Дорогая жизнь

Дорогая жизнь

Прожить на 1254 рубля в месяц полезно и политику, и публицисту

Есть старинное выражение: «выбиться в люди». Наверное, оно означает некий трудовой путь отдельного человека, который, прилагая усердие и прилежание, обретает то, что положено этим таинственным «людям» – владение ремеслом, уважение в обществе, крепкую семью, честное имущество…

Для современной России это сочетание слов уже никак не может быть мерилом жизненного успеха. Скорее о победителе жизненного сна следует сказать так: «отбился от людей». Ибо по мере всплывания из социальных низов в социальные верхи возрастает степень отдельности, отделенности человека – вот у него свой стол, потом кабинет, своя машина, дом за могучим забором, вот к нему уже без доклада не входить… И наконец полное счастье – человек абсолютно изолирован от мира. Он знать не знает, как поживают «люди» – он общается только с такими же, от людей отбившимися.

Но грусть в том, что именно такие, абсолютно изолированные от мира люди, решают у нас социальные вопросы. И вот они сидят рядком, ломают головы над неведомой жизнью, с их уст слетают слова «сто рублей», «двести рублей», «общественный транспорт» – и так ясно-ясно становится, что все эти выражения для них так же понятны, как японские иероглифы. Они не представляют себе, что такое «общественный транспорт», что означает «сто рублей». И мы, оставшиеся за бортом корабля счастья, должны, конечно, порадоваться за отплывших удачников.

Но мы не радуемся, поскольку есть должности, на которых люди обязаны знать, о чем они говорят. Пусть оперный бас или рассеянный ученый не ведают, что такое «сто рублей» – согласны. Но министр труда или губернатор такого права не имеют.

А я теперь это знаю очень хорошо. Сейчас, когда пишу эти строки, идет десятый день моего Большого социального эксперимента.

Итак, по данным Роскомстата, стоимость минимального набора продуктов питания на январь 2005 года составляет 1254 рубля 30 копеек. Вот на эту сумму я и собираюсь питаться целый месяц. В знак солидарности с населением РФ, а также считая, что индивидуум, позволяющий себе баловаться публицистикой, обязан знать жизнь публики.

Скажу честно: для меня это чувствительно. Я люблю есть, люблю и лакомиться. Но все баловства в виде ресторанов и кафе отпадают сразу и намертво. Остается только домашнее питание, притом из весьма ограниченного набора продуктов. Так, например, мясо недоступно. Как правило, над ним красуется ценник из трехзначного числа, а я рассматриваю возможность покупки товара, только если это число двузначно. Я теперь поняла, что означает внимательный пристальный взгляд граждан на полки с продуктами в магазинах. Это не потому, что они что-то забыли или плохо видят. Это они прикидывают, могут они это купить или нет. Я сама обзавелась таким взглядом – ведь правильное решение принять не так-то просто.

Три-четыре дня прошло, и я научилась вообще не замечать недоступной еды. Я как будто оказалась в другом измерении бытия, где не бывает форели слабой соли, шинки петербургской и сосисок молочных, чья стоимость действительно сопоставима с золотом. Зато доступные продукты сигналили мне веселым жизнерадостным огоньком – «я суп овощной в пакете»(4 рубля 30 копеек)!», «я майонез диетический (6 рублей 50 копеек)!»

На сегодняшний день у меня есть победы и поражения. Победа – картошка на рынке по 6 рублей килограмм и отысканная в супермаркете «килька балтийская, обжаренная, в томате» – 7 рублей банка. Килечка балтийская! Спасибо тебе, милая подружка! Как ты скрасила мне тоскливые дни Социального эксперимента, заполненные овсом и гречкой! Из поражений запомнилась кабачковая икра. Это зона повышенного риска. Кабачковая икра (от 11 до 15 рублей банка) делится на съедобную и несъедобную – но по каким внешним признакам это установить, неизвестно. Как истина у марксистов, качество кабачковой икры познается только в опыте… Ошибочной была и покупка итальянской вермишели вместо отечественной – случайно схватила, не разглядев, и потеряла на этом 10 рублей. А 10 рублей – это вам не шутки. Это целый ржаной хлеб, или полкило репчатого лука, или почти килограмм морковки, или пакет сухого гороха. Короче, я скоро рехнусь. В голове поселился кто-то, вредным скрипучим голосом считающий рубли, копейки, зудящий насчет того, что я могу и чего не могу… а что, если это навсегда? Что, если я никогда уже не избавлюсь от считающего голоса? Смогу ли я когда-нибудь пойти в ресторан? Боже, ведь я, бывало, за вечер оставляла там сумму, которая нынче положена мне на месяц… Но все возвращается на круги своя. Я, дочь трудового народа – вернулась в родимое лоно. Как бы теперь из него выбраться-то…

Что можно сказать предварительно, по итогам десяти дней? Видимо, прожить на сумму, предложенную Роскомстатом, можно. Это не голодная смерть. Но это очень печальная жизнь. Потому что еда у нас на родине – дорогая. За десять дней не удалось попробовать ни мяса, ни рыбы (кроме родной килечки), из фруктов – только четыре яблока (самых дешевых). Питание по минимуму представляет из себя своего рода вечный пост, который не завершается Пасхой, ничем не завершается вообще, а продолжается месяцы, годы. И между прочим, 1254 рубля 30 копеек на человека – это даже вполне прилично, у миллионов людей выходит и того меньше.

Что ж такое, Господи, – думаешь в тревоге. Чтоб на Руси да еды не хватало! Сто лет корчились в муках, решая социальные вопросы, истребляя сами себя, мучая землю варварской индустриализацией, а люди опять смотрят на полки магазинов замороченным, остановившимся взглядом. Дорогая еда! Дорогая жизнь у нас на родине – многим не по карману.

март

Данный текст является ознакомительным фрагментом.