VII Что делала трибуна

VII

Что делала трибуна

Две великие задачи стоят перед миром: война должна исчезнуть, а завоевания должны продолжаться! Эти две насущные потребности развивающейся цивилизации, казалось бы, исключают друг друга. Как можно удовлетворить одну, не пренебрегнув другой? Кто мог разрешить обе эти задачи сразу? Кто их разрешил? Трибуна. Трибуна — это мир, и она же — завоевание. Кому нужны завоевания мечом? Никому: народы — это отчизны. Кому нужны завоевания мыслью? Всем: народы — это человечество. Две громозвучные трибуны возглавляли народы: трибуна Англии, которая вершила дела, и трибуна Франции, которая порождала идеи. Начиная с 89 года, трибуна Франции выработала все принципы, которые являются непреложным законом в политике. А с 1848-го она начала выдвигать и разрабатывать все принципы, которые составляют непреложный социальный закон. Как только какой-нибудь закон был выведен ею на белый свет, она бросала его в мир в полном вооружении и говорила ему: «Иди!». И он шел завоевывать народы, свободно переходил границу, невзирая на пограничную стражу, проходил через патрули у городских ворот, ехал по железной дороге, плыл на корабле, обходил материки, пересекал моря, заговаривал с прохожими на дороге, присаживался у семейного камелька, вступал в беседу друзей, в разговор брата с братом, мужа с женой, господина с рабом, народа с королем — и когда его спрашивали: «Кто ты?», он смело отвечал: «Я — Истина!» А тем, кто спрашивал: «Откуда ты?», он отвечал: «Из Франции!» И тогда вопрошавший протягивал ему руку. И это было больше, чем какая-нибудь завоеванная область, — это был завоеванный разум. И тогда между столицей — Парижем и этим замкнутым в одиночестве человеком, этим селеньем, затерянным в глуши лесов или степей, этим народом, согбенным под тяжким игом, возникал незримый ток взаимопонимания и любви. Под действием этого тока иные нации слабели, другие набирались сил и поднимались. Дикарь чувствовал себя уже не таким дикарем, турок — менее турком, русский — не таким русским, венгр — больше венгром, итальянец — больше итальянцем. Медленно и постепенно французский дух на благо всеобщему прогрессу подчинял своему влиянию народы. Благодаря этому чудесному французскому языку с его на редкость удачным соотношением согласных, которые легко усваиваются северянами, и гласных, более свойственных речи южан, благодаря этому языку, который является могучей силой цивилизации и человечности, трибуна Франции, возвышавшаяся в центре Парижа, постепенно завоевывала своим светом народы и приобщала их к Франции. Политическая граница Франции оставалась тем, чем она была, но для духовных границ не существовало договоров 1815 года. Духовная граница отодвигалась все дальше и ширилась изо дня в день. И возможно, через какие-нибудь четверть века люди стали бы говорить «французский мир», как когда-то говорили «римский мир».

Вот чем была для Франции эта трибуна, вот что она делала для своей страны! Чудесная турбина идей, гигантская машина цивилизации, которая постоянно поднимала умственный уровень во всей вселенной и, находясь в центре человечества, излучала на него гигантские потоки света.

Вот что уничтожил Бонапарт.