БУДУЩЕЕ

Еще совсем недавно в международном сообществе царила убежденность в том, что постепенно ход событий выведет на прямую очевидного прогресса, что будущее в конечном счете не может не быть лучезарным. История и социология убаюкивали мир баснями о неизбежном прогрессе и неизбывном рае. Это теплое время ушло, поскольку сформировавшийся еще в XIX веке центристский консенсус, основанный на либеральной идеологии, утратил свою значимость. Завершилось действие исходящих из идеи прогресса проекций — Великой французской и Октябрьской революций. Конструктивное общее будущее уступает место проекциям гораздо менее гармоничным, гораздо более хаотичным. Наступает время чрезвычайно быстрых перемен, именно они прежде всего будут характеризовать близлежащие десятилетия. Вера в благодетельный эффект рационального реформизма, реализуемого не всегда быстро, но в верном направлении, уступает место скептицизму относительно самого направления мировой эволюции. Соответственно, и прогностика стала гораздо более трезвой, если не сказать мрачной.

Особенно турбулентными будут ближайшие полвека — столько времени понадобится для того, чтобы восторжествовала более рациональная общественная система, чтобы структурный кризис современной международной системы изменил ее полностью. В предшествующее десятилетие большим влиянием пользовалась та точка зрения, что сутью конфликта будет столкновение трех морально–этических громад — христианства, ислама и буддизма. В начале века возобладала более традиционная точка зрения: столкновение цивилизаций пойдет в более знакомой плоскости противостояния Север — Юг, между зоной богатства и зоной бедности, фундаментальными реальностями современного мира. Если человечество не положит предел поляризации по этому признаку, вступление в век хаоса и борьбы практически неизбежно.

Наступит противостояние тех, кто живет на ценности, создаваемые другими, и тех, кто не получает достаточной доли производимого. Невероятно быстрый рост капиталистической системы словно вырвался из рук, деформируя общество. Сутью грядущей эпохи перемен будет борьба этих двух больших лагерей: богатых охранителей неравноправной системы и сторонников создания новой исторической системы, которая будет более демократичной и более уважающей социальное равенство. По существу, битва развернется между теми, кто желает установления (или восстановления) иерархического мирового порядка, при котором меньшинство привилегированно, а большинство лишено этих привилегий, — и теми, кто желает построить демократический порядок, больше ориентирующийся на равенство. Эта битва определит следующие пятьдесят лет человеческой истории.

На наших глазах создается лагерь, получающий так много от имеющегося неравенства, охраняющий сложившуюся иерархию. Этот лагерь имеет превосходную разведывательную систему и самое совершенное оружие. Главные слабые места этого «золотого миллиарда» — слабая жертвенность и уменьшающаяся численность. При этом Север будет действовать железным кулаком, даже если он будет в вельветовой перчатке.

Ему противостоит лагерь большинства, огромное большинство здесь не достигло минимально приемлемых результатов не только для процветания, но и для гарантии выживания. Ему не свойственно единство, он разобщен, но перед лицом всемогущества меньшинства он может обрести солидарность до степени глобальной коалиции. В его руки так или иначе попадет ядерное оружие (оно уже есть у Индии и Пакистана), что обусловит остроту глобального конфликта. Мир увидит на Юге многих разочарованных «Хомейни», создающих многие «Аль — Кайды».

Согласно уже сложившемуся стереотипу, Запад склонен демонизировать противостоящие силы. На данном этапе легче демонизировать ислам — и это в то время, когда исламский мир (как и западный) вошел в эру смятения и неуверенности в себе — что очевидно, если судить по зигзагообразной тактике лидеров этого мира. Секулярные силы в исламском мире разъединены, религиозные же силы не имеют четких целей, они ссорятся между собой и не выработали собственной реалистической политической программы.

