#Великобритания #Лондон Понаехали тут
#Великобритания #Лондон
Понаехали тут
Tags: Скушать блинчик, запустив матюжком, на Трафальгарской площади. – Утвердиться в Лондоне над «чурками». – Жить в Англии, не зная английского.
В январе 2008-го в Лондоне прошла четвертая по счету «Русская зима». На Трафальгарской площади было людно, шумно, пьяно. В общем, так, как на любой российской площади во время любых праздничных мероприятий.
А ведь говорили мне перед поездкой мои информированные знакомые:
– Да, в Лондон на пару дней сгонять, конечно, приятно. Но какая в этом году, к черту, «Русская зима»? Колушев попал. Посмотри, что с Англией творится. Напрасный труд. Увидишь – никого у него в этом году не будет.
И другие знакомые загадывали, что «Колушев попал». И что я вместе с ним попал тоже.
– Ты хоть себе эту «Русскую зиму» представляешь? Надежда Бабкина, пара хоров, песня и пляска, Дима Билан и какая-нибудь «Фабрика звезд» номер сто. Славься, славься, Советский Союз.
– Еще будет Бартенев, – слабо отбивался я, – и Кинчев.
– Этих там только и не хватало! – взмахивали руками знакомые. – А группы «Лейся, песня», часом, не предполагается?
Я отводил взгляд. Там предполагалась группа «Земляне». А также «Фабрика звезд» и просто «Фабрика» с Сати Казановой. Но мне ужасно хотелось защитить Колушева. А вы бы что запустили в центр Лондона в качестве собирательного образа России? Предполагаю, что то самое – половецкие пляски, песни с посвистом, чуток попсы, немножко рока, конферанс от Comedy Club. Это и есть сегодня Россия в культурном пространстве, и по-другому ее не представить – если только не организовать сводный хор сотрудников ФСБ (всех вместе взятых) или не залить Трафальгарскую площадь нефтью. Потому что по-иному визуализировать предметы национальной гордости россиян, то есть престолонаследие и стабильность, не получится. Даже у Колушева. Особенно, когда в России закрывают Британский Совет и третируют британского посла.
Сергей Колушев, если кто не знает, – это наш человек, живущий в Лондоне. Он возглавляет фонд Eventica, проводящий «Русскую зиму» уже в четвертый раз, а также Российский экономический форум в Лондоне и кое-что еще по благотворительным мелочам. То есть внимание: лицом страны по имени Россия в Великобритании уже который год подряд занимается никакой не МИД, не администрация президента, не конгресс соотечественников или русских общин, а частное лицо. И поэтому лицо державы, который год поднимающейся (в собственных глазах) с колен, выглядит настолько ухоженным, насколько Колушев и Eventica соберут денег, чтобы устроить на площади праздник.
Денег, говорят знающие люди, в этом году удалось собрать немного. Колушев ведь не может, он не Росприроднадзор и не налоговая, напомнить бизнесу про социальную ответственность. А те, кто может напомнить, заняты ухудшением российско-британских отношений.
Бедный, как Йорик, Колушев.
Но я бы, конечно, соврал, что летел в Лондон из сочувствия. Я летел понять, зачем в эту недружественную официальной России страну едут и едут русские граждане? Зачем они едут туда, где разовый проезд на метро стоит, в пересчете, 200 рублей, а зарабатывать в час (после уплаты налогов) они будут примерно 250? Где цены на жилье такие, что в эмигрантской газете «Англия» в 24 частных объявлениях предлагают снять угол, в 180 – комнату, и лишь в 3 – отдельное жилье? Где без отличного языка нет шансов подняться по социальной лестнице? Где невкусно – и на ходу – столуются?
Кто эти русские люди, которых 4 года назад в одном только Лондоне было 200 тысяч человек, а теперь уже 250? И что значит для них оставшаяся на материке Россия?
* * *
Концерт начинался в полдень. На «Трафальгарке» принято устраивать массовые празднества – китайский Новый год, например, или гей-парад. Отсюда хороший вид вниз к Темзе, на псевдосредневековый Биг Бен.
