IV под огнем критики

IV под огнем критики

В. БАТУРИНСКИЙ (СССР): «Вскоре после матча в Рейкьявике Центральный шахматный клуб СССР посетил видный американский профессор психологии, приехавший в Москву на международный конгресс ученых. В беседе он сказал, что многим американцам импонировало джентльменское поведение Спасского. В ответ на вопрос, каково было отношение к поведению Фишера, профессор высказался в том смысле, что личности, выдающейся в какой-либо области человеческой деятельности, нередко присущи некоторые аномалии. Возможно, но почему это должно наносить ущерб другим, не менее выдающимся личностям? Этого профессор объяснить не мог».

Т. ПЕТРОСЯН (СССР): «Интерес к шахматам в мире возрос. Многие связывают это с именем Фишера. Между тем с его именем можно связывать скорее ажиотаж, нездоровое любопытство, характерное для жизни Запада. Поведение Фишера перед и во время соревнования напоминает мне чем-то поведение чемпиона мира по боксу Мохаммеда Али».

В. КОБЫШ (СССР): «Фишер не изменился. Он по-прежнему экстравагантен, самонадеян, дерзок. Многие считают, что за его экстравагантностью часто прячется жажда рекламы, за самонадеянностью – неуверенность, а дерзость и другие манеры отражают эгоизм, вскормленный привитым с детских лет представлением о мире как о джунглях, где нет места ни доброте, ни благородству, где побеждает тот, у кого крепче желудок и острее зубы».

М. БОТВИННИК (СССР): «Поведение Фишера вызывает лишь чувство досады… Фишер не оригинален – Капабланка тоже любил большие призы, но никогда не терял при этом достоинства…»

А. КОТОВ (СССР): «В Рейкьявике происходило что-то невероятное. Не будет преувеличением сказать, что переговоры задолго до матча и в самый канун поединка, весь ход сражения и все творившееся вокруг напоминало кинодетектив с обманными ходами и таинственными ситуациями. Я уже говорил, что перед началом каждого ответственного соревнования Фишер ведет себя как человек, потерявший покой, лишается элементарного умения контролировать себя и следить за своими поступками. Краткий перечень действий Фишера в последние дни перед началом игры свидетельствует, по-моему, о его смятении и растерянности. В некоторых газетах пытаются объяснить эти действия желанием Фишера «выжать» из организаторов побольше денег. Но не нужно забывать: неявка Фишера могла повлечь отъезд из Рейкьявика Спасского, тогда прощай все надежды, полетело бы кувырком все, чего добивался Фишер несколько лет. Несомненно, Фишер не мог владеть собой, нервы его были в этот период напряжены до крайности».

У. ЛОМБАРДИ (США): «Сегодня Фишер с фанатичным упорством добивался повышения призового фонда, а завтра, казалось бы, вообще забывал о деньгах… Сегодня он делал все, чтобы сорвать матч, а завтра, когда судьба матча повисала на волоске, готов был на все, вплоть до принесения унизительных извинений, чтобы спасти матч… Просто чудо, что он вообще сел за доску в Рейкьявике».

П. МАРШАЛЛ (США): «Бобби боится неизвестного, всего, что вне его контроля. Он хочет устранить элемент случайности как из своей жизни, так и из своих дел. Денежный вопрос в Рейкьявике был для него лишь способом установления контроля над устроителями матча».

М. БОТВИННИК (СССР): «В 1972 году, в год матча Спасский – Фишер, ФИДЕ на время как бы утратила свою власть, и не она командовала шахматным миром (в его же интересах), а Роберт Фишер командовал Международной федерацией. Будем надеяться, что события 1972 года останутся лишь неприятным эпизодом, который более не повторится…»

Б. РОДИОНОВ (СССР): «Грубо нарушая принципы ФИДЕ, регламент матча, делая бесконечные уступки Р. Фишеру, руководству ФИДЕ удалось кое-как провести матч. А сам Р. Фишер, видимо, окончательно уверился в своих правах диктовать ФИДЕ и организаторам матча любые условия…»

М. ТАЛЬ (СССР, Латвия): «Когда дело касается Фишера, все вопросы вступают в область «черной магии», и знатоки шахмат бессильны что-либо предугадать».

Р. БИРН (США): «Ох, и попало Фишеру за его «выкрутасы» от любителей шахмат, засыпавших письмами редакции газет! Но теперь все позади. Хорошо, что гроссмейстеры расстались в добрых отношениях…»

М. ЭЙВЕ (Голландия): «Как президент ФИДЕ, единогласно избранный в 1970 году, я должен был, конечно, обладать политическим чутьем. Но все, что я стремился совершить, было направлено прежде всего на развитие шахмат. Известно, что я изо всех сил пытался спасти матч Спасский – Фишер. Я считал это своим главным долгом как президент ФИДЕ. «Изо всех сил» не означает «любой ценой». Я считаю, что сделал хорошее дело, а тем, кто рассердился на меня, не понимая моих целей, принес свои извинения…»