3. Золотые клады «императора Петра III»

3. Золотые клады «императора Петра III»

Нагрянули мы и к родственникам Николая Федоровича. Они оказались яицкими казаками. Сразу же был накрыт стол. После первой, второй и третьей начались разговоры о Емельяне Пугачеве. Он до сих пор является национальным героем уральских жителей. Много легенд было сложено в Уральских горах и Прикаспийской низменноси о Емельяне Ивановиче. И самые потрясающие о его золотых кладах.

Родился Емельян Иванович в 1742 году на Дону. Участвовал в Семилетней войне (1756–1763) и в русско-турецкой войне (1768–1770).

В ходе последней в 1770 году он был произведен в хорунжие. Полковник Кутейников направил его в родные донские степи в составе команды из ста казаков для замены лошадей.

Но вернуться в действующую армию Пугачев не захотел. Начальству отписал, что «…и гнили у него грудь, и ноги». Поэтому он нашел себе замену. Не просто замену, а за деньги – казака Бирюкова из Глазуновской станицы на реке Медведице.

Медведица – река моего раннего детства. На ее берегу 22 июня 1941 года мой папа учил меня плавать. Папа ушел сражаться с гитлеровцами. Потом наступил огненный 1942 год. Гитлеровцы рвались к Сталинграду. Наш поселок Михайловку, ее железнодорожную станцию Себряков, железнодорожный мост через Медведицу фашисты непрерывно бомбили. Во время гитлеровских бомбежек все население наших домов пряталось в бомбоубежище. Когда бомбежки прекращались, люди выползали из бомбоубежища на свет божий. Но меня вытащить не могли. Я так был напуган, что стал заикаться. Линия Сталинградского фронта проходила километрах в десяти от нас.

Вот о чем напомнила мне речка Медведица, возле которой издавна поселились казаки.

Но вернемся к нашему повествованию.

Емельян дал Бирюкову за замену «2 лошади с седлами, саблю, бурку, зипун синей, харч всякой и денег 12 рублев». Богатым человеком был Емельян!

Сам же направился в столицу Войска Донского Черкасск проситься в отставку. В отставке ему отказали, предложив лечиться в лазарете или самостоятельно. Пугaчёв предпочёл лечиться самостоятельно, после чего поскакал на коне повидать свою сестру Феодосию с зятем Симоном Павловым в Таганрог. Там зять проходил службу. В разговоре с Симоном Пугaчёв узнал, что тот с несколькими товарищами хочет бежать со службы. Пугачем вызвался ему помочь. Беглецов поймали. На допросе с пристрастием Павлов рассказал об обстоятельствах побега. Выдал своего помошника Пугaчёва. Емельян был вынужден скрываться. Его задержали, но он бежал. Пытался перебраться на Терек, к тамошним казакам. Встретился на Северном Кавказе со старообрядцами. Те подсказали ему, как можно легализоваться. Сделать это было чрезвычайно сложно, но если постараться, то вполне доступно, зная, что много старообрядцев скрылось от гонений в малороссийских землях в Польше.

В журнале "Вопросы истории" за 1966 год были опубликованы записи показаний Е.И. Пугачева на допросах. На самом первом допросе в Яицком городке, 16 сентября 1774 года, Пугачев показал, что в то время Екатерина II, поняв, что одними карательными мерами беглых раскольников из Польши не вернуть, особым манифестом предложила раскольникам вернуться добровольно, обещая не преследовать их и поселить там, где кто захочет.

Знающие люди из северокавказских старообрядцев посоветовали Пугачеву, как, пользуясь манифестом, получить законный паспорт: "Иди в Польшу, в слободу Ветку, там живут одни староверы. Поживи среди них, а потом появись на любой заставе. Если спросят тебя, откуда ты, что ты за человек, то скажи, что раскольник, родился в Польше, но желаешь жить в России; больше тебя не станут спрашивать и выдадут паспорт".

Добрался Пугачев до польской границы в станицу Стародубскую (ныне это Брянская область – С.А.). Местные люди его предупредили, что, не побывав и не пожив в Ветке (ныне это районный центр в Гомельской области Белоруссии), ты можешь быть разоблачен при неверных ответах на вопросы начальника заставы о памятных местах, об известных людях Ветки и окрестных с нею слобод.

