II. От Царево-Займища до Бородина Подп. В. П. Федорова

II. От Царево-Займища до Бородина

Подп. В. П. Федорова

астоящее описание имеет целью пополнить пробелы в истории Отечественной войны за период времени с 17 по 24 августа, т. е. за тот период, когда, при отступлении наших 1-й и 2-й западных армий к Бородину, арьергардам этих армий приходилось вести непрерывные бои с неприятелем. Эти забытые военной историей сражения сделались в настоящее время всеобщим достоянием благодаря архивным изысканиям полковника Н. П. Поликарпова.

17 августа

По прибытии к армии в с. Царево-Займище, князь Кутузов приказал для 1 и 2 армий составить один «общий арьергард» под начальством генерал-лейтенанта Коновницына, но этому арьергарду именно и не суждено было сделаться «общим» по той причине, что французский авангард наступал тремя параллельными колоннами. Необходимость, следовательно, заставила и наш арьергард разделиться на три отряда, хотя и имевших между собою связь, но действовавших вполне самостоятельно. Из «общего арьергарда», таким образом составились: «центральный арьергард» генерал-лейтенанта Коновницына; правый (северный) отряд генерал-майора барона Крейца и левый (южный) отряд генерал-майора графа Сиверса. В с. Цареве-Займище главнокомандующий убедился в невозможности принять сражение по невыгодности позиции и отдал приказ армиям отступать по дороге к Гжатску.

Взятие Шевардинского редута (Адама)

(На самом деле на раскрашенной литографии В. Адама изображена атака тяжелой кавалерии Великой армии на батарею Раевского при Бородинском сражении 26 августа 1812 г. В результате этой атаки батарея была взята, но генерал Огюст Коленкур геройски погиб. — Прим. нов. ред.)

Еще 17 августа арьергарду Коновницына под натиском Мюрата пришлось отступить к с. Цареву-Займищу и насесть, таким образом, на главные силы армий. Это обстоятельство отчасти и было косвенной причиной поспешного отступления князя Кутузова к Гжатску.

Отряд генерала графа Сиверса в этот день никаких особенных дел с неприятелем не имел, и к 6? часам пополудни остановился в селе Успенском (в 12 верстах от с. Царева-Займища). Так как дальнейших инструкций от генерала-лейтенанта Коновницына в его отряде не было получено, то граф Сиверс решил, «по мере его отступления, производить и свое отступление».

О действиях отряда барона Крейца за 17 августа известно лишь, что он имел дело с неприятелем под Вязьмой, «где удерживал левый фланг большого арьергарда».

18 августа

Кн. Кутузов Смоленский, гр. Витгенштейн, гр. Платов (К. Анисимов)

18 августа главные силы армии начали отступать от с. Царева-Займища поспешно и налегке; притом настолько налегке, что при полках было оставлено всего лишь по два патронных ящика; даже лазаретные линейки были отправлены с прочими обозами окружными проселочными дорогами, чтобы не задержать отступления войск. Князь Кутузов 18 августа находился уже не в Цареве-Займище, а в местечке «Старая Деревня» и оттуда послал князю Багратиону следующее собственноручное сообщение. «По объяснению со мною Михаила Богдановича, что кавалерия 1 армии за употреблением оной чрез долгое время в авангарде вместо казацких полков, при оной не состоящих, ослабела до того, что на некоторое время нужно отдохновение и, следственно, заменение оной другою кавалериею, я посему обращаюсь к вашему сиятельству с тем, чтобы вы, милостивый государь мой, приказали завтрашнего числа в помощь арьергарду 1 армии в приличном месте выставить 15 эскадронов».

19 августа

И 1 и 2 армии, начав отступление по большой Московско-Смоленской дороге, пройдя г. Гжатск, остановились биваком при д. Ивашкове. Конница Мюрата, корпуса Даву и князя Понятовского перешли в наступление, вследствие чего арьергарду генерал-лейтенанта Коновницына, отступавшему вслед за армией по той же дороге, приходилось часто останавливаться для задержания наседавшего неприятеля. Это поставило его в весьма опасное положение, так как частые остановки все более и более отдаляли его от главных сил, уменьшая возможность своевременного получения подкреплений. В поддержку генерал-лейтенанту Коновницыну графом Сиверсом, по приказанию князя Багратиона, были высланы: Черниговский и Харьковский драгунские полки и Литовский уланский под командой генерал-майора Панчулидзева I, т. е. те самые 15 эскадронов, о которых главнокомандующий накануне писал князю Багратиону.

