ИСХОД

ИСХОД

Ни в одной из книг записей новорожденных вы бы не смогли найти имени Сэм Голдуин. Имя и фамилия были созданы искусственно. Новорожденный, которого в его взрослой жизни стали звать этим именем, был наречен Шмулем. Фамилия его была Голдфиш. Родился он в Варшаве, по-видимому, в 1879-м году. Шмуль был старшим сыном в многодетной семье Ханны и Аарона Дэвида Голдфиш, ортодоксальных евреев. Аарон был мягкий, деликатный человек, владеющий несколькими языками. Его жена Ханна была полной противоположностью мужу. Ее называли «большая Ханна», у нее был пронзительный голос, она предпочитала кричать и утверждать свои права криком. Впоследствии Голдуин говорил, что он может в нескольких словах описать обстановку в доме: «нищета, нищета и еще раз нищета». Отец рано умер, и ответственность за судьбу шестерых детей и мать легла на плечи Шмуля. Доставалось ему немало: законы выживания в гетто были жестокими. Первое русское слово, которое выучил Шмуль, было «погром». Прошло несколько лет, и юноша понял, что жизнь в гетто бесперспективна. Оставалась мечта, казавшаяся неосуществимой, – Америка. Таинственная, далекая, манящая огнями счастья и полного благополучия. «Что я знаю точно, – говорил один из его уличных друзей, – это то, что в Америке можно кушать сколько угодно». А разве это не замечательно? Итак, на кратком семейном совете было решено: Шмуль отправляется в Америку. Это была единственная надежда семьи: если он доберется до Америки, где, говорят, тротуары выстелены золотом, он, конечно же, поможет семье, пришлет красивые платья сестрам, теплые сапоги матери, даст денег на ученье братьям. Как он попадет в Америку – об этом никто не думал. «Если выживет», – повторяли все.

Итак, рано утром, взяв узелок с едой и бутылку с водой, юноша отправился в Америку. Дорога была известной: нужно было идти все время прямо. Потом свернуть туда, куда выведет дорога. Вот он и шел более трехсот миль, пока не дошел до Одера. Там он заплатил за перевоз, затем опять шел пешком, увяз в болоте, потерял те немногие деньги, что у него были, и прошел еще двести миль до Гамбурга. В Гамбурге жила знакомая семья. Они держали перчаточный магазин. Он обошел все улицы, пока на одном из маленьких магазинчиков не увидел знакомую фамилию. «Я ввалился в магазин, грязный, оборванный, заплаканный и попросил дать стакан воды. Меня хорошо знали – когда-то мы жили по соседству. Меня накормили и дали работу. Я работал там несколько недель. Потом опять пошел. Нельзя было останавливаться». Продолжался путь длиною в год. Позади были ночевки на скамейках, попрошайничество, случайные заработки и, наконец, – вот он, большой корабль. Он привезет его к МЕЧТЕ!

Стоял январь – не лучшее время для путешествий. Все время штормило. Сэм лежал на полу самой нижней палубы. Путешествие было очень долгим, но всему приходит конец. Когда, пошатываясь, он сошел на берег, то, буквально, встал на колени и поцеловал землю. Позади было четыре тысячи миль. Шел 1899 год.

Вместо тротуаров, вымощенных золотом, Сэм Голдфиш – теперь его имя звучало именно так, – увидел грязные мостовые Бронкса, толпы иммигрантов, говорящих по-своему, ортодоксальных евреев в длинных сюртуках. Так стоило ли совершать столь длинный путь? Стоило ли так страдать? Его первой реакцией на прибытие в столь желанную страну были горькие слезы…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.