А теперь возвратимся к основному допросу Пугачева в Москве 4 ноября 1774 года. Протоколы допроса частично были опубликованы в 1935 году в журнале "Красный архив". Проводил допрос обер-секретарь Сената С. Шешковский. Читаем в записи показаний: "По приезду в Стародубскую Климову слободу Коровка (сопровождавший Пугачева – С.А.) спросил тутошнего незнаемого ему жителя, где живет поп Михайла, и оной житель сказал, что де поп Михайла живет в Стародубском монастыре, куда оне и поехали. И сыскал там оной Коровка того попа, однако ж его, Емельку, прежде отвел в келью к старцу Василью, у коего они и жили оба недель с пятнадцать. Оному же Василию рассказал и о побеге своем с Дону, и оной Василий сказал: "Здесь много проходит всяких беглых, и отсюдова только нужно провесть через заставу, а там де пойдут на Ветку и, малое время побыв там, прямо придут на Добрянский фарnост и окажутся выходцами, так де им с форпоста и дают билеты, куда кто пожелает на поселение". И он, Емелька, услышав о сем от оного старца, спросил ево: "Пожалуй, батюшка, уж и нас ты Бога ради так же выпроводи". И оной старец сказал: "Поноровите де немного, покуда с теперешнева места перейдет застава в другое место, так я вас провожу". И после сего оной старец, сведав, что застава в другое место перешла, то, взяв их обоих заграницу и выпроводил пеших, а лошади остались в монастыре, и выведи их на небольшую тропинку, где нельзя инаново как ходить пешим, сказал: «Вот это прямая дорога на Ветку». И потом, простясь со старцем, оной пошел в монастырь, а Емелька с Коровкой пошли на Ветку, куда дошли они в третий день. И Коровка пошел к знакомому попу, имяни его не знает, а он (Емелька – С.А.) остался в Слободе…».

На эту запись показаний опираются авторы всех публикаций о пребывании Пугачева на Брянской земле. Правда, есть и сомневающиеся в ее точности. Например, генерал-лейтенант, профессор, академик Петербургской академии наук Н. Дубровин (1837–1904). Он был редактором журнала «Русская старина» (с 1896 года). Роль Н. Дубровина в исследовинии восстания Е. Пугачева огромная. Итогом его работы стала книга «Пугачев и его сообщники». Обилие фактического материала и множество ранее неизвестных фактов сделало исследование Н. Дубровина одним из самых полных и ценных источников об истории Пугачевского бунта. В монографии освещены все главные эпизоды сражений.

Императрица Екатерина II приняла серьезные меры для того, чтобы о Крестьянской войне под предводительством Е. Пугачева не появилось ни слова на страницах российской печати. Действительно, найти хотя бы упоминание о происходивших событиях, о Пугачеве в газетах того времени невозможно. «Санкт-Петербургские ведомости» не напечатали ни строчки о потрясших Россию событиях. Но европейская печать регулярно и подробно освещала все успехи и неудачи Пугачева. После подавления пугачевского бунта, российские историки ухитрялись публиковать свои работы о прошедшей войне в иностранной прессе. Одним из первым, кому удалось обойти цензурные "рогатки" и воссоздать картину Крестьянской войны с непредвзятых, реальных позиций, стал А. С. Пушкин со своей «Историей Пугачева».

Первым же историком, которому было разрешено без какого-либо ограничения использовать архивные материалы Крестьянской войны, был Николай Федорович Дубровин.

Его сомнения в неточности записи показания Е. Пугачева заключаются в том, на допросе велись не протокольные записи, а изложения показания.

К мнению Николая Федоровича присоединился и житель Брянской области краевед А. И. Поддубный, («Клинцовский летописец», 2007 год). Но все историки сходятся в одном – Пугачев дважды пересек польскую границу и на заставе получил российский документ на беспрепятственное передвижение по России и жительство в ней.

Итак, перебрался Емельян в Ветку, пожил там некоторое время, пообщался со староверами, явился на границу, ответил на заставе на все вопросы, получил указ о переселении в Заволжье и паспорт. Вот так Емельян Иванович оказался в Иргизском старообрядческом монастыре.

Поселился в старообрядческом ските Введения Богородицы, у настоятеля Филарета, от которого услышал о произошедших волнениях в Яицком казацком войске. Добрался до Яицкого городка (в наше время город Уральск). В городке встретился с одним из участников яицкого восстания Денисом Пьяновым. В разговоре Пьянов и Пугaчёв обсуждали возможность организации побега скрывающихся участников восстания на Кубань. Пьянов рассказал о том, что ранее служил в царском войске императора Петра III.

