“Но только не забывайте про себя…”: Письма Н. Я. Мандельштам Н. В. Кинд (1965–1966)

“Но только не забывайте про себя…”: Письма Н. Я. Мандельштам Н. В. Кинд (1965–1966)

(Публикация и предисловие Н. Рожанской)

Моя мама, Наталья Владимировна Кинд, родилась 8 июля 1917 года в Петрограде в семье профессора Политехнического института Владимира Августовича Кинда. Он был химик-металлург, крупный специалист в области строительных материалов. Ее мама – Вера Гавриловна, урожденная Слесарева, была из вятских крестьян. Родные дали ей возможность получить хорошее образование. Она окончила Казанскую женскую Мариинскую гимназию и Высшие женские Бестужевские курсы в Санкт-Петербурге.

В юности Наталья Кинд слышала стихи Мандельштама: вероятнее всего, это произошло на одном из двух вечеров поэта в Ленинграде в 1933 году. В 1939 году она окончила геолого-почвенный факультет Ленинградского университета. Вскоре она стала участником Алмазной экспедиции, а в мае 1940 года уехала на Урал, где проработала всю войну.

В 1945 году Наталья вернулась в Ленинград, а в 1950 году вышла замуж за Ивана Дмитриевича Рожанского, которого знала с ранней юности. Вместе с ним она переехала в Москву. В первой половине 1950-х годов Наталья Кинд неоднократно ездила в экспедиции в Якутию, где 8 сентября 1953 года (в Натальин день) произошло эпохальное событие в истории советской геологии: на якутской реке Малая Ботуобия Наталья Кинд нашла алмаз, что положило начало открытию многочисленных алмазных месторождений в этом регионе. Весной 1955 года геолог Наталья Владимировна Кинд, начальник тематической партии № 132, составила прогнозную карту, где были обозначены два предполагаемых ею места нахождения коренных алмазов в бассейне р. Малой Ботуобии. Копии она отдала сотрудникам, выехавшим первыми к месту полевых работ. Уже через три дня после высадки в тайге, 13 июня 1955 года, геолог Ю. Хабардин и прораб Е. Елагина нашли кимберлиты из трубки, ставшей потом знаменитой.

Но, к сожалению, первооткрывательницы месторождения не только не получили наград, но и были уволены из экспедиции. Имена женщин-первооткрывательниц долгое время не упоминались, все “лавры” достались якутским геологам[524]. Надо сказать, что Наталья Владимировна очень легко относилась к такой несправедливости.

В 1959 году Кинд поступила на работу в Геологический институт Академии наук. Она ставила перед собой задачи: создать новую лабораторию радиоуглеродного датирования и изучить четвертичную геологию Сибири. В 1971 году она защитила докторскую диссертацию по теме “Геохронология позднего антропогена по изотопным данным”, на основании которой в 1974 году была издана монография, ставшая одним из классических трудов по геологии. Ее работы остаются и сейчас уникальными. Она работала до 1982 года, а потом вышла на пенсию. Но было видно, что ей очень не хватает работы. Это о профессиональной стороне жизни Натальи Владимировны.

А другая сторона ее жизни – это общение и интерес к людям. Она была “гением общения и дружбы”. Одна из ее подруг вспоминала: “Кинд обладала каким-то доброжелательным любопытством к людям. Главное, люди, которые окружали ее, были все хорошие. Вообще, она была какая-то искрящаяся, радостная, удивительно доброжелательная. Человек, который мог не только настроение создать, но внушить такую веру, такую бодрость жизненную. Она всегда была радостная”.

Исключительный талант дружбы Наталии Кинд отмечал и известный ученый, писатель, общественный деятель и правозащитник Лев Копелев (на процессе которого Иван Рожанский – муж Натальи Кинд – выступал свидетелем защиты): “Она была поразительно дружбоспособна. С неподражаемой чуткостью замечала она настроение своих друзей, живо откликалась на горе, на беду, спешила помочь, утешить, ободрить. Случалось ей и горячо спорить, иногда сердито или насмешливо, но она никогда не оскорбляла, не причиняла боли. Она была неподдельно скромна, даже застенчива, но в то же время непоколебимо тверда в нравственных принципах”.

Через Копелевых, через Марину Казимировну Баранович, мои родители познакомились со многими выдающимися людьми, писателями, поэтами. Если папа привлекал интеллектом и энциклопедическими знаниями, то мама – обаянием, добротой и готовностью помочь.

И с Надеждой Яковлевной они, вероятно, познакомились через Марину Казимировну[525].

Надежда Яковлевна бывала у нас в гостях, в частности на “музыкальных четвергах”. Иван Дмитриевич, работая в Президиуме Академии наук, много бывал за границей и привозил оттуда пластинки классической музыки выдающихся исполнителей. По четвергам собирались слушать музыку; он рассылал пригласительные билеты, точно указывая, что будет исполняться, и даже рекомендуя, что следует почитать о композиторах. И каждый раз он читал слушателям короткую, но содержательную лекцию. На “четверги” приходили человек двадцать пять – тридцать, а может быть, и больше, слушали музыку, обсуждали.

У Надежды Яковлевны на Черемушкинской мама бывала очень часто. А в последний год была среди “дежуривших” у нее – до самого последнего дня.

Поминки после похорон были у нас в квартире. Помню, что людей было столько, что большинство стояли плечо к плечу во всех комнатах. А квартира у нас не маленькая. Когда все приехали, то непрерывным потоком поднимались по лестнице с первого этажа до двенадцатого. Но всем хватило рюмки или чашки, чтобы помянуть, и тарелки с бутербродом. Вспоминали, читали стихи.

Пару слов о разводе. Родители были знакомы с детства, а поженились в 1952 году. Я родилась в 1956 году, когда родителям было уже немало лет. Но в 1965–1966 их брак стал распадаться.

Мне было десять лет, когда родился Федя. Папе очень хотелось сына, и он ушел к Юлии Марковне. Конечно, тяжело было им обоим. Мне кажется, что родители любили друг друга всю жизнь, не смотря на довольно бурную личную жизнь обоих. Да и длительные мамины экспедиции не укрепляли семью.

Надо сказать, что Надежда Яковлевна при разводе всегда была на стороне женщины. А ее слова из письма оказались пророческими: “Вы знаете друг друга с детства. Неужели это не создает простой дружбы, чисто человеческого товарищества, которое сильнее пола и сильнее всего на свете? Может быть, именно это поможет вам выбраться из этой тяжелой беды?”

Дружба родителей возобновилась, Юля и Федя стали бывать у нас, мы с мамой – у них.

У Надежды Яковлевны я бывала вместе с мамой, иногда без нее, но нечасто. Надежда Яковлевна всегда очень нежно и с участием относилась ко мне.

…Мамы не стало 13 февраля 1992 года, отец умер 25 августа 1994 года.

Сама я окончила биофак МГУ. Но по специальности работала недолго, несколько лет. Потом какое-то время не работала – воспитывала своих четверых детей. Сейчас работаю в школе с естественно-научной специализацией.

Публикуемая подборка писем Надежды Яковлевны относится к 1965–1966 годам. Но сохранилось и еще одно ее письмо, более раннее, адресованное обоим моим родителям.

Надежда Рожанская

Данный текст является ознакомительным фрагментом.