Советские «эсминцы-призраки»

Советские «эсминцы-призраки»

Во всех отечественных энциклопедиях и справочниках пишется о том, что капиталистические страны начали делить между собою Антарктиду задолго до Второй мировой войны. Насколько успешно это у них получилось, можно судить по тому факту, что советское правительство, озабоченное активностью британцев и норвежцев, в январе 1939 года заявило официальный протест правительствам Великобритании и Норвегии. Было указано, что английские и норвежские экспедиции «занимались необоснованным разделом на секторы земель, некогда открытых российскими исследователями и мореплавателями…» Когда же англичане и норвежцы увязли в боях Второй мировой, то есть им стало уже не до Антарктиды, подобные ноты на всякий случай были направлены в нейтральные до поры до времени, но не менее агрессивные, по мнению советского руководства, Соединенные Штаты Америки и в Японию. На время войны споры об Антарктиде прекратились. Но только на время.

Через полтора года после окончания боевых действий на Тихом океане в руках у советской разведки оказались самые подробные данные аэрофотосъемки предполья Земли Королевы Мод, до залива Лютцов-Хольм включительно. Источник и способ ее добывания до сих пор остается неясным. Только вот не ясно, почему в СССР так легко поддались на дружеский жест американцев с передачей нам восточного сектора Антарктики? В любом случае полученные документы сразу же подогрели былые межгосударственные споры. Правда, шумиха вокруг Антарктики быстро затихла после того, как недовольство СССР поддержали Аргентина и Франция. Американцы нехотя, но все же выразили согласие на участие представителей СССР в международной конференции по Антарктиде, которую намечали провести в Вашингтоне. Но подчеркнули, что ее итоговый договор непременно должен включать в себя и такой важный пункт, как демилитаризация Антарктиды и запрещение на ее территории любой военной деятельности вплоть до хранения на антарктических базах оружия. Советская сторона с готовностью приняла это предложение. Странное миролюбие.

В 1957 году был проведен Международный геофизический год, который завершился подписанием знаменитого «Договора об Антарктиде». С той поры на Шестом континенте можно было только изучать полезные ископаемые, но вывозить их, а уж тем более строить в антарктических пустынях военные базы не позволялось никому. Казалось, от этого решения выиграли все — Антарктика стала мирным континентом. Так ли это? Кто здесь выиграл? Рассудит история!

Меж тем в наследство от 1950-х годов современной России досталось несколько весьма неприятных антарктических тайн, или белых пятен. И ниже приводятся версии двух спорных вопросов в том виде, как они видятся сегодня.

Начнем с неких эскадренных миноносцев из состава Антарктического флота ВМФ СССР, о которых нет-нет да и возникают дискуссии в мировой паутине Интернета.

Чтобы исключить неудовольствие возможных оппонентов, сразу же сообщу, что я, как и они, аккуратно отношусь к возможному существованию одного из объединений советского ВМФ, которое якобы было названо «Антарктический флот ВМФ». Скорее всего, если он существовал в замыслах Иосифа Виссарионовича Сталина, который, как сегодня хорошо известно, еще до Великой Отечественной войны планировал иметь Большой океанский флот, то эти планы могли быть лишь на бумаге. Но в Интернете мнения об официально не существовавшем в нашем ВМФ флотском объединении сегодня мелькают довольно часто. Поэтому как флотский офицер с 32-летним календарным сроком выслуги в ВМФ в своих оценках я постараюсь дистанцироваться от таких авторов. И каждый читатель этой книги по-своему оценит приведенные ниже факты и аргументы. И каждый сделает свой выбор!

Как это ни странно, но до самого последнего времени мало кто обращал внимание, что в советской прессе очень редко говорилось об освоении Антарктики нашими соотечественниками именно в 1940-1950-е годы. Документы той поры, открытые для обывателя, тоже особыми подробностями не баловали. В лучшем случае информация ограничивалась общими фразами: «Антарктида — страна пингвинов и вечного льда, ее непременно нужно осваивать и изучать, чтобы понять многие геофизические процессы, происходящие в других концах Земного шара». Это больше напоминало лозунги с известных собраний.