В ответ Пугaчёв заявил:

– Я-де вить не купец, а государь Петр Федорович, я та-де был в царицынских покоях, та Бог меня и добрыя люди сохранили, а вместо меня засекли караульного солдата, а и в Питере сохранил меня один офицер.

Так Емельян провозгласил себя императором Петром III и начал подготовку казацкого восстания.

Отряд Пугачева, вместивший в себя не только яицких казаков, но и крестьян, работных людей, татар, калмыков и иных недовольных людей, осадил Оренбург…

Первый карательный отряд под командованием генерала Кара был пугачевцами разгромлен. Но корпус Бибикова нанес Пугачеву серьезное поражение, лишив всех орудий. Неся потери, Пугачев отступил от Оренбурга и укрылся в Уральских горах, в окрестностях моего любимого Златоуста.

Снова нагрянули мои личные воспоминания. В Златоусте я делал свои первые шаги в ракетостроении. Но об этом позже.

Пугачев приступил к подготовке нового войска. Многим Емельяну помогли башкиры.

Затем был давно задуманный поход на Москву. В июле 1974 года повстанцы Пугачева подошли к Казани. Но потерпели поражение. Остались без артиллерии. Пугачев переправился на правый берег Волги. Появление армии повстанцев спровоцировало массовое восстание крестьян. Силы пугачевцев настолько возросли, что восставшие стали представлять реальную угрозу для Москвы, тем более, что Пугачев опубликовал манифест от освобождении крестьян от крепостной неволи.

В августе 1774 года были взяты Саранск, Пенза, Петровск, Саратов. Однако штурм Царицына оказался неудачным. Пугачева предали донские казаки и калмыки. Пугачев, преследуемый корпусом Михельсона, отошел к Черному Яру (рядом находился Капустин Яр, где в пятидесятых годах XX столетия был создан ракетно-космический космодром «Капустин Яр», где мне приходилось запускать ракеты). Повстанцы были разгромлены. Емельян Пугачев бежал в заволжские степи.

Последнее крупное сражение произошло в начале сентября 1774 года у Солениковой ватаги. Преданный соратниками, Пугачев был схвачен 26 сентября 1774 года и доставлен в городок на Яике.

В Яицком городке началась война «императора Петра III» с российской несправедливостью, в нем же и закончилась.

Суд над Емельяном Ивановичем Пугачевым проходил в Москве 8 – 10 января 1775 года. Приговор Сената был утвержден императрицей Екатериной II. Пугачев был казнен в Москве на Болотной площади 21 января 1775 по новому стилю.

Выпили мы за помин души Емельяна Ивановича. Родственники Николая Федоровича вспоминали, как старики говорили Пушкину, что по сей день почитают Емельку царём Петром. Поэт записал ответ одного из стариков на его вопрос о Пугачёве: «Он для тебя Пугачев, отвечал мне сердито старик, а для меня он был великий государь Пётр Федорович».

Далее разговор продолжился на самую зажигательную – золотую тему.

Один из родственников Николая Федоровича восьмидесятилетний Владимир Павлович Косолапов поведал то, что ему рассказывал его прадед:

– В начале XIX века к развалинам крепости Рассыпной под Оренбургом приезжали уральские казаки. У них в руках был план, нарисованный будто бы самим Емельяном Ивановичем. Вроде бы, где-то возле развалин крепости в Дикой балке Пугачев зарыл золото повстанцев. На плане вроде бы было сказано – под большой березой. Однако, уральцы, увидев, что в балке росла не одна береза, смутились. Порылись возле нескольких берез, ничего не нашли. Унылые отправились во свояси.

Но в середине XIX века в той заросшей балке поселились беглые крестьяне. Они начали строить для себя землянки. Одну начали копать под первой попавшейся березой. И выкопали пугачевский клад. Утаить его не смогли. Прибежал народ. На крики примчался урядник. Забрал клад себе.

Услышал я тогда и другую легенду.

В начале двадцатых годов XIX века, в морозный декабрьский день брела по златоустовской дороге нищая старушка. Много их в тогдашней России, оставшихся одними одинешеньками, просили на дорогах милостыню. Та старушка постучалась вечером в избу внука смотрителя Златоустовских заводов.

– Пустите переночевать Христа ради, люди добрые! Идти дальше нету силенок.

