Константин (Кирилл) Михайлович Симонов (1915–1979) «Живые и мертвые» (1959–1971)

Константин (Кирилл) Михайлович Симонов

(1915–1979)

«Живые и мертвые»

(1959–1971)

Русский писатель и переводчик, киносценарист и кинодокументалист, фронтовой корреспондент центральных газет («Красная Звезда», «Правда», «Комсомольская правда», «Боевое знамя» и др.), общественный деятель, кавалер четырех боевых орденов и трех орденов Ленина, лауреат шести Сталинских премий, Герой Социалистического Труда, автор множества очерков, критических статей, стихотворений и среди них пронзительных «Жди меня» и «Письмо другу» («Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины»), десяти пьес («Русские люди», «Четвертый», «Русский вопрос» и др.), рассказов, повестей и романов («Дни и ночи», «Из записок Лопатина», «Товарищи по оружию», «Так называемая личная жизнь» и др.), мемуаров «Глазами человека моего поколения», Константин (настоящее имя Кирилл) Михайлович Симонов более всего прославился романной трилогией «Живые и мертвые» (1959–1971), удостоенной Ленинской премии за 1973 г. Писатель многие годы был главным редактором журнала «Новый мир» и «Литературной газеты», секретарем правления Союза писателей СССР, депутатом Верховного Совета СССР, членом ЦК КПСС.

Первым о войне написал Гомер. А за ним писали многие и многие – поэты и трагики, историки и прозаики, публицисты и эссеисты. Когда пришло время романов, стали писать романисты – Стендаль, Л. Толстой, Хемингуэй, Ремарк, Шолохов… Куда деваться творческому человеку, если война занимала и занимает в жизни любого общества едва ли не главное место. Для советского народа самой жестокой войной стала Великая Отечественная, когда решался вопрос – быть стране или не быть, жить или не жить народу. Куда уж тут Гамлету со своим индивидуалистическим «Быть или не быть»! И, пожалуй, главное о народной войне сказали А. Твардовский в «Василии Теркине» и К. Симонов в «Живых и мертвых». В этих произведениях не было разоблачений тоталитарного режима и «Штрафбатов», не было нравственных терзаний дезертиров и предателей, не было других частностей с точки зрения Победы (многих из которых тогда не было и на самом деле), там было основное – высочайший моральный дух советского народа и его героев, солдат и генералов, который только и смог дать нам всем Победу. Прав Л.Н. Толстой, изображение войны которого Симонов взял за образец: «решает участь сражения не распоряжения главнокомандующего, не место, где стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска».

К.М. Симонов

Странно сегодня читать прекраснодушные рассуждения о том, что Симонов якобы развенчал миф о единодушии советского общества, противостоящего врагу. Как, спрашивается, справилось бы тогда это общество с самой могучей за всю историю армией противника, если сегодня подобные «общества» не могут противостоять даже кукольным революциям «роз» и «тюльпанов»? Да, Симонов усомнился в оправданности некоторых военных операций первых двух лет войны, увидел «промахи командования и напрасные жертвы» – но, как это ни печально, их все оправдала Виктория, давшая нынешним поколениям возможность копаться в прошлом. Империи только так и выживают. (Сомневающиеся могут посмотреть историю Древнего Рима.) Но вернемся к трилогии. В ней Симонов поставил под вопрос безгрешность власти, но этим и ограничился, т. к. для него более важным было показать ту правду, которая была тогда в блиндажах и окопах, в душах защитников Отечества, и он уж точно знал, что все решает Дух и Народ.

Чтобы более не суесловить, достаточно сказать, что «Живые и мертвые» – «пик военной романистики, рядом с которыми невозможно поставить ни одно из произведений о войне, печатавшихся под рубрикой "роман"» (В. Зубков), и не только в 1960–1970 гг., но и вообще.

Начатый в 1955 г., первый роман трилогии, давшей ей название – «Живые и мертвые», был закончен К. Симоновым в 1959 г. в Ташкенте, где он работал собственным корреспондентом «Правды» по Средней Азии. Вторая часть – «Солдатами не рождаются» была написана в 1963–1964 гг., третья – «Последнее лето» – в 1970–1971 гг.

