Глава 28. Уроки мадерьянского

Глава 28. Уроки мадерьянского

«Што?» – говорит Дина в трубку мобильного телефона, и мы с женой переглядываемся. Пора все-таки, наконец, разобраться с этим странным, совершенно по-русски звучащим выражением, которым мадерьянцы часто начинают свои телефонные разговоры. Если это заимствование из русского, то звучит просто грубо и неотесанно. Еще сказали бы: «чего нужно?»

Но это, конечно, просто смешное совпадение. Дина объясняет нам, что это вовсе не вопрос, а констатация. На местном диалекте «што» означает буквально «я здесь» или «слушаю вас». Этимологически «што» происходит от глагола «иштар» – estar, быть. Estou aqui, эштоу аки, значит «я здесь». Но вот мадерьянцы, склонные к сокращению всего и вся, довели это вежливое литературное выражение до по-русски звучащего жаргонного «што»…

Первое время нам вообще казалось, что вокруг все сплошь говорят по-русски. Правда, непонятно о чем. Португальский интонационно похож на русский, и в нем много (просто чрезвычайно много!) звука «ш». А ведь в других европейских языках его или вовсе нет, или очень мало (за исключением родственного русскому польского). Прошло некоторое время, наши уши научились отличать португальский, и нам уже больше не мерещатся на каждом углу соотечественники. Тем более что этого самого шипения в языке Мадейры гораздо больше, чем в русском. Как «ш» читается и буква «s», и буква «х» (икс), и даже «z», когда за ней нет гласных.

Одно из самых, если не самое, популярных португальских имен на Мадейре – Jo?o. Это то же самое, что Хуан в испанском, Жан – во французском, Иван – в русском, Джон – в английском. Библейское имя, обязательно присутствующее в языках всех христианских стран. Но вот проблема: как непортугальцу его произнести?

Новомодные пособия и справочники указывают, что транслитерировать и, соответственно, читать его надо как «Жуан». Но практическим образом выяснено: если вы так скажете, вас могут и не понять. Гораздо более понятным окажется пусть и не точное, не научное, но все же более понятное португальскому уху – Жоао. С ударением на «а», разумеется. Желательно, кроме того, последний звук «o» выговорить сильно в нос, гундося, как если бы вас мучил сильный насморк, чтобы он приближался к назальному «н». Но если перед вами выбор из двух зол: между непонятным «Жуан» и неправильным, но чуть более понятным «Жоао», то я рекомендую второе. Причем это не только мое личное мнение. Например, посольство Португалии в Москве, как удалось выяснить, только так и пишет в официальной и полуофициальной переписке. Жоао, и все тут.

Причем это – лишь один пример из многих! В португальском полно существительных и имен, заканчивающихся на такое вот «о». Чаще всего это имена святых. Ведь святой по-португальски будет «S?o»: Сан-Франциско превращается в Саон (назальное «н»!) Франсишку. Я даже знаю женщину по имени Сао… Но как раз в случае со святыми и соответствующими географическими названиями коллеги из посольства Португалии рекомендуют все же придерживаться международного стандарта и писать «Сан-Лоренсу», например.

Еще одна колоссальная трудность португальского для иностранца – произношение удвоенной буквы «r». Например, в слове «почта» – correios. Эх, был бы это испанский, все было бы ясно: порычать надо было бы всласть, раскатить звонкую, громкую, мощную удвоенную, а то и утроенную «Рррр»!

Но это совсем даже не испанский. Здесь, на Мадейре, в этом месте надо изрыгнуть из себя нечто невероятное – среднее между украинским «гы» и французским картавым «r», что ли… хорошо получится, если вы сделаете вид, что поперхнулись: коххэйуш… Только вот значок для обозначения такой фонемы в нашем языке напрочь отсутствует…

Кстати, вот что интересно: португальцы испанцев понимают без особого труда, а вот наоборот это не работает, что косвенно доказывает, насколько португальский сложнее и изощреннее испанского. «Кастельяно», – поправляет меня учившая этот язык в институте жена. Ведь в Испании много диалектов… А главным стал язык Кастильского королевства, пытавшегося в свое время овладеть и свободолюбивой Португалией и даже захватившего ее на полтора века, но потом не сумевшее, слава богу, удержать.

