Глава 16 Англо-американские соглашения

Глава 16

Англо-американские соглашения

По моем возвращении в Белый дом все уже было готово для подписания пакта Объединенных Наций. Вашингтон, Лондон и Москва обменялись множеством телеграмм, но теперь все уже было урегулировано. Президент приложил самые энергичные усилия, чтобы убедить советского посла Литвинова, который в связи с поворотом событий снова оказался в милости, согласиться на включение в текст выражения «свобода религии». Он был специально для этой цели приглашен позавтракать с нами в комнате президента. После тяжелых испытаний, которые он перенес в своей стране, ему приходилось соблюдать осторожность.

Литвинов с явным страхом и трепетом сообщил о требовании «свободы религии» Сталину, который принял это как нечто само собой разумеющееся. Военный кабинет также добился включения своего пункта о «социальном обеспечении», с чем я, как автор первого закона о страховании по безработице, от всего сердца согласился. После целого потока телеграмм, наводнявшего весь мир в течение недели, все члены великого союза договорились между собой.

Выражение «Объединенные Нации» было предложено президентом вместо выражения «союзные державы». Я считал, что новое название звучит гораздо лучше. Я показал моему другу строки из «Чайльд Гарольда» Байрона:

Здесь, где сверкнул объединенных наций меч,

Мои сограждане непримиримы были.

И это не забудется вовек.

Утром 1 января президента в его кресле ввезли ко мне в комнату. Я, просмотрев проект, согласился с ним. Сама по себе декларация не могла выиграть сражений, но она точно определяла, что мы собой представляем и за что боремся. В первый день нового года президент Рузвельт, я, Литвинов и Сун Цзывень, представлявший Китай, подписали этот важный документ в кабинете президента. Затем государственному департаменту было поручено собрать подписи представителей остальных 22 стран. Я считаю необходимым привести здесь окончательный текст.

Общая Декларация Соединенных Штатов Америки, Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии, Союза Советских Социалистических Республик, Китая, Австралии, Бельгии, Канады, Коста-Рики, Кубы, Чехословакии, Доминиканской Республики, Эль-Сальвадора, Греции, Гватемалы, Гаити, Гондураса, Индии, Люксембурга, Голландии, Новой Зеландии, Никарагуа, Норвегии, Панамы, Польши, Южной Африки и Югославии

Правительства, подписавшие сие, ранее присоединившись к общей программе целей и принципов, воплощенной в общей Декларации президента Соединенных Штатов Америки и премьер-министра Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии от 14 августа 1941 года, известной под названием Атлантической хартии, будучи убеждены, что полная победа над их врагами необходима для защиты жизни, свободы, независимости, свободы религии и для сохранения человеческих прав и справедливости как в их собственных странах, так и в других странах и что они теперь заняты общей борьбой против диких и зверских сил, стремящихся покорить весь мир, заявляют:

1) Каждое правительство обязуется употребить все свои ресурсы, военные или экономические, против тех членов Тройственного пакта и присоединившихся к нему, с которыми это правительство находится в войне.

2) Каждое правительство обязуется сотрудничать с другими правительствами, подписавшими этот документ, и не заключать сепаратного перемирия или мира с врагами.

К вышеизложенной Декларации могут присоединиться другие нации, которые оказывают или могут оказывать материальную помощь и содействие в борьбе за победу над гитлеризмом.

* * *

Среди других просьб, с которыми я обратился к президенту, на одном из первых мест стояла просьба об отправке в Северную Ирландию трех-четырех американских дивизий. Я считал, что прибытие в Ольстер 60–70 тысяч американских солдат послужит доказательством решимости Соединенных Штатов непосредственно вмешаться в войну в Европе. Кроме того, каждая американская дивизия, которая прибывала к нам через Атлантику, позволяла послать одну из английских дивизий из метрополии на Средний Восток или же в Северную Африку. Президенту это было совершенно ясно, и, несмотря на то что мы не сформулировали точно эту идею, я чувствовал, что наша мысль работает в одном направлении, хотя у нас еще не было необходимости обсуждать конкретные методы, которые следовало применить в данном случае.

Военный министр Стимсон и его же эксперты также смотрели на эту переброску войск в Ирландию как на мероприятие, отвечавшее их стремлению как можно скорее осуществить вторжение в Европу. Таким образом, все шло очень гладко. Мы стремились к тому, чтобы противнику стало известно об этом стратегическом передвижении войск, и опубликовали соответствующее сообщение, не называя, конечно, численности войск. Мы также надеялись, что это задержит германские войска на Западе и, таким образом, окажется небесполезным для русских в их борьбе.

* * *

Будущие историки, возможно, придут к выводу, что наиболее ценным и прочным результатом нашей первой конференции в Вашингтоне, получившей условное название «Аркадия», явилось создание «объединенного англо-американского штаба», ставшего теперь знаменитым. Местопребыванием его был Вашингтон, но так как английские начальники штабов должны были находиться поблизости от своего правительства, их представляли в объединенном штабе высокопоставленные офицеры, постоянно находившиеся в Вашингтоне. Эти представители поддерживали ежедневную, если не ежечасную, связь с Лондоном и, таким образом, имели возможность излагать и пояснять мнения английских начальников штабов их коллегам в Соединенных Штатах по любому военному вопросу во всякое время дня или ночи. Частые совещания, которые происходили в различных частях мира – в Касабланке, Вашингтоне, Квебеке, Тегеране, Каире, на Мальте и в Крыму, давали возможность и самим начальникам встречаться, причем иногда эти встречи длились по две недели. Из 200 официальных совещаний, проведенных объединенным штабом за время войны, не менее 89 состоялись во время этих конференций, и именно на этих ответственных совещаниях была принята большая часть важнейших решений.

