СЦЕНА 1

СЦЕНА 1

К перекрестку слева выходят Дронов и Кравцова.

ДРОНОВ. Нет, ты не понимаешь?! Уже завтра я улетаю на космодром!

КРАВЦОВА. Улетаю... Задумчиво, прислушиваясь к своим словам.

ДРОНОВ. А ты останешься и будешь меня ждать!

КРАВЦОВА. Ждать... Плачет.

ДРОНОВ. Ты не волнуйся. Все будет в порядке.

КРАВЦОВА. В порядке... Да, да. Конечно, Костя. Ты не обращай на меня внимания.

ДРОНОВ. Если бы ты знала, как я тебя люблю!

КРАВЦОВА. Люблю... люблю... мама рассказывала. Когда на фронт провожали, ни о чем не думали – лишь бы вернулся... Это правда... Теперь я знаю...

ДРОНОВ. Я вернусь. Ведь ты же веришь в это?

КРАВЦОВА. Веришь-не веришь, правильно-неправильно. Как определить истину? Ведь бывает так. Человек оступился, сделал маленький шаг в сторону, ему сразу клеймо. Почему?

ДРОНОВ. Такое бывает в жизни. Но это же не о нас.

КРАВЦОВА. А если... о нас? Разве от этого можно застраховаться?

ДРОНОВ. Философ ты мой! Не надо... У нас так мало времени...

КРАВЦОВА. Да, конечно... И все же?

ДРОНОВ. Тебя я оправдал бы не за красоту. Просто за то, что ты есть.

КРАВЦОВА. А мама моя давно умерла...

ДРОНОВ. Любимая! Целует.

КРАВЦОВА. И папа. Они умерли один за другим, потому что не могли жить друг без друга. Сначала папа... Он был осужден и отправлен на лесоразработки.

ДРОНОВ. А как же?... Его оправдали?

КРАВЦОВА. Нет. Он сам себя определил виновным... По закону... И запретил всякие ходатайства. Сказал – подпись поставил на документе – значить отвечаю... Мама надеялась, что его оправдают, а получилось... Через месяц его придавило деревом и мама не выдержала... Нет. Дело не пересматривали. Хотя я знаю, что он не виноват.

ДРОНОВ. Можно подать заявление...

КРАВЦОВА. Зачем? Он сам запретил!

ДРОНОВ. Я понимаю твоего отца, и, кажется, люблю тебя и буду любить еще крепче.

КРАВЦОВА. И чтобы ни случилось?

ДРОНОВ. И чтобы ни случилось, Эмма! Я так счастлив! Целует. Я счастлив! Ты принесла мне счастье!

КРАВЦОВА. Не надо так, Костя... Я хотела тебе еще сказать... Я...

ДРОНОВ. Молчи! Все потом! Я буду весь полет жить этим прощанием и мечтой о новой встрече! Весь полет!

КРАВЦОВА. Но ведь я как раз...

ДРОНОВ. Никаких но! Я люблю тебя, Эмма! Я счастливый человек! Люблю! Люблю!

КРАВЦОВА. Костя, ты же не знаешь...

ДРОНОВ. И не хочу знать! Я люблю! Что еще нужно?! Ведь не каждому суждено в жизни испытать это чувство. Я люблю! Люблю тебя!

КРАВЦОВА. Костя, милый...

ДРОНОВ. Эмма! Покрывает ее лицо поцелуями, не дает говорить. Подхватывает на руки, уносит.

Затемнение, потом свет медленно растет.

Появляются Дронов и Кравцова.

ДРОНОВ. Утро то какое прекрасное! Под стать моему настроению. Вот если бы и весь полет прошел бы также.

КРАВЦОВА. Утро... Полет... Видно судьба...

ДРОНОВ. Ты расстроена?

КРАВЦОВА. Нет, что ты...

ДРОНОВ. Я тебя обидел? Огорчил? Что с тобой?

КРАВЦОВА. Не надо об этом.