Однако в 1990 годы, словно грибы после летнего дождя, не только в таблоидах, но и в уважаемых советских и российских изданиях, таких как журнал «Судостроение», появилась информация о неких «эсминцах-призраках» проекта 45-бис, послуживших СССР в антарктических водах и якобы участвовавших в необъявленной войне за Антарктиду. При этом официальные историографы утверждали, что первые советские антарктические станции были основаны только в начале 1950-х годов, а полярники пришли сюда на гражданских судах. Но ЦРУ США будто бы располагали совсем иными данными, которые по каким-то причинам полностью не рассекречены до сих пор. В том числе — и об участии неких советских эсминцев в атаке эскадры адмирала Бэрда.

Действительно, изучая историю отечественного Военно-морского флота, можно столкнуться с довольно интересной информацией, касающейся отдельных проектов кораблей советского ВМФ, в частности — Тихоокеанского флота.

Впервые об эсминцах проекта 45-бис заговорили в 1996 году. Речь шла о трех эскадренных миноносцах: «Важный», «Внушительный» и «Высокий». Они были построены в Комсомольске-на-Амуре в 1945 году. При создании их были использованы трофейные технологии, примененные при строительстве японских эсминцев типа «Фубуки», специально спроектированных для плавания среди тихоокеанских льдов. Во время поиска в различных архивах была найдена лишь информация об их закладке на Дальневосточном заводе № 199, о дальнейшей достройке на Дальневосточном заводе № 202 и вступлении в строй ТОФ в январе-июне 1945 года. А также — об их кратких визитах в китайские порты Циндао и Чифу в декабре 1945 года. Но при этом не один советский и российский исследователь флотской истории не сумел найти в наших архивах не только их фотографии, чертежа или схемы, но даже акты об их списании из состава флота. А ведь еще ни один корабль нашего ВМФ, конечно кроме крейсера «Аврора», не служил России более 52 лет. Уже давно бы сгнил и затонул.

Меж тем по отрывочным данным (нуждающимся в безусловной проверке) удалось установить, что в феврале 1946 года на Дальневосточном заводе имени К.Е. Ворошилова (№ 202) на всех трех новых эсминцах были действительно проведены работы по их переоборудованию согласно проекту 45-бис: усиление корпуса и монтаж дополнительного оборудования для плавания в сложных условиях высоких широт. Кроме того, на эсминце «Высокий» для повышения его остойчивости была проведена переделка килевых конструкций, а эсминец «Внушительный» был вооружен ракетным комплексом КР-1. Еще по одним данным, в июне 1946 года все три эсминца проходили межпоходовый ремонт в аргентинской ВМБ Риу-Гранди или Рио-Гальегос. Затем один из эсминцев в сопровождении подводной лодки якобы даже видели у берегов французского острова Кергелен. Но эта информация столь же призрачна, как и собственно советские эсминцы проекта 45-бис. Конечно, дальний океанский поход для отряда советских эсминцев — это реально даже в первый послевоенный год. Правда, ни один здравомыслящий командующий флотом не отправил бы в океан свои корабли, если бы на маршруте не было бы советской маневренной базы или опорного пункта. А таковых в Индийском океане у нас тогда еще не было.

В годы прошедшей войны был лишь один случай, когда большая группа советских подводных лодок прошла через несколько океанов с Дальнего Востока в Заполярье. Но все они заходили в порты США и Великобритании для ремонта и пополнения запасов. А потому — дошли! Исключением стал подводный минный заградитель Л-16, который был потоплен в Тихом океане японской или американской подлодкой на глазах у верхней вахты второго советского подводного минзага Л-15. Прибывшие на Северный флот тихоокеанские подлодки Л-15, С-51 и С-56 успешно закончили войну в арктических водах, С-54 и С-55 погибли в боях.

