Этюд об академике Раушенбахе

Этюд об академике Раушенбахе

Борис Раушенбах был крещен в евангелическо-реформатской церкви. После окончания Единой советской трудовой школы № 34 (бывшего Реформатского училища) один год трудился столяром-сборщиком на заводе № 23 на Черной речке и в 1932 г. поступил в Ленинградский институт инженеров гражданского воздушного флота, расположенный тогда еще на улице Плеханова. Одновременно с учебой серьезно занялся планеризмом. Традиционным местом для испытания планеров был Коктебель в Крыму. Именно там, на коктебельских холмах, впервые встретились увлеченные планеризмом Борис Раушенбах и Сергей Королев. Досрочно сдав выпускные экзамены, переехал в Москву и в 1937 г. поступил на работу в Ракетный научно-исследовательский институт (РНИИ, с 1938 г. – НИИ-3, с 1944 г. – НИИ-1 Наркомата авиационной промышленности), в группу С. П. Королева, где занимался проблемами устойчивости крылатых ракет в полете, а с 1938 г. (после ареста Королева и сворачивания в Наркомате оборонной промышленности проектов, требовавших для своей реализации более трех лет) – работами, связанными с созданием систем полевой ракетной артиллерии («Катюша»).

В сентябре 1941 г. сумел избежать депортации по национальному признаку, оформив мнимую командировку в Центральный аэрогидродинамический институт. В ноябре 1941 г. эвакуировался вслед за институтом в Свердловск. Однако в марте 1942-го мобилизован в трудовую армию, направлен в Стройотряд № 18–74 Тагиллага НКВД СССР. Более полугода работал мастером ОТК кирпичного завода, затем был «арендован» у Тагиллага (за определенную плату) своим институтом: оставшись в лагере, выполнял по заданиям института теоретические расчеты. Жил в одном бараке с будущими профессорами историком О. Н. Бадером и химиком А. Г. Стромбергом, доктором Берлинского университета химиком и минералогом П. Э. Рикертом, специалистом по турбинам В. Ф. Рисом. В январе 1946 г., как и другие «трудармейцы», переведен на режим спецпоселения, жил в Нижнем Тагиле, работал по-прежнему на свой институт и одновременно был консультантом Нижнетагильского краеведческого музея по Древнему Египту. В 1948 г. направлен на подведомственный ГУЛАГу авиазавод в г. Щербакове (ныне – Рыбинск). Оказавшись проездом в Москве, добился разрешения быть вновь зачисленным в штат НИИ-1.

Б. В. Раушенбах

В 1949 г. защитил кандидатскую и в 1958-м докторскую диссертации по процессам колебания горения в ракетном двигателе. С 1955 г. руководил лабораторией № 6 НИИ-1, которая впервые в СССР занималась созданием систем управления ориентацией космических аппаратов. Лаборатория выпустила большое количество книг, научных трудов и отчетов. Разработка теоретических вопросов сочеталась непосредственно с технической реализацией. В начале 1960 г. вместе со своей лабораторией перешел в ОКБ-1 С. П. Королева (ныне Ракетно-космическая корпорация «Энергия»), стал первым руководителем отдела систем ориентации и управления космическими аппаратами. Здесь Раушенбах создал научную школу, ученики и последователи которой занимают ключевые позиции в ракетно-космической промышленности России. Возглавляемые ученым отделы работали чрезвычайно напряженно. Ими созданы системы ориентации космических аппаратов Е-2А («Луна-3»), сфотографировавшего 4 октября 1959 г. обратную сторону Луны (за что в 1960 г. Раушенбах удостоен Ленинской премии), первого возвращаемого на Землю спутника, на основе которого разработан первый пилотируемый корабль «Восток» (1961 г., награжден орденом Ленина) и первый советский космический разведчик «Зенит» (1962 г.), более 10 различных типов автоматических межпланетных станций (АМС), в частности «Марс», «Венера» и «Зонд» (1961–1966 гг.), первый спутник связи «Молния» (1963–1966 гг.), корабли «Восход», лунный посадочный космический аппарат Е-2 (посадка на Луну в марте 1966 г.). Для нового корабля «Союз» разработаны системы ориентации, сближения и стыковки. Отношения с новым руководством ОКБ-1 после смерти С. П. Королева у Раушенбаха не сложились. В 1973 г. его отстранили от руководства отделом, а в 1978 г. он уволился из ОКБ-1, назвав причиной ухода потерю интереса к работе из-за отсутствия новизны проблематики.

Одновременно с основной работой Раушенбах читал разработанные им курсы по газовой динамике, гироскопии, теории регулирования, по управлению движением и динамике космического полета на физико-техническом факультете МГУ (1947–1951 гг.), в Московском физико-техническом институте (МФТИ) с момента его образования (1951 г.). Возглавлял в МФТИ кафедры теоретической механики и «Динамика полета и управления» (1978–1998 гг.).

