Этюд о «Доме Плеханова»

Этюд о «Доме Плеханова»

4 июня 1918 г. в ряде петроградских газет появились первые сообщения о смерти 30 мая в санатории Питкиярви под Териоками теоретика и пропагандиста марксизма Георгия Валентиновича Плеханова. В них ЦК социал-демократической организации «Единство» приглашал граждан принять участие в похоронах, которые состоятся на Волковском кладбище. Для организации похорон «отца социал-демократии» создали комитет, главная роль в котором наряду с представителями «Единства» принадлежала Чрезвычайному собранию уполномоченных фабрик и заводов Петрограда – полулегальной антибольшевистской организации, развернувшей активную деятельность весной 1918 г. Комитет постановил, что похороны будут организованы на средства рабочих, и призвал устраивать собрания и проводить сборы по фабрикам и заводам. На этот призыв откликнулось свыше 20 демократических и социалистических организаций Петрограда. Собрание рабочих Патронного завода, выразив глубокую скорбь по поводу кончины Плеханова, решило «сплоченными рядами явиться отдать последний долг своему верному другу и отчислить один процент с заработка в фонд его имени». Петроградский союз потребительских обществ постановил отчислить 10 000 руб. в Фонд имени Плеханова и издать сборник о его жизни и деятельности. Рабочие и служащие акционерного общества «Перун» пожертвовали 75 руб., профсоюзы зубных врачей и служащих при аптеках – по 200, а кооператив петроградских журналистов – 1000 руб. Телеграммы, соболезнования и свое уведомление об участии в похоронах прислали Московский комитет меньшевиков, ЦК и Петроградский комитет партии эсеров, общество «Культура и свобода», петроградская Городская дума (формально уже давно распущенная большевиками), комитет Бунда, многочисленные рабочие клубы.

Г. В. Плеханов

Реакция официальных советских властей была куда более сдержанной. Большевистские лидеры не могли простить Плеханову беспощадную критику ленинских взглядов на социалистическую революцию и резкое неприятие Октябрьского переворота. На фоне только что заключенного унизительного Брестского мирного договора еще более неприемлемой представлялась его патриотическая и оборонческая позиция в период мировой войны. Г. Е. Зиновьев в «Правде» заявил: «Мы не пойдем на похороны нашего бывшего учителя, который на склоне своих лет перешел на сторону наших злейших врагов». Петроградский совет принял решение не участвовать в похоронах Плеханова, а провести альтернативные мероприятия, посвященные его памяти. В результате вся церемония захоронения приняла отчасти оппозиционный официальной власти характер, хотя предполагавшийся первоначально проект призыва к однодневной забастовке в память покойного был отвергнут «как неподходящий к условиям момента». Одновременно бюро собрания уполномоченных обратилось к рабочим с призывом принять самое широкое участие в шествии со знаменами, «на которых ни в коем случае не должны быть выставлены политические лозунги, а исключительно надписи, посвященные памяти и личности усопшего».

Вечером 6 июня гроб с телом Плеханова прибыл на Финляндский вокзал и был торжественно установлен в главном лекционном зале Вольного экономического общества. 7 июня здесь прошла первая гражданская панихида. Похороны состоялись в воскресенье, 9 июня. В полдень под звуки музыки «Коль славен», исполняемой матросским оркестром яхты «Штандарт», 10-тысячная похоронная процессия медленно двинулась по Забалканскому и Загородному проспектам, Гороховой и Большой Морской улицам, затем вышла на Невский. У Казанского собора, на том месте, где в декабре 1876 г. состоялась манифестация с участием молодого Плеханова, устроили краткий митинг. Председательствовал меньшевик Борис Богданов. С балкона углового дома оратор от имени Собрания уполномоченных призвал «претворить в дело светлые заветы» Плеханова. Затем под звуки «Марсельезы» огромная процессия, растянувшаяся от Морской до Садовой, двинулась дальше по Невскому. Во главе шли делегация Чрезвычайного собрания уполномоченных фабрик и заводов Петрограда, представители бюро по созыву такого же собрания Москвы с большими транспарантами: «Он умер – он живет». Впереди несли огромный венок из красных роз и гвоздик от завода «Айваз», венки от Обуховского и Патронного заводов, от ЦК РСДРП, Северного областного комитета партии эсеров, от партии Народной свободы, Кронштадтского Совета рабочих и солдатских депутатов, московской организации «Единство». Всеобщее внимание привлек венок от известного монархиста В. М. Пуришкевича, на одной из лент которого красовалась надпись: «Политическому врагу, великому русскому патриоту Г. В. Плеханову», на другой ленте: «Русь диктовала бы мир в Берлине, если бы русский социализм в дни бранных бурь шел по путям, указанным тобою».

