29 апреля. Тревожная ночь

29 апреля. Тревожная ночь

Не было его и на карте у Переверткина. Там лишь значилась часть трассы метрополитена, строившейся открытым способом. Только узнав от срочно вышедшего на связь Макова о невесть откуда вдруг взявшемся водном препятствии, командир корпуса понял: в последний момент – скорее всего ночью – немцы затопили эту трассу водой. Новое обстоятельство совершенно не снижало значимости захвата зданий швейцарского посольства и «дома Гиммлера», без овладения которыми нечего было и думать о штурме. Но требовало внесения существенных коррективов в первоначальный план. В соответствии с ним 171-я дивизия полковника Негоды, наступая через посольский квартал левее моста Мольтке, должна была атаковать Рейхстаг, огибая его с севера на восток, то есть как бы заходя в тыл. А 150-я Шатилова силами полков Зинченко и Плеходанова – штурмовать со стороны западного парадного и южного «депутатского» подъездов. Но появление этого проклятого «канала» все многократно усложняло. Теперь всеми предназначенными для штурма силами надо было от южной оконечности «дома Гиммлера» вырываться на Королевскую площадь, разворачиваться фронтом к водной преграде и «спрятавшемуся» за ней Рейхстагу, чтобы, как-то преодолев ров, атаковать цель с «парадной двери». При этом варианте весь правый фланг нашей атаки – и особенно то место, где ров обрывался, оказывался под густым прицельным огнем вражеских артбатарей со стороны Бранденбургских ворот, Тиргартен-парка, а почти со спины – еще и из здания Кроль-оперы.

Как перескакивать «канал», еще предстояло придумать. А пока задачей № 1 оставалось овладение зданиями Кроль-оперы, а главное – «домом Гиммлера». В последнем, начиная со второй половины дня, в лабиринтах комнат и коридоров, среди пожаров и обвалов стен сражение шло с переменным успехом. Сильно сказывалось то, что немцы хорошо знали планы помещения. Наши же двигались на ощупь, вслепую. К тому же, в противостоянии, где никто не собирался уступать, огневой контакт быстро переходил в рукопашную, а коллективные действия неизбежно разбивались на схватки «один на один». В этих обстоятельствах солдатскую судьбу и исход боя решали только личные качества бойца. Тем более что начавшаяся еще днем яростная многочасовая схватка продолжалась и с наступлением темноты.

Нужные для победы качества оказались лучше у наших солдат.

Проникая через проломы и переходы между внутренними корпусами, с боем пробиваясь через подвалы и по чердаку, они помещение за помещением, с этажа на этаж в конце концов начали очищать здание.

Еще лучше дело пошло, когда Шатилов выполнил свое обещание. И в сумерках, чтобы развить успех, ввел в бой свежие силы из 674-го стрелкового полка подполковника Плеходанова. Выделенные тем батальоны майора Якова Логвиненко и капитана Василия Давыдова ворвались в юго-западную часть здания. Где-то около полуночи в здании вел бой уже весь удвоивший силы наступавших плеходановский полк. Явно затянувшееся, срывавшее все намеченные сроки сражение продолжалось всю ночь.

Полностью овладеть «домом Гиммлера» удалось лишь к четырем часам утра.