Старушку на ночлег пустили. Но на наутро выяснилось, что ей восемьдесят лет. И как же ей, бездомной, дальше переставлять свои больные ноженьки? Прожила старушка у внука смотрителя Златоустовских заводов до весны. А весной собралась старушка помирать. Уже на смертном одре подозвала хозяйку дома и прошептала ей: «Слушай, Ивановна! Жить мне уже недолго, день, два… Грешница я была великая… Ведь я была полюбовницей пугачевского атамана… Когда разбили нас на реке Урале, мы бежали через Сатку. Ехали в кибитке и везли большой сундук… Ночью приехали к реке Ай… Мой-то и говорит мне:

– Акулина! Дело нашего «батюшки» Емельяна Ивановича обернулось плохо… Этот сундук полон серебра и золота. Давай его зароем здесь.

Вытащили мы сундук, нашли на берегу два дуба, вырыли под ними яму топором,… положили в нее клад и завалили землей да каменьями…

Старушку добрые люди похоронили. А когда снег растаял и земля потеплела, пошел внук Иван с женой Авдотьей на берег речки Ай…

Эту легенду я знал уже и ранее по следующей причине. После окончания Новочеркасского политехнического института я получил направление в Златоуст, на секретный машиностроительный завод. Пропуск у меня был во многие секретные цеха. Зашел в тот, где изготавливали авиационные и танковые пулеметы.

Удивило меня, как выправляли мастера пулеметные стволы. На стуле сидел старичок – белая борода. Ему подносил молодой парень пулеметный ствол. «Белая борода» направлял ствол на матовый шар с зажженной электрической лапочкой. Старичок всматривался в ствол и указывал молодому, по какой части ствола ударить молоточком, чтобы выправить неровность.

Было это в 1961 году. Тогда еще не разработали для выпрямления пулеметного ствола новую электронную технологию.

Поздоровался я с тем дедушкой. Дедушка Сергей Константинович был рад тому, что молодой человек заинтересовался им. Устроил небольшой перерывчик. Во первых спросил:

– Откуда родом, юноша?

– Из Ростова-на-Дону, учился в Новочеркасске.

– Донской казак, значит. А я казак уральский. Приходи ко мне на Уржумку вечерком. Побалагурим. Выпьем чарочку за знакомство. Давно я не разговаривал с донским казаком! Емеля ведь тоже был с Дона. Поведаешь мне о донском житье-бытье.

Сергей Константинович жил с семьей рядом с златоустовским машгородком в пристанционном поселке Уржумка. Знаменита Уржумка до сих пор тем, что обосновалась на величайшем месте – почти на перевале Уральского хребта, возле знака особого рода. На его одной стороне прикреплена бронзовая плита с надписью – «ЕВРОПА», а на другой – «АЗИЯ».

Мимо того пограничного столба до сих пор спешат поезда. Одни в Азию, другие в Европу. Невдалеке проходит старинный тракт из Европы в Азию…

Вот тогда «Белая борода» Сергей Константинович рассказал, что Иван с Авдотьей пошли на берег уральский горной речки Ай.

– Почему она так называется? – спросил я дедушку.

– А потому, что даже летом, когда тот, кто заходит в ее студеные воды, сразу же выскакивает и кричит:

– Ай – ай – ай!

– Сергей Константинович, мне объяснили мои сослуживцы происхождение этого названия точно также. Я ведь не поверил, подумал, что это шутка. Но ведь есть на Урале и речка «Уй»!

– Есть на Урале такая речушка – Уй. Там кричат – «Уй!», – улыбнулся старый уральский казак.

Позже я узнал, что есть и иная расшифровка. В XVIII веке известнейший историк В. Н. Татищев предположил, что наименование реки «Ай» означает – «светлая» или «луна». А в общем – «светлая, как луна». По другой версии – «красивая, как луна». Гидроним с башкирского языка переводится как «месяц», «луна». Название реки «Уй» менее интересно – по-башкирски, «долина» или «низина».

Но мы отвлеклись. Пытались Иван и Авдотья найти те пугачевские два дуба, но дубы на берегу Ая рядышком не только не растут, но в Златоусте и в его окрестностях они вообще редкость. В основном здесь прижились сосны и ели. Например, в ВИКИПЕДИИ можно прочитать:

«Северная граница распространения дуба от Карельского перешейка и южного берега Ладожского озера идет на Вологду, Киров, проходит несколько севернее Ижевска и Красноуфимска, а отсюда идет на юг – к реке Уралу, оставляя на востоке Златоуст, Белорецк и верховья реки Самары. По долине Урала идет на запад и спускается почти до 50°15? с. ш.».

