой недоразумения, – предполагает Доббельштейн. – Если ученые из американского университета действительно обнаружили в клетках мумифицированной кожи признаки жизни, то речь могла идти, конечно, только о жизни посторонних существ, например о бактериях, обосновавшихся там».