Какой будет преобладающая система мира через несколько десятилетий? Итог, во–первых, ее вид и сущность будут зависеть от способности обеих вышеназванных партий мобилизовать своих сторонников. Инициативу, по–видимому, возьмут в свои руки те, кто предложит реальные альтернативы. Во–вторых, от того, как справится Запад с процессом своей абсолютной депопуляции, старения населения, сокращения рабочей силы при одновременном несгибаемом желании сохранить высокий жизненный уровень. (Возьмем в качестве примера небольшую, но богатую Австрию. Непременным условием сохранения ее современных жизненных стандартов в ближайшие полвека явится увеличение в четыре раза тех ненавидимых австрийскими правыми иммигрантов, которые прибывают преимущественно с Балканского полуострова. Согласится ли Австрия, Европейский союз, Соединенные Штаты на мирное сосуществование весьма различных культур? До сих пор белые западные христиане лишь мирились с наличием инокультурных анклавов; а речь пойдет о подлинном равенстве в мультикультурном целом.)

По мере прохождения XXI в. всемогущая Америка во все более возрастающей степени окажется окруженной конфликтами, страхом, смятением, отчаянными попытками «остановить время». А как иначе, если Соединенным Штатам не удается выполнить свое обещание создать мировую либеральную утопию, поражением внесистемных движений создать новое общество, «где все поют». Если американцы не сумеют продемонстрировать способности к действенному и хладнокровному анализу, не сумеют соединить эффективность с гуманизмом, их будущее не может не стать блеклым. Американское будущее окажется похожим на движение автомобиля с поврежденными тормозами вниз по склону горы. Самое большее, что американцы смогут сделать, — это попытаться так сманеврировать, чтобы свести непосредственный ущерб себе к минимуму. Многое будет зависеть от их способности хладнокровно анализировать происходящее.

Демократия — весьма широкое понятие. Не будем впадать в детали или в лоб противопоставлять демократию империи, зададим только один вопрос: способны ли современные американцы, чья государственная система воздействует на политическую жизнь практически всего мира, согласиться с поддержкой какой–либо иной страны республиканской или демократической партией США? Категорически нет, ответите вы, и будете правы, констатируя двойной стандарт.

Идеологи американского мира не преминут выдвинуть свои аргументы. Во–первых, американский подход к построению и сохранению демократических начал якобы бескорыстен. Морская пехота США восстановила в 1993 г. Жана Бертрана Аристида в президентском кресле на Гаити и продолжает его поддерживать, несмотря на то что первым актом восстановленного президента было дипломатическое признание Кубы. В Боснии и Косове вооруженные силы США выступили против сербов по гуманитарным соображениям.

В ответ можно, как минимум, упомянуть следующее. Это представители афроамериканской общины (35 млн избирателей) пообещали претенденту на президентский пост Клинтону в 1992 г. свою поддержку в случае возвращения бывшего школьного учителя Аристида в Порт–о–Пренс, и Билл Клинтон хладнокровно пообещал — едва ли от любви к гаитянской демократии. А сегодня молодые демократы Гаити никак не могут свергнуть иго ставленника северян, но проблемы гаитянской демократии в данном случае не обсуждаются. Что же до сербов, то не менее 300 тысяч были изгнаны хорватами и не менее 100 тысяч албанцами с вековых нажитых мест — при полном молчании американской демократии. Из чего можно сделать, как минимум, один вывод: сербская община в Америке менее влиятельна, чем гаитянская.

Второй аргумент в пользу демократического контроля над миром — демократические государства не воюют между собой. Этот тезис гуляет по страницам демократической прессы, свидетельствуя, увы, лишь о малом интересе к истории. Демократические Афины насмерть сражались с демократическими Сиракузами, Римская республика безжалостно уничтожила Карфагенскую республику. Законно избранный президент США Линкольн положил более полумиллиона человек ради возвращения в Североамериканский союз законно избранного президента Южной Конфедерации Дэвиса. Демократические США и Британия схватились друг с другом в 1812 г. Представьте себе, что будет на Ближнем Востоке, если вместо проамериканских режимов здесь взойдут к власти демократически избранные президенты. Самый свежий пример: демократии Америки и Франции заняли диаметрально противоположные позиции в иракском конфликте. Турецкий меджлис воспрепятствовал помощи Америке в Ираке. Германская демократия выступила против несанкционированных международными органами действий Вашингтона в месопотамском Междуречье. Британская демократия смотрит на палестино–израильский конфликт, равно как и на подход к Ирану и Сирии, отлично от американцев.