Первая встреча арьергарда генерал-лейтенанта Коновницына за 19 августа произошла при самом Цареве-Займище. Счастливому исходу этой встречи помогли лишь храбрость, хладнокровие и находчивость пионеров 1 полка: Никифора Поносова, Онуфрия Тимашенко и Никиты Яковлева 1. Эти пионеры, «оставаясь последними в арьергарде, вызвались охотниками при быстром наступлении неприятеля под сильными выстрелами, с особенным мужеством и неустрашимостью, уговорив товарищей, с быстротою и скоростью зажгли мост, опустили плотину, чем наводнили реку, а по окружающему неприятельский берег реки болоту оставалась одна дорога чрез деревню, которую зажгли, остановили тем неприятельскую артиллерию и спасли через то наших ретирующихся егерей, которых неприятель намеревался отрезать».

Часть французского авангарда пыталась обойти правый фланг арьергарда генерал-лейтенанта Коновницына, но отряд барона Крейца «не допустил неприятеля обойти наш правый фланг». Мюрат и Даву напирали так сильно, что арьергарду генерал-лейтенанта Коновницына пришлось отходить, отбиваясь чуть ни на каждом шагу и лишь к вечеру усталый, изнемогающий арьергард расположился на позицию при деревне Комкольне[2]. Часть французского авангарда остановилась против позиции генерал-лейтенанта Коновницына, а «довольно сильный неприятель принял вправо», т. е. к отряду графа Сиверса.

Параллельно с арьергардом генерал-лейтенанта Коновницына отступал и отряд графа Сиверса, который, руководствуясь приказанием князя Багратиона, «предпринял марш с вверенным ему арьергардом разными колоннами, которые одна за другою выступали». Это осторожное движение отряда графа Сиверса имело целью не оставлять неприкрытым левый фланг арьергарда генерал-лейтенанта Коновницына. Отряд беспрепятственно достиг до назначенного ему места, с. Рожества, откуда граф Сиверс донес князю Багратиону: «По окончании наступательного неприятельского движения на арьергард 1 армии, замечено, что неприятель, довольно сильный, также принял вправо и остановился против моего поста. Полагаю, что завтрашний день буду атакован, сделаю неприятелю отпор, но ежели оный будет в превосходных силах и ежели удержать будет невозможно, то испрашиваю, куда мне в таком случае отступать».

20 августа

Главные силы армии отошли за день до дер. Дурыкина.

Кутузов под Можайском (М. Орлов)

Об арьергардных боях генерал-лейтенанта Коновницына за 20 августа лучше всего свидетельствует его донесение. «Сего числа в продолжение целого дня с семи часов утра неприятель с большим числом кавалерии и пехоты и с орудиями самого большого калибра преследовали арьергард. Несколько раз удерживали мы место и всегда принуждены были уступать оное. Следуя шаг за шагом, к вечеру он с 40 эскадронами атаковал мой правый фланг под протекцией двух батарей. В девятом часу дело прекратилось, неприятель остановился у деревни Старой в десяти верстах от Дурыкина, имея свои ведеты впереди. Арьергард весь расположился при деревне Поляникове за семь верст от Дурыкина».

Тяжелый это был день для арьергарда генерал-лейтенанта Коновницына. Он выдержал тринадцатичасовой бой под натиском сильнейшего французского авангарда; на протяжении 16 верст останавливался на восьми позициях, и все это делалось без отдыха и даже без пищи.

В особенности тяжело пришлось арьергарду под Гжатском, где ему надлежало пройти через лес, затем через город и, наконец, через мост на реке Гжати. Поневоле пришлось вытянуться в длинную, узкую колонну для прохождения моста и тем замедлить движение и отстать от главных сил. Французский авангард, воспользовавшись случаем, стремительно и настойчиво атаковал арьергард генерал-лейтенанта Коновницына, но он с честью вышел из этого весьма опасного положения и успел своевременно преодолеть все препятствия. Нелишне будет заметить, что и здесь пионеры того же 1 полка и той же роты (подполковника Афанасьева, вр. команд. штабс-капитан Шевич): унтер-офицер Гавриил Иванов и пионеры Наум Мартынов, Гавриил Кондратьев и Юган Виллем «с отменною быстротою, неустрашимостью и мужеством, подавая собою пример и уговорив товарищей, зажгли мост, через что и остановили неприятеля, а ретирующиеся наши войска довольно имели времени к выстраиванию».

