Сходка 17 июня

Грачев Николай. Товарищи! Многие из вас ходят по городу и сбирают. Это не хорошо. Лучше, если кто нуждается, приходите сюда в кассу. Мы уже разделили 1900 рублей и у нас есть еще 600 рублей. Депутат-странник. Товарищи! Мы были вчера у губернатора и сказали ему, что будем собираться здесь на Талке все время забастовки. Он на это сначала поморщился, потом подумал и долго подумал, а потом сказал: «Собирайтесь, только до тех пор, пока я не объявлю вам, как было объявлено 2 июня». Так вот, товарищи, теперь нам можно опять собираться здесь. Теперь нам бояться нечего. Потом губернатор сказал: много у вас нуждающихся, я сам вижу, что каждый день ходят толпы человек по 20 — 30 по улицам и сбирают. Мы ему сказали, что это не наши рабочие сбирают, а, те люди, которые обирали и до забастовки. Они и раньше не работали, а теперь пользуются случаем. У нас нуждающимся выдается из кассы. Царский (оратор черный). Товарищи, многие из нас, сбирают по городу, как будто бы в пользу голодающих, а, между прочим, они прикарманивают деньги себе. Надо посмотреть, кто это собирает. Они набирают по 50 руб. и более и пользуются этим. Где бы им пришлось заработать в 5 месяцев. А между тем, они еще портят нашу забастовку, потому что враги наши видят, что народ сбирает. Они нам ничего не дадут. Вот еще народ подержится, и пойдет работать. Дунаев. Я вам прочту письмо от муромских рабочих. Они нам пишут (читает): «Мы, муромские рабочие, благодарим вас. ив.-вознесенских рабочих, что вы бастуете твердо и стойко за рабочее дело. Но и мы, муромские крестьяне, начинаем бастовать. Мы сходимся из трех деревень в одну и говорим, что не будем платить оброков, и земля будет наша. А вы урядниками нам мешаете, а за это мы будем рвать вас всех. Мы уже одного земского начальника убили...». (Народ закричал: «Спасибо»). Глинищевский оратор. Так вот, товарищи, купцы говорят, что если мы не пойдем на ту прибавку, которую они нам дали, то они отнимут и это. Потом говорят, что фабрики закроют до Покрова. Почему же они не закрывают? Почему они нам денег не дают? Это у них последняя уловка. Уже они не знают, чем нас пугать. Они видят, что мы ничего не боимся. Они уже пытались и нагайками, пулями, расчетом, объявлениями разными, шпионами и черными сотнями, но все ничего не помогает. Теперь вздумали «богами» нас пугать: дескать народ бога боится, а они уже и бога продают. Попы говорят: «нужно покориться, нужно потерпеть, а на том свете золотые горы будут». Нет, товарищи, нам нужно устраиваться, чтобы здесь было хорошо. Если они дадут нам здесь устроиться хорошо, то мы устроимся, а если будут отвечать нам пулями, то и мы ответим пулями. Поэтому у нас и в песне поется: «Сами набьем мы патроны, к ружьям привинтим штыки». Товарищи! Вы остерегайтесь жандармов, не стойте с ними на станции или где-нибудь. Они вас выпытывают, чтобы после кого-нибудь взять. Почему они берут социал-демократов ночью и судят их одни, чтобы никто не видал? А потому, что если увидит народ, то он задаст!.. А почему его отдельно судят, чтобы никто не видал? А потому, что его нельзя судитъ-то. Он правду говорит. Дунаев. Товарищи, вот эта газета «Вечерняя Почта». За то, что в ней написано, ее правительство запретило выпускать (читает газету). Товарищи, скажите своим товарищам, чтобы все пришли сюда. Мы узнаем, много ли у нас нуждающихся. Если немного, то пусть они скажут нам, а если много, то тогда лучше итти работать, подкормиться и опять забастовать. Дунаев с какой-то нагайкой в руках запел песню про нагайку. Нагайка, ты нагайка, … Романовская шайка! На сходке, еще в субботу 18-го, Дунаев говорил, что если кто желает работать, то пусть в понедельник, 20-го, собираются на Садовой и на Новой улицах и, если окажется более желающих работать, тогда примемся все работать. Сегодня, т.е. 20 июня, желающие работать стали собираться на Садовой и Новой улицах, но вдруг явились забастовщики и с палками стали разгонять и даже бить. На сходке было решено послать депутатов к г. губернатору, предложить купцам, чтобы они вывесили объявление, что они думают, т.е. последние их условия, или, как написано в объявлении у фабрикантов, что фабрики останавливаются до Покрова, то бы заплатили им по Покров. Но депутатов в город не допустили к губернатору. Решено 21 июня итти по фабрикам и проситъ, чтобы выдавали или денег, если же не будут выдавать денег, то будут громить фабрики. Один из ораторов оказал, что, прежде чем итти, нужно поджечь два моста в городе, т.е. Туляковский и Соковский, чтобы не могли приехать казаки. Прежде и теперь была подписка в книге у ораторов, чтобы судить полицеймейстера Кожеловского. Но некоторые говорят, что эта подписка: «долой самодержавие». Рабочие об этом не знают.