Из подводных крейсеров типа «К», которые изначально планировались для использования в составе Тихоокеанского и Северного флотов, то есть флотов, имевших свободный выход в Мировой океан и к началу Великой Отечественной войны сошедших с заводских стапелей, к окончанию боев в Заполярье уцелела только знаменитая К-21. Четыре подводных крейсера, которые в годы войны достраивались в осажденном Ленинграде, пройдя заводские и ходовые испытания, занимались боевой подготовкой в составе подводных сил Краснознаменного Балтийского флота. Именно такие подводные крейсеры могли участвовать в походах Антарктической или любой иной океанской эскадры. Но и им нужно было заходить в иностранный порт или заморскую советскую базу для ремонта и пополнения запасов.

Об атомных подводных лодках, которые способны сразу несколько месяцев автономно находиться в Мировом океане, то есть без захода в советскую базу или базу дружественной СССР страны, еще никто не слышал. Да и в океанские походы наши подлодки официально пошли только в начале 1960-х годов. Так что появление советских подлодок в районе острова Кергелен весьма сомнительно.

Но вернемся к «эсминцам-призракам».

Как можно проследить всю историю этого дивизиона, вполне годного стать «дивизионом летучих голландцев» советских ВМФ? Ведь нет ни одного их достоверного изображения, хотя все они базировались на Владивосток, где не было недостатка в желающих сфотографировать корабли, стоящие у причалов, Но реальных изображений «Важного», «Внушительного» и «Высокого» у нас нет. Будто с середины 1945 года этих кораблей и не было. Но вот что удалось узнать о реальности существования этих эсминцев.

Впервые о создании эсминца проекта 45 заговорили в середине 1930-х годов, когда советская промышленность уже могла приступить к строительству кораблей для замены эсминцев типа «Новик». В эти годы параллельно с проектированием и постройкой первых советских лидеров эсминцев проекта 1 (типа «Ленинград») и 38-бис (типа «Орджоникидзе», с сентября 1940 года — «Баку») руководство управления ВМС РККА и судостроительной промышленности работало над выбором типа нового серийного эсминца для массовой постройки. Выбор был остановлен на эскадренных миноносцах проекта 7, спроектированных Владимиром Никитиным. В дальнейшем эти корабли с паротурбинной главной энергетической установкой (ГЭУ) и стали самым массовым проектом эсминцев, к строительству которого в Советском Союзе приступили сразу несколько советских судостроительных заводов.

Однако был предложен еще один тип эскадренных миноносцев — проекта 45. Этот корабль был создан под руководством директора Центрального конструкторского бюро судостроения (ЦКБС-1) Валериана Бжезинского, который, будучи в командировке в Германии, обратил внимание на постройку там миноносцев с высоконапорными прямоточными котлами систем Вагнера и Бенсона, применение которых, как тогда представлялось, обещало значительное повышение удельной мощности машинно-котельной установки, а следовательно, и скорости. Дело в том, что в Советском Союзе над проектированием котлотурбин с высокими параметрами пара уже работал профессор Лев Рамзин, в 1930 году осужденный на процессе Промпартии, но затем выпущенный на свободу. Идея создания такой установки состояла в том, чтобы на серийных эсминцах проекта 7 можно было получить высокую мощность для достижения скорости хода более 40 узлов. Техническое осуществление этой идеи заключалось в использовании высоких параметров пара и прямоточных котлов. Последние по принципу действия и конструкции обладали рядом преимуществ перед обычными водотрубными котлами. Они имели существенно меньшие массогабаритные характеристики и были более просты в изготовлении.