Похоронили Г. В. Плеханова на Волковском кладбище, рядом с могилой В. Г. Белинского. На его памятнике и высечены слова из «Адониса» Шелли – «Он слился с природой». 13 мая 1951 г. в могиле Г. В. Плеханова захоронили урну с прахом его жены Розалии Марковны (урожд. Боград, 1856–1949)[260].

В 1925 г. на Технологической площади открыли памятник Г. В. Плеханову (ск. И. Гинцбург, М. Харламов, арх. Я. Гевирц).

В 1931 г. здание передали Публичной библиотеке и здесь торжественно открыли отдел библиотеки «Дом Плеханова», основу которого составили архив и личная библиотека Г. В. Плеханова, переданные в дар Советскому Союзу наследниками и доставленные в Ленинград весной 1928 г. Фонды Дома Плеханова стали составной частью фондов Публичной библиотеки, выбранной наследниками в качестве хранилища неслучайно. Георгий Валентинович, по свидетельству близких ему людей, всегда почитал петербургскую Публичную библиотеку как свою alma mater, духовный источник, из которого он в период становления черпал знания для теоретической работы и практической деятельности. Проектом «Положения о Доме Плеханова» в 1928 г. отдел библиотеки определялся как Институт по изучению истории общественной мысли и рабочего движения. Правление Публичной библиотеки, приняв условия жертвователей, выделило средства на строительство в этих целях специального помещения, оборудование нового учреждения и доставку в Россию всего литературного наследия Г. В. Плеханова. Весной 1928 г. в Ленинград доставили архив, библиотеку, художественные коллекции и обстановку рабочего кабинета. Постройка и оборудование нового помещения – флигеля при здании Вольного экономического общества – полностью завершилась к весне 1931 г. В годы Великой Отечественной войны архив и книги из библиотеки Плеханова, за исключением периодических изданий, вместе с наиболее ценными собраниями Публичной библиотеки были эвакуированы в г. Мелекес. После войны фонды возвращены в Ленинград и вновь заняли свое прежнее место.

Памятник Г. В. Плеханову у Технологического института. Фото Валерия Глотова

Дом Плеханова, по замыслу его основателей, должен был стать научно-исследовательским институтом по изучению истории общественной мысли и рабочего движения. Его основой послужили фонды Плеханова, архивы членов группы «Освобождение труда», их соратников и единомышленников. Эта идея с середины 1920-х гг. широко обсуждалась и среди русских политических эмигрантов, живших в Европе и Америке, и видных членов II Интернационала. К моменту открытия в Дом Плеханова передали архивы В. И. Засулич, А. И. Любимова, А. Ф. Бурьянова. Позднее его фонды пополнились архивами других общественных деятелей России. В них сосредоточены материалы по истории России и зарубежной истории, истории российского и международного революционного и общественного движения, истории культуры и просвещения, светского и религиозного образования, издательского дела, по таким отраслям знания, как история, искусствоведение, краеведение, литература и литературоведение, религиоведение и история церкви, филология и фольклористика, философия, экономика, этнография и ряд других, широко представлен иконографический материал[261].

С 1988 г. Дом Плеханова проводит Плехановские чтения, в ходе которых рассматриваются не только жизнь и деятельность Г. В. Плеханова, но и широкий спектр вопросов философии, истории, экономики, социологии и других обществоведческих дисциплин, позволяющий глубоко анализировать российскую историю, сущность, причины и вероятные последствия современного общенационального кризиса России. В 2005 г. состоялись VII Плехановские чтения «Россия в начале XX века: вступление в эпоху исторических преобразований».

В 1930–1940-х гг. в жилом флигеле дома жили: Дмитрий Николаевич (1877–1942) и Виктор Дмитриевич Вахтины (кв. 46), Владимир Иванович Глазунов (1881–1942), директор Публичной библиотеки Мечислав Михайлович Добраницкий (кв. 1), Мария Николаевна Ефимова (1921–1942, кв. 6), Павел Петрович Ильин (1886–1942), Николаева Вера Гавриловна (1859 – дек. 1941), Константин Сергеевич Тимченко, Акулина Ивановна Федорова (1898 – июнь 1942), Агриппина Ивановна Цветкова (1911 – февр. 1942).

