8. Новые слухи

8. Новые слухи

Великий князь Андрей Владимирович, узнав о смещении Верховного главнокомандующего записал в своем дневнике: «Что скажут теперь в России? Как объяснить народу и армии, что Николай Николаевич, который был покрыт всеми милостями царя, вдруг сменяется? Естественно спросят, что же он сделал, чтобы заслужить такую немилость. Хорошо, если правительство так обставит вопрос, что государь сам становится во главе армии, и, естественно, верховный должен свой пост покинуть. Но он мог бы у него остаться помощником. А молитва за ектенией? Что с ней делать? С уходом Николая Николаевича народное впечатление будет задето глубоко. Во всех судах его фотографии, все за него молятся, – и в один день херь все. Да за что, невольно спросит себя всякий. И, не найдя подходящего ответа, или скажут, что он изменник, или, что еще может быть хуже, начнут искать виновников выше»1299.

Это предположение оказалось верным во всех его частях. Одни, как мы уже видели, с новой силой стали искать виновников «в высших сферах», а другие принялись рассуждать о «предательстве» самого бывшего Верховного главнокомандующего.

После отстранения великого князя с поста Верховного главнокомандующего самые невероятные слухи о нем стали распространяться с новой силой, они фиксируются как в письмах современников, так и в уголовных делах о его оскорблении. К старым обвинениям в адрес великого князя стали добавляться и новые. Не исчезали слухи о некомпетентности, моральном разложении и коррупции, напротив, они дополнялись новыми живописными деталями.

Получила развитие и тема главного виновника войны. Порой подчеркивалась личная заинтересованность великого князя в продолжении войны. Так, И. Орлов, солдат 185-го пехотного Башкирского полка, писал в ноябре 1916 года домой: «Выходит, мы воюем для Николая Александровича да для Николая Николаевича, которому хочется быть королем Польши»1300. Слухи 1914 года о желании поляков видеть великого князя своим королем, распространявшиеся в связи с его воззванием, вспоминались в новой ситуации иначе.

Но в оскорблениях великого князя появляется и совершенно новая тема, не встречавшаяся ранее, – обвинение его в измене.

Так, 62-летнему неграмотному крестьянину Харьковской губернии доносители приписывали следующие слова: «Там НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ воюет так, что бодай Его черт воевать. Он вместе с матерью ГОСУДАРЯ за германцев стоит. Вот теперь ГОСУДАРЬ сам и стал командовать, НИКОЛАЯ НИКОЛАЕВИЧА сослал на Кавказ. Мать же ГОСУДАРЯ ….. (брань) еще в церквах поминают». Правда, сам обвиняемый это отрицал. Он-де только передал слух со слов какого-то солдата, будто Великий князь и вдовствующая императрица поддерживают немцев1301. Возможно, крестьянин лгал, хотел так облегчить свою вину, однако он признал, что считал великого князя германофилом, саботирующим военные усилия России. Интересно, что в этом слухе Николай II предстает как положительный персонаж.

Распространяется и слух о взяточничестве великого князя, иногда он связывается с предательством. Эта тема звучит в ряде уголовных дел: «Верховный Главнокомандующий Великий Князь НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ взял миллион и уехал домой»; «Николай Николаевич продал пол-России»; «Колька продал немцам три тысячи солдат» (речь шла о Николае Николаевиче); «Один край обобрал, а теперь поехал на другой фронт обирать и там»1302. Интересно, что в некоторых оскорблениях использовались одни и те же выражения. 50-летний житель города Верный так прокомментировал перевод великого князя на Кавказ: «Обобрал германцев (взял с них взятку), а потом поехал на турецкий фронт, где оберет и уедет за границу, как Стессель»1303. Николай Николаевич сравнивался с печально знаменитым комендантом Порт-Артура, которого многие в России упорно продолжали считать предателем.

Другая грань образа великого князя – пьяница и развратник, забывший служебный долг. Тема, звучавшая уже и ранее, получила дальнейшее развитие. 20-летней крестьянке приписывали такие слова: «ОН, мерзавец, прогулял с ….. Варшаву, за что ЕГО перевели на Кавказский фронт…»1304 25-летний грузин оправдывал пьянство своего знакомого: «Мало ли кто бывает пьяным. НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ во время боя напивался и валялся в канаве»1305.

Некоторые слухи соединяли образы пьяницы, развратника и предателя. 52-летнему протодиакону из Калуги приписывали слова о том, что во время войны великий князь «пьянствовал и развратничал с графиней Потоцкой, вследствие чего отдал немцам Варшаву и всю Польшу…»1306

Некий волостной писарь и его помощник рассказывали крестьянам в волостном правлении, что Николай Николаевич-де «сделал измену» и продал Варшаву за 16 пудов золота, но один солдат на него донес, и великого князя будут судить. На следствии помощник волостного писаря ссылался на своего начальника. Тот же признал свою вину, но указал, что сведения эти ему сообщила жена учителя1307. Мы не знаем точно, каков был в действительности путь распространения этого слуха, но показательно, что на следствии обвиняемые выстраивали свою защиту, образуя цепочку ссылок на более авторитетного и интеллигентного информанта.

Слухи о «пудах золота», полученных якобы великим князем за предательство, появлялись вновь и вновь. Пьяный тамбовский торговец убеждал посетителей трактира в ночь на 1 января 1916 года, что «бывший Верховный Главнокомандующий Великий Князь НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ продал Карпаты и Россию за бочку золота и теперь война проиграна»1308.

Распространяются и слухи, в которых дядя императора, ранее часто противопоставлявшийся царю, обвиняется наряду с Николаем II. Пьяный 17-летний служитель при банях говорил на московской улице: «ИМПЕРАТОР НИКОЛАЙ II ….. (брань), не воюет, а только карман набивает, так же как и НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ, прогнанный на Кавказский фронт, ничего не делал…… (брань)». А 27-летний крестьянин Тамбовской заявил инвалиду войны: «Вас бы всех нужно было перевешать, а в первую голову ЦАРЯ Николашку … (ругательство) и другого вояку, командующего Николашку, за то, что продали Россию»1309.

Показательно, что в предшествующие годы мы такого соединения императора и великого князя не встречали. Напротив, как уже отмечалось, царь и великий князь Николай Николаевич, хотя и оценивались по-разному, но противопоставлялись друг другу. С августа же 1915 года великий князь начинает описываться как некомпетентный полководец, развратник, взяточник и предатель. Его образ начинает напоминать «царя дурака», часто встречавшийся в слухах и оскорблениях эпохи Первой мировой войны.

Следует отметить, что среди лиц, распространявших слух о предательстве Николая Николаевича, практически не встречаются немцы и евреи, хотя, как отмечалось выше, в этой среде великий князь не был особенно популярен, вряд ли популярность его в этой среде возросла после того, как он был переведен на Кавказ. Вообще, доля немцев и евреев среди лиц, привлеченных за оскорбление великого князя, существенно снижается после его отстранения с поста Верховного главнокомандующего. Одновременно снижается и число его оскорблений противниками войны. Тому может быть несколько объяснений. Теперь великий князь Николай Николаевич уже не олицетворял военные усилия России. Поэтому можно предположить, что люди, желавшие мира, его реже оскорбляли, а сторонники продолжения войны не так резко реагировали на подобные оскорбления великого князя и, соответственно, не спешили доносить властям о совершении подобного государственного преступления.