Симонов, как никто из писателей знавший реалии фронтов и боев, при создании трилогии тщательно изучил трофейные документы, провел сотни бесед и встреч с полководцами и рядовыми, получил тысячи писем от участников войны. «Мертвые и живые» герои – образы собирательные, но не выдуманные. Прототипом Серпилина, например, стал генерал Н.Ф. Ватутин, командующий Воронежского, Юго-Западного и 1-го Украинского фронтов, участник Курской и Сталинградской битв.

Почти все действующие в романе лица – герои, но не исключительные в своем мужестве и бесстрашии, а самые типичные представители своего поколения-победителя.

«Живые и мертвые» начинаются с того, что политрука Синцова и его жену Машу утром 22 июня 1941 г. по пути в Симферопольский санаторий настигла война. Синцов, чудом уцелев при бомбежках и обстрелах, оказался на фронте и в качестве военного корреспондента приступил к службе во фронтовой газете. Оказавшись напередовойукомбрига Серпилина, корреспондент не захотел возвращаться в газету. Бригада попала под Могилевом в окружение, из которого удалось выйти немногим, в т. ч. и раненому Серпилину. Синцов был тоже ранен, попал в плен, бежал, потом снова попал на фронт, в дивизию Серпилина. Судьба все время будет сводить генерала и политрука.

Биография Серпилина была типична для простого паренька молодого государства – красноармеец, командир полка под Перекопом, лектор академии им. Фрунзе, оклеветанный, но не сломленный узник лагеря, освобожденный перед войной. Серпилин постоянно пропадал на линии фронта, был в курсе всех дел и умело руководил военнымидеиствиями, стараясь достичь нетолько успеха в операции, но и сохранить как можно больше солдат живыми и невредимыми. 1943 г. Серпилин встретил под Сталинградом. После победы в Сталинградской битве генерала вызвали в Москву, и Сталин назначил его командармом. В 1944 г. 13 дивизий Серпилина стали главной движущей силой операции «Багратион». Взяв Могилев, он получил приказ о наступлении на Минск. Командарм не дожил до победы – он был смертельно ранен осколком снаряда. Серпилина, не успевшего узнать о том, что ему присвоено звание генерал-полковника, похоронили на Новодевичьем кладбище.

Синцов же, получивший несколько ранений и едва не комиссованный, стал комбатом у Серпилина, захватил в плен немецкого генерала, командира дивизии. Узнав о смертижены (Машав партизанском отряде занималась диверсионной работой), Синцов женился вторично, но потом выяснил, что Машу не расстреляли, а угнали в Германию. В конце трилогии Синцов – начальник штаба полка.

Из многочисленной критики советской поры (в постсоветскую предпочитают умалчивать о произведениях, представляющих национальную гордость) стоит обратить внимание на часто встречавшееся тогда мнение, что «творчество К. Симонова заставляет каждый раз задуматься, при каких обстоятельствах, каким путем была воспитана наша армия и народ, победившие в Великой Отечественной войне».

Опубликованная в «Живых и мертвых» масштабная правда о войне, ставшая в 1960-е гг. беспрецедентным откровением для общества, еще не залечившего раны, и сегодня не потускнела, разве что отлилась в бронзу.

Режиссер А. Столпер экранизировал первые две части трилогии: «Живые и мертвые» в 1964 г. и «Возмездие» в 1967 г.

P.S. 13 июля 1941 г. Симонов в поле под Могилевым оказался в расположении 388-го стрелкового полка, стоявшего тамнасмерть. Подвиг воинов не был стерт из памяти писателя, сделавшего именно это Буйничское поле в «Живых и мертвых» местом первой встречи Синцова и Серпилина. На этом поле Симонов «впервые понял, что есть шанс, что войну мы не проиграем. На этом поле был первый реальный, хорошо организованный очаг сопротивления врагу». На этом поле, согласно завещанию писателя, был развеян его прах.