Глава 10 Где строить пороховые заводы?

На страницах 417–418 мистер Резун пишет: «И встал вопрос: где новые патронные, пороховые, снарядные, гильзовые заводы размешать.

Вопрос о размещении промышленности боеприпасов – это вопрос о характере будущей войны.

Если Сталин намерен вести святую оборонительную войну, если он намерен удерживать свои рубежи, то в этом случае новые заводы боеприпасов надо размещать за Волгой. Там они будут в полной безопасности – танки противника туда не дойдут и самолеты не долетят.

Если Сталин в своих силах не уверен, если Сталин, как нас уверяют, боялся Гитлера, если были опасения, что Красная армия не сможет удержать границы и будет отходить, то в этом случае новые заводы Наркомата боеприпасов надо строить не за Волгой, а еще дальше – на Урале: там есть сырье, там достаточная индустриальная и энергетическая база, там заводы будут в абсолютной безопасности Пусть противник захватит огромные территории, но наша индустриальная база останется целой – вот тогда Гитлер узнает, что такое раненый медведь.

Но ни первый, ни второй варианты даже теоретически не обсуждались. Не было нужды. Красная армия не собиралась отходить, как не собиралась и удерживать рубежи своей страны.

…И было решено новые снарядные заводы не за Волгой строить, и не на Урале, а ближе к границам. Настолько близко, насколько позволяет металлургическая база. И разместили: в Запорожье, Днепропетровске, Днепродзержинске, Харькове, Кривом Роге, Ленинграде».

Это ложь.

Фундаментальный 12-томный труд «История Второй мировой войны» опровергает заявление английского ревизиониста-фальсификатора: «Дальний Восток превратился в огромную строительную площадку, вступали в строй новые заводы и фабрики. Темпы строительства возрастали из года в год. В 1932 году ассигнования на капитальное строительство на советском Дальнем Востоке превысили уровень 1928 года в 5 раз, а в 1937 году – в 22,5 раза.

За годы второй пятилетки в Приморье выпуск валовой продукции крупной промышленности возрос почти в три раза, добыча угля увеличилась почти вдвое, золотодобыча – втрое, выпуск продукции машиностроения и металлообработки – в четыре с лишним раза»³⁰².

И далее. XVIII съезд Коммунистической партии Советского Союза принял постановления в которых указывалось, что по третьему пятилетнему плану развития народного хозяйства СССР на период 1938–1942 годов нужно строить промышленные предприятия на востоке государства. Причем в Ленинграде и Харькове – городах, озвученных мистером Резуном, вообще запрещалось строить новые промышленные предприятия.

В.А. Анфилов опровергает заламаншского вруна: «Важным шагом в укреплении экономического и оборонного могущества нашей Родины должна была стать третья пятилетка (1938–1942). Обсуждение третьего пятилетнего плана явилось одним из основных вопросов XVIII съезда партии, состоявшегося в марте 1939 года. По плану в 1942 году намечалось увеличить выпуск промышленной продукции почти в два раза по сравнению с 1937 годом. Особое значение придавалось экономическому развитию восточных районов Советского Союза. В резолюции съезда по „Третьему пятилетнему плану развития народного хозяйства СССР (1938–1942)“ указывалось:

„…б) В таких экономических очагах страны, как восточные районы, Урал и Поволжье, в третьей пятилетке создать предприятия-дублеры по ряду отраслей машиностроения, нефтепереработки и химии, чтобы устранить случайности в снабжении некоторыми промышленными продуктами с предприятий-уникумов.

в) Предусмотреть более быстрый рост объема капитальных работ и строительство новых предприятий в восточных и дальневосточных районах Союза ССР. Продолжать всемерно развитие металлургической базы в этих районах, для чего из общего количества доменных печей три четверти их построить в третьей пятилетке в восточных районах страны.

Создать новую крупную производственную базу текстильной промышленности на востоке СССР с переработкой среднеазиатского хлопка. На Дальнем Востоке предусмотреть быстрые темпы развития добычи угля, а также цемента в размерах, обеспечивающих полностью его потребности.

г) Обеспечить дальнейший хозяйственный и культурный подъем национальных республик и областей, в соответствии с основными задачами размещения производительных сил в третьей пятилетке“.

Это решение Коммунистической партии трудно переоценить. Его реализация оказала огромное влияние на ход и исход Великой Отечественной войны. Большое оборонное значение имело решение партии о запрещении строительства новых предприятий в Москве и Ленинграде, а несколько позже в городах: Киеве, Харькове, Ростове-на-Дону, Горьком и Свердловске»³⁰³.

В годы первых пятилеток в Советском Союзе: «В строй вступили гиганты металлургии: Кузнецкий и Магнитогорский металлургические комбинаты, Керченский, Ново-Липецкий и Ново-Тульский металлургические заводы, Челябинский завод ферросплавов, Волховский и Днепропетровский алюминиевые заводы, Челябинский цинковый и Чимкентский свинцовый комбинаты»³⁰⁴.

И сам мистер Резун себя опровергает в книге «Ледокол»: «Урал – это Магнитка. Это Уралмаш. Это никому тогда не известный, но набирающий силу Танкоград. Урал – это стальной пояс, связывающий Европу и Азию в неделимый монолит. Урал – это ресурсы, это заводы…»³⁰⁵

Еще противоречие заламаншского сказочника, где он опровергает сам себя, найдем в его книге «Самоубийство»: «В ходе первых пятилеток Сталин развернул поистине гигантское строительство промышленных объектов за Уралом: в Сибири, Казахстане, на Алтае, Дальнем Востоке. Чего стоил один только Кузнецкий бассейн: Кемерово, Сталинск, Ленинск-Кузнецкий, Прокопьевск, Темиртау… Никто этих гигантов индустрии не прятал. Их воспевали. Помните у Маяковского: „Я знаю – город будет! “.

А кроме Кузбасса: Омск, Новосибирск, Красноярск, Иркутск, Хабаровск, Комсомольск…»³⁰⁶