Вернувшись из Германии, для увеличения скорости хода будущих эсминцев Бжезинский предложил сделать их корпуса почти полностью сварными и установить на них котлы Рамзина. Экспериментальный эсминец проекта 45, получивший название «Серго Орджоникидзе», был заложен на Северной верфи Ленинграда в 1935 году. По своим техническим характеристикам и водоизмещению он был близок к эсминцам проекта 7. При этом в выборе образования носовой части был сориентирован на… японский эсминец «Фубуки», имевший «хищную» изогнутую форму форштевня с развалом бортов, что значительно облегчало движение в ледовых условиях. За счет снижения массогабаритных характеристик экспериментального корабля в дополнение к двум спроектированным легким закрытым двухорудийным 130-миллиметровым орудийным башням Б-13 у него на его корме была установлена вторая орудийная башня Б-13. По дальности плавания на экономичном ходу заложенный эсминец должен был значительно превосходить своих предшественников. Новый советский эсминец был спущен на воду раньше первых эсминцев проекта 7. Однако по причинам, характерным именно для конца 1930-х годов, испытания экспериментального корабля, намеченные на 1936 год, были задержаны. Сначала из-за того, что Северная верфь оказалась не готова к изготовлению надежной системы автоматического регулирования прямоточных котлов. Затем выяснилось, что задерживается и изготовление двухорудийных 130-миллиметровых башен, которые впервые в советском кораблестроении Бжезинский решил установить на новом эсминце. А потом произошел настоящий разгром ЦКБС-1 и арест самого конструктора. Закономерный итог ареста — экспериментальный эсминец проекта 45, получивший к этому времени название «Опытный», только осенью 1940 года вышел на ходовые испытания. Через год он принял участие в обороне Ленинграда как плавучая батарея. А после войны как морально устаревший был списан и отправлен на слом. И хотя в официальных документах «Серго Орджоникидзе» (он же — «Опытный») считается единственным эсминцем проекта 45, он успел передать много новаций уже серийным послевоенным собратьям проекта 30, которые пришли на смену хорошо повоевавшим эсминцам проекта 7 и 7у.

Вот мы и подошли к таинственному проекту 45-бис и так называемому Антарктическому флоту ВМФ СССР почти вплотную. Но это — лишь авторская версия.

В первой половине 1930-х годов ведущие морские державы инициировали новый виток гонки военно-морских вооружений. Воспользовавшись своим правом, предусмотренным Вашингтонским договором от 1922 года, к постройке новых линкоров приступили Франция и Италия. О планах приступить к постройке новых линкоров объявили Великобритания, США и Япония. Завершив в 1932–1934 годах постройку так называемых «карманных» линкоров, а фактически океанских броненосцев, с 1935 года фашистская Германия также приступила к строительству линейных кораблей.

Опасаясь, что в этих условиях и без того непрочное господство Морских сил РККА на Балтийском море может быть потеряно, а появление превосходящих сил Королевского флота Великобритании у наших северных и черноморских берегов станет вполне реальным, Иосиф Сталин приступил к созданию Большого океанского флота СССР. В 1936 году ЦКБС-1 предложил для строительства главной ударной силы будущего флота два проекта линейных кораблей (проект 23 — для Тихоокеанского флота и проект 21 — для Балтийского флота) и два проекта тяжелых крейсеров (проектов 22 и 69).

При этом проектирование линкора проекта 23 (типа «Советский Союз») и тяжелого крейсера проекта 22 проводилось под руководством Валериана Бжезинского. Неудивительно, что основу ГЭУ будущих советских суперлинкоров, а также тяжелого крейсера проекта 69 (типа «Кронштадт») составили… котлотурбины профессора Рамзина.

Но строительство Большого океанского флота прервала Вторая мировая война. Корпуса линкора «Советская Украина» и тяжелого крейсера «Севастополь», которые были заложены и строились на судостроительном заводе № 198 в Николаеве, в 1941 году были захвачены гитлеровцами и подорваны ими при отступлении в 1944 году. Остальные линкоры («Советский Союз», «Советская Россия» и «Советская Белоруссия»), которые были заложены и строились в Ленинграде и Молотовске, а также головной тяжелый крейсер проекта 69 были разобраны на стапелях в 1949 году.