Наверное, поэтому Иван и Авдотья сундук с золотом и не нашли.

По мнения родственников Николая Федоровича восьмидесятилетняя старушка все перепутала. Гляньте на карту – истоки реки Урал возле Магнитогорска, на восточном склоне Уральских гор, то есть в Азии, а поселок Сатка и река Ай находятся километров на триста севернее по прямой, на западных склонах Уральских гор, то есть в Европе.

Потерпели поражение пугачевские повстанцы, согласно легенде старушки Акулины, на реке Урал. А потом бежали от царских войск через поселок Сатку. Километров пятьсот надо была Акулине и Ивану преодолеть по горной местности от реки Урала до Сатки. Да еще с сундуком с золотом и серебром.

Родственники нашего заместителя главного конструктора Николая Федоровича пришли к выводу: поражений, как и побед у Пугачева было много.

Сатка стала одним из центров сосредоточения его вооруженных сил. По казачьему образцу здесь было создано самоуправление под командованием атамана И. Кузнецова. Именно сюда был направлен правительством полковник Михельсон, который разбил отряды Пугачева, Белобородова и Салавата Юлаева. Сражение, происшедшее 30 мая 1774 г., было кровопролитным. Восставшие потеряли только убитыми 400 человек. Салават Юлаев был ранен. Перед отступлением пугачевцы сожгли Сатку. Жители и крепостные заводчика Лугинина ушли вместе с восставшими в леса. Там Пугачев привел в порядок свои потрепанные войска и снова появился у Саткинского завода, но 5 июля был разбит Михельсоном.

Конечно, Иван и Акулина удирали от правительственных войск из Сатки. А закопали они золото на реке Ай не возле в Златоусте, а ниже по ее течению

Река Ай также была связана с моей инженерной молодостью. В конце каждой недели после ракетостроительных трудовых будней спускали мы на воду самими же сооруженными плоты и сплавлялись по Аю.

Среди многочисленных рек Златоустовского Урала самая протяженная и многоводная – река Ай. Она берет начало на Клюквенном болоте между Ягодным хребтом (с юга) и горой Уреньгой (с севера) на высоте около 880 метров, в 70 километрах к юго-западу от центра Златоуста. Из Златоуста через Сатку стремится к реке Уфе. Впадает в нее в урочище Усть-Айск.

Саткинский участок долины реки Ай – это живописные скалистые берега, поросшие соснами и елями. Каждый новый поворот реки – величественные утесы. Эти скалы поражают своим великолепием и исполинской мощью. И в них – овеянные легендами загадочные пещеры.

В одних из них обнаружены наскальные рисунки древних людей.

Особо почетаема Аверкиева пещера. История ее названия связана с раскольником отшельником Аверкием, который скрывался в этой пещере в конце позапрошлого века.

Про жизнь старообрядцев, живших вокруг уральских горных заводов можно писать захватывающие дух драмы и приключенческие романы. Быт их был загадочен и суров. Скрываясь от притеснения властей, массово перебирались они на Урал. Но и здесь старообрядцы зачастую были властям как кость в горле. Особенно властей досаждали жившие в глухих скитах различные старцы, так как они были авторитетами у значительной части населения. Заводские и губернские власти активно боролись с культом старцев. Но те продолжали скрываться от властей в глухих горных лесах.

Издавна этот Саткинский почти коньен Айи издавна называли Пещерной долиной.

Вот где могли зарыть пугаческое золото Иван и Акулина. И не только они. Но и другие пугачевцы.

Ныне здесь рай для любителей сплавов по горным рекам, для альпинистов, скалолазов, спелеологов, писателей и поэтов.

И еще об одной байке нам рассказали в Уральске.

В начале 1840 года два молодых человека, Александр и Степан Гусевы, переезжая с хутора Гусевского в Оренбург, остановились на ночлег в деревне Синегорка. Когда они распрягли лошадей и зашли в хату, заметили лежащую на печи слепую старуху. Внимания на нее поначалу не обратили, а продолжили начатый на улице разговор. Но старушка недолго оставалась безучастной.

– Вы не из Никольского, случаем, приехали? – поинтересовалась она.

– Нет, из хутора Гусевского.

– Это который на Малом Ику, возле устья речки Ямшалы?

