Глава 11 Вице-адмирал Барнетт осуществляет нападение

Глава 11

Вице-адмирал Барнетт осуществляет нападение

На протяжении целого дня 26 декабря исполняющий обязанности командира исполняющий обязанности главного корабельного старшины Вилли Гёдде был впередсмотрящим на наблюдательном посту. Этот пост находился сбоку от мостика, чуть сзади от защищенного броней поста управления огнем. Их использовали для постов впередсмотрящих, поскольку отсюда все было отлично видно. Старшина Гёдде, человек тихий и серьезный, с религиозными убеждениями, не мог быть сменен, поскольку его сменщик – горизонтальный наводчик в башне «В» – был в отпуске.

У Гёдде на груди висел телефонный аппарат, привязанный к шее для того, чтобы иметь постоянную связь с командованием корабля. Старшина мог слышать все, что обсуждалось на пункте управления, и следить за всей последовательностью событий.

Внезапно в 9.20 примерно в 150 метрах впереди от башни управления в море вырос огромный столб воды, около трех метров в диаметре. Хотя этот бледный столб и выглядел как привидение, он был четко различим в снежной метели.

«Упал снаряд, – пронеслось в голове старшины. – По меньшей мере 20-сантиметровый снаряд». Он повернул ручку, которая позволяла говорить по телефону…

И тогда все и началось.

Передний радиолокационный пункт доложил об обнаружении противника. Зазвенела боевая тревога. Гёдде услышал растерянные возгласы; на всех постах начали устанавливать дальность до цели; раздавались приказы и команды. Затем орудия кормовой башни «С» открыли оглушительный огонь.

Операция началась – но не против конвоя и его грузовых судов: это английские корабли открыли огонь по «Шарнхорсту».

Ночь осветили вспышки огня, над морской поверхностью загрохотал отдаленный сердитый орудийный гул. По правому борту, по пеленгу 245°, в темноте начали вспыхивать оранжево-красные вспышки. Гёдде мог довольно ясно видеть снежные хлопья, танцующие в огненном свете. Вскоре после того, как немецкие орудия дали второй залп, он услышал ответный гул вражеских орудий. После этого его на мгновение ослепила огромная стена пламени, которую изрыгнули орудия «Шарнхорста»; корабль немедленно укутался в облако теплого едкого дыма. Гёдде с силой прижался к выпуклым линзам своего аппарата, но тщетно – он не мог разглядеть ничего, кроме вспышек вражеских выстрелов. Корабля, который стрелял, он совершенно не мог разглядеть. Возможно, это были два или три судна – сказать точно было нельзя. Но в одном можно было быть уверенным наверняка – скрытый тьмой корабль, который посылал залп за залпом, был по меньшей мере тяжелым крейсером с пушками калибром в 8 дюймов.

Также выстреливались и осветительные снаряды – очевидно, с другого корабля, – чтобы на тяжелом крейсере могли видеть падение снарядов вокруг цели – «Шарнхорста».

Эта перестрелка продолжалась около пятнадцати минут, до 9.40. Невозможно было сказать, получил ли противник хотя бы одно попадание. Вскоре после открытия огня «Шарнхорст» изменил курс на 150°, совершив почти полный поворот назад, и увеличил свою скорость до 30 узлов. Его задачей было уничтожение конвоя. Вступать в бой с вражескими крейсерами, которые наверняка были вооружены торпедами, в полной мгле – рассвет должен был наступить только в 11 часов – определенно не входило в его боевую задачу. Теперь командующий немецким линкором мог предположить, что сопровождение идет южнее конвоя и что «Шарнхорст» определенно вышел бы на J.W. – 55B, если бы крейсеры не напали на линкор, подобно злобным сторожевым псам. Теперь конвой не мог быть очень далеко, должно быть, двигался где-то севернее крейсеров, и, поскольку скорость «Шарнхорста», как предполагалось, превосходила скорость его противников, он мог легко выйти из боя, чтобы попытаться напасть на соединение с другого направления.

Однако «Шарнхорст» не вышел из столкновения без повреждений. С переднего поста управления огнем пришло сообщение:

– Попадание между 5,9-дюймовым левым орудием 3-й башни и торпедными аппаратами. Снаряд не разорвался.

Матрос 1-го класса Штрётер, служивший в 4-й башне 5,9-дюймовых орудий, услышал позднее, что этот снаряд пробил верхнюю палубу и застрял в 9-м отсеке, в кубрике старшин технического персонала в переднем отделении 4-го дивизиона. Только орудийный персонал информировал об этом, как передающий приказы офицер щелкнул выключателем своего телефона и поднял руку:

– Внимание! Передний радиолокатор вышел из строя. Прямое попадание в антенну. Жертвы среди моряков зенитных расчетов.

В результате этого попадания осколки – по счастью, не нанесшие вреда – попали на небольшую открытую платформу, где старшина Гёдде стоял на своем посту. Через наушники он сам услышал доклад о попаданиях. Он также узнал, что над палубой после разрыва снаряда вспыхнул огонь, впрочем, с ним удалось быстро справиться.

