II

II

16 мая 1945 года я получил от руководства новое задание и на следующий день в составе нашей Контрольной комиссии прибыл в город Фленсбург. Контрольную комиссию возглавлял генерал-майор Н. М. Трусов.

В задачу Контрольной комиссии Главного командования Советской Армии входило совместно с Контрольной комиссией штабов экспедиционных сил США и Англии осуществлять действенный контроль за ходом капитуляции войск фашистской Германии.

Передо мной, кроме того, была поставлена задача обеспечить изъятие материалов о деятельности немецкой разведки на Восточном фронте. Необходимо было также решить ряд других вопросов оперативного характера. В помощь мне был придан подполковник Ивлев, в совершенстве владевший немецким языком.

Разместились мы на борту комфортабельного пассажирского дизель-электрохода «Патрия».

К нашему прибытию во Фленсбурге уже действовала Контрольная комиссия союзников, состоявшая из американцев и англичан. Возглавлял комиссию генерал-майор американской армии Рукс, а заместителем у него был английский генерал Форд. Эта комиссия также размещалась на борту «Патрии».

Во Фленсбурге ни английских, ни американских войск еще не было. В городе, несмотря на капитуляцию Германии, всюду виднелись флаги с фашистской свастикой. По улицам маршировали немецкие солдаты, передвигались танки, артиллерия. В Датском заливе стояли многочисленные военные корабли и подводные лодки Германии.

Как ни в чем не бывало, продолжали функционировать фашистское правительство во главе с гросс-адмиралом Деницем и генеральный штаб немецкой армии — ОКВ во главе с фельдмаршалом Йодлем. Немецкие штабы охранялись вооруженными постами.

Глава нашей Контрольной комиссии на первой же встрече с руководством Контрольной комиссии союзников потребовал, в соответствии с актом о безоговорочной капитуляции, немедленно ликвидировать фашистский государственный аппарат и генеральный штаб — ОКВ, арестовать его руководителей как военных преступников, разоружить и интернировать в лагерях весь личный состав армии и военно-морского флота.

Генералы Рукс и Форд ответили, что сделать этого не могут, так как в районе Фленсбурга нет сил, которые могли бы осуществить такую большую операцию. Они заверяли, что проведут ее, как только подтянутся к Фленсбургу английские войска.

Комиссия наша продолжала настаивать на своих требованиях. Нам было ясно, что союзники ведут какую-то закулисную игру, предоставляя фашистскому правительству и штабу организованно перебрасывать на запад ценное имущество, вооружение и личный состав армии.

Офицеры нашей Контрольной комиссии занимались выявлением экономических и военных ресурсов гитлеровской Германии. Мы опрашивали ответственных лиц из правительства Деница и из генерального штаба, возглавляемого Йодлем. Мне и подполковнику Ивлеву удалось установить, что все немецкие документы разведывательного характера о Советской Армии англичане успели вывезти из Фленсбурга в бельгийский город Динст. Я доложил об этом генералу Трусову и просил вступить в переговоры о передаче этих документов нам. Англичане согласились с нашими доводами и поручили одному из своих офицеров сопровождать меня и подполковника Ивлева в Динст.

Вечером 22 мая союзники объявили всем офицерам нашей Контрольной комиссии, что на следующий день будет проводиться операция по аресту военных преступников из фашистского правительства и генерального штаба германской армии. Во избежание возможных инцидентов нам в этот день запрещалось сходить на берег.

Но инцидентов мы не боялись и, несмотря на запрет, вместе с подполковником Ивлевым сошли по запасному трапу с «Патрии», сели в машину и поехали в город. Проезжая мимо городского стадиона, мы увидели около пяти тысяч обезоруженных солдат, матросов и офицеров фашистской армии, находящихся под охраной англичан. На всех перекрестках Фленсбурга дежурили пулеметные расчеты, а дороги из города были перекрыты английскими патрулями. Фашистские флаги повсеместно исчезли. На многих учреждениях и жилых домах в знак капитуляции были вывешены белые флаги.

Беспрепятственно прошли мы в штаб ОКВ и в резиденцию Деница. В одном из кабинетов резиденции я обнаружил личный портфель Деница, туго набитый разными бумагами. В нем, в частности, оказалось политическое завещание Гитлера.