Отряду генерал-майора барона Крейца в этот день была задача: защищать дорогу из города Белого, по которой двигалась неприятельская колонна в обход нашего правого фланга, и «держаться, покуда все прочие войска перейдут через мост, а, может быть, и умереть». Отряд генерал-майора барона Крейца расположился поперек Бельской дороги правым флангом к р. Гжати, а левым — к лесу, занятому егерями. Хотя отряд отбивался настолько упорно, что дал время кавалерии и артиллерии переправиться через мост, но, в конце концов, сам был опрокинуть к г. Гжатску и прижат к р. Гжати. Положение отряда было безвыходное, но генерал-майор барон Крейц, не раздумывая долго, бросился с драгунами и казаками в р. Гжать и перешел через нее частью вплавь, частью в брод да еще перетащил на лямках по дну реки два бывших при отряде конных орудия.

По не совсем успевшему сгореть мосту неприятель перебрался через реку и вновь отрезал отряд барона Крейца, который бросился прямо полями, ломая по пути плетни и изгороди и ускользнул таким образом от неприятеля в дер. Лескино. В деревне остановились драгуны, а казачий полк Андриянова 2 скрылся в лощине так быстро, что неприятель не успел заметить. 13 эскадронов баварской кавалерии, ничего не подозревая, приблизились к деревне Лескино и тут были внезапно атакованы с фронта драгунами и с флангов казаками. Баварцы были обращены в бегство и потеряли много убитыми и пленными.

Сведения о действии отряда генерал-майора графа Сиверса за 20 августа ограничиваются лишь известиями, что отряд в этот день имел два дела: «при отступлении и отражении неприятеля по сильном его нападении при дер. Бражиной» и «к вечеру при содействии казаков под сел. Колесниками».

21 августа

Главные силы армии отошли от д. Дурыкина к Колоцкому монастырю. Действия арьергарда за 21 августа ограничились упорным боем отряда графа Сиверса за обладание дер. Колесниками, которая была занята казачьим отрядом ген.-майора Карпова 2, вынужденного под натиском сильнейшего неприятеля очистить деревню. Вследствие того, что с потерей дер. Колесников отряд графа Сиверса уже не мог «держаться со всем усилием на одной высоте» с арьергардом ген-лейт. Коновницына, князь Багратион высказал свое неудовольствие графу Сиверсу и приказал ему, во что бы то ни стало, вновь занять д. Колесники. Результатом этого неудовольствия князя Багратиона и был жестокий бой за обладание деревней.

Отряд ген.-майора барона Крейца «21 августа под деревнею Журавлевым с пехотою неприятеля имел дело, которую не допустил занять оспариваемую деревню».

План отступления и боевых действий арьергардов

22 августа

Главные силы 1 и 2 армий отошли от Колоцкого монастыря к селу Бородину, где и расположились на позиции.

Расстояние между главными силами армий и арьергардом ген.-лейт. Коновницына к этому дню уже настолько сократилось, что в воздухе чуялась всеми близость решительного сражения, и отдалить роковой день его было уже не во власти князя Кутузова, ибо арьергард был уже не в состоянии сдерживать напор неприятельских сил. Из этого явствует, что Бородинская позиция была вынужденной позицией, а не выбранной по желанию главнокомандующего. Не следует забывать, что переход от Колоцкого монастыря до Бородина — всего лишь 12 верст, и что 24 августа арьергард фактически уже не существовал, так как соединился с армией.

Пока же ничего особенного в арьергардах не происходило, и граф Сиверс доносил князю Багратиону. «Вашему сиятельству имею честь донести, что все благополучно: от аванпостов никакие движения неприятелей не замечались. Как ген.-лейт. Коновницын, так и я с вверенным мне отрядом заняли позицию и в готовности делать неприятелю отпор».

Ген.-лейт. Коновницын стоял в д. Твердиках, а граф Сиверс — в дер. Поповке.