«Советская Белоруссия» должны были войти в состав… Тихоокеанского флота. Сюда же должен был прийти и «Севастополь». А также несколько эсминцев новейшей конструкции. Какой? Вы не ошиблись! Именно 45 проекта! Правда позже по пока не ясным причинам их все же решили заменить на проект 30. Но и от 45-го проекта окончательно отказываться не стали.

В августе 1937 года одновременно с пересмотром программы строительства эсминцев проекта 7 было принято решение о проектировании новых эсминцев. И уже через год заместитель наркома ВМФ Иван Исаков добился реализации идеи создания первых башенных эсминцев (опытный эсминец «Серго Орджоникидзе» к тому времени еще не был достроен).

Спустя год ВМФ и Наркомсудпром рассмотрели технический проект нового советского эскадренного миноносца, и 27 октября 1939 года Комитет обороны утвердил основные элементы эсминца проекта 30. Тогда же на судостроительных заводах СССР началась постройка 28 эскадренных миноносцев: на заводе № 200 в Николаеве (головной в серии — «Огневой»), на заводах № 190 и 189 в Ленинграде (головной — «Отличный»), на заводе № 199 в Комсомольске-на-Амуре (головной — «Внушительный»). Так может быть проект 45 бис — это и есть эсминцы проекта 30, но только модернизированный? Ведь на заводе в Комсомольске-на-Амуре были заложены именно три эсминца данного проекта. Через год здесь были заложены еще два эсминца проекта 30. Правда, все они не вполне отвечали требованиям времени. И в первую очередь из-за того, что «тридцатки» имели недостаточную надежность в боевых условиях машинно-котельной установки (с дутьем в котельное отделение). С началом Великой Отечественной войны строительство эсминцев проекта 30, за исключением «Огневого», было приостановлено. Головной эсминец был достроен 22 марта 1945 года, и стал единственным новым эсминцем, который был достроен во время войны. К слову, эти эскадренные миноносцы нельзя было спутать с иными кораблями того же класса. Только «Огневой» имел силуэт, отличный от силуэтов довоенных советских эсминцев: на баке — одна 130-миллиметровая башня, зато на корме их было две — 130- и 76- миллиметровая.

После окончания войны была проведена достройка сразу 10 «тридцаток», но по проекту 30К. У них была повышена прочность корпуса за счет усиления основных связей продольного набора и утолщения в некоторых районах наружной обшивки, установлены РАС и гидролокатор, для компенсации уменьшения остойчивости в междудонное пространство уложено 100 тонн твердого балласта. Для увеличения дальности плавания и надежности машинно-котельной установки планировалась замена корабельной ГЭУ на ГЭУ эсминцев проекта 45. Но было ли это сделано, пока неизвестно. Однако во время работы над книгой удалось найти упоминание, что в середине 1950-х годов один «эсминец-призрак», «Важный», все же входил в состав советского Тихоокеанского флота. Он состоял в крейсерской дивизии, флагманом которой был легкий крейсер «А. Суворов» и корабли которой базировались на острове Русский. Конечно, это мог быть эсминец иного проекта, но других зацепок за «эсминцы-призраки» у нас нет.

Итак, если бы исполнились все планы строительства Большого океанского флота СССР, мы бы действительно могли сформировать эскадру из боевых кораблей с одинаковой ГЭУ. А может быть, в неких документах она даже уже была названа Антарктической эскадрой Тихоокеанского флота? Бывшие моряки-тихоокеанцы, служившие на «эсминцах-призраках», отзовитесь! И мы продолжим историю антарктических кораблей.

Вторым белым пятном истории Антарктики является возможная подготовка советских китобоев для охоты… за подводными лодками.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.