От мифа к реальности: рост Устава
От мифа к реальности: рост Устава
Первые две ложи (строго говоря, каждая из них называлась «Ложа и Храм», но для простоты изложения я буду называть их просто ложами), «Эммануил» №1 и «Египетская» №2 получили патенты на работы 13 января 1877 г., а третья ложа – «Св. Иоанн» №3 получила его только 6 февраля.
Собираться они должны были, соответственно, в Бристоле, Манчестере и Бейлдоне (близ Шипли в Йоркшире). Вскоре пулеметным темпом были выданы патенты еще шести ложам (всем – в течение того же года) : «Сведенборг» №4 (Хейвант, 6 апреля), «Эдина» №5 (Эдинбург, 5 июня), «Ливерпуль» №6 (Ливерпуль, 15 июня), «Калиостро» №7 (Бристоль, 16 июня), «Гермес» №8 (Лондон, 13 августа) и «Король Оскар» №9 (Ливерпуль, 21 ноября).
Быстрое распространение Сведенборгианского устава было должным образом отражено и на страницах «The Freemason» (см., например, выпуски за 25 августа и 15 декабря 1877 г.), но судьба этих лож складывалась по-разному.
Так, например, ложа «Король Оскар» №9, «названная в честь Е. В. Короля Швеции», которая будет «особенно рада видеть шведских [Swedish] братьев», могла даже недурственно поживиться за счет других народов вследствие опечатки в объявлении, размещенном в «The Freemason» от 15 декабря 1877 г., где выражалась надежда, что в нее «войдут многие шотландские [Scottish] братья». Однако вышло так, что ни шведы, ни шотландцы туда не побежали, как не побежали они (ни те ни другие) и в ложу «Эдина» №5 в Эдинбурге. В 1880 г. ложа «Король Оскар» пришла в такое запустение, что ей пришлось слиться с ложей «Ливерпуль» №6 в соединенную ложу «Ливерпуль и Король Оскар» №6—9.
Трудности, с которыми пришлось бороться Западному округу Ордена (позднее преобразованному в Провинцию Сомерсет и Глостер), о которых сохранилось больше всего письменных свидетельств, вероятно, были вообще наиболее типичны для всего Устава в целом. Бенджамин Кокс, кандидат на пост Досточтимого Мастера первой ложи «Эммануил», писал Ирвину 12 февраля 1877 г. :
Я скопировал протокол Л [ожи] и Х [рама] Э [ммануил] №3 (!)… и я не увидел в нем даты, когда проходило собрание. Этот пропуск может оказаться важен в будущем.
Эта проблема оказалось не единственной в определении хода собрания Ложи «Эммануил». В более раннем письме Ирвину от 31 января 1877 г. он задает другу гораздо более серьезную загадку:
Не представляю себе, как мы будем проводить [ритуал] на первом собрании, потому что никто же не будет знать, что делать, кроме нас с тобой. Что ты посоветуешь – учредить ложу, потом привести к присяге тех братьев, кто захочет вступить, а после этого выдать каждому офицеру по той части ритуала, которая нужна для исполнения обязанностей? Тогда можно будет нормально работать на последующих собраниях.
Надо признать, что эта трудность хорошо известна и в более широко распространенных дополнительных степенях и их организациях, но в случае Сведенборгианского устава дело осложнялось еще и отсутствием печатных ритуалов в сочетании с крайней нехваткой рукописных экземпляров. Единственный экземпляр в Западном округе, принадлежавший Ирвину, позаимствовал Кокс, вернувший его в марте 1877 г., а потом – Уэсткотт, безуспешно пытавшийся несколько месяцев «наложить лапу на шведский ритуал».
Первое настоящее собрание ложи «Эммануил» состоялось 20 мая 1877 г., правда, не в Бристоле, а в Вестоне-супер-Маре, графство Сомерсет. Из печатного приглашения на это собрание ясно, что главным пунктом порядка дня было посвящение д-ра Фрэнсиса Вудфорда, кандидата на пост Второго Стража ложи; также планировалось посвящение еще нескольких поименованных и не поименованных братьев, из которых, собственно, и предстояло составить ложу. В частности, в их число входил «Досточтимый брат Джордж Ф. Таки, Бывший Досточтимый Мастер, вместе с другими высокопоставленными братьями из Бристоля и Глостершира, дабы составить Ложу и Храм в Провинции Бристоль». Но Таки не явился.