Пока на сцене поют детишки из лондонских русских английских школ (родители, понятно, умиляются), я гуляю по площади. Здесь торгуют горячим вином – 175 рублей и, в ту же цену, пивом «Балтика» и пельменями числом 6 штук за порцию: плата за экзотику. Из русских в этот час – в основном брежневская эмиграция (диссидентура распознаваема по старомодным бородкам), но иностранцев – полно. Индусы в чалмах, мусульманки в хиджабах. Едят пельмени и blini. Покупают матрешки с лицом Путина. Спрашивают, что значат надписи на продающихся майках. Решительно невозможно объяснить им сакральный смысл фразы «Россия – сделано в СССР». Много британских ветеранов Второй мировой. Для них Колушев накрывает отдельный стол в соседнем «Хилтоне». Ветераны ухожены и благообразны. Я смотрю выступление бурятского ансамбля танца «Байкал» (выполняющего роль половецких плясунов, им много хлопают), Надежду Бабкину со «Славянами», но на Марке Тишмане из «Фабрики звезд» ломаюсь и убегаю глянуть на Учелло в National Gallery. Государственные музеи в Великобритании бесплатны, и можно позволить себе роскошь зайти ради одной картины. По пути я сталкиваюсь нос к носу с приехавшим мэром Кеном Ливингстоном. Приехал он, судя по всему, на метро. Он и на работу ездит на велике либо метро, поскольку в новом здании мэрии – «кривом яйце» по проекту Фостера – мест на стоянке специально практически нет. Кен агитирует за общественный транспорт личным примером. К нему подходят и просят сфотографироваться в обнимку. Кен не возражает. 250 тысяч русских – часть лондонской экономики. Точно так же он приезжает приветствовать и китайцев, и лесбиянок с геями. Everyone is a Londoner, «каждый – лондонец», как гласит надпись на одном из лондонских билбордов.
* * *
Когда я выхожу из музея, на площади что-то меняется. Выглядывает солнце, на сцене – шоу Бартенева «Аквааэробика», где затянутые в латекс фрики швыряют в публику резиновых крокодилов и пенопластовые гитары. Впрочем, я не про это.
– Ladies and gentlemen, – звучит со сцены, – you are really welcome for the fourth traditional Russian Winter festival!
– По-русски, мля, давай! – раздается в ответ из толпы.
Это уже не брежневская, это современная эмиграция, которая прибывает и прибывает. У мужиков в кожанах жесткий взгляд.
– Да **ал я работу пластера, – раздается рядом со мной, – пошли пивка *банем.
«Пластер» – штукатур. Здесь дорог ручной труд. Покрасить дверь – 5000 рублей. Правда, почти столько же придется отдать за комнату. Причем в неделю.
Когда раздается «Земля в иллюминаторе», публика начинает подпевать и кричать «Россия!». Появляются очереди за пивом, триколоры в руках, а матюжки крепчают. Я не придумываю – ведь в той многотысячной толпе не было петербуржцев (потому что они если и эмигрируют, то в Москву), и не было москвичей (им нет смысла эмигрировать). Там были Тамбов, Воркута, Челябинск, Хабаровск, там была «Россия минус 2 столицы», пришедшая под колонну Нельсона выпить пива, отвести душу. Там даже Диму Билана встречали, как мне показалось, не очень, – потому что он совершил грубый политический промах и пел по-английски.
– Че они, мля, бормочут? – нередко раздавалось рядом, когда со сцены говорили без перевода. Я не удивлялся: все та же газета «Англия», опросив своих читателей, узнала, что 10 % не говорят по-английски совсем, а еще 30 % говорят на «двойку» и «тройку».
– Россия! Россия! – бушевала толпа, особенно когда прозвучал гимн, а потом прогремела «Калинка», и над площадью при +10 пошел искусственный снег.
– Пусть чурки местные нос не задирают, – сказал рядом со мной угрюмый парняга. – Россия!!!