Когда «Шарнхорст» выходил из боя, капитан распорядился установить дымовую завесу. Корабль поспешил назад на скорости в 30 узлов в огромном облаке густого белого дыма, закрывающего линкор сплошной стеной. Затем громкоговорители внутренней связи заговорили снова:

«Перерыв в боевых действиях. Мы снова попытаемся подобраться к конвою: эсминцы с юга, мы на «Шарнхорсте» – с севера».

Эта информация взбодрила всех на борту. Не повезло – вместо конвоя встретили крейсеры; но линкор еще задаст им жару! Немцы не уйдут побитыми. Только бы получить возможность добраться до соединения!

Во время перерыва в боевых действиях начальник артиллерии и старшие артиллеристы всех башен получили приказ явиться к командиру артиллерии на мостик. Виббельхофф, унтер-офицер с пятнадцатилетним стажем, был ответствен за прицеливание левой батареи 5,9-дюймовых орудий; теперь его послали в 4-ю башню левого борта с двумя 5,9-дюймовыми орудиями. Вернулся он не сразу. Человеком он был деликатным и всегда в общении с подчиненными выбирал выражения. Виббельхофф махнул правой рукой:

– Ну, парни, передний радиолокатор готов!

Матросов это не обескуражило.

– Да ладно, эта старая кровать![16] Все равно есть еще один на борту!

Тем не менее, новость поразила их. Бывалые моряки с опытом действий в Атлантике очень хорошо понимали ценность радиолокатора. Они также знали, что «Шарнхорст» нес в себе больше усовершенствований, чем другие корабли, и что все учебные стрельбы проходили именно с помощью радиолокаторов.

– Мне это не нравится. – Старший артиллерист был не столь спокойно настроен. – Это все равно что ослепнуть на один глаз… Да, наверное, нам придется обходиться другим радиолокатором.

Они и не подозревали, что английские радиолокаторы уже доведены до такого совершенства, что способны превратить ночь в день, и что после потери переднего радиолокатора линкор подобен слепому, который бьется против врагов, наседающих со всех сторон. Они не понимали, что англичане в состоянии видеть каждое их движение и что ни темнота, ни метели и ни дымовая завеса не способны их укрыть.

До сих пор так и не установлено, куда попал снаряд – в антенну на мачте, или же какое-то повреждение было нанесено приемнику или передатчику.

Последовательность событий во время первого столкновения «Шарнхорста» и крейсерами Соединения-1 была, согласно английским источникам, следующей.

В 8.40 радиолокатор «Белфаста», флагмана адмирала Барнетта, обнаружил «Шарнхорст» на расстоянии 35 000 ярдов. В это время Соединение-1 (10-я эскадра крейсеров) двигалось к конвою, который шел еще на расстоянии в 48 миль к северу. «Шарнхорст» в это время находился в 36 милях от конвоя. Где-то между 9.00 и 9.30 английские радиолокаторы зафиксировали сигнал второй раз. Было решено, что это либо одно из торговых судов конвоя, либо вражеский эсминец, пытающийся подобраться поближе. Поскольку крейсер намеревался атаковать «Шарнхорст», то сигнал проигнорировали. Вице-адмирал Барнетт таким образом продолжал идти к немецкому линкору. В 9.24 «Белфаст» открыл огонь осветительными снарядами, а пятью минутами позже Соединению-1 пришел приказ открыть огонь из главных орудий. «Норфолк», единственный крейсер с 8-дюймовыми пушками, открыл огонь из четырех двухорудийных башен на расстоянии в 9800 ярдов. Огонь продолжался до 9.40. После второго и третьего залпов англичане обнаружили попадание в «Шарнхорст». «Белфаст» и «Шеффилд» не участвовали в перестрелке.

«Шарнхорст» поспешил ретироваться; «Норфолк» прекратил огонь, и эскадра, двинувшись на юг, начала преследование. Когда в 9.55 «Шарнхорст» повернул на северо-восток, адмирал сразу понял, что линкор стремится подойти к конвою с севера и напасть на него снова. Поскольку скорость «Шарнхорста» оценивалась в 30 узлов, а 1-й отряд при попутных ветре и течении мог развивать скорость максимум до 24 узлов, адмирал Барнетт решил двинуться наперерез и поставить свое соединение между конвоем и «Шарнхорстом». Он знал, что радиолокатор его крейсера мог обнаружить противника задолго до того, как тот поймет, что его преследуют. Крейсер соответственно изменил курс, так что в 10.20 «Шарнхорст» был потерян из виду. Последний раз радиолокатор показал, что «Шарнхорст» находится на расстоянии в 36 000 ярдов и движется на северо-восток.

Во время перестрелки английский командующий на час повернул конвой на север. После того как радиолокаторы потеряли след «Шарнхорста», караван повернул на пеленг 45°. Получасом раньше, в 9.51, четыре эсминца, «Мускетир», «Матчлесс», «Эпэтьюн» и «Вэрагоу», были переведены из состава конвоя в эскадру крейсеров. Поскольку во время боя радиолокатор зафиксировал следы неопознанных кораблей, английский командующий предположил, что где-то поблизости находятся вражеские эсминцы.

Сигнал «Шарнхорста» на экране радиолокатора был потерян, и первое столкновение, предваряющее бой 26 декабря, подошло к концу.