Ложе «Калиостро» №7 патент на работы был выдан в июне 1877 г., но протоколов ее работ не сохранилось (вообще-то до нас не дошло вообще ни одной книги протоколов этих лож). Возможно, она не проводила работ, что было весьма типично для этого Устава в целом. Кеннет Маккензи, не менее активный пропагандист малоизвестных и мутных уставов и степеней, чем Яркер, в поте лица своего исполнял обязанности Верховного Великого Секретаря, но работа эта явно была неблагодарной. Он писал Ирвину 6 ноября 1877 г., жалуясь на нехватку членов: «Я, к печали своей, боюсь, что дела Устава Сведенборга идут очень плохо». И лучше они не пошли. Он опять писал Ирвину 6 апреля 1878 г. : «Устав Сведенборга… кажется, висит на волоске. Я ни от кого ничего не слышу с декабря, когда учредили ложу „Король Оскар“…». К тому же он терял деньги: «Вообще-то я сейчас оплачиваю все общие расходы на печать и рассылку из своего собственного кармана». По поводу Таки он вообще рвет и мечет, потому что Таки был у него в долгу.
Рукописный ритуал, предназначенный для использования ложей «Калиостро», был выслан Таки в июне 1877 г., но Таки не подтвердил его получение и не заплатил за него. По прошествии года Маккензи жаловался: «Со мной никто себе такого не позволял за всю мою жизнь, и я не стану скрывать, что мне это очень неприятно и больно» (письмо от 29 июня 1878 г.). А когда Ирвин предложил сам оплатить эти расходы, Маккензи буквально взвился: «Это чудовищно – тебе платить за это, потому что если брат Таки нечестен с одним своим братом, он вряд ли будет честен с другим!» (письмо от 2 июля 1878 г.). В значительной степени это была вина самого Маккензи, он был сварлив до безумия, и его письма зачастую были оскорбительны для читателя, и вполне вероятно, что именно их тон и оттолкнул Таки от Устава. Предложение Ирвина носило скорее дипломатический, чем благотворительный характер, ведь он уже получил все, что ему причиталось от ложи «Калиостро» – вместе с письмом Таки об отставке (от 17 июня 1878 г.), просто пышущим иронией. Об Уставе Таки пишет: «Я удовлетворен хотя бы тем, что под его чутким руководством он обречен на провал… Честно и откровенно тебе скажу, я сроду не собирался отвечать ни на какие послания из Флинт-виллас [место жительства Маккензи в Хоунслоу] после того, как бр. М. в одном весьма характерном письме обратился ко мне в своем изысканном стиле». Он приложил к письму то, что причиталось Верховной Великой Ложе, и добавил: «На этом прошу считать законченными все мои отношения со Сведенборгианским уставом».
Маккензи, конечно, отпугивал тех членов лож, с кем вступал в общение, однако он при этом прилагал титанические усилия к пропаганде и распространению Устава в целом. Он организовал публикацию в августе 1877 г. «Фундаментальных Конституций» Устава – небольшой брошюры в двадцать страниц, а также осуществлял издание его Реестров (Балюстров) до самой смерти в 1886 г. Также он уже как публицист отстаивал Устав в своих колонках в «The Freemason» и написал статью о нем – «Сведенборгианский устав, иначе именуемый Изначальным и Исконным Уставом Франкмасонства» («The Swedenborgian Rite: otherwise known as the Primitive and Original Rite of Freemasonry») для «Розенкрейцерского и масонского архива» («The Rosicrucian and Masonic Record», New Series, No. 10, April 1878, pp. 414– 419), тем самым заинтересовав им тех членов S. R. I. A. (Societas Rosicruciana in Anglia), которые еще не успели в него вступить. А когда свой тернистый путь к популярности начал в 1881 г. журнал Яркера «The Kneph», Маккензи неустанно следил, чтобы и там читатели подолгу не оставались без информации о Сведенборгианском уставе. Не пренебрег он и публикацией в своей собственной «Королевской масонской циклопедии» (1877), где про Устав говорится: «Трудно описать его церемонии, но он интересен и совершенен своим символизмом». Но все это так и не приводило в Устав новых членов.
