III

III

Для тех, кто не участвовал в этом столкновении, очень трудно определить все значение боя у Спартивенто. Чтобы сделать это, попробуем сравнить силы противников.

Итальянцы имели 2 линкора, 4 тяжелых крейсера, 3 легких крейсера. Англичане имели 2 линкора, 1 тяжелых и 4 легких крейсера. Примерный вес бортового залпа составлял:

Эти цифры нельзя считать совершенно точными, однако они показывают соотношение сил. На бумаге итальянцы имели примерное равенство в линкорах, но 3 тяжелых крейсера составляли заметное преимущество. У них не хватало 1 легкого крейсера, зато в эсминцах они заметно превосходили англичан. К тому же эсминцы типа «Навигатори» можно было считать почти равными легким крейсерам.

Поэтому они имели преимущество в 2 крейсера и заметный перевес в легких кораблях, даже если не считать превосходство в 5000 фунтов в весе бортового залпа. Но это на бумаге. Соотношение сил в бою было иным.

«Рэмиллис» открыл огонь, однако дистанция боя превышала дальность эффективной стрельбы. Несмотря на сверхчеловеческие усилия механиков, он не сумел сблизиться с противником. Поэтому можно считать, что он вообще не принимал участия в бою.

«Ринаун» открыл огонь, и его первые залпы легли среди итальянских кораблей, однако и он тоже постепенно отстал. Он отстал бы в любом случае, потому что итальянцы имели превосходство в скорости. Но на «Ринауне» возникли проблемы с подшипниками, и он не смог развить даже свою нормальную скорость.

Поэтому в первой фазе боя сражались один британский линкор против двух итальянских. Во второй фазе со стороны англичан бой вели «Бервик» и легкие крейсера.

Итальянцы с самого начала находились в пределах прямой видимости от своих берегов. К концу боя они оказались в пределах прямой видимости от своих аэродромов. Мы находились в 900 милях от Гибралтара, своей ближайшей ремонтной базы.

Действительный вес металла, который могли обрушить итальянцы на нас на последней стадии битвы, многократно превосходил вес залпа британских кораблей. Но действительное соотношение сил было еще более скверным. Итальянцы имели заметное превосходство в скорости кораблей и дальнобойности орудий.

Крайне редко адмирал начинает бой, имея в своем распоряжении столько козырей, сколько имел в этот день итальянский командующий. Если бы он предпочел вести бой, понемногу склоняясь к югу и поддерживая скорость, достаточную, чтобы «Ринаун» не мог догнать его, он имел бы все шансы перетопить наши крейсера один за другим.

«Рэмиллис», как мы помним, не мог принимать участия в бою из-за совершенно недостаточной скорости. Он мог только прикрыть конвой. Однако итальянцы не посмели сразиться с нами. Итальянцы трусливо и позорно бежали, после чего выслали самолеты, чтобы атаковать нас.

Когда мы в кают-компании «Файрдрейка» покончили с шерри и приступили к еде, мы уже знали, что подвергнемся бомбежке. Мы не понимали, почему это не происходит в данный момент. Итальянский флот скрылся. Наверняка их самолеты давно готовы. Ведь как иначе? Они уже использовали торпедоносцы в Восточном Средиземноморье. Почему бы им не иметь торпедоносцы и здесь?

И мы, находясь в 900 милях от своей базы, ждали сильнейшего воздушного налета.

Мы закончили ленч и продолжили ждать. Часы показали 14.00, то есть прошли 2 часа с того момента, как флоты противников обнаружили друг друга, но атака все еще не начиналась. Затем в 14.15 по всему кораблю зазвенели колокола громкого боя.

Мы помчались по трапам на боевые посты, хватая на бегу противогазы и каски. Кое-кто ругался, потому что не успел допить кофе. Когда я прибежал на мостик, матросы торопливо расходились к орудиям. Соединение Н находилось в полной боевой готовности.

«Рэмиллис» шел с нами, «Ринаун» находился чуть сзади. «Арк Ройял» тоже успел присоединиться.

А затем бомбардировщики атаковали нас со стороны солнца. Мы увидели отблески солнца от первой падающей бомбы еще до того, как заметили самолеты. Затем через пару минут все они выскочили из ослепительного ореола, окружающего солнце, и мы увидели их на фоне голубого неба. «Ринаун» и крейсера открыли огонь.

Итальянцы атаковали довольно решительно, но целились крайне плохо. Большинство бомб упало очень далеко от цели.

Затем бомбардировщики скрылись, подгоняемые нашими истребителями. Где-то вдалеке мы увидели тонкую струйку дыма. Потом наши пилоты заявили, что уничтожили еще один самолет.

Но мы тоже имели потери. «Валрос», который катапультировал один из крейсеров, рухнул в море. Мы видели, как он затонул, задрав вверх хвост.

Атака завершилась. Мы вытащили вату из ушей и принялись рассуждать, что еще способен предпринять Муссолини в самом сердце своего «огненного треугольника».

Потом мы повернули на юг, к африканскому берегу, чтобы встретиться со своими транспортами.

Мы встретились с ними в 16.15, когда началась новая атака. Еще раз итальянские бомбардировщики атаковали наши тяжелые корабли, на этот раз двумя волнами. Сейчас они проявили чуть больше отваги. Они шли напролом, сохраняя идеальный строй. Один или два раза строй ломался под нашим зенитным огнем, но итальянцы восстанавливали порядок. Бомбы с воем понеслись вниз. Снова наши тяжелые корабли исчезли среди многочисленных всплесков. И снова часть бомб досталась нам.

Но когда переполох унялся, выяснилось, что ни потерь, ни повреждений мы не имеем. Совершенно невредимые корабли продолжали следовать на восток. Это был конец. Флот Муссолини свою битву проиграл. Его авиация проиграла тоже.

Все наши транспорты прошли. Мы провожали их до наступления ночи, а потом повернули назад.