68

68

51*. «Паровоз – эмблема нашего парового века»… В России первая железная дорога была открыта в 1836 г. между Царским Селом и Павловском. Сначала, из-за неприбытия паровозов из Англии, тяга была конная. В 1837 г. состоялось открытие всей Царскосельской линии – от Петербурга до Царского Села. В 1851 г. было открыто железнодорожное движение между Петербургом и Москвою. Быт встретил «чугунку» сначала недоверчиво; первое время ее называли «неблагословенной»: прошел слух, что она не была «благословлена митрополитом». Самое сочетание слов «железная дорога» казалось непривычным, и его первое время ставили в кавычки. Кстати сказать, слово «паровоз» было введено в оборот писателем Н.И. Гречем. В русской журналистике «железная дорога», связанная с ростом промышленности, очень скоро стала эмблемой прогресса: журналисты восторженно описывали железную дорогу. Например, в журнале «Московский наблюдатель» (1837. Ч. XI. С. 474-475, статья «Будущность железных дорог») читаем следующее: «Только на железных дорогах можно получить полное и точное понятие о том, что такое паровая машина. Везде в другом месте – на судах, в рудокопнях, на заводах – машина скрыта, и, кроме стукотни и дыма, она не показывает ни малейшего признака жизни. Она похожа тогда на старых слепых лошадей, которые вертят колеса в темном углу какой-нибудь бедной мельницы. Но на железной дороге паровая машина свободна; она дышит, движется, живет под открытым небом, она бежит, летит, останавливается, снова едет, задыхаясь от нетерпения, наконец, добегает до цели вся в пыли, вся в пене!.. Вот зрелище, какое паровая машина представляет на железной дороге, и в нем едва ли не более поэзии, нежели во всяком другом; но пройдут века, прежде чем поэты сознаются в этом. Они привыкли к коням боррзым и ррретивым, к колесницам быстрро летящим… Но, мы предсказываем, поэзия, наконец, вынуждена будет переменить свои замашки и перебраться на железную дорогу. Я, с моей стороны, не знаю ничего, что могло бы так сильно поражать воображение, как бег, должно бы сказать, полет по полю этой могучей машины, которая клокочет кипятком, полна раскаленными углями, это – единорог буйный, но покорный, это – ревущий вулкан, он несется быстрее вихря, но рука ребенка может остановить его». Быт довольно скоро отразил железную дорогу в лубочных картинках (см. Е.Н. Косвинцев. Первая чугунка. «Красная Нива», 1926, № 48), в особом устройстве каруселей и т.п. Еще в самом начале 1840-х гг. на гуляньи под Новинским появились самокаты с надписью: «Железная дорога, изобретенная купцом Карташевым» (С. Любецкий. Отголоски старины. М., 1867. С. 229). Вероятно, тогда же изображения «железной дороги», «паровоза» появились и в торговых рекламах и на вывесках.