Современность дает убедительные примеры противоположного. Именно отсутствие демократии в таких крупных мусульманских странах, как Пакистан, Египет, Саудовская Аравия, позволили американской демократии воспользоваться поддержкой наиболее мощных режимов региона, вопреки демократическому мнению арабской улицы.

Третий аргумент в пользу действенного приложения североамериканской республикой силы (предваряющие удары и т. п.) заключается в том, что революционное развитие военной технологии не позволяет ожидать возможного террористического удара в бездействии. Контраргумент очевиден: Соединенные Штаты провозглашают такое право за собой, но категорически против провозглашения такого права той же Россией — или любой другой страной. Подобная избирательность не может привести ни к чему другому, как к разладу основных крупных демократических суверенных стран (что уже, собственно, сказалось в разладе американо–французских и американо–германских отношений).

Четвертый продемократический аргумент администрации Буша–младшего заключается в том, что силовое вмешательство первой демократии мира ведет к образованию на месте диктатур и деспотий новых демократий мира. Это в теории. Это в воображении творцов демократической государственности. В реальности очередное сломленное государство превращается не во что иное, как в американский протекторат. Не имея международного мандата на очевидные насильственные действия, Соединенные Штаты постоянно увеличивают международную «стоимость» своих силовых акций. Совершенно очевидно, что демократии придется непросто между шиитским большинством Ирака, лишившимся привилегий баасистами и суннитами, ощущающими давление необоримого раздробленного многомиллионного Курдистана. Кстати, если бы США действительно заботились о демократии на Ближнем Востоке, то они не стали бы подрывать действенность палестинского правительства — единственного избранного правительства в арабском мире.

Да не лучше ли Вашингтону обернуться к ближним пределам — к странам, находящимся в их зоне влияния? Присутствие американских войск не делает Колумбию примерной демократией. Едва ли можно говорить комплименты в адрес таких стран, как Венесуэла, Гаити и соседняя Мексика (где жизненный уровень 80 % населения за последние 15 лет понизился и где лишь «экспорт» бедняков в США поддерживает местную политическую систему).

Сколько новых вьетнамов нужно Америке, чтобы осознать примитивность и порочность силового способа демократического строительства? Как пишет республиканский теоретик Дмитрий Саймс, «обретая дополнительное бремя посредством вовлечения в новые «войны освобождения», Соединенным Штатам придется выбирать между римской эксплуатацией колоний — что взрастит плоды распада империи — и британским опытом имперского перенапряжения, который также ведет к отступлению». Можно ли представить себе, что двести суверенных государств, даже в полной мере признавая мощь североамериканской республики, признают ее конечным арбитром собственных демократических ценностей?

В конечном счете ведь меняется и сама Америка — полтора миллиона новых граждан ежегодно, причем таких граждан, чей демократический опыт не впечатляет. Сумеет ли демократическая «машина» американской республики сохранить линию Джефферсона — Линкольна — Франклина — Рузвельта в говорящей все больше по–испански и китайски стране, весьма далекой от англо–саксонских корней? К 2100 г. среди 560 млн американского населения наследников пуритан будет абсолютное меньшинство, что неизбежно изменит и саму американскую демократию. Тот же Д. Саймс считает, что «никто не знает точно, когда процесс балканизации Америки станет неизбежным. Но современная политическая атмосфера в США — где при определении национальной повестки дня приобрели такую власть узкомыслящие политические группы — эта точка зрения не так уж и далека от истины, особенно если правительство не осознает жизненной важности ограничения нелегальной иммиграции».