После 1877 г. начался некий прирост: ложа «Британия» №10 (Шеффилд, 17 апреля 1879 г.), ложа «Св. Хильда» №12 (Лофтхаус в Кливленде, 9 декабря 1879 г.) и даже Ложа Наставления «Пифагореец» №11 (Лондон, 1 ноября 1879 г.). Но постепенно деятельность снова сошла на нет. Управлять им одновременно из двух центров – Манчестера и Лондона – всегда было непросто, причем, члены Устава постоянно ссорились по мелочам, например, из-за запаздывания в рассылке ритуалов и регалий (а Маккензи еще в августе 1877 г. искал подходящие материалы для них).
В конце 1876 г. Яркер получил из Канады рисунок нагрудного клейнода, описанного в «Фундаментальных Конституциях» так: «В центре расположен карбункул, оправленный в золото и в окружении золотых солнечных лучей; на карбункуле золотыми еврейскими буквами написано Имя Бога. Над карбункулом располагается циркуль, прикрепленный к платине с выгравированными на ней именем и званием носителя. В Америке к солнцу также привешивается храмовый портик, к которому ведут три ступени, все из золота, с разделением в середине; и портик, и разделение составлены из треугольных пластин красного, голубого и зеленого камня». Однако ни Яркер, ни Ирвин не сумели осуществить производство этих клейнодов.
Правда, впоследствии их все же удалось сделать, и, возможно, честь производства первого клейнода принадлежит лондонской фирме «Edward Stillwell & Son», которая часто размещала рекламу в «The Kneph», а следующих – «P. Vaughton & Sons» из Бирмингема, которые выслали Ирвину образец в 1891 г. До наших дней дошел только один нагрудный клейнод, выпущенный в неустановленное время Джорджем Кеннингом, однако, как ни удивительно (ведь он был членом ложи «Гермес»), в каталогах Кеннинга не содержится ни одного упоминания об этом Уставе и его регалиях141. Также довольно трудно было достать или сделать нужные запоны: из белой ягнячьей кожи, с треугольным клапаном, кайма тонкая – голубая, синяя, голубая с серебром, голубая с золотом, пурпурная с золотом, – но возможно, что они были сделаны, пусть и не сохранились до наших дней.
Нетерпимый характер Маккензи и трудности с производством регалий были не единственными проблемами Устава в то время. Он не имел совершенно никаких финансовых ресурсов: в 1881 г. Яркер сообщал, что «вся казна Общества, включая поступления от взносов и сборов, составляет 73 фунта 12 шиллингов 9 пенсов», а также что «пускай неоплаченных долгов сейчас и нет, расходных средств тоже нет, если не упоминать про жалкие 2 фунта 17 шиллингов 8 пенсов, переданные Верховному Великому Секретарю на почтовые расходы».142 Пропаганда Устава продолжала осуществляться за счет его великих офицеров, но тут выяснилось, как ни печально, что они, как и все люди, смертны.
В конце 1880 г. Верховный Великий Казначей С. П. Ледер ушел в отставку по причине ухудшения здоровья, а Чарльз Скотт, Верховный Великий Второй Страж умер вскоре после этого, перекладывая на плечи Яркера практически невыносимое бремя. Правда, к концу 1881 г. Маккензи, сам не подозревая об этом, нашел выход из положения. Он получил прошение о вступлении в Сведенборгианский устав от брата С. Монка Уилсона из ирландского Лимерика и тут же написал Яркеру (письмо от 14 декабря 1881 г.) : «У нас нет ложи в Ирландии, и даже никакого представителя со времени смерти капитана Скотта [который жил в Омаге]… Что ты посоветуешь? Я не знаю, как поступить».
А вот Яркер знал. К августу 1882 г. Монк Уилсон уже был назначен Великим Генеральным Казначеем Устава, а через четыре года – Досточтимым Мастером ложи «Эри» №13 (Лимерик, 18 декабря 1886 г.).
За перемещением в Ирландию последовали другие интересные события на международной арене. В начале 1881 г. Маккензи высылал в Колорадо брату Хейлу по частям, по мере завершения, рукописный ритуал Сведенборгианского устава. «Он так рад! – писал он Яркеру 28 апреля 1881 г. – Он знает про канадскую Великую Ложу, но сейчас предпочитает получать указания из Англии, хотя когда они получат там какие-то [ложи], они определенно захотят независимости». Обидно, но интерес брата Хейла не вылился ни во что конструктивное; для английской Верховной Великой Ложи стала бы просто пиром абсурдного юмора ситуация, когда она учредила бы свой филиал в Америке. Но этому не суждено было осуществиться, в отличие от дальнейшего прорыва в Европу.