– Верно, бабуся, откуда знаешь?

– Прасковьей меня зовут. Я в молодые годы с Пугачевым ходила, была у него кухаркой. Когда по дороге на Иргизилу за нами гнались самарские казаки, Пугачев приказал закопать на левом берегу Яшмалы, возле устья, золото. Много ведь золота отнял он у бар. Оно, чай, и теперь в земле лежит.

Этой слепой старушке в 1840 году должно было быть около ста лет, ведь Пугачева казнили за 65 лет до разговора ее с двумя молодыми людьми.

Наверняка, о своем кухарстве и закопанном золоте она рассказывала не впервой. Поэтому ее байка была известна и ранее жителям округи.

Когда братья вернулись домой, то старший из них, Александр Петрович (он уже был женат и жил отдельно), дождавшись, когда все домашние уснут, взял лампу и пошел ночью к устью речки. Искал, копал, буравил землю, но к утру все же откопал неглубоко зарытое деревянное ведерко с золотом. Умудренный житейским опытом, он перепрятал его в другое место. Когда вернулся домой, промолчал, где был, не сказал никому ни слова.

Однако его брат вспомнил о разговоре со старухой позднее. Поделился о нем с отцом Тот удивился:

– Почему же сразу не сказал?

Пошли и долго рылись в земле, но, как вы понимаете, ничего не нашли.

Тем временем старший брат медленно, но верно принялся осваивать доставшееся богатство. Занялся сплавом леса, прикупил много земли, выстроил две мельницы. Короче говоря, вложил его в материальное производство. И так удачно вложил, что когда раскулачивали в 1930 году его сына (старика уже), то изъяли золота едва ли не больше, нежели отыскал его отец. Богатым был человеком, оставался по сути своей мудрым крестьянином.

На Урале бытует еще одна легенда, связанная с Пугачевым. На этот раз действо будет происходить в Башкирии. О ней намекнула уфимская общественно-политическая газета «Республика Башкортостан» (№ 75 за 16 апреля 2013 года). А другие средства массовой информации растиражировали во много раз. Но подробности пришлось мне отыскать только в одном из башкирских селений.

Легенда о пещере, наполненной сокровищами, вот уже несколько столетий будоражит воображение жителей села Нагайбаково. По преданию в окрестностях этого села была запрятана казна Емельяна Пугачева. Селяне уверены, что клад находится в Емелькиной пещере.

Боже мой, сколько же золота было у повстанцем, если в наше время легенд о нем целый золотой водопад!

Итак, нарисуйте в своем воображении старинное башкирское село Нагайбаково. Это вам удастся только в том случае, если знаете, что такое уральское село. Но его особенность в том, что по сей день в нем живут люди редкой национальности – нагайбаковцы. Когда им в 1996 году во время очередной переписи населения разрешили в графе «национальность» записать «нагайбак», а не «русский» или «татарин», многие так и сделали. На вопрос «Почему?» почти все ответили: «Я горжусь тем, что я – нагайбак!». В 2000 году их официально признали малым народом.

Этот малый народ ныне проживает в основном в Челябинской области и в Башкоростане. Так кто же они – нагайбаковцы?

Учительница одного из нагайбаковских сел С.Ю. Бокова так рассказала моим друзьям златоустовцам о своем малом народе:

«Мы – нагайбаки – крещенные татаро – казаки. Впервые само название «нагайбаки» становится широко известным в мире с начала XIX века.

Но мой народ древний. Существуют несколько легенд о нашем происхождении. Одна из них напрямую связана с Ногайбакской Ордой (ногай-бэк, т. е. ногайбакский князь). Этому не противоречит гипотеза о происхождении нагайбаков от Арских татар, в число которых, согласно преданию, влилось несколько сот нагайбакских воинов – охранников Суйембикэ – жены казанского хана Жангарея.

После падения Казансккого царства в 1552 году царь Иван Грозный приказал часть татар насильно крестить. Крещены были мы – нагайбаки. Мы были переселены на Южный Урал. Нас стали называть «новокрещенными казаками», «новокрещенными тептерями» или «старокрещенными татарами».

Нагайбакские казаки участвовали во всех крупных сражениях в составе Российских войск в 1799 и 1812–1814 годах в походах Суворова и Кутузова. В то время казаки-нагайбаки составляли в российской армии отдельный полк.