К. С. Тимченко (1925–1944) – красноармеец, пулеметчик 134-й стрелковой дивизии. Убит 7 января 1944 г., не вынесен с поля боя[262].

М. М. Добраницкий (1882–1937) родился в г. Лодзи (Польша), в семье купца 2-й гильдии. С 1893 г. – учащийся Реального училища в Лодзи, в 1900 г. поступил на машиностроительное отделение Политехникума в Шарлоттенбурге (р-н Большого Берлина), откуда был вынужден уйти со второго курса. В 1903–1910 гг. с перерывами учился в университетах Берлина и Гейдельберга, получив специальность юриста, ученое звание доктора права подтвердил на государственных экзаменах в Казанском университете в 1912 г.

С молодых лет Добраницкий участвовал в революционном движении. В 1901–1917 гг. – член социал-демократической партии Польши и Литвы, член РСДРП (меньшевистское крыло) по 1920 г. В 1903–1904 гг. заключен в Варшавскую цитадель, осужден на 5 лет ссылки, но наказания не отбывал. В апреле – мае 1907 г. принимал участие в Пятом (Лондонском) съезде РСДРП, где избран председателем мандатной комиссии, встречался с В. И. Лениным. Остался в эмиграции, занимаясь партийной работой, которую продолжал и по возвращении в Россию после 1910 г., практикуя в Петербурге в качестве помощника присяжного поверенного. В 1910–1911 гг. Добраницкий – вольноопределяющийся в царской армии в Новгороде, в 1914–1916 гг. – солдат запаса в действующей армии на Юго-Западном фронте.

События, потрясшие страну в начале 1917 г., М. М. Добраницкий встретил, находясь в Петрограде, с чувством ликования и надежды. Активный член Петроградского и Центрального исполнительных комитетов Советов рабочих и солдатских депутатов, ездил по фронтам, посещал воинские части, разъясняя политическую обстановку, помогая готовиться к выборам в Учредительное собрание, которое, по его мысли, должно было установить в стране демократическую республику. Его имя нередко упоминается в анналах Февральского и Октябрьского восстаний. После Октябрьской революции 1917 г. в основном занимался сбором и публикацией материалов по истории революции. В 1926 г. увидел свет составленный М. М. Добраницким указатель литературы по истории русских революций 1917 г., отразивший книги на русском и европейских языках по 1922 г. включительно. Это был 1-й том задуманной им капитальной библиографии, хотя и получивший разноречивые отзывы в прессе, но не потерявший своей научной ценности вплоть до настоящего времени (переизд. в Лейпциге в 1973 г.).

М. М. Добраницкий

С 1923 г. М. М. Добраницкий – член ВКП(б). В 1924–1927 гг. – на дипломатической работе в должности генерального консула СССР в Гамбурге. В 1927 г. назначен заведующим отделом Прибалтики и Польши в Наркоминделе, в 1929 г. – представитель НКИД в Одессе и тогда же преподает в Одесском институте народного хозяйства в 1923–1935 гг., помощник редактора Ленинградского отделения Социально-экономического издательства. Еще будучи в Германии, М. М. Добраницкий встретил молодую немку, близкую ему по духу, дочь учителя народной школы под Берлином. Антифашистка Сусанна Ванцлебен стала верным другом Добраницкого, до конца разделив его судьбу.

Решением Коллегии Наркомпроса от 15 октября 1930 г. М. М. Добраницкий с 1 ноября назначен директором Публичной библиотеки, сменив на этом посту академика Н. Я. Марра. И хотя у него не было опыта библиотечной работы, его богатая жизненная биография революционера, юриста, дипломата, при содействии квалифицированных сотрудников библиотеки, помогли ему быстро восполнить этот пробел. К сожалению, не осуществилось его желание ознакомиться с работой и использовать в библиотеке опыт крупнейших библиотек Западной Европы: в командировке в 1931 г. ему отказали. 16 октября 1935 г. М. М. Добраницого исключили из рядов ВКП(б) за участие в прошлом в меньшевистском движении. С 15 апреля 1936 г. до июля 1937 г. работал помощником редактора ЛО Соцэкгиза. 23 августа 1937 г. арестован органами НКВД. Предъявленные ему обвинения в связях с германской разведкой и подготовкой террористических актов против руководителей страны и партии категорически отвергал. 29 октября 1937 г. приговорен к высшей мере наказания и 5 ноября расстрелян. В сентябре того же года трагически погибла его жена, а несколько позднее, в Москве, его сын Казимир. 1 февраля 1960 г. дело М. М. Добраницкого прекращено за отсутствием состава преступления, полностью отменено в 1988 г., 6 декабря 1988 г. восстановлен в рядах КПСС. Похоронен на мемориальном кладбище жертв сталинских репрессий в Левашовской пустоши под Петербургом[263].