В начале слов испанцы тоже звенят четким «р», не то что местные жители, которые этот звук произносят по-особому: с «украинским» акцентом. Например, самая высокая горная вершина Мадейры называется Pico Ruivo. То есть, Пику Г(х)уиву… Есть мужское имя Rui, но некоторые знакомые португальцы предупреждают: не надо пытаться произносить его правильно, а то мы уже в курсе, что по-русски получается неприлично – Гуй. (Хотя на самом деле и не «г» там в чистом виде, хотя и не «х», вернее, не наше «х».)

В общем, в этой книге я пытался избегать необходимости транслитерировать сей невыносимый звук и довольно часто осуществлял подмену: делал это на испанский манер, уж извините.

Для нас с моей прирожденной лингвисткой женой самой большой проблемой были редуцированные гласные звуки в конце слов. «Как будет дедушка по-португальски?» – спрашивали мы у друзей. «Аво», – отвечали нам. «А бабушка?» – «А бабушка – „аво“». «Но это ведь два разных слова, или нет?» – удивлялись мы. «Ну, разумеется, разных, – отвечали нам друзья. – Совершенно разных! В одном случае – „аво“, а в другом – вовсе даже „аво“». После этого мы испуганно замолкали.

На письме видна разница: Av? – Av?. Но на слух она как-то не определяется…

Спрашиваем у наших ближайших друзей Филипы и Педро, в чем главные отличия местного, мадерьянского диалекта от континентального португальского? Они терпеливо объясняют: герундий (неопределенная форма глагола) в грамматических конструкциях употребляется гораздо чаще.

А в фонетике?

Мадерьянцы имеют обыкновение глотать гласные в конце слов. Например, вместо «боа тарде» («добрый вечер»), говорят «боатард».

Но, кстати, до полудня здороваться надо словами «бом диа». После – только «боатард». И это соблюдается очень строго.

А вот еще одно забавное местное слово, причем из таких, которые, в общем-то, желательно знать даже туристам, настолько часто оно употребляется: «табайн». Вы этот «табайн» будете слышать целый день со всех сторон. Это означает «хорошо, ладно, о’кей».

Я сначала подумал, что это одно из многочисленных арабских заимствований, ведь в раннем Средневековье, во время арабских завоеваний, Португалия была завоевана (и оккупирована на несколько веков) маврами. У арабов есть похожее и тоже часто употребляемое выражение «табаан», только ударение падает на первый слог. Оно тоже означает форму согласия, буквально «конечно». Выяснилось: ничего подобного! Ловушка для лингвиста, случайное фонетическое совпадение. На самом деле португальское «табань» (или «табайн») – это со всех сторон обкусанное «est? bem».

Но зато если вы захотите попрощаться на местном языке, то это просто: «бтэ лугу!», что значит «до скорого! Увидимся!» В нем как раз спрятано арабское слово «хатта», которое переводится как частица «до».

Ну и упомяну еще одно заимствование у мавров: «ошала», значит «даст бог». Происходит от всемирно знаменитого арабского «иншаалла» – «если позволит Аллах».

Вообще-то большие трудности возникают с произношением самого элементарного слова «bem» – «хороший», между тем обойтись без него трудно даже туристу. В учебной литературе встречаются как минимум три способа отобразить его русскими буквами. Во-первых, «бень», во-вторых, «бай». А нам больше нравится «байн» – но только «н» в конце надо произносить скорее намеком, в нос. Или не произносить вообще. Самый распространенный, народный и при этом простой для нашего брата способ спросить «как дела?» звучит так: «Туду байн?» Или: «Туду бай?». Буквально «Все хорошо?» (Tudo bem?). Очень удобно, что и отвечать на этот вопрос можно ровно теми же словами, только без вопросительной интонации: «Туду байн!», а если хотите, чтобы ваш ответ прозвучал как бы с оттенком добродушного юмора, то второе слово и вовсе можно отбросить. Вопрос: «Туду байн?» Ответ: «Туду!» Все хорошо? Все!

