Стратегия двух трубопроводов: никто не должен остаться в обиде

Стратегия двух трубопроводов: никто не должен остаться в обиде

В невзрачном конференц-зале в деловом центре Лондона собралось несколько руководителей компаний из AIOC и небольшая группа региональных и отраслевых экспертов, чтобы наконец-то сделать выбор – «ранняя нефть пойдет на север» или «ранняя нефть пойдет на запад» – и обсудить вероятную реакцию на то и другое решение. После длительных дискуссий было сделан вывод, что «выбор любого из направлений опасен с точки зрения политического риска».

Наконец, один из участников встречи, до того момента тихо сидевший в углу, сказал: «Зачем вообще выбирать? Почему мы не можем использовать оба варианта? Чем больше трубопроводов, тем лучше. Несмотря на более высокие затраты, двойной маршрут гарантирует б?льшую надежность. Это будет отличной страховкой. Такой подход также обеспечит нам скорость и избавит от умышленных проволочек – AIOC всегда может пригрозить тем, что выберет “другой” вариант». Таким образом, в выборе сразу двух маршрутов был большой смысл¹¹.

Разумеется, с чего-то нужно было начать. И начать нужно было с российского маршрута. В конце концов, этот трубопровод уже существовал. К тому же так было лучше с точки зрения политики.

Гейдар Алиев считал именно так. Непогожим холодным вечером в феврале 1995 г. из своей резиденции, расположенной на возвышающихся над Баку холмах, Алиев дал инструкции главе AIOC Теренсу Адамсу и руководителю Азербайджанской государственной нефтяной компании. По словам президента, нельзя делать ничего, что настроило бы русских против. Это было слишком рискованно. Прежде чем предпринимать любые другие шаги, необходимо подписать контракт с русскими. «Геополитический императив бакинской нефтяной дипломатии был обозначен предельно ясно», – впоследствии сказал Адамс. Президент четко выразил и еще одну мысль. Конфликт с русскими в любой форме будет катастрофой для Азербайджана, а значит и для AIOC и лично для всех вовлеченных в это предприятие. Он бросил на обоих присутствующих тяжелый взгляд. С другой стороны, Алиев подчеркнул, что отношения с США также важны для его стратегии. Его требование к нефтяным компаниям было трудновыполнимым, но абсолютно четким: «Никто не должен остаться в обиде».

В феврале 1996 г. северный маршрут получил официальное одобрение¹². Следующим было заключено соглашение по западному маршруту для транспортировки ранней нефти. Грузинский маршрут служил противовесом Москве. Реализация этого плана опиралась на личные отношения между Алиевым и грузинским президентом Эдуардом Шеварднадзе, чья политическая судьба была очень похожа на судьбу Алиева: министр внутренних дел Грузии, первый секретарь ЦК Коммунистической партии Грузии, затем путь к верхушке власти в Кремле – министр иностранных дел СССР при Михаиле Горбачеве, партнер по переговорам с госсекретарем США Джеймсом Бейкером об окончании холодной войны. Теперь Шеварднадзе, вернувшийся в Грузию в качестве президента после распада Советского Союза, вел переговоры о строительстве трубопровода и о плате за транзит, которая была очень нужна обедневшей Грузии, чтобы удержаться на плаву. Но не менее важен был и геополитический капитал, который приобретала Грузия благодаря заинтересованности США, Великобритании и Турции. Он помог бы ей в противостоянии с находящимся на севере российским гигантом.

К 1999 г. заработали оба маршрута транспортировки ранней нефти. Западный маршрут в точности повторял тот путь, по которому был проложен старый деревянный трубопровод братьев Нобелей в XIX в. Северная российская ветка проходила через Чечню, где в том же году началась вторая война между российскими вооруженными силами и исламистскими боевиками. Во время войны чеченский участок нефтепровода был частично разрушен. Вся ранняя нефть была пущена по западной грузинской ветке, которая доказала свою ценность как «страховочного варианта».

Ранняя нефть начала поступать на рынок. Между тем к концу десятилетия многие технические трудности, связанные с разработкой блока шельфовых месторождений Азери-Чираг-Гюнешли, были преодолены, а это означало существенное расширение добычи с началом нового столетия. Запасы были «доказаны»: со дна Каспийского моря можно было рентабельно извлекать большие объемы нефти.