ВЕРА
ВЕРА
Ее звали Вера Линденблит, она родилась и жила в Берлине. Отец и мать, литовские евреи, души не чаяли в своих двух дочерях. В середине тридцатых годов, почуяв наступление фашизма, отец Веры вывез всю семью в Париж. Однако и тут им не удалось спастись – в июле 1941 года по доносу соседей отец был арестован и отправлен в концлагерь. Не выдержав ужасов концлагеря, он умер в Освенциме.
В Стокгольме жили родственники отца, туда и решила переехать Вера. Дорога лежала через Берлин. Она пошла посмотреть на свой старый дом. К ее удивлению, все осталось нетронутым: мебель, картины. Ее встретил старый привратник. Обнявшись, они вместе погрустили, вспомнив довоенные годы, и Вера поспешила на поезд.
После войны Вера вернулась в Париж и начала работать в шведском посольстве, она выучила шведский во время пребывания в Стокгольме. Она свободно владела несколькими европейскими языками, это позволило ей получить работу в ООН, когда они с матерью переехали в Нью-Йорк.
Позднее выяснилось, что она жила по соседству с Исааком Стерном, но они никогда не встречались. Вера и Исаак встретились в Израиле, куда молодая женщина приехала на Всемирный Еврейский Конгресс – она работала в составе команды переводчиков.
В то время Стерн гастролировал в Иерусалиме. Вера мечтала попасть на концерт знаменитого скрипача, однако все билеты были проданы. Тогда она попросила своего знакомого Александра Закина, который был концертмейстером Стерна, помочь ей попасть на концерт. В тот вечер она познакомилась с Исааком Стерном. Скрипач сам проводил ее в первый ряд, усадив на один из приставных стульев.
После концерта они встретились, долго разговаривали, обнаружив, что у них очень много общего в биографиях: оба выходцы из России, оба много испытали в жизни…
Гастроли знаменитого музыканта проходили во многих городах Израиля, однако он стремился после каждого концерта вернуться в Иерусалим, где его ждала Вера. Они поняли, что должны быть вместе, и, когда Стерн спросил Веру, согласится ли она стать его женой, Вера ответила согласием. Ему был тридцать один год, Вере – двадцать четыре.
Став женой знменитого музыканта, Вере пришлось испытать все сложности кочевой жизни. Она сопровождала мужа в его гастрольных поездках, преодолевая сотни и тысячи километров, помогая ему во всем. Вместе они побывали во многих странах, особенно запомнились выступления в Японии, Индии, где их встречали удивительно тепло.
Во время гастролей в Японии Стерна пригласили посетить премьеру пьесы Fiddler on the Roof, «Скрипач на крыше», пьесу, поставленную по повести Шолом-Алейхема «Тевье-молочник». Японские актеры, которые чрезвычайно точно передавали быт, нравы и психологию жителей еврейского местечка, глубоко тронули Исаака Стерна. «Я смотрел спектакль и плакал, не стыдясь своих слез. Так правдиво и точно было все передано на сцене, что терялось ощущение театра. Не один я реагировал так остро – все женщины, да и многие мужчины, вытирали глаза». После окончания спектакля к Стерну подошел один из актеров и спросил, «как американский писатель мог так точно воспроизвести японскую жизнь?»
В Индии состоялась незабываемая встреча с Джавахарлалом Неру, с его дочерью Индирой Ганди. Были приглашены лучшие индийские музыканты, они представляли искусство игры на ситаре – незамысловатом народном инструменте, однако мелодии были напевны и лиричны.
Прилетев в Нью-Йорк, Вера начала приводить в порядок свои дневниковые записи – во время поездок с мужем она записывала свои впечатления, воспроизводила разговоры, диалоги, размышления Исаака Стерна о музыке. Как это впоследствии помогло музыканту во время работы над его автобиографической книгой!
Где только не побывал знаменитый музыкант, он играл в больших и малых городах, пересекал границы государств, налетал тысячи километров. Но лишь одна страна лежала вне его гастрольных маршрутов – Советский Союз.
Впервые Стерн встретил своего советского коллегу – знаменитого скрипача Давида Ойстраха, в 1951 году, в Антверпене. Но и эта встреча оказалась под присмотром «искусствоведов в штатском». Ойстраха сопровождали два представителя советского посольства. О чем можно было говорить в их присутствии? Беседа ограничилась формальными комплиментами. На следующий день музыканты встретились без сопровождения. Ойстраху разрешили разговаривать лишь сорок пять минут. По прошествии этого времени он пошел к телефону-автомату на улице, набрал номер, коротко сказал: «Это Ойстрах. Я не приду на обед». Они провели вместе около пяти часов, говорили по-русски. Их дружба длилась около двадцати лет, ее оборвала смерть великого Ойстраха.
Последний раз они виделись за два месяца до его кончины. Ойстрах выглядел болезненно, жаловался на боль в сердце, пополнел. Стерн задал Давиду вопрос, почему он не останется на Западе? Ведь у него было бы все, о чем только можно мечтать! Ойстрах ответил: «Я не могу, они не выпустят мою семью, сделают их жизнь невыносимой».
Стерн его спросил, зачем он так много работает: бесконечные гастроли, преподавание, концерты в провинции. Ответ Ойстраха потряс Стерна: «Я должен работать, – сказал он, – если я остановлюсь, то начну думать, анализировать все, что происходит вокруг. Я не смогу с этим примириться, я просто умру».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.