Так что буква «m», читающаяся (примерно) как «n» – это большая проблема. То есть именно что примерно, но не совсем. Посоветовался в том же португальском посольстве: как, спрашиваю, писать по-русски важное слово «сад», оно же по совместительству фамилия президента Мадейры – Jardim? Отвечают: «Жардим».

Ну что ты будешь делать! Тупин. То есть тупим.

Но не это самое страшное.

«На континенте меня зовут Педру, а здесь – Педру, – говорит наш друг. – Понятно?»

Ни фига не понятно, но нам уже как-то неудобно в этом признаваться.

Но Педру видит истину. Видит фигу в выражении наших лиц и снова терпеливо объясняет: «Один звук – переднеязычный. Другой – заднеязычный. Чувствуете? Педру и Педру».

Мы печально качаем головами: теория ясна, а вот практика… Опять тупин.

«Недаром, – думаю я, – они все так хорошо поют, особенно дети в школе… Музыкальный слух с младенчества вырабатывается в условиях жесткой тренировки».

А как насчет вокабуляра? Спрашиваем, есть ли отличия в употреблении слов, чтобы перевести разговор на более доступную нам тему.

Есть, конечно. Например, на Мадейре «ma?aroca» (масарока) – «початок», а то и просто «кукуруза». Это на острове. На континенте это слово поймут не все. Ну, про кофейную специфику, про местную «шинезу» (большой кофе с горячим молоком) и «гароту» (то же самое, но маленькая порция), мы уже и так знаем. А вот смешное: стручковую фасоль здесь называют «важинья», что вызывает приступ гомерического хохота в континентальной Португалии, потому что звучит это почти так же, как «вагина». Название, принятое на континенте, – «фейжао верде» (feij?o verde).

«Фака» – «нож» по-португальски – ну, это уже англичан больше веселит. Впрочем, новое русское поколение, может быть, и не слишком глубоко овладело английским, но уж что-что, а этот корень знают так, что ночью разбуди – выдадут без проблем…

С другой стороны, не говорите громко про кокосы – «ко-ко» по-местному – это «какать, какашки». И поосторожнее с разговорами про шишки и не удивляйтесь: местные будут прыскать в рукав при знакомстве, если ваша фамилия Шишкин… «Ши-ши» здесь значит «делать пи-пи», и слово это известно каждому с детского сада.

А вот если португальцы возбужденно кричат: «Курва, курва!» – то это они не ругаются так, а пытаются предупредить, что впереди крутой поворот.

Еще для русского уха интересно звучит слово «отчим» – «падрашту» (padrasto).

Но лингвисту важны не эти смешные, но бессмысленные фонетические совпадения. Гораздо любопытнее трансформации общих для многих языков корней и неожиданные заимствования.

Латинский корень obligat – «обязывать» – вошел во множество европейских языков, причем не только романских. В английском, например, он звучит весьма похоже – облайдж (oblige). В итальянском – obbligare, во французском obliger и так далее и тому подобное. Во всех этих языках существуют производные от этого корня выражения типа английского «much obliged» – «премного обязан», способ особенно вежливо выразить благодарность. Но в португальском он превратился в обычное «спасибо» – без него не обойтись. Это «obrigado» и «obrigada» («обригаду», т. е. «благодарный»– если вы мужчина, и «обригада», т. е. «благодарная» – если женщина; да-да, в португальском не только существительные, но и причастия меняются по гендерному признаку, не один русский такой!). И вы уже, наверное, заметили: буква «о» в конце португальских слов произносится как «у».

Любопытно и превращение «л» в «р» – прямо как у японцев. (Мой старинный японский друг, читающий Достоевского в оригинале, частенько пишет мою фамилию как «Остарьский» – для него это один и тот же звук.)

Та же история – и с «родным братом» португальского, галисийским языком. И там и там «площадь» будет «праса», одинаково меняется «л» на «р» по сравнению с латынью. До XIV века это был один язык, до XII – одна страна, занимавшая северо-запад Иберийского полуострова. Любопытно, что именно оттуда, из «галисийских» районов Португалии пришли первые мадерьянцы…

Язык может кое-что рассказать о людях, не правда ли? Но далеко не все…