Турки называли наших воинов «башибузуками» русской армии за храбрость и военное умение. Говорят, что Наполеон после поражения заявил, что будь у него только один полк, такой, как нагайбаки – он бы завоевал весь мир».

В соответствии с высочайшим повелением императора Николая I в 1842 году нагайбаками были заселены новые уральские городки. Этим поселкам были присвоены в честь побед нагайбаков во славу Русского оружия над французами в 1813–1814 годах названия Париж, Берлин, Лейпциг, Арсинский, Фершампенуаз.

Село Нагайбаково на Южном Урале образец религиозной терпимости. Если нынешние либералы в наше время не собираются уничтожить ее, то просуществует столетиями. Нагайбаковцы в семидесятых годах восемнадцатого века возвели в селе Свято-Троицкую церковь. В ней стали вести службу не только на старославянском, но и на татарском языках. Православные нагайбаки не забыли и мусульманские праздники, отмечают и по ныне и православные, и мусульманские.

До сих пор православные прихожане на службе в церкви встают на колени на коврики по мусульманской традиции, а церковные песнопения и молитвы осуществляют на татарском языке.

– В моем приходе есть и татары, и русские, и башкиры. А через дорогу стоит мусульманская мечеть, в которой есть свои прихожане, – с удовольствие рассказал священник бакалинской церкви отец Николай журналистам интернет-газеты «Итоги», – за двести с лишним лет православные и мусульмане никогда не ссорились: вместе отмечали мусульманский Сабантуй и православную Пасху, вместе ходили смотреть, как мироточат иконы. И все потому, что более двухсот лет назад Емельян Пугачев принес мир в души нагайбаков – примирил мусульман и православных.

Первые упоминания о Пугачеве в Нагайбакове относятся к 1773 году. Тогда «император Петр Федорович» въехал в село на тройке белых лошадей и провозгласил указ:

"Божию милостью, мы – Петр Третий, не требуем рекрутских наборов, денежных податей и оброку… и освобождаем крестьян от мздоимцев-судей и от злодеев-дворян".

Крестьяне и казаки – нагайбаки мигом перешли на сторону повстанцев и составили костяк пугачевского войска.

С оружием в руках нагайбаки грабили башкирскую, татарскую, русскую дворянскую знать. Несметные сокровища они свозили в православную Святую Троицкую церковь и в пещеру возле реки Ай.

Пещера до сих пор находится на берегу Ая, в горе, названной впоследствии в честь Пугачева. Она была удобна для повстанцев всем. С нее хорошо просматривается местность. Но она и достаточно далеко находится от села.

– Во времена Пугачева пещера была гораздо шире и выше – в нее запросто заезжала тройка, в которой разъезжал Пугачев по всей Башкирии, – рассказывают ныне местные жители. – кое-кто из нагайбаков, чьи предки состояли в пугачевском войске и чудом остались живы после обезглавливания по приказу императрицы Екатерины II, вспоминали, что пещера больше походила на подземный дворец, в котором жили не только бунтовщики, но и их жены с детьми.

После неудачной битвы в Сатках Пугачев перебазировался в Нагайбаково. Обосновался он с остатками войска в той пещере. Вел обстрел Нагайбакской крепости прямо оттуда. Об этом до сих пор свидетельствуют след от ядра на церкви и надпись возле пробоины:

"Сия церковь была прострелена Пугачевым в 1774 году".

Об этом и многом другом рассказала недавно моим друзьям из Златоуста заведующая нагайбаковским музеем Ольга Кукушкина (после крещения все нагайбаковцы получили славянские имена и фамилии).

Вовремя сообразив, что каратели вот-вот возьмут в плен и самого Пугачева, тот потайным ходом ушел из Башкирии, оставив клад за кованой дверью в пещере.

По уверению местных жителей, за этой дверью должен находиться и знаменитый огромный бриллиант, так он до сих пор не всплыл ни в одной государственной или частной коллекции. Вместе с камнем в пещере должны находиться лошадиная попона, расшитая двенадцатью тысячами мелких бриллиантов, рубинов и сапфиров, – подарок башкирской знати. По приблизительным подсчетам историка Василия Макаренко, автора книги о пугачевском восстании, Емельян Иванович спрятал в тайнике около двух тонн золота. Драгоценные камни Пугачев мерил не каратами, а граммами. Самый большой бриллиант в его коллекции весил около фунта!