Что же касается его сына, то он, судя по всему, был большим библиофилом, интересовался хорошей литературой и, благодаря высокой должности отца, мог в той или иной степени помогать опальным поэтам либо вести с ними некую игру. Казимир Добраницкий одно время входил в окружение Максимилиана Волошина, который доверительно признавался Казику, как ласково его называл, в письме от 11 января 1931 г.: «На душе нерадостно. То, что нам лично хорошо, – не радует, потому что столько горя и несправедливости кругом, что это не только не радует, но скорее обессиливает в творческой работе…». К. Добраницкий был неплохо знаком с Ахматовой. Встречавшийся с ней в 1960-е гг. М. В. Толмачев пишет в мемуарах: «Я рассказал, что, будучи сотрудником Рукописного отдела Ленинской библиотеки, занимался научным описанием двухтомного машинописного сборника стихотворений Ахматовой (впоследствии было установлено, что это один из экземпляров наборной рукописи неосуществленного издания 1928 г.). Сборник находился в собрании Казимира Мечиславовича Добраницкого, которому Анна Андреевна в 1931 г. надписала его, как и свою фотографию работы Наппельбаума, вклеенную во 2-м томе. Мне ничего не удалось узнать о Добраницком во время работы над сборником, но я не счел себя вправе задавать прямые вопросы Анне Андреевне, она же на мое упоминание никак не прореагировала. И адресат провоцирующей любопытство надписи на фото («на память о нашей второй встрече»), добровольный или принужденный осведомитель ОГПУ из советской „золотой молодежи“, льнувшей к „бывшим“, оставался для меня долгое время загадкой».

«Казимир Мечиславович Добраницкий действительно был осведомителем ОГПУ – НКВД, льнувшим к великим людям, что было уже не просто предположено (как в случае с Еленой Сергеевной), но доказано М. О. Чудаковой, которая, работая с архивами ФСБ, установила, что Добраницкий действительно сотрудничал с НКВД, по крайней мере, начиная с 1932 года», – пишет А. Н. Варламов в книге «Михаил Булгаков», вышедшей в серии «Жизнь замечательных людей»[264].

В 1970 г. на здании со стороны 4-й Красноармейской улицы установили гранитную мемориальную доску с надписью: «Здесь, в здании Вольного экономического общества, 13 ноября 1905 года на заседании Петербургского Совета рабочих депутатов В. И. Ленин выступил с речью о мерах борьбы с локаутом». Автор доски архитектор М. Ф. Егоров. Стоит подумать и об установке доски в память о М. М. Добраницком.

Сейчас это учебный корпус Университета культуры и искусств.

30 мая 2003 г. состоялась передача в дар Санкт-Петербургу бюста квебекского поэта Эмиля Неллигана (E. Nelligan), на торжественном открытии памятника присутствовал премьер-министр Канады Ж. Кретьен. В свою очередь город Квебек планирует установить бюсты А. С. Пушкина и Э. Неллигана на площади Санкт-Петербурга в Квебеке. В 2008 г. Квебек отпраздновал свое 400-летие со дня основания.

Памятник-бюст Э. Неллигана. Фото 2013 г.

Бюст установлен в сквере Государственного университета, на углу 4-й Красноармейской улицы и Московского проспекта (дом № 1/33). Скульптор – Г. В. Потоцкий, архитекторы – С. Я. Петченко, С. П. Одновалов. Бюст выполнен из бронзы, постамент из темно-коричневого полированного гранита (высота бюста – 57 см, высота постамента – 168 см).

После установки вызвал несколько негативных высказываний в печати, связанных с сомнениями в значимости творчества Э. Неллигана. А поэт это весьма интересный. Прожил 62 года, но все свои стихи написал за три года, с 17 до 20 лет. Все, написанное Э. Неллиганом, умещается на трехстах страницах. Но с этих страниц началась канадская франкоязычная поэзия…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.