Нью-Йорк. Апрель 2009 года. Книжный развал «Стрэнд»

Нью-Йорк. Апрель 2009 года. Книжный развал «Стрэнд»

Захаров Владимир Георгиевич, генерал-майор КГБ в отставке, а ныне генеральный директор крупной консалтинговой компании, бывая в Нью-Йорке, любил побродить по книжному развалу «Стрэнд». Побродить было где — восемнадцать миль букинистической литературы, в том числе, редкие первые издания. Здесь книги продаются не штуками, а пачками, а в пачке — шесть-восемь экземпляров. Захаров уже где-то около двух часов бродил по «Стрэнду». Отобранные книги держал под мышкой. Вдруг кто-то толкнул его, не то чтобы сильно, но книги Захаров уронил. Тот, кто его толкнул, наклонился, пытаясь помочь собрать рассыпавшиеся книги. Захаров остолбенел: перед ним на корточках, собирая книги, сидел Кейс Ричард, постаревший, вески седые, но все-таки Кейс Ричард и все еще гитарист «Роллинг Стоунз». Захарова тоже можно было узнать в свои семьдесят. Он тоже постарел, но был худощав и по-спортивному строен.

— Кто бы мог подумать, — сказал Кейс вставая. — Сколько лет?

— Не ожидал… И где?

— Я здесь часто бываю, — сказал Кейс, осматриваясь: все ли книги подобрал. — А ты как здесь, в Нью-Йорке?

— Бизнес, — ответил Захаров.

— Слушай, — закуривая, сказал Кейс, — давай вечером посидим где-нибудь, Мик тоже здесь, думаю, он сможет подойти. И так, вечером в семь.

— А где? — спросил Захаров.

— Есть один ресторан, «Пер-Се», это в Тайм-Уорннер-центре. Записывай адрес: Коламбус-Сёркл, 10. Это между 58-й и 59-й улицами. Там очень уютно, не очень много столов, тихо, никто не побеспокоит. Это, кстати, любимый ресторан Мика Джаггера.

— Ну, давай увидимся в семь, мне еще кое с кем надо встретиться.

Кейс ушел, быстро затерявшись в толпе. Захарову осталось дождаться семи часов и встретиться с героями тех 60-х, когда он и они были молоды, полны надежд.

Ресторан «Пер-Се» действительно был уютным и, как выяснил Захаров, очень популярным у знаменитостей кино и шоу-бизнеса. За заказанным столиком пока еще никого не было. Захаров попросил минеральной воды и черный чай.

С первого личного знакомства с «Роллинг Стоунз» в 1964 году прошло много времени. Мик Джаггер, например, оказался большим специалистом и по женской части. У него семь детей и три внука. И не успокоился! На сегодняшний день он встречается с сорока однолетней бывшей моделью Лорейн Скотт. Почему вдруг Захаров вспомнил о любовных похождениях Джаггера? Но вспомнил, увидя Джаггера, входящего в зал ресторана. Официанты указали на столик, где сидел Захаров. Джаггер, подходя к столу Захарова, внимательно его рассматривал. Подошел, протянул руку, улыбнулся:

— Ну, здравствуй. Да, постарели мы все… — Увидел подходящего Кейса Ричарда, сказал: — А вот и Кейс, тоже не мальчик.

Все трое рассмеялись.

Официанты принесли меню, каждому свое. Джаггер заказал для всех: каждому по хорошо прожаренному стейку, картошку в фольге с сырным соусом. Захаров попросил минеральную воду. Кейс закурил, закурил и Джаггер. Все трое разглядывали друг друга, как бы знакомясь заново. Кейс первым спросил Захарова:

— Ты когда уехал из Англии?

— В январе 1969-го, — сказал Захаров.

— И куда? — спросил Кейс.

— Сначала два года в Москве, а потом четыре года в Индии, в посольстве. В Индии продают английские газеты, все сплетни я о вас читал, даже, помню, порадовался, что к вам пришел Ронн Вуд в качестве соло-гитариста. Я еще помню его по группе Джеффа Бэка в 60-х.

— Ну, его Джеффер Бэк вместе с Родом Стюартом выгнал из группы, как он сказал, за профнепригодность, — рассмеялся Мик Джаггер.

— Кстати, как тебе, ни в чем себя особенно не ограничивая, удается оставаться в такой хорошей форме? — поинтересовался Захаров.