Во второй половине дня союзники доставили на борт «Патрии» группу немецких генералов и адмиралов специально для того, чтобы мы убедились в их аресте. И тут произошел случай, свидетельствующий об отсутствии должного порядка в охране военных преступников.

Командующий военно-морскими силами Германии (после адмирала Деница) гросс-адмирал Фридебург схватился вдруг за живот. Его отвели в туалет. Фридебург закрыл за собой дверь и на требования выйти долго не отвечал. Когда дверь взломали, гросс-адмирал был уже мертв — успел раздавить ампулу с цианистым калием.

Вскоре после этого англичане информировали генерала Трусова, что в городе Люнебурге примерно при таких же обстоятельствах покончил жизнь самоубийством глава гестапо Генрих Гиммлер. Англичане просили направить наших офицеров, чтобы они могли убедиться в достоверности его смерти. В связи с этим было решено совместить мою поездку в Динст с заездом в Люнебург.

Рано утром 24 мая я и подполковник Ивлев в сопровождении майора английской армии выехали из Фленсбурга.

У шлагбаума на окраине Люнебурга нас ожидал офицер английской армии, указавший дорогу к зданию, где находился труп Гиммлера. Войдя в это здание, мы увидели лежащий на полу труп. На лбу краснело пятнышко — характерный след действия цианистого калия.

Из бесед с английскими офицерами выяснилась следующая картина самоубийства Гиммлера, этой зловещей фигуры третьего райха.

В один из майских дней английский патруль задержал на улице в Люнебурге трех неизвестных нарушителей комендантского часа и направил их в лагерь для гражданских лиц, размещенный на окраине города.

Никто не счел необходимым допросить задержанных. Вскоре один из них сам явился к начальнику лагеря и доверительно заявил, что он Генрих Гиммлер и желал бы встретиться с высокими чинами английской администрации. Начальник лагеря не поверил ему, назвал сумасшедшим. Однако об этом узнал майор английской службы безопасности, который и пригласил Гиммлера на допрос. Допросив Гиммлера, он установил его биографические данные — они совпадали с данными розыскной карточки. Номера партийного и эсэсовского билетов также совпали. Затем офицер сличил приметы — и они соответствовали данным розыска. Офицер больше не сомневался — перед ним был Генрих Гиммлер. Об этом он немедленно доложил своему начальнику, полковнику английской армии.

По прибытии полковника инициатива допроса перешла к нему.

— Вы Генрих Гиммлер? — спросил полковник.

Гиммлер ответил утвердительно.

— Раздевайтесь!

— Зачем? — спросил Гиммлер.

— Мы вам сменим белье, — сказал полковник, намереваясь тщательно обыскать задержанного.

— Прежде я хотел бы видеть кого-либо из высших чинов английской армии.

— Это невозможно.

Доставив Гиммлера в штаб английских войск в Люнебурге, полковник все же распорядился его обыскать. Гиммлера раздели, предложили ему открыть рот. Увидев во рту стеклянную ампулу, врач, производивший обыск, попытался ее выхватить, но Гиммлер раздавил ампулу.

Таков был рассказ английских офицеров.

Я попросил полковника сделать для нашей Контрольной комиссии снимки трупа Гиммлера и письменно изложить обстоятельства его смерти. Полковник просьбу мою выполнил и вечером через офицера связи передал две фотопленки, а также письменное объяснение своих сотрудников и одну из трех ампул цианистого калия, обнаруженных в одежде Гиммлера.

В беседе с полковником я пытался выяснить, кем были двое других задержанных. «Сами не знаем», — ответил полковник.

26 мая мы поехали дальше. В районе Рура переночевали и спустя день прибыли в Динст — в лагерь военных преступников. Комендант лагеря был заранее предупрежден о цели нашего приезда и сразу же велел принести немецкие, как он выразился, «документы о русских». Нам доставили три больших ящика с бумагами. Документы были составлены на русском и немецком языках и содержали материалы разведывательной деятельности различных ведомств и служб гитлеровского райха.

Не задерживаясь в этом лагере, мы с Ивлевым выехали в Брюссель, где остановились в отеле «Палас». Там же размещалось и советское посольство. Я сразу пошел к нашему послу и доложил ему о нашей миссии. Через сутки мы выехали обратно во Фленсбург, где и сдали все изъятые документы генералу Трусову.

Так закончился для меня май 1945 года.