В Румынию масонство пришло поздно, лишь в 1859 г. туда пришли эмиссары Великого Востока Франции, однако румыны не теряли времени даром и стремились как можно быстрее заполучить все степени и уставы, какие только успела изобрести к этому времени изобретательная масонская мысль143. В 1881 г. там было учреждено Державное Святилище Уставов Мемфиса и Мицраима, что позволило Яркеру вступить в активную подковерную борьбу и на этом фронте. Он вступил в переговоры с Великим Мастером Константине Мориу, и 22 марта 1883 г. уже был выдан патент на работы Верховной Великой Ложи и Храма Изначального и Исконного Устава Фремасонства, или Устава Сведенборга, в Королевстве Румыния (прошение о выдачи патента, подписанное 16 просителями, хранится в библиотеке ОВЛА).
Такие несомненные успехи во внешней политике, к сожалению, уравновешивались все новыми провалами внутри страны. Яркер постепенно терял интерес к этому Уставу, тем более, что масонская среда относилась к нему со все возраставшим негодованием. В 1882 г. Великая Ложа Массачусетса приняла постановление против «диких Уставов и Степеней, а также Иррегулярных Организаций (именуемых Масонскими)», приглашая к обсуждению масонские власти других стран и штатов. У. Дж. Хьюэн написал в эту Великую Ложу письмо, в котором отражена позиция великих юрисдикций Великобритании. Завершил он это письмо приговором яркеровской группе уставов: «Что же касается „Сведенборгианского устава“, „Устава Мемфиса“ и „Древнего и Изначального Устава“, а также прочих нелепых и вредоносных организаций, то я бы желал, чтобы их просто тихо похоронили».144 Это и так было плохо, но тут прямо дома у Яркера на него было совершено еще одно нападение – на этот раз в форме письма в «The Freemason».
В номере от 5 марта 1881 г. некто Т. Б. Уайтхед просит у редакции предоставить ему место для возможности «отречься со всей решимостью» от поста Провинциального Великого Мастера Йорка Сведенборгианского устава, каковая должность, оказывается, приписывается ему в «Масонском Календаре Cosmopolitan». Мало того, он добавляет, что он вообще ничего не знает о таком уставе, равно как о наличии каких бы то ни было лож этого устава в Йорке. Ему, пишет он, только прислали несколько ритуалов пару лет назад, после того как он уплатил гинею регистрационного взноса за основание ложи этого Ордена в Шеффилде. Ритуалы, добавляет он, оказались феерической чушью, и он в жизни не тратил целую гинею глупее.
Вред от этого письма был тем больше, что Уайтхед был высокопоставленным членом S. R. I. A. (Главным Адептом Йоркшира), и его резкая реакция фактически гарантировала закрытие этого канала для вербовки новых членов.
Но взрыв общественного гнева и сопутствующие скандалы были бы вовсе невыносимы, если бы публично было оглашено мнение другого, менее косного, но столь же знаменитого масона. Преподобный Уильям Стейнтон Мозес (1840– 1892) был первым Верховным Великим Капелланом Устава, но также он был широко известным медиумом-спиритом и соучредителем спиритического журнала «Light» (1881). Он очень хотел учредить ложу в Лондоне и писал Ирвину 20 мая 1877 г., что у него есть «четверо-пятеро друзей-спиритов, которые пойдут за мной». В другом письме (недатированном, но, вероятно, написанном в начале 1878 г.), он поясняет:
Я хочу учредить в Лондоне ложу, полностью состоящую из спиритов и искать общения с миром духов через торжественные ритуалы Свед. Устава. Боюсь, мне это не удастся, но мне просто до дрожи хочется попробовать.
Из этого намерения ничего не вышло, и вскоре он принял решение выйти из Устава. 6 августа 1878 г. он снова написал Ирвину, спрашивая, поддерживает ли он все еще отношения с этим Уставом и Уставом Вершины. Про себя же он пишет:
Я решил порвать [связи] и потому, что я не вижу никакой пользы от того или другого, и потому, что я не вижу повода бесконечно и бесцельно множить эти ордена, где все равно не ведутся работы.
Ирвин, наверное, не столько огорчился, сколько вздохнул с облегчением.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.