ФЛАГ НА ЧАСОВНЕ

ФЛАГ НА ЧАСОВНЕ

Накануне 1 Мая Николая Колесникова вызвал из дома Фомин. У ворот спросил:

— Во дворе никого нет?

— Нет, а что?

— Слушай меня. Помнишь в прошлом году флаг на часовне?

Еще бы не помнить! В прошлом году, это значит в 1906, на Вознесенской часовне, что стояла на горе возле Тютнярского выезда, утром 1 Мая люди увидели красный флаг. Часовня видна издалека. Флаг гордо трепетал на весеннем ветру. Полиция проспала. Она хватилась лишь часов в десять утра, а к этому времени многие кыштымцы видели знамя. Об этом долго говорили.

— Помню, а что?

— Флаг-то я повесил.

— Али взаправду?

— Вот те крест!

— От себя, что ли?

— Почему, от себя. Поручение имел.

— Ну-у, никогда бы не подумал.

— Так слушай. Надо повесить флаг и нынче. Хочешь со мной?

— Да я что…

— Боишься, не надо. Я другого помощника найду.

Николай согласился. У Фомина красная материя была уже заготовлена — выкрасили кусок полотна. Вечером надели тужурки и ушли в лес. Там вырубили длинный шест, приколотили к нему флаг. Свернули и затемно, прячась, вернулись в Кыштым. Напротив часовни у дома Екимова лежали бревна. Фомин спрятал шест между ними. Огляделись, стали ждать удобный момент. На бугре четко выделялась часовня. Ее купол впечатался в синее звездное небо. Как будто тихо и спокойно. Фомин уже собрался идти к часовне, когда Николай схватил его за руку:

— Тсс!

— Чего еще?

— Калитка скрипнула.

— Показалось.

— Нет, смотри туда, видишь?

Фомин пристально поглядел туда, куда показал ему Николай. Верно, калитка чуть-чуть приоткрыта, кто-то там есть. Засада? Вроде никого не видно, а вот каждая нервинка чувствовала — там кто-то есть. А что? Полиция научена горьким прошлогодним опытом. Спать не будет. Она была уверена, что подпольщики и в этом году попытаются вывесить флаг.

— Пойдем, — говорит Фомин, и они уходят, оставив шест с флагом в бревнах. Двинулись в сторону завода. Николай неожиданно остановился.

— Смотри!

На дороге белели листки бумаги. Фомин нагнулся и поднял несколько листков. Поднял и Николай. Листки пахли типографской краской.

— Прокламации, — сказал Фомин. — Наши разбросали, из Златоуста привезли.

И сунул прокламации за пазуху, Николай тоже — потом почитает. Интересно, что в них пишут? Пошли дальше. Вдруг дорогу молодым людям преградили трое. В одном из них Николай узнал переодетого урядника.

— Кто такие? — спросил урядник.

— Мастеровые. Гуляем вот, — ответил Фомин.

— Гуляки, — усмехнулся урядник и приказал двум другим: — Обыскать!

У обоих нашли прокламации.

— Попались, голубчики. Кавалеры с прокламациями.

Отвели Фомина и Николая в становую избу. Там томились другие задержанные. Урядник выложил прокламации на стол, и Николай краем глаза прочел:

«Златоустовский комитет социал-демократической рабочей партии. Призыв к 1 Мая».

Ребят обыскали еще раз. В карманах нашли гвозди. У Фомина на тужурке обнаружили пятно из красной краски. Это пятно он посадил неосторожно, когда красил полотно.

Ночевали в становой избе. Утром принесли сюда шест с флагом. Полиция пошла с обыском по домам.

Николая и Фомина впоследствии отправили поездом в Екатеринбург. Очутились в Екатеринбургской тюрьме. Встретили там многих кыштымцев…

Николаю было все непривычно. И арестованные кыштымцы, которых мало знал, и тюремные порядки, и то, что кыштымцы не пали духом, спокойно относятся к своей участи. Фомина знали все, считали своим человеком. Однажды он шепнул Николаю:

— Наших провокатор выдал.

— Какой провокатор?

— Предатель, понял? Массовка была, провокатор и показал, где массовка. Вот полиция и нагрянула.

— Смотри ты!

— Ты не трусь. На суде все отрицай. Я, мол, ничего не знаю, прокламации на дороге подобрал. Про флаг ни-ни. Ничего, мол, не знаю.

На этот раз все обошлось. Николая и Фомина отпустили домой.

В 1907 году реакция свирепствовала вовсю. Иосиф Ноговицын приехал в Кыштым впервые в конце 1906 года. Тогда и встретился с Борисом Швейкиным. Привез литературу и уехал обратно. Вторично появился в начале 1907 года в качестве агитатора и пропагандиста. Именно к этому времени и относится образование Уфалейско-Кыштымской окружной организации РСДРП. Она охватывала Кыштым, Уфалей, Нязепетровск, Касли, села Рождественское, Воскресенское и некоторые другие. Устраивались массовки, созывались собрания, работали кружки. Здесь разъяснялись цели классовой борьбы, сущность разногласий между большевиками и меньшевиками, программа РСДРП. Слушателей знакомили с текущим моментом.

Окружной комитет помещался в доме Швейкиных. Здесь же состоялась первая Кыштымско-Уфалейская окружная конференция РСДРП. По числу членов организация была третьей на Урале (559 человек) после Мотовилихинской и Екатеринбургской. В конце 1907 года Бориса Швейкина, Иосифа Ноговицына и еще несколько человек арестовала царская охранка. Год их продержали в Екатеринбургской тюрьме, после этого состоялся суд.