ДРОНОВ. Но ведь я чувствую!

КАВЦОВА. Я... Мы ведь расстаемся...

ДРОНОВ. Ты знаешь – я тоже сегодня «не в своей тарелке». А все ты! Только ты и никто другой!

КРАВЦОВА. Я знаю...

ДРОНОВ. Странно... Почему то все время вспоминаю недовольное и вместе с тем удивленное лицо Зарудного. Неужели он всерьез был против нашего экипажа?

КРАВЦОВА. Как? Разве не он предлагал?...

ДРОНОВ. Он предлагал назначить в полет меня с Гуровым. И то уже дал согласие. Но члены Госкомиссии решили по другому. Очень уж хорошее впечатление на них произвели наши четкие, слаженные действия с Безродным по устранению твоей внезапной и очень сложной для анализа вводной.

КРАВЦОВА. Выходит все-таки...

ДРОНОВ. Ну конечно! Повезло Безродному. Я ведь при любых вариантах летел. А ты здорово придумала, и даже не предупредила. Я по началу даже растерялся. Слава богу, успели с инженером разобраться в проблеме.

КРАВЦОВА. Ты хорошо проверил себя...

ДРОНОВ. Да. Но ты могла меня и завалить.

КРАВЦОВА. Я сожалею... Я поставила вас с Загоруйко в неравные условия.

ДРОНОВ. Ничего себе... Вариант с Гуровым просто отодвигал бы мой полет минимум на три недели. Так что твоя вводная и твое чувство вины здесь не при чем.

КРАВЦОВА. Наверное... Но будь моя воля, вообще не пустила бы тебя в полет.

ДРОНОВ. И посадила бы в клетку. Ну что ты действительно! Улыбнись. Иначе у меня будет плохое настроение и я могу, теперь уже в реальном полете, ошибиться... С обидой. Может быть мне попросить Госкомиссию изменить свое решение?

КРАВЦОВА. Ну что ты. Просто, я от тебя ничего не скрываю.

ДРОНОВ. А знаешь – полетим на космодром вместе?! Там тоже есть ЗАГС. Распишемся. Чего ждать?

КРАВЦОВА. Нет, нет... Я люблю тебя, Костя, но...

ДРОНОВ. Эмма, родная! Обнимает, целует.

КРАВЦОВА. У меня просьба – давай расстанемся здесь.

ДРОНОВ. Но почему?

КРАВЦОВА. Тебя могут обвинить в нарушении режима. Да и мне будет легче.

ДРОНОВ. Ты неправа, но... Слушаю и повинуюсь.

КРАВЦОВА. Возвращайся поскорее... Хотя о чем это я?! Возвращайся после успешного завершения полета! Прошу тебя!

ДРОНОВ. Я же сказал. Слушаюсь и повинуюсь... Все будет хорошо.

КРАВЦОВА. Я верю! Обнимает, целует, уходит вправо. Удачи тебе!

Слева к Дронову тихо подходит Загоруйко.

ЗАГОРУЙКО. Ни к чему все это перед стартом, Костя.

ДРОНОВ. Александр Иванович?!... А вы разве не были молодым?

ЗАГОРУЙКО. Дурень ты.

ДРОНОВ. Правильно. Только я теперь могу куда угодно лететь, а не только в космос!

ЗАГОРУЙКО. Несерьезно это.

ДРОНОВ. Не будем ссориться, Александр Иванович.

ЗАГОРУЙКО. Иди досыпать, молодежь.

ДРОНОВ. Иду. Убегает.

ЗАГОРУЙКО. Что ж теперь... Как-то нехорошо получается. Вроде специально подсматривал. Справа подходит Гуров.

ГУРОВ. Он что не ночевал в гостинице?

ЗАГОРУЙКО. А это ты... Почему так решил?

ГУРОВ. Показалось... Ведь если он не спал...

ЗАГОРУЙКО. Тебя все равно не назначат в этот полет. Пошли. Увлекает за собой Гурова, убегают.