— Спасибо за комплимент, но вообще-то все просто. Когда тебе за тридцать, ты должен делать что-то, чтобы не расплыться. Я хожу в спортзал, однако никогда не умираю на тренажерах. Если будешь слишком выкладываться, на следующий день от тебя будет мало толку.

— И все же, ты выглядишь необыкновенно бодро и подтянуто для джентльмена в годах.

— Наверное, это из-за немецких бомбардировщиков, которые утюжили Англию, когда я был маленьким. Говорят, лучшая диета — умеренная. Мое детство не было сытым. Нынешние детки жрут фаст-фуд, а я не знал, что это такое. Я даже слабо представлял себе, как выглядит сахар. Стейк я впервые в жизни увидел в четырнадцать лет.

— Ты не боишься, что однажды наступит день, когда ты больше не сможешь выйти на сцену?

— Конечно, боюсь. Но зачем думать о завтрашней грозе, если сегодня такой солнечный день?

— Чем ты занимаешься, когда не поешь?

— Другой работой. Ронни Вуд рисует, а я планирую, наконец, засесть за тексты песен. Сто лет этим не занимался — на мне висит куча администраторской работы, и я уже успел почувствовать себя клерком!

— А как поживают другие участники группы, Чарли Уоттс, например? — спросил Захаров. — Мне всегда нравилось, как он играет.

Кейс Ричард улыбнулся, Мик Джаггер закурил и тоже улыбнулся, выпуская дым:

— Он большой оригинал и один из лучших барабанщиков в мире. Без такого ударника, как Чарли, играть было бы невозможно. Он очень спокойный человек и умеет убеждать людей. Уоттс крайне редко высказывает нам свое мнение, но если он говорит, то его все слушают. В действительности мы с Миком чаще прибегаем к помощи Чарли, чем нам кажется. Каждый раз, когда между мной и Миком возникает спор, я иду за советом к Чарли.

— Например? — спросил Захаров.

— Например, стоит ли играть такую-то песню или нет? Или иногда я говорю: «Чарли! Я сейчас пойду и просто задушу Мика!» Он говорит, что не стоит этого делать, — усмехнулся Джаггер. — Я же сказал, мы к его мнению прислушиваемся.

— А как изменились ваши отношения с Ронни Вудом после того, как он бросил пить?

Кейс улыбнулся:

— Ну и вопросы у тебя. Рони открытый человек. Но это только то, что видно сразу. В нем скрыто гораздо больше. Я знаю это точно. Героин был для меня своего рода поддержкой в борьбе с собой. У каждого из нас свой способ такого противостояния, у Мика свой, а у Ронни свой — алкоголь. Как-то я сказал ему: «Я совсем не могу отличить тебя пьяного в стельку от трезвого». Он ничуть не изменился, с той поры как завязал со спиртным. Ронни ни разу не набрался за время последнего турне. Он держался до последнего выступления.

Официанты принесли «Ньюрский стейк», хорошо прожаренный, с запеченным в фольге картофелем. Все стали молча есть. Минут через двадцать Захаров сказал:

— Я всегда удивлялся, сколько лет вы играете вместе. Многие группы распались в конце 60-х, те же «Битлз».

— Ну, у нас, — засмеялся Мик Джаггер, — не было Йоко Оно.

— Может, это к лучшему, — сказал Кейс Ричард.

— Знаешь, — сказал Мик, вытирая рот салфеткой, — мне как-то Пол Маккартни, сказал: «Это не я ушел из „Битлз“, это „Битлз“ ушли из „Битлз“, им все надоело, противоречия раздирали группу».

— Мне как-то, где-то в 73-м году, — сказал Кейс Ричард, — Равви Шанкер, известный индийский музыкант, рассказывал, что в 1971 году он с Джорджем Харрисоном участвовал в благотворительном концерте в фонд Бангладеш. Племянники Шанкара попросили дядю подписать у Харрисона пластинки «Битлз». Только Равви подошел к Харрисону с этой просьбой, Харрисона всего передернуло, он нервно стал возмущаться: «Я не играю в „Битлз“, я забыл про эту группу! Все, отстаньте от меня!»

— Да, я читал, — сказал Захаров, — что они все, кроме Маккартни, отказывались исполнять песни «Битлз» на концертах.

Пронесли кофе с десертом, все закурили.

— Жаль, что с «Битлз» все так получилось, — сказал Кейс Ричард, — ну а мы, как видишь, сохранились.

— Ну а там, как бог даст, — добавил Мик Джаггер.