Раушенбах был удивительно разносторонне образован (иногда его называют «последним энциклопедистом ХХ столетия»). Вернувшись со спецпоселения в Москву, он увлекся древнекитайской литературой. Его интересовали и другие проблемы. В книге «Пространственные построения в древнерусской живописи» (1975 г.) соединились его давний интерес к иконописи и найденные им пути решения проблем адекватности передачи объемного изображения на плоский экран, которые возникли при разработке системы управления стыковкой космических аппаратов. В этой и других сходных по теме работах Раушенбах показал принципиальную невозможность адекватной передачи геометрических характеристик изображаемого предмета на плоскость картины без каких-либо искажений.

В 1978 г. Раушенбах назначен первым председателем Комиссии АН СССР по разработке научного наследия пионеров освоения космического пространства. Несколько работ в этой области опубликованы им самим (его книга «Герман Оберт» переведена на немецкий и английский языки).

В большой статье о тысячелетии крещения Руси (Коммунист, 1987, № 12) ученый обосновал положительную роль крещения в истории России. В работе «Логика троичности» (Вопросы философии, 1993, № 3) продемонстрировал логическую непротиворечивость догмата о Троице. Для легализации работ по церковным колоколам Раушенбах создал под эгидой АН СССР Ассоциацию колокольного звона.

В 1987 Б. В. Раушенбах вошел в Комиссию по правам человека Верховного Совета СССР. Выступал в качестве консультанта по вопросу о религиозных свободах при подготовке Закона 1990 г. «О свободе совести и вероисповедании», настаивал на предоставлении полной свободы вероисповеданий и равноправии всех конфессий.

Раушенбах был сопредседателем Фонда Сороса в СССР (России) со дня его основания (1987 г.), после преобразования Фонда стал председателем наблюдательного совета Института «Открытое общество» – Россия. В 2001 г. Институтом учреждена стипендия имени Раушенбаха, которая выплачивается студентам российских университетов, проявившим незаурядные научные способности.

Избран председателем Оргкомитета по подготовке съезда немцев СССР (1990 г.). Во время проведения последующих съездов пытался примирять конфликтующие стороны немецкого национального движения. С 1997 г. председательствовал в Научном совете РАН по истории мировой культуры.

Б. В. Раушенбах награжден АН СССР золотой медалью им. Б. Н. Петрова за цикл работ по теории и системам автоматического управления и экспериментальным исследованиям по освоению космического пространства (1986 г.). За большие заслуги в развитии отечественной науки, подготовке высококвалифицированных специалистов для народного хозяйства награжден орденом Трудового Красного Знамени, а затем удостоен звания Героя Социалистического Труда (1990 г.). Лауреат Демидовской премии (1990 г., раздел «Механика»). За заслуги перед российскими немцами и выдающиеся научные достижения Раушенбах удостоен Командорского креста ордена «За заслуги перед Федеративной Республикой Германия» (февраль 2001 г.)[470].

После перенесенной в 1997 г. тяжелой операции принял православие. Б. В. Раушенбах умер в Москве и похоронен на Новодевичьем кладбище.

С 1941 г. Борис Викторович был женат на Вере Михайловне Иванченко, которая в ту пору училась на историческом факультете МГУ. Защитила кандидатскую диссертацию по эпохе неолита и бронзового века, стала директором по научной части Исторического музея. В семье Раушенбахов выросли дочери-близнецы Оксана и Вера. Оксана окончила Физико-технический институт, работает специалистом-программистом по статистике в НИИ им. Семашко. Вера окончила факультет биологии МГУ и осталась там на преподавательской работе. Обе они защитили кандидатские диссертации. Подросло и юное поколение Раушенбахов: внуки носят имена бабушки и дедушки.

В доме Федосьевой в 1904–1917 гг. жили: член правления Акционерного обшества Георгиевских мыловаренных и химических заводов кандидат физико-математических наук Самуил Соломонович Гранат, инженер-технолог Вильгельм Яковлевич Диль, заведующий силикатным заводом В. А. Козловского Александр Степанович Жуков, заведующий фабрикой механического производства обуви Артур Карлович Кельн.

Александр Алексеевич Трубе содержал торговлю лампадным маслом.

В 1920-х гг. здесь находились правление, бухгалтерия, лавка № 1 и обувной магазин кооператива «Пролетарский союз».

В 1930–1940-х гг. здесь жили: Петр Николаевич Николаев (1883 – нояб. 1941), служащий завода «Буревестник» Семен Иванович Ямщиков (кв. 39).

Бывший дом Васильева (исторический адрес: Забалканский пр., 97 / Заставская ул., 13), которым он владел с начала 1890-х гг., устоял в окружении зданий промышленного гиганта, каким стало Санкт-Петербургское товарищество механического производства обуви, до 1970-х. В 1930–1940-х гг. здесь жили: персональный пенсионер Ольга Дмитриевна Богданова (кв. 5), мастер фабрики «Скороход» Иван Федорович Адамсон[471] (кв. 12), служащий фабрики «Скороход» Никандр Владимирович Старовойтов (кв. 16).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.