<11 февраля 1951 г., Ульяновск>

<11 февраля 1951 г., Ульяновск>

Дорогой Сергей Игнатьевич!

Второй семестр, Москва, старость – у меня от всего идет кругом голова; я стала совсем несчастной старой дурой. Я не успела вас спросить, совпадает ли фраза с предложением (границами), или может соединять несколько (как синтагма несколько синтаксических групп). Слово “фраза” ведь уводит к музыкальной фразе.

Передали ли вам книгу? (Вопр<осы> язык<ознания>) Я вам ее принесла в тот час и день, когда мы сговорились.

Еще я не успела вас спросить, что вы думаете о Поспелове[200]. Мне он кажется черезчур[201] быстрым. Отношение к фонетике мне не очень понятно. В частности, почему он предлагает убрать из морфологии чередования? Из синтаксиса он изгоняет семантический анализ (а теория падежей?) (а грамматические чередования?). Звуки речи, по Поспелову, строят слова. А интонация? Почему каузативов нет в русском языке (лег – положил)? Ведь это древняя категория и во всех современных языках (и – е) она в остаточках. То, что в турецком есть категория каузативов, только показывает, что существуют категории, общие языкам различных семейств. И еще многое.

У меня к вам огромная просьба: если будет что-нибудь выходить из нужных книг, купите экземпляр и для меня и позвоните моему брату, чтобы он мне его переслал (Б8-46-90 – Евг<ений> Яковл<евич>). Мне очень трудно без новых книг. Сюда ничего не доходит.

Еще мне очень жалко, что я обидела ваших милых детей-аспирантов, усумнившись в натуральности их произношения. Я честно забыла, что это их главная гордость. Больше никогда не буду. Меня просто действительно интересует, в чем разница. Не могу ухватить. Но я заметила, что практическая фонетика часто неточно описывает даже отдельные звуки, не говоря уж о сочетаниях. И секрета все-таки не понять.

Еще – вы мне сказали, что вы знаток русского произношения? Неужели вы думаете, что я этого не знала? Должно быть, я была не в форме. Даже наверное. Москва была для меня очень трудной. И здесь я не совсем в порядке. Вокруг меня всюду очень сложно: болезни, неразбериха, даже смерти. Это возраст. И я это очень остро чувствовала. Может быть, черезчур остро. Почти все мои друзья в каком-то перевале. И, кажется, я тоже. А вы, по-моему, молодец. Это еще зависит от сердца. И от работы.

Я очень вас люблю, и я очень хочу, чтобы вы были таким, как вы есть. Н. Мандельштам

<На полях:> Сердечный привет Анне Васильевне. Она тоже большой молодец.