Часть восьмая. Облава

Часть восьмая. Облава

80. Уверенность

На смену нетерпению пришли сомнения. И это притом, что последний этап расследования явно не был самым трудным.

Отправившись к источнику загадки, я смог приблизиться к истине. Версии отпадали одна за другой, рассеивались обманы, умирали слухи. Отныне я знал все подробности драмы, развернувшейся за тяжелыми шторами дома 12305 на Файфс Хелена-Драйв. Мне оставалось лишь рассказать о последних мгновениях жизни Мэрилин Монро.

Но впервые с начала расследования я заколебался.

Нет, я не сомневался в правильности моих выводов. Я сомневался относительно своевременности их обнародования: стоило или нет раскрывать последнюю тайну.

* * *

Прекрасно помню тот день, когда я смирился с мыслью о том, что несколько месяцев мой мозг будет занят исключительно работой по проникновению в загадку смерти Мэрилин. Но начало одной работы всегда похоже на другие. И это меня успокаивало.

В то время я полагал, что дело это было слишком известным и слишком исследованным, чтобы можно было надеяться открыть безусловную истину. Но я был уверен, что на сей раз не будет ни обвинительных документов, ни магнитофонных записей, ни шокирующих снимков.

Я также не надеялся получить хоть какое-то свидетельство, которое позволило бы мне покончить с тайной. Ведь время сделало свое дело, а деньги исказили воспоминания немногих доживших до сегодняшнего дня очевидцев. Но это было не важно. Я считал, что моя цель — совершенно иная: добраться до источника информации, распознать интересы одних и мотивацию других, отсеять правду от мистификации, проанализировать результаты аутопсии, попытаться установить истину о весне и лете 1962 года, то есть по-новому осветить обстоятельства смерти Мэрилин. Это казалось мне намного важнее, потому что изучение шаг за шагом всех документов и свидетельств давало более ясное и достоверное видение.

Именно с таким убеждением я и начал свое расследование. Но одному документу, вложенному в электронное послание, суждено было однажды перечеркнуть всю мою уверенность.