Русские не были представлены в объединенном штабе. У них был один, отдаленный от нас и самостоятельный фронт, и поэтому не было нужды или возможности увязывать работу наших штабов с ними. Достаточно было того, чтобы нам были известны общие масштабы и последовательность их операций и чтобы они получали соответствующую информацию о наших действиях. В этих вопросах мы поддерживали с ними тесную связь, поскольку они это разрешали. В соответствующем месте я опишу свои личные поездки в Москву. В Тегеране, Ялте и Потсдаме начальники штабов всех трех стран встречались за круглым столом.

* * *

В Америке были приняты меры к огромному расширению производства. Во всем этом важную роль сыграл Бивербрук.

Премьер-министр – лорду – хранителю печати

4 января 1942 года

Состоялся ряд совещаний по вопросам, связанным с поставками. Программа производства вооружений на 1942 и 1943 годы определена следующим образом:

Всем соответствующим ведомствам направлены директивы (президента).

К концу 1943 года эти замечательные цифры были достигнуты, а в некоторых случаях и превзойдены. Так, например, тоннаж судов, построенных в Соединенных Штатах, выразился в следующих цифрах: 1942 год – 5 339 000 тонн, 1943 год – 12 384 000 тонн.

* * *

Мои американские друзья находили, что у меня усталый вид и что мне следовало бы отдохнуть. Поэтому Стеттиниус любезно предоставил в мое распоряжение свою небольшую виллу в укромном месте на морском побережье поблизости от Палм-Бич, куда я и вылетел 6 января.

* * *

Меня очень встревожили сообщения Идена по его возвращении из Москвы о территориальных притязаниях Советов, особенно в отношении Прибалтийских государств.

Премьер-министр – министру иностранных дел

8 января 1942 года

1. Мы всегда признавали существовавшие в 1941 году границы России только де-факто. Они были приобретены в результате актов агрессии в позорном сговоре с Гитлером. Передача Прибалтийских стран Советской России против воли их народов противоречила бы всем тем принципам, во имя которых мы ведем эту войну, и опозорила бы нас. Это относится также к Бессарабии и Северной Буковине и в меньшей степени к Финляндии, которую, насколько я понимаю, не предполагается полностью покорить и поглотить.

2. Исходя из стратегических соображений, Россия могла бы ставить вопрос о подступах к Ленинграду, которые финны использовали для нападения на нее. На Балтийском море имеются острова, которые могут быть необходимы России для обеспечения ее безопасности. На стратегическую безопасность можно сослаться при постановке вопроса о некоторых пунктах на границах Буковины или Бессарабии. В этих случаях населению должна быть предложена эвакуация и компенсация, если оно того пожелает. Во всех остальных случаях вопросы передачи территории должны быть урегулированы после войны путем свободного и справедливого плебисцита, на совершенно иных началах, чем это предлагается ныне. Во всяком случае, не может быть и речи об установлении границ до мирной конференции. Мне известно, что президент Рузвельт так же твердо придерживается этой точки зрения, как и я, и он несколько раз высказывал мне свое удовлетворение по поводу твердой позиции, которую мы заняли по отношению к Москве. Я не мог бы поддерживать точку зрения кабинета, если бы он избрал иной курс.

3. Я считаю, что соблюдение принципов Атлантической хартии, под которой подписался и Сталин, является проверкой нашей искренности. От этого также зависит наш союз с Соединенными Штатами…

4. Что касается того впечатления, которое произведет на Россию наш отказ предрешать исход мирных переговоров на данной стадии войны или отойти от принципов Атлантической хартии, то следует заметить, что русские вступили в войну лишь после того, как они подверглись нападению Германии. До этого же они проявляли полное равнодушие к нашей судьбе и фактически еще усугубили бремя, лежавшее на нас в те дни, когда мы подвергались наибольшей опасности. Их армии сражались очень мужественно и в обороне своей родины проявили огромную мощь, какой в них никто не подозревал. Они борются за спасение своей жизни и ни разу не побеспокоились о нас. Мы же, напротив, помогаем им всем, чем можем, потому что мы восхищаемся тем, как они защищают свою родину, и потому что они воюют против Гитлера.

5. Никто не может предвидеть, каково будет соотношение сил и где окажутся армии-победительницы к концу войны. Однако представляется вероятным, что Соединенные Штаты и Британская империя далеко не будут истощены и будут представлять собой наиболее мощный по своей экономике и вооружению блок, какой когда-либо видел мир, и что Советский Союз будет нуждаться в нашей помощи для восстановления страны в гораздо большей степени, чем мы будем тогда нуждаться в его помощи.

6. Вы обещали, что мы рассмотрим эти требования России совместно с Соединенными Штатами и нашими доминионами. Это обещание мы должны сдержать. Но не должно быть никаких заблуждений относительно точки зрения любого английского правительства, которое буду возглавлять я, а именно: оно придерживается принципов свободы и демократии, изложенных в Атлантической хартии, и считает, что эти принципы должны особенно строго соблюдаться во всех случаях, когда ставится вопрос о какой бы то ни было передаче территории. Поэтому я полагаю, нам следует отвечать, что все вопросы, касающиеся территориальных границ, должны быть разрешены на мирной конференции.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.