Я бы обманул, написав, что так говорили все на площади. Но многие, как говорится, сочувствовали. Я вспомнил, как в аэропорту Хитроу, в очереди на паспортный контроль кто-то буркнул: «А не пустите – мы вам газ перекроем!» – и все засмеялись. Все понимали так, что если Россия перекроет газ, то мир встанет на колени. То, что если она перекроет, то останется без денег, понимали, похоже, немногие. А может, большинство было согласно терпеть свое безденежье ради удовольствия поставить на колени другого.
* * *
Когда все окончилось и отпел свое Кинчев, Лондон продолжал говорить по-русски.
– Ой, как хорошо Костенька сказал, – «желаю вам любви в эти смутные времена!» Так любви в Лондоне так не хватает! – говорила одна женщина средних лет другой.
Я следовал за ними. Они вошли в дверь шалманчика Mr. Wu, где за 250 рублей можно набрать китайской еды до отвала. Все столики были заняты русскими, я сел вместе с женщинами, мы встретились взглядами, я кивнул:
– Как вам здесь?
– Нормально.
– Фунтов шесть в час?
– Почти. А на празднике побывала – и полегчало. Понимаете, англичане как-то без душевности живут.
– А с языком у вас как?
– Да мне уж поздно всерьез учиться. По-правде, не очень он здесь и нужен.
Я промолчал, потому что понимать душу другой нации без языка действительно трудно.
– А у вас там что как? Мне так Путин нравится! Порядок навел. Наконец-то мы перестали на весь мир унижаться, а то стыдно было смотреть.
– У нас Британский Совет закрывают.
– Говорят, там шпионов много.
Я снова промолчал. Вряд ли женщина узнала о шпионах через программы BBC или Sky News. Из них она бы, скорее, узнала, что Британский Совет за всю историю существования закрывался, коли не путаю, лишь в Иране и Мьянме. Она, вероятнее, смотрела «Первый», «Россию» и НТВ по рекламирующейся среди эмигрантов приставке Simply TV. Праздник русской зимы заканчивался, перетекая в эмигрантские будни.
* * *
Не желающие изучать местный язык и следовать местным обычаям иностранцы, не желающие также и возвращаться на Родину – явление, с которым давно столкнулись многие страны мира, причем Великобритания и Франция столкнулись трагически.
В России такие общины наблюдаются среди гастарбайтеров, но обособленность русских общин за рубежом – явление довольно новое. К чему приведет нежелание иностранцев ассимилироваться в России и русских за границей – вопрос открытый.
Это не означает, что Сергею Колушеву следует оставлять свои старания по проведению в Лондоне «Русской зимы».
В конце концов, в этом году там видели Наталью Водянову, Василия Ланового, Алексея Смертина, Вячеслава Никонова.
Говорят, видели и дочку министра иностранных дел России Сергея Лаврова. Вполне может быть.
Пока отец ведет битву с Великобританией, она получает образование в Лондонской школе экономики.
2008
COMMENT
C тех пор многое изменилось. Кена Ливингстона на посту мэра сменил Борис (с ударением на «о») Джонсон. Бедный Колушев, причастный к проведению в Лондоне не только «Русской зимы», но и Российского экономического форума, пробовал было перенести этот форум в Дубаи, но люди посильнее его перенесли форум в Петербург, где участники форума от всякого простого люда отгорожены в три кордона: когда я однажды на роликах мчался мимо ресторана, где участники форума откушивали, меня тут же скрутили менты (которых в 2011-м переименовали в полицаев). Про «Русскую зиму» на Трафальгарской площади после 2008-го, кстати, больше не слышно.
А с другой стороны, ничего не изменилось, потому как и богатому русскому бизнесмену, и бедному русскому штукатуру в Лондоне по-прежнему жить как-то спокойнее, чем в России. А в России Британскому Совету работать по-прежнему запрещено.
И вот это, кажется, и называется стабильностью.
2014
Данный текст является ознакомительным фрагментом.