23 августа

Главные силы армии по-прежнему на позиции при с. Бородине. Арьергарду ген.-лейт. Коновницына в этот день пришлось выдержать два упорных боя: при д. Твердиках и при дер. Гриднево. Рапорт ген.-лейт. Коновницына князю Багратиону от 23 августа гласит: «Неприятель в числе 40 эскадронов с 18 орудиями и двумя большими колоннами пехоты шел на центр; гораздо в превосходном числе обходил правый фланг, не желая завязать серьезного дела. Кавалерия наша, под прикрытием огня артиллерии, медленно отступала. Неприятель два раза бросался в атаку, но был кавалериею остановлен. В продолжение самого сильного действия с фронта, когда артиллерия наша, переходя с одной высоты на другую, вредила неприятелю, правый наш фланг был совсем обойден и казаки потеснены были к селению Гридневу. Тут располагалась пехота, и высоты заняты были артиллерией, огонь которой остановил приближение неприятеля, нанося самый сильный вред колоннам. В продолжение сей канонады кавалерия наша отступила в порядке и снова построена на высотах, тогда открылся огонь жестокий с обеих сторон. Несмотря на все усилия неприятеля овладеть нашею позицией, он был остановлен с большим пожертвованием. К концу дела кавалерия наша заняла снова позицию около деревни Валуева, и артиллерия снова с удачею действовала так, что неприятель не смел идти далее».

Далее ген.-лейт. Коновницын говорит: «в продолжение десяти часов сражения мы уступили неприятелю не более девяти верст, останавливаясь в пяти позициях».

Граф Сиверс от того же числа доносил князю Багратиону: «Генерал-майор Карпов сейчас рапортом доносит, что неприятель из вчерашнего расположения выступил и следует по той дороге, по которой шел вверенный мне отряд, и, по превосходству неприятельских пехоты и конницы, генерал-майор Карпов с казачьими полками отступает. Я имею повеление ген.-лейт. Коновницына в дело не вступать, а только прикрывать отступление фланкерами, ежели неприятель покажется». Отряд ген.-майора барона Крейца «23 августа в селении Мышкино нашел несколько эскадронов и пехоты неприятельских, откуда их изгнал».

24 августа

Н. Н. Раевский (Грав. Куликов. Из собр. П. Бекетова)

День 24 августа начался для арьергарда ген.-лейт. Коновницына лихой схваткой Изюмских гусар и донских казаков с французской кавалерией при дер. Валуевой; что же касается до отряда графа Сиверса, то на его долю выпала тяжелая задача: сдерживать натиск корпуса князя Понятовского, обходившего левый фланг нашей позиции при д. Шевардине. Отступая шаг за шагом с упорным боем, отряд графа Сиверса, пройдя село Ельню, присоединился к стоявшему уже на позиции при д. Шевардине отряду ген.-лейт. князя Горчакова 2, где и принял блестящее участие в славном Шевардинском бою. Отряд ген.-майора барона Крейца, отступая к Бородину, был окружен неприятелем у дер. Глазово, где едва не погиб. Благодаря отчаянной храбрости всех, а в особенности Сибирского драгунского полка, отряду удалось пробиться к Бородину силой.

24 августа. Бой при дд. Шевардине и Доронине

До сих пор во всех военных историях говорилось, что Шевардинский редут был занят нами как передовой опорный пункт бородинской позиции. На самом же деле Шевардинский редут сыграл роль передового пункта совершенно случайно.

Гр. А. И. Кутайсов (Доу)

Шевардинский редут и Доронинский овраг до 24 августа составляли левый фланг боевого расположения 2-й армии. Начальник главного штаба главнокомандующего барон Беннигсен, осматривая бородинскую позицию, нашел расположение 2-й армии невыгодным и приказал левому флангу ее отодвинуться назад за Семеновский овраг для более удобного сообщения с резервами. Шевардинский редут после такого передвижения левого фланга 2-й армии оказывался уже вне орудийного выстрела и становился негодным и бесполезным и должен был быть покинутым тотчас же. Перемена позиции левым флангом 2-й армии производилась уже в виду неприятеля, появившегося на Доронинских высотах прежде, чем кончилось передвижение войск на левую позицию за Семеновский овраг, и бесполезный Шевардинский редут таким образом волей-неволей пришлось оборонять.