Россия живет по новым, демократическим правилам в мире, где администрация Буша весьма агрессивно «расширяет зону демократии». Оказали ли России помощь соседние демократии? Особенно латышская и эстонская, загнавшие русскоязычное население едва ли не в резервации? Заметьте, при полном попустительстве «главной» демократии, призвавшей эти страны в свой военный союз. Демократия в конечном счете — это инструмент решения национальных проблем, а не некая самоцель. Этот тонкий инструмент должен быть создан в результате внутренней эволюции. Навязанный извне, он становится малоприемлемым и обоюдоострым.

Уткин Анатолий Иванович

МЕСТЬ ЗА ПОБЕДУ — НОВАЯ ВОЙНА

Ответственный редактор Л. Елисеева

Редактор С. Маршков

Художественный редактор А. Стариков

Технический редактор Н. Носова

Компьютерная верстка Г. Ражикова

Корректор И. Ларина

ООО «Издательство «Эксмо»

127299, Москва, ул. Клары Цеткин, д.18/5. Тел.: 411–68–86, 956–39–21.

Home page: www.eksmo.ru E-mail: info@eksmo.ru

По вопросам размещения рекламы в книгах издательства 'Эксмо» обращаться в рекламный отдел. Тел. 411–68–74.

Оптовая торговля книгами «Эксмо» и товарами «Эксмо–канц»:

ООО «ТД «Эксмо». 142700, Московская обл., Ленинский р-н, г. Видное,

Белокаменное ш., д.1. Тел./факс: (095) 378–84–74, 378–82–61, 745–89–16,

многоканальный тел. 411 -50–74.

E-mail: reception@eksmo–sale.ru

Мелкооптовая торговля книгами «Эксмо» и товарами «Эксмо–канц»:

117192, Москва, Мичуринский пр-т, д.12/1. Тел./факс: (095) 411–50–76.

127254, Москва, ул. Добролюбова, д.2. Тел.: (095) 745–89–15, 780–58–34.

www.eksmo-kanc.ru e-mail: kanc@eksmo–sale.ru

Полный ассортимент продукции издательства «Эксмо» в Москве в сети магазинов «Новый книжный»:

Центральный магазин — Москва, Сухаревская пл., 12

(м. «Сухаревская», ТЦ «Садовая галерея»). Тел. 937–85–81.

Москва, ул. Ярцевская, 25 (м. «Молодежная», ТЦ «Трамплин»). Тел. 710–72–32.

Москва, ул. Декабристов, 12 (м. «Отрадное», ТЦ «Золотой Вавилон»). Тел. 745–85–94.

Москва, ул. Профсоюзная, 61 (м. «Калужская», ТЦ «Калужский»). Тел. 727–43–16.

Информация о других магазинах «Новый книжный» по тел. 780–58–81.

В Санкт — Петербурге в сети магазинов «Буквоед»:

«Книжный супермаркет» на Загородном, д.35. Тел. (812) 312–67–34 и «Магазин на Невском», д.13. Тел. (812) 310–22–44.

Полный ассортимент книг издательства «Эксмо»:

В Санкт — Петербурге: ООО СЗКО, пр-т Обуховской Обороны, д.84Е.

Тел. отдела реализации (812) 265–44–80/81/82/83.

В Нижнем Новгороде: ООО ТД «Эксмо НН», ул. Маршала Воронова, д.3.

Тел.(8312)72–36–70.

В Казани: ООО «НКП Казань», ул. Фрезерная, д.5. Тел. (8432) 70–40–45/46.

В Киеве: ООО ДЦ «Эксмо — Украина», ул. Луговая, д.9.

Тел. (044) 531–42–54, факс 419–97–49: e-mail: sale@eksmo.com.ua

Подписано в печать 20.09.2005.

Формат 84x108/32. Гарнитура «Таймс». Печать офсетная.

Бумага тип. Усл. печ. л. 28,56. Уч. — изд. л. 27,8

Тираж 4100 экз. Заказ № 1102.

Отпечатано в полном соответствии

с качеством предоставленных диапозитивов

в ОАО «Можайский полиграфический комбинат».

143200, г. Можайск, ул. Мира, 93.