Современное подземелье мало похоже на прежний дворец знаменитого бунтаря. За почти двести пятьдесят лет скальные породы вперемежку с песчаными осели, пещера частично обвалилась, а широкий вход в нее превратился в узкий лаз. Добраться до кованой двери, за которой спрятаны сокровища, можно лишь лежа, проделав десятиметровый путь по узкому тоннелю в полной тьме. Любое прикосновение к породе грозит обвалом, поэтому передвигаться в пещере приходится медленно и аккуратно. В конце этого тоннеля находится та самая кованая дверь, за которой хранятся сокровища. Более чем на половину она придавлена обвалившейся скалой, и любые попытки ее отворить приведут к новым обвалам. Журналисты "Итогов" добрались до заветной двери, но узнать, что находится за ней, оказалось невозможно.

«Черные археологи» тоже не прочь открыть в Емелиной пещере кованую дверь. Проявили к ней интерес и экстрасенсы.

В конце девяностых годов из Уфы и Казани приехало к пещере сразу пятеро экстрасенсов и магов. Своим экстрасенсорным чутьем золотых слитков они не прочувствовали, но сошлись в главном – в пещере творится что-то неладное.

– Приборы, с помощью которых мы собирались вести исследования, на второй час пребывания возле Пугачевой пещеры вышли из строя, – поделился впечатлениями экстрасенс Махмуд Уваров, – подобной мощи энергетика может исходить разве что от ядерного реактора или большого количества золота, ради которого была пролита кровь.

Действительно, сколько загадок оставил после себя «император Петр Федорович»!

Мощная ядерная энергетика Пугачева заставила даже встрепенуться самого главу СССР Н.С. Хрущева. Ему рассказали о легенде, бытующей в Нагайбаково. Никита Сергеевеч будто бы, поверив в Емелины сокровища, повелел взорвать пещеру и вытащить на свет божий пугачевский клад. Тогда из Москвы в Нагайбаково приехали подрывники с необходимым для подобной операции запасом тротила. Но, увы, проведя все необходимые исследования каменистых пород, спецы вынесли неутешительный вердикт: вести взрывные работы невозможно! Пугачева пещера уже тогда находилась на грани разрушения, и сильный взрыв мог разворотить не только гору, но и сокровища.

Ногайбаковцы были рады, потому что среди них до сих пор бытует поверье – до тех пор пока цел пугачевский клад, село будет процветать, местечко расти, а местные бабы рожать здоровое и многочисленное потомство.

О спрятанных пугачевских кладах ходят легенды во многих местах, где прошло пугачевское войско. У этих легенд может быть реальная основа.

Наверное, восставшие, занимая города и поселки, экспроприировали у торгового люда, зажиточных горожан, представителей царской власти добро. Несомненно, что казна Емельяна пополнялась регулярно и была весьма обширна. Поскольку военные действия иногда велись на нескольких направлениях одновременно, казна не представляла из себя единого целого, а состояла из частей. Поэтому легенды о том, что в разных местах, где действовали ставленники Емельяна Ивановича, спрятаны клады, включающие именно части этой казны, не беспочвенны.

Была, наверное, и другая причина захоронения золота в разных местах. Накапливая деньги и ценности, Емельян Иванович, скорее всего, понимал, что невозможно таскать с собой быстро растущее богатство. Оно, наверняка, измерялось сотнями килограммов.

Поэтому стремительное передвижение повстанческих войск по обширным территориям диктовало временное избавление от богатств. Но ведь в распоряжении повстанцев не было нынешних коммерческих офшорных банков, расположившихся на Тихоокеанских островах и занимающихся приемом и сохранением награбленных сокровищ. Тех оффшорных банков, где можно было бы сохранить экспроприированные богатства. Поэтому и закапывали повстанцы золото в надежде, что придет время, и богатства будут выкопаны.

Еще одна причина, по которой Емельяну и сподвижникам необходимо было дробление казны и ее сокрытие. Емельян Иванович был, конечно, умным человеком и наверняка предвидел, что по каким либо причинам потерять всю казну разом, было бы крайне обидно. А ее части, надежно спрятанные в различных тайниках, могли бы выручить в момент, когда обстановка резко изменится.

Дальновидность гения великолепна. Но в суматохе наступления и отступления, не возможно было повстанцам разобраться, какие из частей этой казны были выкопаны, а какие будут лежать в земле сырой в течение столетий.

Будем надеяться, что легенды о пугачевском золоте не иссякнут и впредь, что они наполнены золотым содержанием. И клады ждут своих новых владельцев!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.