Шевардинский редут заняла батарейная № 12 рота 12 артиллерийской бригады. Правее редута — 6 легких орудий подполковника Саблина, еще правее — 12 легких орудий капитана Жураковского. Сзади редута стали полки 27-й дивизии ген. Неверовского: Симбирский, Виленский, Одесский и Тарнопольский. Уступом сзади 27-й дивизии расположились кирасирские полки: Военного Ордена, Екатеринославский, Глуховский, Малороссийский и Новгородский; 6, 41 и 49 егерские полки. Егеря заняли дер. Доронино, лес южнее этой деревни и скаты Доронинского оврага. Все эти войска находились под общим начальством князя Горчакова 2. Как уже было упомянуто выше, отряд графа Сиверса, пришедший после боя под с. Ельней, подкрепил отряд князя Горчакова 2.

Шевардинский бой начался атакой корпусом князя Понятовского наших позиций. 16-я и 18-я польские дивизии с тиральерами впереди первые завязали перестрелку с нашими егерями, крепко засевшими в кустах. За поляками открыла орудийный огонь и артиллерия дивизии Компана, направляя его, главным образом, на Шевардинский редут; батарея эта находилась у дер. Фомкино, куда начала стягиваться и кавалерия Мюрата.

Полковник Эмануель, заметив, что наступление польского корпуса угрожает нам обходом, два раза со своим Киевским драгунским полком атаковал польских фланкеров и подкреплявшую их кавалерию и опрокинул их.

Более всего полякам досаждала наша левая конная батарея и, с целью обезвредить ее, поляки двинули на нее в атаку одну колонну, но два эскадрона Ахтырского гусарского полка ротмистров Александрова и Коризны I лихой атакой опрокинули поляков.

Пока происходил бой с поляками, дивизия Компана, поддерживаемая кавалерией Мюрата, атаковала дер. Доронино и лежащий близ нее лес. В это же время поляки потеснили 5 егерский полк, занимавший крайний левый участок позиции наших егерей.

Памятник на Бородинском поле

Под натиском дивизии Компана, наши егеря, несмотря на нечеловеческие усилия и отчаянную храбрость, принуждены были отступить и из дер. Доронина и из леса. Видя это, граф Сиверс для подкрепления отступавших егерей двинул Новороссийский драгунский полк под командой майора Теренина. Новороссийские драгуны, пройдя интервал между лесом и деревней, ударили на неприятеля и опрокинули его «при первом же устремлении». При вторичной атаке на французскую пехоту и польских тиральеров Новороссийский драгунский полк, не будучи подкреплен никем, отступил на прежнее свое место.

Между тем 5 егерский полк совершенно изнемогал в неравной борьбе, хотя и делал отчаянные усилия, чтобы удержаться на своей позиции. Заметя это, князь Кутузов приказал привести Фанагорийский гренадерский полк на смену 5 егерского полка. Посылать какой-либо полк из 27 дивизии, стоявшей позади Шевардинского редута, было невозможно, потому что в это время массы французских и польских войск уже пошли в атаку на Шевардинский редут.

Князь П. И. Багратион (Тип Тончи)

Ген. Компан направил 57 и 61 линейные полки для атаки левого фланга дивизии ген. Неверовского, а ген. Дюпелен с 25 линейным полком атаковал правый ее фланг. В обход правого фланга 27 дивизии был двинут 111 линейный полк. Две пехотных дивизии генералов Морана и Фриана двинулись к дер. Шевардину. Недолгая ружейная перестрелка на самом близком расстоянии перешла в отчаянный штыковой бой. Перевес в силах был всецело на стороне французов, и хотя нашими войсками было сделано все, что в пределах человеческих сил для удержания позиции, — однако, в конце концов, дивизия Компана заняла Шевардинский редут, а дивизия Морана овладела дер. Шевардино. Отойдя несколько назад, 27-я дивизия снова устремилась на редут, но французы, получив подкрепление, снова выбили ее оттуда. Все усилия этой геройской дивизии для спасения Шевардинского редута были подавлены массой французских войск.

План сражения 24 авг. 1812 г. при дер. Доронине и дер. Шевардино

В. П. Федоров

Сражение при Бородине (Гессе)